Поле, конца и края которому нет, простиралось перед Роудсом. Он впервые за долгое время чувствовал себя свободным. Та пустота, что перед ним открывалась, успокаивала душу и твердила о том, что долгий путь наконец-то закончен. Что Воитель достиг цели и нашёл своё истинное предназначение. Именно к этому вели его деяния с самого начала. И тот момент, когда он впервые ощутил свободу в небе, и тот, когда эта же свобода от него отвернулась. Всё перипетии  его судьбы вели к этому явлению. К пустоте. Теперь он мог заглядывать внутрь себя и видеть её. Для него такое было в новинку. Это его не тяготило, даже наоборот, давало крылья. А они - чувство вечного полёта, наполняющего эйфорией от безграничности манёвров.
Посреди этой пустоты был островок, где теплилась жизнь. И эта пустота то и во все не пустота, если в ней есть хотя бы одно живое существо. Пустота даёт что-то только когда она прекрасна и одинока. Прекрасна только для тебя и не устанет напоминать об этом. Всех остальных нужно доставить на остров, и пусть они не портят великолепие, что лицезрел Роудс. Он не понимал почему другие кричат и вырываются когда он на полной скорости хватает их и несёт ближе к острову. Неужели не видят? Неужели им радостно портить прекрасное зрелище? Это было неправильно, непростительно. Любое инакомыслие не поощрялось. Роуди не один в своих стремлениях. Были и другие сторонники пустоты. Они делали тоже, что и он. Спасали людей, ибо в пустоте им не жить, она их заберёт. Прекрасное, что способно уничтожить всё сущее, не затрагивало только этот маленький островок и тех, кто с особым рвением её очищал. Но всё пошло именно с этого островка, ибо он основа чудовищной жизни. А пустота несла лишь прекрасную смерть.
И снова выходил он на патруль свой, рассекая пустоту. Она сама подсказывала направление, зачем-то заставляя его поворачивать в небытие, где никаких ограничений и нет. Пустота не терпела вмешательств. А этот человек не терпел брать что-то с рук.  Роуди ждал его как никого иного. Это единственный человек, ради которого Воитель был готов пойти на многое. Его посетил лучший друг.
- Тони. - Взывает он к своему другу сухим голосом, остановившись на полном ходу рядом с гением. Если тот здесь, то его нужно срочно спасти. Как бы ни была прекрасна пустота, она лишена каких-либо эмоций. Беспристрастна. Поглотит и не задумается. И он видел поглощенных пустотой. Слабых она ломала, пожирала и выплёвала останки. А сильных, таких, как он, заставляла  работать на себя. Попытки вспомнить как он оказался в этом цикле служения ни к чему не приводили. В голове только зелёный туман и цель. Такой судьбы Тони не заслужил. Он уже сделал для неё многое. Многих спас, доставив на остров. Но это как-то не сходилось в голове. Когда он ушёл? Когда отвернулся от долга? Когда смог преодолеть эти чувства и вырваться? Пустота не давала Роуди никаких ответов. Значит это и не нужно.
- Зачем ты вернулся? - Спрашивает он, обхватив руками свою голову. Глухой стук металла об металл. Это его оболочка, к которой он привык. Он ведь и не задавался вопросом что это. Будто это было на нём с рождения. Встреча мешала его долгу. Ненужные, как шептала пустота, эмоции лишь тормозили. Нужно было действовать. Его лучшего друга могли спасти. Да. Остров. Там есть другие. Там ему помогут. Это самое безопасное что есть в пустоте. Единственное что она не могла поглотить. Что-то не то.
- Я должен спасти тебя, друг. Идём со мной. Ты помнишь остров? Там безопасно. Там тебе помогут. - Схватив за руку Старка, он, ни на секунду не дрогнув, потащил его за собой. Рассчитать свои силы он не мог, поэтому хват получился очень цепким и мощным. Туман. Солдаты. Приказ. Да, приказ, у него, погрязшего в таком понятии как долг, был приказ, отданный пустотой. Но все эти образы, откуда они? Это не его воспоминания. Воспоминания другой жизни и другого человека. И во всём этом только один оставался неизменным. Тот, кого он сейчас схватил за руку. Единственный образ, что каким-то образом был у него в голове ещё до пустоты. Но разве была жизнь до?