Пробуждение не прошло незамеченным: в этом мире ее определенно знали. Во всяком случае из соседних камер раздались несколько возгласов, в которых равно можно было услышать и поддержку и издевательский смех.
- О, леди Сиф, гроза Девяти миров...
- Генерал армий Громовержца...
- Неустрашимая Сиф...
- Убийца миров!
- Дева смерти!
... Эти голоса, как вопли совести, множатся и множатся,- и вот уже вся темница гудит, разрываемая на части. В камерах начинаются потасовки, охране приходится прибегать к успокаивающим средствам: жалят плазменные хлысты, решетки взрываются искрами от прикосновения. Самых упорных, а также тех, кто начинает славить пленницу и ее отступника-спутника, стража выволакивает из камер, и под улюлюканье тащит прочь.
Все это продолжается днем, и ночью, и еще один день, и еще... Никто не трудится принести еды или воды, разве что за белою ширмой в одной из стен можно смочить раскаленное горло жалкими каплями, падающими из умывальника. Крики и свет уже кажутся наваждением, специально преследующим, организованным для одной-единственной пленницы.
А потом гаснет свет.

Замолкает гудение ламп, больше не видно сверкающих плазмой клинков в руках стражи - и даже чары, заменяющие решетки, вдруг гаснут и больше не разливают в воздухе едва уловимое золотое сияние. Непроницаемая темнота опускается на темницу, и все замирает от какого-то странного ужаса, от ожидания, ледяным ветерком разливающегося по полу.
В этом мраке невозможно различить что-нибудь. Невозможно понять, сколько он длится, потому что сердце и то начинает врать, отсчитывая секунды, то захлебываясь, то замирая. Невозможно даже понять, где находишься, потому что каждый лишний шаг вперед может швырнуть тебя в объятия чар... и одна лишь хозяйка дворца знает, чем это кончится.

Спустя вечность в темноте звучит шепот - столь тихий, что его можно принять за собственную мысль:
- Тебе страшно?
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0019/7e/3e/95093.png[/AVA]
[STA]Drama queen[/STA]
[NIC]Lady Loki[/NIC]

Тишина молчит, словно пытается распробовать на вкус гневные слова юной воительницы, затем мягко вздыхает и дает краткий ответ:
- Поговорить.

Зеленая искра вспыхивает, освещая узкую руку с выступающими прожилками - и лишь слабо, отдельными пятнами, выше - худое лицо, которое этот цвет делает эфемерным, пугающим, неузнаваемым. Длинная шея, пятно подбородка. Черные провалы глазниц, и черный, улыбающийся рот.
Глаза, кажущиеся двумя огоньками, такими же, какой она держит в руке.

Свет понемногу усиливается - и вот уже видно, что они и не в камере вовсе, а в темном покое. Леди Локи сидит на постели, свесив босые ноги; белый меховой плащ укрывает ее тонкие плечи, спускаясь, сливаясь с пышным же мехом ковра. И только одно, как издевку, не скрывает она - то, что ценит и ставит выше, чем царский венец; то, что спасает ее и от власти царя, и от гнева Громовержца.
Словно почувствовав взгляд, поневоле обращенный к тяжелому чреву, колдунья усмехается.
- О, не тревожься: дети мои, будущие наследники, не пострадали от твоей жестокости. Вот было бы славно, если бы ты не убила меня, умертвив лишь дитя в утробе. Как думаешь, он бы простил тебе подобное, милая?- пальцы ложатся под грудь, принимаясь ласково гладить его, успокаивая завозившихся братьев. На миг Локи даже закусывает губу, когда удар детской ножкой оказывается болезненным: никаким чарам не дано усмирить муки матери, да она не осмелилась бы на них.
- Скоро, уже скоро...- не то обращаясь к сопернице, не то к ним, шепчет она, делая несколько выдохов. Боль уходит, стирается с бледного лица; и снова на Сиф насмешливо смотрят зеленые диковатые глаза.

- Что же не спросишь ты, где он? Их отец... - ядовитый шепот вплетается в воздух.- Да, знаю, знаю; ты говоришь, что это не его дети, что вы из другого мира... может быть даже ты и права. Удивлена? О, мне ведомо не одно только это. А знаешь ли ты, где он сейчас? Показать? Ближе, чем думаешь...- усмехается она, подняв руку, и позволяя зеленому огоньку всплыть из нее, свободно переносясь по воздуху. И замереть в изголовье, позволяя пленнице видеть тяжелый профиль и золотые кудри, разбросанные по подушке.
Тор спит, и ровно дышит во сне, как дитя.
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0019/7e/3e/95093.png[/AVA]
[STA]Drama queen[/STA]
[NIC]Lady Loki[/NIC]

Кажется, что в глазах ведьмы на миг просыпается жалость. Во всяком случае, она гасит огонь, погружая комнату вновь в непроницаемый мрак.
Вопросу хозяйка Асгарда лишь усмехается, и в этом смешке слиты воедино и черная боль, и желтая зависть, и палящий, горячей Муспельхейма, огонь ненависти. Боль позабытой любовницы, радость возлюбленной, страх и тревога матери - все это звучит в голосе Локи; и все это замерзает, щетинится ледяными иглами, когда она отвечает, недменно, свысока, как и положено грозной царице:
- Зачем? Потому что люблю?

Свет зажигается вновь. На сей раз это слабый, но обыкновенный свет ламп в подземелье, свет магии на решетках камер. Леди Локи стоит в глубине камеры, с головы до ног закутанная в меховой плащ.
И, словно кинжал, вонзает в соперницу новый вопрос:
- И он любит меня. Ты ведь видела, где он. А теперь скажи мне: зачем он тебе?
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0019/7e/3e/95093.png[/AVA]
[STA]Drama queen[/STA]
[NIC]Lady Loki[/NIC]

Дерзкий ответ заставляет лицо колдуньи исказиться, как будто был кинжалом, попавшим в чувствительное место - но тут же находит ответ, когда дитя у нее под сердцем, точно желая поддержать мать, или вымещая на ней гнев, тяжело толкается в животе.
Низкий звериный стон вырывается из ее груди - и женщина мгновенно вспыхивает яростью, сбрасывая маску бесстрастной всемогущей царицы.

- У тебя есть три дня на раздумье,- подняв подбородок, ледяным тоном приказывает она.- Или ты уйдешь туда, откуда пришла, уйдешь сама, по добру, поздорову, или, клянусь бородой Одина, сгниешь здесь, в темнице, и из людской памяти стерто будет не только имя, но и все твои деяния! О, ты знаешь, я не бросаю на ветер слов... и проклятий. Он не вернется к тебя!- слова, кажется, ядом брызжут с тонких губ, и, словно захлебнувшись ими, женщина отворачивается.
А потом растворяется прямо в воздухе, оставляя пленницу в одиночестве.
Очередной мираж.
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0019/7e/3e/95093.png[/AVA]
[STA]Drama queen[/STA]
[NIC]Lady Loki[/NIC]

- ...Сиф, Сиф...- ладони немилосердно трясли ее за плечи, в знакомом голосе слышались испуг и тревога. Не давая едва очнувшейся девушке окончательно прийти в себя, Тор подхватил ее и усадил на лежанку.
- Сиф, ты жива? Ты можешь идти? Вставай, нужно торопиться!
Не говоря больше ничего, Одинсон поднялся с места, направившись к одной из переливающихся золотыми узорами стен. Неожиданно та расступилась перед ним, открывая проход в темный коридор. Обычно освещенный неугасимым мерцанием чар и не затухающими светильниками в стенах, сейчас он казался вымершим и безлюдным.
- Все спят. У нас есть немного времени. Нужно идти,- прошептал Тор, увлекая за собой спутницу дальше и дальше.

... Несколько ступеней вверх. Чьи-то шаги. Громовержец бросается в тень, заслоняя подругу плечом. За колонну, за угол, опять в темный угол. Шаги все ближе и ближе - и вот, наконец, стража, неторопливо и тяжело ступая, проплывает мимо тускло сияющими изваяниями.
Сердце Тора стучит с такой силой, что странно, как они не услышали.
- Тише, тише...

... Закоулки, петляния, постоянные броски за колонны, по едва освещенным складкам пространства. От этого голова плывет больше и больше, словно воздух вокруг напоен отравой. Вверх и вверх, по петляющим коридорам, которых, кажется, нет и никогда не бывало в Асгарде.
Почти бегом.
Без единого звука.
Только дыхание и бесконечный стук сердца.
Тор держит ее за руку.
- Тише. Быстрее.

Наконец, они останавливаются. Впереди, перед ними - пещера, на стенах которой переливаются сполохи света.
Сильные руки ложатся на плечи.
- Слушай меня. Ты должна сделать так, как я скажу. Ступай туда. Жди меня. Я вернусь во дворе, возьму меч и вернусь. Поняла меня? Иди в самую глубину. Ничего не страшись и не бойся. Верь мне. Я очень скоро вернусь.
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0019/7e/3e/95093.png[/AVA]
[STA]Drama queen[/STA]
[NIC]Lady Loki[/NIC]

Лицо мужчины изменилось. На мгновенье могло показаться, что в глазах его вспыхнула боль - и тут же он резко отпрянул, вырываясь из объятий воительницы.
- Потому что я люблю ее. Всегда любил. Ранее я не мог, не смел сказать правду - но теперь... теперь я не страшусь.

По щекам Громовержца разлилась краска. Он смотрел на свою спутницу, и впервые в прозрачных глазах появилось отчуждение, почти вражда.
- С первых дней жизни наша судьба была предопределена. Никто никогда, ни отец ни мать, не спрашивал, чего мы хотим, к тем ли стремятся наши сердца, кто назначен нам для супружества как детям царя. Но разве скроешься от самих себя? Если любовь преодолевает проклятье родителей, перестает страшиться родства, если она не угасает веками - разве недостаточно, чтобы признать, что это любовь? Сколько можно пытаться забыться в чужих объятиях? Сколько можно смотреть в чужие глаза, целовать чужие губы, представляя, что обладаешь ею - одной, единственной? И даже если не так - она носит под сердцем моих детей. Ибо они мои, Сиф, и зачаты не по велению долга, а на ложе страсти, преступном для вас, и тем вдвойне сладостном для меня! Ни Бальдр, ни отец, ни даже ты не заставите теперь меня отказаться от них. Уходи, если желаешь - я остаюсь.

Отвернувшись, сын Одина закрыл руками лицо - и тут же выпрямился, поднимая голову, словно утверждая свое решение.
- Этот ход приведет тебя к тайной ветви Радужного моста. Уходи.
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0019/7e/3e/95093.png[/AVA]
[STA]Drama queen[/STA]
[NIC]Lady Loki[/NIC]

Та же частица, все еще сохранявшая ясность, должна была подсказать воительнице, что что угодно должно было произойти далее, кроме того, что произошло.
Ярость появилась в глазах сына Одина - но не привычная ярость неукрощенного дикого быка, которому крестьяне, поймав, впервые надели ярмо на шею, и не ярость льва, от рыка которого все в саванне сжимается и пытается скрыться. За этой яростью словно скрыт был раздувшийся капюшон кобры, пасть ягуара и хлещущий бич.

- Ступай прочь, пока я не передумал!- голос его несется громовыми раскатами. Но то ли из-за кристаллов, что переливаются радугой на стенах пещер, то ли из-за из-за этого лютого гнева, то ли еще по какой причине в этом голосе слышатся новые, неизвестные ноты, как если бы следом за львом, в тени его, взревела в муках рожающая самка. Рука, некогда владевшая Мьёльниром, а потому не поднимавшаяся на слабого, сжимается в кулак.
Еще немного - и он, кажется, зашипит, словно женщина, царица, на которую в первый раз посмели поднять руку.

- Прочь! Пошла прочь!

Гнев и ярость вырываются из-под контроля. Взмах руки рвет иллюзорную ткань реальности лезвиями острых ногтей. Пещера вздрагивает и прямо на глазах принимается разваливаться, крошиться: лопаются и со звоном осыпаются хрустальные выросты на стенах, вибрирует потолок, а под ногами трясется от гнева каменная плоть.
Обличие Тора сползает, стекает и перед Сиф - уродливое существо, не человек и не зверь, связанное по рукам и ногам, и, кажется, пребывающее по ту сторону мира, не чуящее добра и зла.
Но на его уродливом облике нет следа удара: след от гневной ладони все еще полыхает на бледном лице черноволосой женщины, что стоит неподалеку.

- Значит, добром ты не хочешь?- шипит она, и в зеленых глазах сверкает ненависть, обещая все страшные кары мира.- Как видно, просто смириться и сгинуть - не в твоих силах? О, моя милая Сиф, но как же ты льнула к этому уроду, как целовала его безобразную харю! И пары дней не прошло - и что же? забыл своего ненаглядного Тора! А если он вдруг увидел, с кем ты развлекаешься, пока его нет рядом?- глаза волшебницы в притворном ужасе округляются, она прикладывает ладонь к губам.
И вздрагивает по неизвестной причине, хватаясь за живот и сгибаясь, когда дитя, то ли напуганное безобразным чудовищем, то ли желая покоя, ударяет ножкой свою жестокую мать.

Но Локи не из тех, кто сдается. Не теперь. Не в шаге перед победой.
- Что же, не буду мешать,- побелевшими даже под краской губами шепчет ведьма, усилием воли понуждая себя выпрямить стан и взглянуть на соперницу с высокомерной усмешкой.- И, раз он так тебе приглянулся - оставляю это сокровище в качестве дара. Через пару часов он проснется... а, может, и раньше... Учти, он давно не знал женщин, и голоден, так что храни свою девичью честь. Желаю успеха!
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0019/7e/3e/95093.png[/AVA]
[STA]Drama queen[/STA]
[NIC]Lady Loki[/NIC]

... Это знание, кажется, пронизает не только ее разум: сама пещера за ней дрожит в нетерпении, осыпая мерцающие искры кристаллов на неровный каменный пол. Дорога в неведомое словно выстлана светом, и не обещает ни подстав, ни ловушек... кроме одной.
Уйти здесь и сейчас - значит не просто попасть в неизвестное место и время. Уйти по ней означает оставить портал незакрытым, кинуть Мидгард во власть Червоточины, соединить его навеки потоком с этим ложным Асгардом, швырнуть к ногам правителя, однажды уже потерпевшего поражение.
Но не здесь. И не сейчас.
Выбора нет.

Чудовище надвигается на Сиф, заслоняя широкими плечами и мощной фигурой последнюю лазейку. Шаг и другой - и вот он уже загораживает и сам свет, и от его жгучего дыхания сам воздух словно становится каменным, не идет в легкие.
Но нападать он не спешит. И, когда из ниоткуда вновь раздается тихий, ласкающий голос, становится ясно, почему.

- Чего же ты ждешь?
В холодном, мастерски выверенном тоне - нотки сдерживаемого торжества. Они колют, как тонкие иглы, они бьют остриями кинжалов, и, как обычно, каждый - в точку. Этот мир - мой. Эта страна - моя. Этот трон - мой, и с этой минуты делить его со мной будет Он - мой, столь же мой, как драгоценные камни в моем венце. О, будь уверена, он не откажется. Он позабудет тебя так же скоро, как скоро, как долго желал, чтобы все завершилось, закончилось именно так: сбросить с себя груз царской воли, забыть, что в его руках - мир и Мьёльнир, и остаться просто мужчиной, воином, что идет куда скажут, не сомневаясь и не ища оправданий. Просто - отцом. Просто - любовником. Ты - его груз, цепи, которыми он намертво был прикован к прежней, так ненавистной жизни; я же - свобода, которую он желал с тех самых пор, когда впервые познал зов плоти, впервые увидел, как падает перед ним на землю враг. Ты его долг, а я - желание.
Разве так было только в одном мире?
Разве, сотней извилистых путей, он не уходил, не убегал от тебя?
В Мидгард, на войну, на попойки, в иные миры; бросался во все концы света, пока не понял, что ищет лишь одного.
Свободы.

... Голос, кажется, проникает в мозг, жалит его, и язвит, и звенит в нем, словно перо, на котором играет ленивый ученик: нестерпимо, бесконечно, словно зубная боль. Он не мечется, но ищет бреши, трещины в вере, цепляется за узелки сомнения, чтоб прорасти и пустить корни, внушить, нашептать:
- Уходи, пока можешь...

... Он свербит, завывает, как ультразвук, и бьет под колени, лишая сил. Он все ближе и ближе. Темная фигура вдруг заслоняет свет, склоняясь над замершей девушкой, и в глазах ее, кажется, само сочувствие, и понимание. И даже, быть может, капля сострадания к поверженной, почти обессиленной сопернице.
- Уходи...

... А потом тень вдруг словно сминается, падает на пол, прибитая, сшибленная с ног. И вот уже видно, как на неровном полу бьется, хрипя, женщина, закрывая руками огромный живот - а над ней нависает, держа за горло, каменный истукан.
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0019/7e/3e/95093.png[/AVA]
[STA]Drama queen[/STA]
[NIC]Lady Loki[/NIC]

Если бы Сиф была сильна в играх колдунов, или задала вопрос кому-то, кто мог бы поведать ей о свойствах и обычаях Червоточин, она знала бы, что здесь, на ответвления Радужного моста, на этих сокрытых корнях Иггдрасиля, покрывших Вселенную, но оставшихся скрытыми в толще звезд, колдовство таит смертную опасность не только для жертвы, но и для колдуна. Способное исказить пространство, способное обратиться в противоположность, способное убить, навредить - оно было слишком опасно, и лишь величайшие маги, да и те только изредка, рискуя собой, заслонившись щитами чужих жизней, отважились бы использовать чары, что в ином измерении, в другом месте дали бы им преимущество не над одним - над сотней чудовищных великанов.
Сейчас же даже эта женщина, подчинившая себе весь Асгард, и оплетшая его своей магией так же, как Ясень - миры, не рискнула бы бросить вызов судьбе.

И все же она не сдавалась. Лицо ее, и без того серое, пепельное, вдруг подернулось льдом; пальцы, скрюченные от боли или в попытке ударить противника, потемнели. Словно попавшая в ледяной капкан, рука чудовища вздрогнула, оковываясь коркой льда, застывая на узком горле. Еще один миг, и она замерла, не в силах пошевелиться, не будучи способной больше служить своему господину. Одна, а следом другая - и вот нежданный защитник, сам ставший жертвой, заметался, пытаясь вырваться из ловушки, подстоенной ему вечным врагом асов.
Ибо не дочь асов лежала сейчас перед ним, перед своей соперницей, девой войны. Черные волосы вздыбились, увенчавшись короной из живых льдов, кожа стала синей, и знаками царской власти разошлись по ней круговые отметины. Алый, бордовый взгляд алкал мести, и полон был гнева: царица Йотунхейма и полноправная царица Асгарда сейчас боролась за свою жизнь, отбросив, как оборванный плащ, зловещую тайну, укрывавшую ее всю жизнь, во всех мирах бесконечной Вселенной.
Ее, что объединила в себе вечный лёд йотунов и раскаленный пламень асов.

Одним ударом отшвырнув от себя душителя (руки его разлетелись кровавыми кусками), она уже была на ногах. Ярость и боль бушевали во взгляде, и в снежно-прекрасном лице, когда она сделала шаг к леди Сиф - и этот взгляд не оставлял сомнения в том, что сейчас одной из них придется умереть.
Один шаг, и другой.
... А потом с тихим, звериным стоном осела на пол, теряя чудовищное обличие, и схватившись руками за живот.

Дитя, соединившее в себе два мира, не могло вынести того, что творилось с его матерью. Ибо кровь аса и йотуна - яд друг для друга, и таит в себе смерть.
Побледнев, словно мел, словно снег, что лежит у отрогов высоких гор обиталища йотунов, так, что даже и синева ее кожи поблекла, превратившись в дымчатый след, царица асгардская издала крик - и, пожалуй, впервые в жизни этот крик звучал как у любой женщины, любой матери, испуганной за жизнь ребенка.
Взгляд, в котором больше не было ненависти, а один только страх и мольба, обратился к Сиф.

- Помоги мне,- шепнули помертвевшие губы.
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0019/7e/3e/95093.png[/AVA]
[STA]Drama queen[/STA]
[NIC]Lady Loki[/NIC]

... Высокие двери спальни раскрылись, впуская двоих путников в темный покой. Слуги тотчас исчезают, выполнив все, что положено: царица Асгарда пожелала наедине говорить с беглецами. Ни одно, самое любопытное ухо не осмеливается подслушать; ни один, самый болтливый рот, не осмеливается вслух промолвить хоть одно слово.
Во дворце стоит тишина, нет ни веселья, ни песен. Словно и не родились два дня назад у правительницы двое детей. Мальчики. Наследники трона. Никто не приносит даров матери, не поздравляет царя и отца. Нет ни послов из соседних земель, ни радостной суеты нянек - и даже колыбель не стоит возле ложа, заставляя родильницу со счастливой и гордой улыбкой склоняться к ним.
Зловещая, мертвая тишина охватила дворец.

И сидящая среди подушек царица, бледная, с еще неопавшим станом, с обведенными тенью глазами сама больше напоминает труп.
При звуке шагов она лишь сильнее бледнеет, словно он причиняет боль, но лишь сильней выпрямляется на подушках. Когда же мужчина и женщина - Тор и леди Сиф - появляются перед ней, наградой им служит холодный, бестрепетный взгляд зеленых глаз.
- Вы оба свободны.

Слова падают камнем, и после них вновь повисает молчание. Громовержец, не понимая, бросает короткий взгляд на свою спутницу, потом на чародейку, потом снова на Сиф. Запертый в покоях дворца, очарованных, и лишь недавно очнувшийся, он мало что понимает в происходящем - и ледяной тон лишь усиливает его растерянность.
- Вас приводят до Химинбьёрга.

- Постой!- не выдержав этой пытки непониманием, он делает шаг вперед, хмуря брови в тщетной попытке поймать, уловить тонкую нить, что натянута между женщинами. Пульсация от нее расходится по крови, и он чувствует, как она заставляет вздрагивать сердце.- Что с детьми? Они живы?
- Это  - не твои дети,- тоном острым, как ледяной нож, отрезает колдунья, бледнея настолько, что подушки, поддерживающие ее спину, они, что белей снега, кажутся серыми.- Их отец - не из вашего мира. Уходите. Ты больше не нужен.
От этих слов Тор спотыкается и замирает, уязвленный и тоном, и страшным, жестоким смыслом сказанного. И все же медлит, через бесконечное мгновение поворачиваясь к Сиф.
- Идем.
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0019/7e/3e/95093.png[/AVA]
[STA]Drama queen[/STA]
[NIC]Lady Loki[/NIC]