Найти Стива во всем этом бедламе было той еще задачкой, особенно, если он не хотел быть найденным. Особенно, если он не хотел возвращаться. Тони, пожалуй, его прекрасно понимал, из-за прошлых ошибок, из-за прошлого выбора, из-за своих неудач, он частенько хотел оставить все позади, забыть, стереть себя из реальности, исчезнуть и оставить все как было «до».

Но это был всего лишь страх, страх потери, страх ошибки, которую нельзя исправить. Страх, с которым Тони привычно боролся. Когда-то боролся с помощью алкоголя, потом с помощью работы, потом с помощью своего инженерного детища, сейчас он просто старался удерживать себя на плаву. Не перегибая палку, не стараясь что-то разрушить.

Он искал Стива, в столовой было шумно, в подсобке кто-то шептался. Здесь порой было слишком много мутантов, некоторые из них забыли, что такое двери, некоторые из них до сих пор не могли вспомнить, что такое приличия. Тони только пожимал плечами, воспитание детишек – это забота Ксавье, который с удовольствием мог читать лекции годами, если не дольше.

Стивен нашел за пределами бункера, на морозе, стоял, статуей самому себе. Тони припомнился забавный факт, который он не преминул сказать.

- Тебе поставили памятник в Бруклине. Бруклинскому парню, простому, обычному, памятник. – Тони подошел ближе и замер на расстоянии, не зная, с чего начать. Искал-то он еще с одной целью, довольно крамольной, если подумать, целью.

И нашел.

Только к разговору оказался не совсем готов. Тони вздохнул и помялся, не зная с чего начать. Он был рад видеть Наташу, он был рад видеть Стива, наконец-то, дома, живыми. Он почти ощущал себя на седьмом небе от счастья, потому что они собирались обратно, их разрозненная, брошенная, искалеченная семья обретала опору под ногами, обретала смысл. Они собирались под одной крышей, пусть пока без шуточек и без прошлого, пусть без возможности что-либо изменить, пусть без возможности забыть произошедшее, но они были вместе.

Тони радовался этому, как радовался бы рождеству с Джарвисом. От неудачной мысли кольнуло внутри, но все стихло, стоило только перестать забивать голову размышлениями ни о чем.

- Я рад, что все получилось. Что ты здесь. – Сегодня казалось важным больше молчать и меньше говорить. И это тоже было странно, страшно, непривычно, потому что Тони требовались звуки вокруг него, хаос, который поглощал бы его внимание, заставляя отвлечься от мыслей.

Сегодня все было наоборот. С чего начать разговор о достоин и не достоин? Стоит ли начинать? На улице было удивительно холодно, как будто морозы ждали чтобы случиться именно сейчас.

- Нужно обсудить следующие действия, планы, нужно вернуться на базу Стив, здесь мало того, что холодно, так еще и не совсем безопасно. Никогда не знаешь, кто нападет на братию мутантов и опальных мстителей, несмотря на то, что мы вроде как придерживаемся нейтралитета и скрываемся от всей этой ерунды подальше.

Тони со вздохом смотрел на эту фигуру мировой скорби по прошедшей жизни. А что ему было говорить? Что можно было сказать, когда Стив замкнулся в себе, остро переживая собственное поражение и собственную неспособность хоть как-то изменить прошлое, настоящее, будущее. Тони его прекрасно понимал, чудесно понимал, но и он помочь ничем не мог, потому что в его мире вся эта вина была на нем.
В его мире всегда вина была на нем. Не уберег, не досмотрел, не утащил вовремя. Тони привычно передернул плечами, он пришел сюда, не для того чтобы рассказывать о себе. Не для того, чтобы извиняться, чтобы принимать извинения. В его мире виноват был он и он давно прости Стиву все грехи, даже те, которые тот себе простить не мог в силу собственной природы и характера.

Ветер упрямо пробирался под кофту и холодил кожу. Тони знал, что не заболеет, Тони понимал, что у него получится переубедить кэпа сразу. Но у него был козырь, на самом деле их было даже несколько и один из них выглядел как круглое фрисби для военных уровня Капитан Америка. Хороший был козырь, пусть он и сказал обиженно, в запале, что Стив «не заслужил», пусть он и горел этим тысячу лет до и после, он был не прав.

Пора было признавать ошибки.

- Планы на жизнь, Стив, идем. – Тони не удержался и дернул того за руку, ледяную, надо сказать руку. – Ты же не думаешь, что мы тут осядем, разведем оленей и собачек и будем жить себе комунной или общиной? Надеюсь, не думаешь, потому что Ксавье этого точно не оценит. Никак не оценит. Никогда не оценит.

Тони усмехнулся, за последнее время Мстители и без того достали Икс-менов, ситуация накалялась пропорционально потере последними способностей. Как только этот цикл завершиться, и они станут людьми, ситуация может выйти из-под контроля окончательно. Нужно было действовать дальше и действовать сейчас, пока они не вошли в стадию активной войны.

В помещении было теплее, хотя бы не было пронизывающего ветра, от которого хотелось сжать зубы и уползти в дальний угол. Стив молча следовал следом, видимо, тоже о чем-то раздумывая и что-то решая. Тони же вел их к единственной цели, под которую освободил целую комнату, так как предвкушал в какой-то мере семейный скандал в исполнении Стива. В комнате посреди пустого пространства лежал щит, почти такой же как прежде, почти с тем же узором, только чуть легче чем был когда-то, из-за природных качеств вибраниума, Старку пришлось прилично попотеть, чтобы восстановить хоть что-то.

Он потратил на это не одну неделю и знал, что Стив не примет. Только выбора у него не было. Ни у кого из них не было выбора.

- Полагаю, это твое. – Тони махнул рукой в сторону щита. – Твои планы, Стив, здесь тоже указаны.

Тони покачал головой, обозначая в больше степени тот факт, что как только щит вернется к законному владельцу, все остальное потеряет для них значимость. Больше не нужно будет искать себе оправданий, нужно будет действовать. Вот они «планы», которые обозначал Тони. Именно такие и именно так.

Тони затаив дыхание смотрел как кэп медленно подходит к столу, берет щит в руки. Как скользит по нему взглядом, по щиту, изучает, всматривается. Затаив дыхание, он смотрел на то, как творится новая веха истории, какая бы ни была там дальше сенсация, чтобы не происходило, чего бы им всем недоставало, как бы они не горели заживо в своей ненависти, любви, всем остальном, некоторые вещи должны были оставаться неизменными.
Щит принадлежал Стиву, был создан для него, под него. Он был его карточкой, его прикладным материалом, его опорой. Тони не имел права его забирать, не имел никаких сил, чтобы вернуть. Былые обиды отошли на второй, а то и третий план. Былые обиды, от которых внутри все горело, исчезли, растворились, слились в одночасье. Ничего не было.

Все начиналось заново.

Он почти наяву видел этот момент, как Стив также приходил к Говарду, так же держал в руках щит, так же всматривался в рисунок, что-то решая для себя. Тони почти смог вообразить это в лицах, почти…

- Сугробы без тебя, конечно, скучают и, вероятно, устраивают чаепития в ожидании возвращения своего гостя. Но им придется обождать. Рано тебя закапывать, крайне рано. Я понимаю, на передовую тебя не поставить, не то лицо, не те успехи в последнее время. Но Стив, - Тони сделал глубокий вдох, ступая на очень тонкий лед, - Стив, послушай, это не просто щит. Это твой щит. Да, да, я знаю, новый, не тот баланс, лечге, другой сплав вибраниума, другие особенности. Но он твой.

Тони хмыкнул и заложил руки за спину, так уж вышло, повелось если хотите, в его коллекции слов встречались разные. В его коллекции слов были «друзья», «соратники», «Стив Роджерс», и каждое из слов имело атрибут, имело назначение. Как и имя.

- Я понимаю, нет, правда понимаю, что ты не хочешь возвращать то, что было. Никто не хочет возвращать то, что было. Построй новое, стань другим кэпом, будь новым Америкой. – Тони улыбнулся, звучало все это как бред, истинные, первостатейный бред, от которого сводило скулы. – Но ты нам нужен. Ты нужен здесь, таким, какой есть, Роджерс.

Лед треснул прямо под ногами, подумалось Тони. Треснул лед, и они провалятся в ледяную воду нового скандала, как только Стив откроет свой рот. Как только пошлет его нахрен с его заверениями, как только начнет волынку о «достоин» или «нет». Но щит, на который Тони угробил столько времени, щит, на который он иногда смотрел и думал, что если бы это был тот самый, если бы это был сделанный его отцом щит, смог бы он вернуть его? Смог бы он вернуть Стиву то, что было по праву его и принесло столько Боли самому Тони?

Или вся эта благородная муть о том, что друзей нужно прощать, всего лишь миф? Тони иногда думал слишком много. Иногда он думал так много, что его самого от себя начинало тошнить.

- Не отказывайся!