In another time we would be as one
In another place our lives would've only just begun
We walk beneath the sun we lie beneath the stars
We grow upon the Earth and this is what we are
It didn't have to be this way but this is what we are

Странно. В последние дни все странно. Выполнять приказы, мысленно желая убить тех, кто ему их отдает. Вести себя спокойно, притворяться тем, кем он действительно был некоторое время назад. Уорд все еще не может с точностью сказать, что же произошло, что именно послужило последней каплей для того, чтобы его мировоззрение изменилось окончательно, но факт оставался фактом. Он изменился. Бесповоротно.

Время идет. Сомнений не появляется. И с каждым днем он осознает, что их и не будет. Из головы ушло все – забылись слова и нотации Гарретта, которые вбивались в него годами, исчезло его равнодушие ко всем, кто, так или иначе, страдал от Гидры. Он больше не был верным агентом, и впервые в своей жизни знал точно, кто же он такой и чего хочет.

И, тем не менее, он скован. Он ничего не может сделать ни для кого, пока не выработает план. Что-то он уже начал воплощать в жизнь. Кому-то помог бежать и скрыться. Он не боится, так как никто не заметил бы ничего. Не сейчас, когда власть Гидры шатается, вот-вот готова рухнуть. И это только ему на руку, пока он разыскивает то, что прячет Щ.И.Т.

Щ.И.Т. надежно прячет то, чего не хочет отдавать Гидре. Некоторые артефакты. Записи и исследования ученых. Самих ученых. Объекты. И об одном таком он знал давно, еще от Рейны, о том чертовом аппарате, местоположение которого он искал довольно долго, но в итоге все же нашел. Потребовалась уйма времени на слежку за агентами Щ.И.Т.а, и это в результате окупилось. Однако он все так же недостаточно уверен в своем плане. Было бы намного безопаснее, если бы он попробовал связаться с Колсоном, объяснить ему, в чем дело, заставить его поверить и действовать, но…

Никто не поверит агенту Гидры, который говорит, что хочет помочь. Тем более Фил Колсон. Не после их последней встречи в Марокко. Не после того, как он перебил почти всю его команду. Не после всего, что он успел натворить. Если бы он тогда остановился, позволил ему забрать тот проклятый инопланетный артефакт, если бы рассказал ему тогда все, то все было иначе. Если бы…

Теперь дьяволу известно, что он должен сделать, чтобы все исправить.

Дейзи. Почти все время Уорд думает о том, как ей помочь. Ведь все не должно быть так. Он бы все отдал за то, чтобы все это было ее собственным выбором. Выбором Дейзи из Щ.И.Т.а, а не из Гидры. И с каждым днем его чувство вины усиливается. Они вместе. Он с ней, хотя на это у него нет никакого права. Он сомневается, что оно вообще у него появится – за ним слишком много грехов, слишком много злодеяний, а руки по-прежнему запачканы в крови, и неважно то, что он одумался и хочет помочь.

Уорд и не думал, что все будет легко, но все же он уже находится на грани. Где-то между обычным для себя спокойствием и взвинченным состоянием, которое поглотит его с головой, стоит только дать слабину хотя бы на минуту. Странно для него. Необычно. Но он уже начинает привыкать, успокаивать себя тем, что в один момент все закончится. Неизвестно, как именно, неизвестно, когда, но закончится.

Он передает Дейзи ее удостоверение, а затем тянется за футболкой и натягивает ее на себя. Всего минут двадцать назад пришло сообщение о новом задании, и он не может не гадать, в чем оно заключается. Через минуту его взгляд цепляется за выражение лица Дейзи, и он замирает, пытаясь понять, в чем дело. В последнее время Грант стал все больше замечать подобное, но когда он спрашивает, в чем дело, она не говорит. Он может только догадываться, строить предположения, что это как-то связано с тем, что с ней сделали, но он все равно не знает точно.

Первые слова уже предвещают недоброе, но он не осознает этого ровно до тех пор, пока Дейзи не рассказывает о том, что ей предстоит сделать. Уорд замирает на месте. Пытается переварить информацию. Слушает слово за словом, внимательно и в то же время пораженно. В сознании же моментально взметается ворох мыслей и вопросов, поднимая панику, собирающуюся накатывать на него волнами замешательства.

Черт. Но чего он ожидал? Он знал с самого начала, что так и будет. С самого начала. Он понимал, что рано или поздно ей дадут подобный приказ – перейти от добычи информации к делу, навредить кому-то и навредить этим самой себе.

Колсон. Уорд слегка мотает головой, отгоняя мысль о том, что его следует предупредить. Нет. Не то, что он питает симпатию к бывшему командиру – он просто не может позволить Дейзи его убить. Для нее Колсон чуть ли не отец. Именно по этой причине в Марокко он не пытался его серьезно ранить, не говоря уже о том, чтобы его убить. Он знает, что этого Дейзи не перенесет. Это ее сломает.

- Стоп. Тебе дали приказ убить Колсона? Это самоубийство, - говорит так, как будто это что-то изменит, как будто это заставит ее отказаться от выполнения миссии. – Мне это не нравится. Еще больше не нравится то, что ты можешь погибнуть. Но зачем… Но… Вот же черт… - из него чуть не вырываются ругательства в адрес Гидры, но получается вовремя заткнуться.

Уорд не может потребовать от нее того, чтобы она не шла на это. Она не может, не захочет, и это не в ее силах. Это и так понятно по ее словам, но все же хочется попробовать уговорить ее передумать. Но это приказ, а не просто ее решение. А потому он начинает беспокойно ходить из стороны в сторону, думая, что делать.

Он слишком промедлил, потянул кота за хвост, хотя следовало действовать сразу же. У него есть только один план. План, который ему ничуть не нравится. План, который может не только не сработать, но и сделать все еще хуже.

- И когда? Может, тебе следует для начала все обдумать, подождать момента, когда будет безопасно? – бессмысленно, он не думает, что она согласится повременить с выполнением задания. Если же не выйдет…

Он надеется на то, что получится.

Иначе у него остается только один выход. Тот самый, о котором он даже думать не хочет.

I can't conceal what I feel, what I know is real
No mistaking the faking, I care
With a prayer in the air I will leave it there
On a note full of hope not despair
Вопросов о том, почему все складывается именно так, а не иначе, чересчур много, и ни на один не найдется ответа. Их нет. В этом мире, в котором все перевернуто вверх дном, нет ничего правильного или справедливого. Все это похоже на бесконечные пути, по которым нужно идти вслед за ярким огоньком надежды, но неизвестно, что удастся поймать – шанс на то, что все будет хорошо, или очередную горстку отчаяния.

Вечно что-то не так. Возможно, в этом он сам и виноват. Впрочем, нет никаких «возможно», ведь все так и есть. Это он разрушил все, пойдя за Гарреттом, это он сломал свою жизнь и чуть не сжег чужие, это он один в ответе за все те шрамы, которые остались в сознании всех его бывших друзей, а ныне врагов. Он знает, что ничего не исправить, но, тем не менее, он думает, что все получится…

В том кафе, которое твердо отпечаталось в памяти, он думал, что еще не так поздно, как он считал. Он думал, что может сделать хоть что-то, спасти хоть кого-то. Не ради своего выживания и не ради своих принципов, а ради них. За это он теперь и сражается. Не за власть, не за Гидру, не за свою жизнь. Впервые в жизни он делает что-то нормальное, так как сам желает этого, а не из-за того, что ему нужно выдавать себя за кого-то чужого.

И все это незначительно. Все будет потеряно, если Дейзи пойдет на поводу Гидры, не осознавая этого. Если она погибнет или сломается. Он не знает, что хуже. И ему кажется, что повсюду глухой и темный тупик. Ситуация, в которой выбирать долго не приходится. Ему нужно действовать, а не думать или говорить. Не пробовать кого-либо убедить, а просто взять и сделать все своими руками, и неважно, что произойдет после.

Конечно, он боится того момента, когда Дейзи откроет глаза и осознает, что с ней сделали. Что время, которое они провели вместе, ложь, и что все это не имело никакого права на существование. Но куда больше он боится за нее, за то, как она будет себя чувствовать. Рано или поздно, она вспомнит все, и тогда сломается, если он сдастся и отпустит ее сейчас.

Нет.

Об этом и речи идти не может.

Уорд выдыхает и кивает ей в ответ. Сейчас важно, чтобы она ничего не заподозрила. Очень давно он пообещал ей не лгать, просто о многом молчал и не говорил, так как являлся шпионом. И вот теперь он вновь это делает – недоговаривает, не рассказывает ей о том, что чувствует, что с ним произошло, что изменилось, как он относится к Гидре и к Щ.И.Т.у. Он не может ничего рассказать, и старается не солгать ей ни в чем.

- Я знаю, что решать не нам. И знаю, что выбора нет, - все решает Гидра, а у него и впрямь нет выбора. – Но…

Он не проговаривает вслух свои слова о том, что Гидра не то, ради чего стоит сражаться, совершенно не то, ради чего следует отдавать свои жизни. Бессмысленно это озвучивать. И какая, собственно, разница? Он ведь все уже решил. Верно? Он примется за выполнение своей миссии сегодня же. И Дейзи участвует.

Уорд качает головой, слушая ее. Гидра посылает ее на верную смерть. И Гидре плевать, что станет с ней. Гидре нужен результат. Гидра не Щ.И.Т., который, более или менее, заботится о своих агентах. Если Дейзи погибнет, не вернется, но выполнит миссию и убьет Колсона, то ее назовут героем, отважно погибшим за идеалы Гидры, скажут, что именно этого они ждут от каждого верного бойца, а после вернутся к своим делам. Точка.

- Это слишком рискованно. Тебя отправляют на миссию, ничего толком не продумав, не дав даже времени на то, чтобы все подготовить. Поверить не могу, - нет, на самом деле он может поверить – похожий приказ ему отдал Гарретт, посылая его на базу Щ.И.Т.а, чтобы он похитил и привез к нему Дейзи, и дал ему на это всего лишь сутки. – Ты погибнешь. Ты доберешься до Колсона, но обратно сможешь не выбраться, если кто-то поднимет тревогу, если вся база поднимется на уши…

Дальше продолжать нет смысла. Он изучал базу Щ.И.Т.а, когда ему приказали пронаблюдать за его работой. Здание является тем еще лабиринтом, и если не знать, что и где находится, то будет сложно найти дорогу, а прорываться к выходу будет и того сложнее. Черт, черт, черт. Грант прикрывает глаза, не веря в то, что он об этом думает – о том, что должна будет сделать Дейзи для того, чтобы выйти оттуда невредимой. Она этого не сделает. Она туда даже не пойдет.

Уорд смотрит на кружку с кофе, которую держит в руке, не замечая этого. Он согласен с ней – они агенты, а агенты не живут долго, но это не повод идти на смерть. Ничто не заслуживает подобных жертв. Особенно Гидра. Проклятая Гидра, которая поломала жизни всем, до кого сумела дотянуться, исказила, исковеркала, покорежила.

Злость поднимается из нутра глухой волной, подавляется попытками взять себя в руки. Он не может все высказать, но позже, он надеется на это, выльет из себя все, что накипело за все время. А пока нельзя.

- Но… ты ведь постараешься вернуться? Обещай, что сделаешь ради этого все, что придется. Если тебе потребуется подстраховка, то скажи, и я случайно окажусь на базе Щ.И.Т.а, - смотрит ей в глаза и видит в них лишь твердую уверенность в собственных действиях, и от этого становится больно – это не та Дейзи, которую он знал. – На самом деле, я думал, что ты поможешь мне с одним заданием. Может, найдется пара часов? Не хочу брать команду – знаешь, как я этого не люблю, - морщится, вспоминая тех неопытных агентов, которые скорее под ногами путаются, нежели работают.

Он задается вопросом о том, можно ли считать это ложью? Если да, то это только ради нее.

The games that we played
They've left us hoping
The gift that we have
The life that we breathe

Уорд замирает, пока слушает Дейзи. Ловит слово за словом. Но ничего не понимает. Он уже не тот человек, который понял бы подобное. Слишком многое в нем изменилось, слишком на многое он пересмотрел свои взгляды. Теперь он не может согласиться с тем, что говорит сейчас она – о том, что им нужно служить идеалам Гидры, во имя ее блага, о том, что у них нет никакого выбора, о том, что у них будет жизнь лучше, когда Щ.И.Т. исчезнет. Сейчас для него все это кажется настоящим бредом.

Таким же бредом, каким являлись все слова Гарретта. Уорд помнит, как тот заливался соловьем, говоря о чести, об отваге, о том, как важно быть сильным. Помнит, как тот вешал лапшу на уши, вещая о том, что Гидра привнесет в этот мир порядок и стабильность, установит новые законы и будет править во благо всему человечеству. Помнит, как он говорил и говорил, медленно и постепенно заставляя его верить во всю эту чушь и постоянно напоминая о семье, от которой он великодушно его спас. Один из немногочисленных способов промыть мозги человеку. Он это давно четко понимает.

И потому смотреть на Дейзи порой становится тяжко. Смотреть и осознавать, что в ее голову пролезли и навели свой порядок. А еще тяжелее слушать, как она говорит обо всем этом.

Гидра хорошо знает свое дело. Никто, кроме телепатов, не способен их переплюнуть в промывке мозгов. Она уже это не раз доказывала. И это еще одна причина для того, чтобы попытаться ее остановить.

Забавно. Но Щ.И.Т. кажется последним шансом на избавление мира от Гидры. Несмотря на то, что многие в организации желают его смерти, и вполне справедливо, он надеется на то, что они вскоре начнут действовать. Лучше момента уже не подобрать. Власть Гидры постепенно исчезает. Ее влияние зашаталось вместе с уходом Роджерса, а теперь и вовсе готово пасть и отдать всю организацию на растерзание своим бывшим жертвам. Нужно еще немного подождать.

Но он не может позволить себе еще более длительное ожидание. Он и так промедлил, и вот к чему это привело – ему необходимо спешить, торопиться, начинать что-то предпринимать, пока не станет слишком поздно. Ему не стоило тянуть до последнего. Не стоило так сильно надеяться на то, что Щ.И.Т. узнает о Дейзи вовремя, и на то, что она сама придет в себя, а так же и на поиски других вариантов.

- Да, я понимаю. Понимаю, почему ты должна это сделать, и почему идешь на это, - верно, Гидра ею манипулирует, играясь с ней, как с игрушкой, посылая ее практически на невыполнимую миссию и готовясь пронаблюдать за тем, как все получится. – Хорошо. Я ловлю тебя на слове, и я буду тебя ждать. Но… все же я не думаю, что на Щ.И.Т.е наши проблемы закончатся. И мне, по крайней мере, еще долго придется бегать и прятаться.

Уорд слегка усмехается своим словам, отпивая от кружки и смачивая пересохшее горло. Он прекрасно знает, что убийством директора Щ.И.Т.а ничего не решить. Это всего лишь месть Гидры. Или же всего лишь личная месть кого-то. Прощальный подарок, можно сказать. Но по большей части это ничего не изменит. Щ.И.Т. только разъярится. И когда Гидра падет, а она падет, им обоим придется уходить.

Хотя «им» это сильно сказано. Дейзи не причинят вреда, ведь она не виновата в том, что с ней сделали. А вот у него останется единственный выход – бегство. Пусть он и переменился, пусть теперь он хочет только помочь, но все же для того, чтобы добровольно пойти за решетку, у него катастрофически мало желания.

Он обнимает ее, при этом размышляя о том, что ей придется пережить в том аппарате. Сомнения в надежности этого средства есть, но иных вариантов выбора нет. Если бы он знал хоть какого-то телепата из мутантов, который помог бы ему… Если было чуточку больше времени… Если бы…

- Помнишь тот аппарат, который проникает в воспоминания? Гидра хочет его получить. Наверху считают, что с его помощью допросы будут проводиться легче. Щ.И.Т. прячет его, и мне нужно его у них отобрать. Я знаю, где он находится – это небольшая база, но в одиночку туда все же лезть не стоит, - не стоит, но если бы ему и в самом деле отдали такой приказ, то он все равно пошел бы туда один из собственной вредности. – Это не займет много времени. Максимум пара часов. И потом… у нас с тобой не так уж и часто бывают совместные задания, - легко улыбается, пожимая плечами.

Все. Назад дороги уже нет. Он знает, что пойдет до самого конца, пусть и не знает, что станет с Дейзи в процессе. Успокаивать себя, повторяя мысленно заезженную фразу «все будет хорошо», не получается от слова совсем. Тем не менее, он сохраняет абсолютное спокойствие, так как уже принял окончательное и бесповоротное решение.

On this endless night you are my breaking dawn
There's a promise we've made to each other
Of beautiful undying dream
Let's keep it deep within forevermore
Он не верит в то, что когда-нибудь все будет хорошо. Точно не у него. Он совершил чересчур много ошибок, чтобы иметь право на спокойную, правильную жизнь. И он не верит в то, что после этого «задания» все наладится. Забавно. Он кристально осознает, что это не ошибка, а самое верное решение, которое он может принять, но он осознает еще и то, что это решение может вновь сломать их обоих.

Он не представляет даже примерно, каково ей придется в том аппарате. По рассказам ощущения не из приятных, но иного выхода нет. Разумеется, можно было бы что-то найти, другой, гораздо более безопасный вариант, если бы в распоряжении имелось чуть больше времени. Однако с другой стороны он и без того потратил почти две недели на поиски, давшие крайне скудный результат. Он не может сказать с уверенностью, что найдет хоть что-нибудь, если у него появится время.

И… решение уже принято. Не о чем сомневаться. Не о чем размышлять. Не стоит сожалеть о том, что останется позади. И о том, что у них все будет кончено. На этот раз, скорее всего, раз и навсегда.

Наверное, следует смириться с тем, что у них не будет будущего, с тем, что «вместе» это не для них. Наверное. С этим очень сложно согласиться и смиренно опустить руки, перестать бороться за что-то, что едва мелькает на горизонте, и попытаться жить своей жизнью, оставив ее в покое. Он уже пытался, ничего не вышло. Так или иначе, он всегда неизменно оказывался где-то рядом с ней, старался стать лучше ради нее, сражался за то или иное для нее. Всегда.

Так и впредь будет, и неважно, какой окажется реакция Дейзи после того, как она откроет глаза, осознавая все, что с ней сделали, вспоминая свою искусственную ненависть к близким людям и время, проведенное ими вместе. Она может его прогнать прочь, но вполне возможно, что спустя некоторое время он окажется где-то неподалеку и придет на ее зов, если таковой послышится.

И все же ему страшно вновь ее терять. Страшно отпускать. Чувство, что как прежде уже не будет ничего, пугает, давит, и его очень сложно подавлять и брать над ним верх. И, тем не менее, именно так и нужно поступить.

И тем болезненнее слышать ее слова о бегстве куда-нибудь, где их не смогут достать. Он помнит о своих сказанных словах и периодически задается вопросом о том, насколько этот план реализуем. От проблем не сбежать. Можно попытаться, но когда за плечами остается столько всего, то шансы на счастливый конец стремительно падают до нуля.

Уорд только откладывает кружку с кофе и обнимает ее крепче, точно пытаясь запомнить ее близость.

- Помню. Согласись, было бы неплохо оставить все это и просто сбежать, не задумываясь о том, что будет, - конечно, неплохо, но такое возможно лишь в зеркальном отражении этого мира, в котором их двойники более счастливы, имеют спокойную жизнь и не пытаются ежедневно разрешить какие-то проблемы. – Осталось только пережить все.

Пережить все. Не так легко воплотить это в реальность. Уорд, пережив столько и выжив, даже не может сказать, получится ли прожить еще пару дней, месяц, год. Все, что угодно, может принести с собой последний миг. Особенно в этом мире и в этом городе, где все давно превратилось в один большой комок непонятных вопросов и происшествий. Он перестал считать все проблемы, необычные случаи, в которых он успел поучаствовать.

Грант кивает Дейзи, всматриваясь в ее лицо, когда то становится задумчивым на миг, и непринужденно жмет плечами, хотя это действие дается ему с трудом. Да, он умеет долгое время притворяться другим человеком, играя свою роль, но притворяться перед ней всегда было тяжело и сложно.

- Недалеко. База располагается в Бронксе. Щ.И.Т. подобрал практически идеальное место – Гидра туда не заглядывает, так как там нет ничего интересного. Но удивляться нечему – Щ.И.Т. знает свое дело и умеет прятать вещи, - он слегка морщится, вспоминая то, сколько времени он потратил на то, чтобы найти это место. – Ворвемся, расправимся с агентами в здании, а затем вызовем наших ребят, и они уже заберут этот аппарат. Не нам же его тащить на спине, - улыбается краем губ, утыкаясь в ее плечо.

Уорд думает о том, что будет там. Первая часть «задания» пройдет легко, а вторая… он прижмуривается, пока она не видит, а после собирается и спокойно выдыхает.

- Можем приступить сейчас. Или взяться за дело вечером. Решать тебе, - это весьма странно – предоставлять ей выбор, когда отправляться на задание, которое изменит ее жизнь в очередной раз и, возможно, причинит ей серьезный вред. Он только покачивает головой, точно о чем-то размышляя.

The outward cost of all we've lost
As we looked the other way
We've paid the price for this cruel device
Till we have nothing left to pay

В моменты сомнений он так и говорит себе. Говорит, что они прошли через все, что только было возможно, и что впереди нет ничего, что смогло бы стать для них непреодолимой преградой или достойным противником. Говорит, что они способны пережить многое, и еще немножко. Говорит, что все будет хорошо. Но он осознает, что Фортуна не станет улыбаться им вечно, если, конечно, она улыбается им.

Уорд согласно кивает, глядя в глаза Дейзи. Ее словам хочется верить. Хочется, чтобы все было именно так, как она сейчас говорит. Но он знает, что не бывать такому. Когда они переступят порог маленькой базы Щ.И.Т.а, призванной оберегать и прятать опасные артефакты и технологии от Гидры, назад пути не будет, а впереди замаячит лишь неизвестность.

- Так и сделаем. Как только появится шанс, - если он появится, то это будет настоящим чудом, а он в чудеса не верит – счастливых концов не существует.

Дейзи вспомнит все. Тех немногих людей, что стали для нее близки. Тех, кого Гидра заставила ее предать. Вспомнит про свое истинное к ним отношение. Вспомнит и про свою ненависть к нему за все то, что он сделал в прошлом. Вспомнит и осознает, что с ней сделали в Гидре. И вряд ли он будет прощен – старые грехи, ложные отношения в течение нескольких месяцев, бездействие и безучастное наблюдение за тем, что творит Гидра – сложно подобное простить. Он понимает.

Он мог что-то сделать еще в самом начале, но вместо этого предпочел опустить руки и убеждать себя и окружающих в своей верности организации. Теперь он начинает действовать, но лишь тогда, когда становится слишком поздно.

- Неплохая идея. Так и сделаем. Думаю, у них и подозрений не возникнет, - это и в самом деле сильно облегчает задачу – им только и останется, что вырубить всех противников, связать и запереть в одной комнате.

Грант смотрит на нее, изучает. В ее движениях скользит усталость, но не физическая, а моральная. На какое-то мгновение он чувствует укол совести за то, что вместо того, чтобы помочь ей отдохнуть, он готовится отнять ее покой на ближайшие недели или даже месяцы вперед. Но он напоминает, что это ради нее самой. Ради того, чтобы у нее было хоть какое-то будущее.

- Скоро все закончится. И ты будешь свободна, - произносит, когда она встает и идет в сторону кухни. – Как будем готовы, так сразу, - он встает, взглядом ища свой пистолет – сегодня он не станет пускать его в ход, но если возникнет необходимость, то он не будет сентиментальничать и просто сделает то, что нужно.

После он будет думать о том, кого ему можно убивать, а кого нельзя. Разумеется, теперь, когда он все решил для себя, ему не хочется убивать агентов Щ.И.Т.а, и не хочет причинять им вреда, но сейчас для него важно, что станет с Дейзи. Он не будет убиваться, если ради ее блага, ему придется смести с пути весь персонал базы.

Уорд так и застывает на месте, с курткой в руках, когда Дейзи подходит к нему и задает свой вопрос, на который у него есть ответ, но который он не может дать сейчас, так как еще не время. Он задумывается, бросая куртку обратно на кресло, и делает небольшой шаг вперед.

Он знает, с чем связан ее вопрос – она просто пытается вспомнить себя, о чем и сама не подозревает. Это радует. Есть шанс, что все пройдет легче, чем он предполагает. Небольшой шанс, но он есть. И в то же время это пугает. Пугает потому, что он не может честно рассказать ей, в чем дело.

- Да, кажется. Если честно, то для меня весь этот мир давно превратился в некий цирк. Одна напасть сменяет другую, а третья уже виднеется на горизонте. Помнишь, как все было просто раньше? Нам приходилось иметь дела с артефактами и инопланетянами, а также разбираться в странных происшествиях… И мир тогда все равно казался более реалистичным, чем тот, что сейчас находится за окном, - покачивает головой, вспоминая время четыре года назад. – Я иногда думаю, что нас закинуло в самую безумную вариацию нашего мира. Это бы, правда, многое объяснило.

Ему вновь приходится недоговаривать. Умалчивать правду. Говорить о мире и о том, как в нем все стало плохо. Как же он это ненавидит! Уорд легко усмехается, пытаясь спрятать свою усталость от этого. Еще немного. Еще немного, и все будет кончено. Гидра останется с носом, а он бесповоротно и окончательно оборвет с ней все связи.

- Ладно. Полчаса на сборы и отправляемся на эту базу. Тебе нужно отвести пленника на секретную базу и посадить его под замок, - не удерживается от легкой шутки, желая разрядить обстановку, и улыбается, хитро прищуриваясь. – Наручники сразу наденешь?

I will cover you when the sky comes crashing in.
I'll go the distance,
Lead the way to your darkest sin.
You know there's something coming down from the sky above.
Спокойствие начинает давать трещину. Секунда за секундой. Выдерживать подобное становится все тяжелее, но он держится. Должен держаться, если желает, чтобы все шло по плану ровно, четко. Все должно быть идеально настолько, насколько это только возможно.

Конечно, он признает, что, скорее всего, не все будет так, как хочется ему. Всегда могут возникнуть осложнения. Некая проблема обязательно проявится из теней, даст о себе знать, попытается спутать продуманный сотню раз план. Но он надеется на то, что все обойдется без лишних затруднений. Он не хочет обманываться, но в этот момент он занят именно этим – обманывается, убеждая себя в том, что у них есть все шансы пройти это испытание и оставить его за спиной, как они поступали уже много раз.

Чушь. Бред собачий. Риск велик. Будущее зыбко, как трясина. С Дейзи может случиться все, что угодно. Этому аппарату нельзя доверять, но и медлить нельзя, ведь Гидра катится на самое дно и утягивает за собой всех, к кому успела присосаться, точно паразит. Он не может повернуть назад, не может оставить все так, как есть, не может не действовать, не может уговорить ее оставить все и покинуть город немедленно.

Уорд выдыхает. Он не может позволить себе размякнуть сейчас. Потом, когда все закончится, пожалуйста, но не сейчас. Если все закончится хорошо, то Дейзи вернет себе свою личность, себя настоящую, а он вновь потеряет все. И у него будет полно времени для того, чтобы поразмышлять и посмеяться над самим собой, а также над тем, как он в очередной раз останется в полном одиночестве.

Он не совсем верит в то, что Дейзи простит его за все. Она вспомнит о том, что он сделал, и осознает, что несколько месяцев он ничего не делал, глядя на то, что делает с ней Гидра. Отлично. Он отлично позаботился о ней. Не хватает лишь аплодисментов.

Он постарается загладить вину перед ней. Вернет ей саму себя, избавит от Гидры, отгонит врагов от нее. Сделает все, что потребуется для того, что уберечь ее от опасностей, а затем… а затем оставит ее в покое, если она так захочет.

Впечатление, будто Грант разучился верить. Следует признать, это довольно сильно похоже на истину. Он уже давно не верит в хороший исход. Слишком много всего пережито, слишком много того, о чем хотелось бы поскорее забыть и не вспоминать. После такого очень сложно сохранять надежду, оставаться наивным. Неприятно. При таком раскладе очень скоро скептицизм и пессимизм станут вторым «я».

Не так уж это и плохо. Наверное.

А ведь хочется верить. Хочется верить в подобное будущее, о котором говорит Скай. О счастливом конце. Для них обоих. Такое возможно? Такое имеет шанс? Грант лишь улыбается ей, стараясь не озвучить вопросы, которым суждено остаться незаданными, повисшими на кончике языка, без ответов. В них нет смысла. Пока что. Быть может, в будущем он их задаст, если осмелится и рискнет, если не побоится обжечься.

- Хорошо, а что именно… - он не договаривает, получив ощутимый удар, неожиданно отшатывается – не больно, но удар отличный. – А… окей, я все понял, - усмехается, ощущая привкус крови на губах.

Об этом он не подумал. И это весьма странно. Раньше, обдумывая план действий, он не упускал подобных мелочей. Видимо, в этот раз он чересчур погрузился в свои мысли, и с этим пора заканчивать. Уорд хмыкает, глядя на Скай и вспоминая ту девушку, которую он когда-то давно учил приемам самообороне и скептично наблюдал за тем, как она лениво и без особой охоты бьет по груше. Четыре года. За это время она стала прекрасным бойцом. Не признавать это – высшая степень глупости.

- Я об этом как-то не подумал. Что ж… Одного удара тут будет недостаточно. Представь, что я та боксерская груша, - подмигивает ей, готовясь к новым ударам – несколько таких, и персонал небольшой базы ничего не заподозрит, примет все за чистую монету.

Их ждет сюрприз. Не самый приятный, разумеется. И, к сожалению, не их одних.

– Тебе хоть немножко меня жалко, да? – от глупой шуточки все же не удерживается, а затем сам же от нее морщится – порой ему кажется, что следовало оставаться тем сухарем с невозмутимым выражением лица все двадцать четыре часа в сутки – всем было бы проще, и ему самому в том числе.

So close no matter how far. couldn't be much more from the heart.
Forever trusting who we are and nothing else matters.
Never opened myself this way. life is ours, we live it our way.
All these words I don't just say and nothing else matters.
Спарринг легко, непринужденно напоминает о старых временах. Тех временах, когда все было очень просто, когда не приходилось искать ответы на собственные вопросы, перебирая несчетные догадки и сомнения, начинающиеся с банальной частицы «а что если…». Как же тогда все было легко, черт подери.

И все же, не пытаясь увернуться от следующего удара Дейзи, Уорд думает, что то время не было самым безоблачным и счастливым. Да, тогда он еще не успел натворить столько проблем, но вся его жизнь и отношения были пропитаны ложью, от которой под конец стало трудно дышать. Он не может сказать, что сейчас стало лучше – нет, это не так, совсем не так, но, по крайней мере, ему приходится меньше лгать.

Отвлекшись на размышления, он пропускает парочку ударов, но не спешит расстраиваться – таков план. Он должен выглядеть избитым, помятым. У агентов Щ.И.Т.а должно складываться впечатление, будто он не в состоянии оказывать какое-либо сопротивление.

Грант чувствует, что выглядит уже так себе. И Дейзи тоже. Он осматривает ее слегка обеспокоенно. Да, разумеется, он прекрасно помнит о появившейся у нее регенерации, за что следует благодарить Гидру и ее проклятые эксперименты, но не волноваться не может – привычка защищать ее прочно въелась в его инстинкты, и избавляться от нее он определенно не намеревается.

Поэтому когда она падает, он резко останавливается и моментально наклоняется, подавая ей руку и помогая подняться на ноги. Ее слова заставляют его насторожиться, но виду он не подает. Он и так чувствует, что ее настоящая личность пытается вернуться, пытается вытолкнуть новую, незнакомую Дейзи Джонсон со своего места, пытается напомнить себе о том, что правда является ценным и важным.

- Отдых никому из нас не помешает. В последнее время столько всего произошло, что становится странно. Один Аннаполис чего стоил, - вспоминает о проклятом тумане и о том, как сам едва из него выбрался, попутно борясь с самим собой – не самое лучшее задание в его жизни. – Я помню твой фургончик, кстати. Интересно, где он сейчас.

Шутит, пытаясь разрядить обстановку, но неудачный момент, судя по всему. Уорд перестает улыбаться, становясь серьезнее. Он знает, что Дейзи говорит всерьез, он понимает ее слова, ведь и сам тоже считает, что еще немного, и можно капитально поехать крышей. Мир стал чрезмерно безумным. С каждым разом становится все сложнее и сложнее.

- Скоро все закончится. И все будет хорошо, - успокаивает, поправляя ее прядь волос. – Но если вдруг ты сойдешь с ума, то я вместе с тобой. В компании все же веселее, ведь так? - и снова шутит, но уже проще, не пытаясь перескочить на другую тему.

И правда. Скоро все закончится. Уорд вспоминает о предстоящем испытании и слегка поджимает губы. Неизвестно, как сильно достанется Дейзи, и неизвестно, как ему все это нужно будет выдержать. Пребывание в том аппарате мучительно. Он об этом отлично осведомлен. А для него главнейшей задачей является защита Дейзи от всего и вся, и ему же для того, чтобы ее защитить, придется подвергнуть фактически пыткам.

Это будет сложно. Больно. Для них обоих.

Он выдыхает и делает шаг назад, чтобы рассмотреть себя в зеркале и убедиться в том, что они для «задания» готовы.

- Да. Регенерация и иммунитет к боли – можно устраивать спарринги различной степени жесткости без лишних беспокойств, - криво усмехается, кидая взгляд на собственное отражение – выглядит он так, как нужно. – У тебя хороший удар. Напоминай мне как можно чаще, что злить тебя не следует.

За эти годы Дейзи действительно стала отличным бойцом. Достаточно сильным бойцом. И не только благодаря своим способностям. Он это заметил давно, но подмечать не устает. Наверное, это из-за того, что он часто вспоминает о времени, когда он еще состоял в команде Фила Колсона и являлся двойным агентом.

И Уорд надеется на то, что на той базе, на которую они отправляются ни у кого не возникнет масса ненужных вопросов. Ведь в таком случае им всем достанется, а он, что довольно странно, хотел бы обойтись без лишних жертв – просто связать их и запереть в какой-то комнатке, пока он не сделает все, что задумал.

Он хмыкает, задумывается и кидает ключи обратно Дейзи, как бы говоря, что управление машиной целиком и полностью на ней. Не хочется привлекать чужого внимания, когда они будут останавливаться и пересаживаться.

- Спиши это на мою лень, - тихо смеется, закрывая дверь квартиры и спускаясь по лестнице. – Надеюсь, наши соседи не станут задаваться вопросами о том, что это у нас случилось. Это Нью-Йорк, конечно, но все же бывают любопытные личности, - вид у них тот еще, действительно можно подумать, что у них была настоящая драка.

К счастью, все обходится. Нет проблем. Единственный прохожий проходит мимо, не обратив на них даже и малейшего внимания. Если бы все так было всегда. Никаких бед. Ничего, о чем следует беспокоиться. Спокойная жизнь без всего этого, что творится в стране, мире, между Щ.И.Т.ом и Гидрой…

Если бы все было проще, то у них был бы реальный шанс на счастливый конец. Но в реальности такого не бывает, к сожалению.

Отредактировано Grant Ward (2018-06-09 20:34:33)

There you are, so far away
Did you think I was fighting you
I only wanted to carry you
So far away from here
Не получается верить в хорошее. Просто не выходит. Они живут одним днем, довольствуются тем, что дает этот день. И это плохо, так как с каждым разом все больше и больше начинаешь обманываться, верить, на что-то надеяться и ждать лучшего, которого не будет, которое максимум промелькнет на горизонте, а затем скроется в туманной дымке. Лучше не ждать, лучше не верить, лучше так, чем после с беззвучным треском провалиться в отчаяние с головой.

Сейчас уже и не верится в то, что некогда ему удавалось с отстраненным безразличием наблюдать за миром и спокойно делать свою порой нелицеприятную работу. До странности было легко. Ничего не хотелось для себя. Равнодушие – все, что он испытывал, выполняя приказы Гидры. И лишь встретив Дейзи, он начал думать, что и он сам достоин чего-то. А затем, не успев осознать всего, сам все и сломал.

Разумеется, в светлое и доброе верить не выходит. Нет ничего удивительного. Хотя в данный момент он почти верит в то, что для Дейзи все закончится хорошо. Да, должно пройти довольно много времени для этого, но рано или поздно она оправится, будет жить дальше. Хотелось бы верить в то, что она будет жить вдали от Щ.И.Т.а и Гидры, вдали от этого сумасшедшего города, который ежедневно являет свою личину, но… и в это тоже верится с трудом.

- Боюсь, мы порушим несчастный домик спустя пару дней проживания в нем, - хмыкает, представляя себе такое зрелище. – Раз такое дело, то тогда он должен быть дубовым.

Уорд смеется, усаживаясь в машину. Неожиданно даже для себя. Смех слишком контрастирует с мыслями. Странное ощущение.

- Помню, как ты сопротивлялась, не желая тренироваться. Знаешь, тяжело было с невозмутимым лицом выдерживать все твои шуточки – все время хотелось смеяться, - он фыркает, на секунду вновь возвращаясь в прошлое к той боксерской груше, которую он приволок с собой на самолет. – Не совсем. Если постараться, то я почувствую боль. Как-то меня укусил один мутант своими стальными зубами прямо в руку – было больно. Странно… Наверное, задел что-то.

Грант виновато вспоминает Хадсоне. Еще один человек, перед которым он виноват. Он отправил его в лапы ученых Гидры, которые промыли ему мозги. А ведь он мог просто, победив, уйти с места их драки. Он мог оставить его в покое, а не стараться выслужиться перед начальством. Когда-нибудь он и за это преступление ответит. Не сейчас, но рано или поздно. В конце концов, он уже выяснил и отчетливо понял одно – за все приходится платить.

Слишком поздно он осознал то, на какой стороне хочет находиться, и то, кто его настоящий враг. У него остаются лишь попытки все исправить. Что-то у него да получится, но большинство так и останутся шрамами, напоминаниями о том, что он делал.

Уорд смотрит на Дейзи, сосредоточившуюся на дороге. Должно быть, это один из тех последних моментов, когда она не смотрит на него с открытой враждебностью, когда не пытается его убить, а просто позволяет находиться рядом. Он с уверенностью готов сказать, что если все получится и она вернет себе свою личность, то вернется и ее враждебность по отношению к нему.

Конечно, можно вспомнить Мультаун – реальность, созданную Кобик, в которой они смогли на время объединиться и даже пообщаться, высказав все то, что оставалось невысказанным ранее, но… Она тогда сказала, что несмотря на все, что произойдет в том вымышленном мире, в реальности все останется так, как прежде. Ничего не изменится. И все то, что было в Мультауне, там и осталось.

Поэтому – да, он не думает, что ее отношение останется таким же. Он не рыцарь в сияющих доспехах, который благородно, рискуя жизнью, выдернет ее из лап Гидры. Если бы он нашел способ освободить ее из плена раньше, сразу после того, как узнал, что с ней было сделано, то тогда, возможно, и заслужил бы благодарность, но он ведь бездействовал.

Эта мысль корежит его весь путь. Он не знает, как объясняться с ней после всего, и понятия не имеет, что ему говорить, когда все получится.

Ведущий из радио продолжает болтать, а тем временем они уже почти на месте. Уорд внутренне подбирается, готовясь играть роль избитого и захваченного в плен агента Гидры. Дейзи защелкивает наручники на его запястьях, и он едва улыбается в ответ на ее вопрос – он помнит, что нужно сделать. Когда он сбегал от Щ.И.Т.а, объединившегося с его старшим братом, именно этот способ ему и помог освободиться.

- А ты хочешь меня чему-то поучить? Наставник Дейзи Джонсон. Я не против, если что, - веселится, шутит, а через эти самые минут десять начнется веселье, и об этом как раз не хочется думать.

Как назло минуты пролетают мимо. Время ускоряется, и вот оно уже скачет в безумном темпе. Они на месте. Теперь события будут лететь в безумном темпе, пока они не окажутся у аппарата, и тогда время начнет тянуться медленно, резиной, смакуя каждый момент. От этой мысли он кривится.

- И так – момент включать актерский талант, - усмехается. – Интересно, насколько быстро они осознают, что к чему?

I feel like there is no need for conversation,
Some questions are better left without a reason,
And I would rather reveal myself than my situation,
Now and then I consider my hesitation
Невольно он перечисляет все немногие хорошие моменты, которые он пережил за свою жизнь. Если поразмыслить, то большая их часть приходится на то время, когда он работал в Щ.И.Т.е под прикрытием. Он помнит, как пытался отстраниться от всех – от каждого, кто находился на том самолете, но в итоге почти каждый пробрался в душу.

Уорд смеется, вспоминая свое прозвище из тех времен и возвращаясь в тот самый день, когда он впервые увидел Дейзи. Первое задание под командованием Фила Колсона. Он тогда и не предполагал, что вся его жизнь изменится настолько сильно и станет такой, какой она является сейчас.

Легко и в то же время тяжко размышлять и строить планы на будущее, которого у них, по сути, нет. Не бывает, к сожалению, счастливых концов. Истории не заканчиваются всегда одним «и жили они долго и счастливо». Сейчас они говорят о том, каким именно будет их дом, а ведь он осознает то, что через полчаса об этих мечтах они уже не вспомнят.

Если аппарат не повредит сознание Дейзи и все сработает, ей не будет дела до того, о чем они болтают в данный момент. Впрочем, все так, как и должно быть. Он не может отрицать того, что так даже станет легче. Ему не придется ей лгать, не придется недоговаривать правду, не придется скрывать от нее что-либо. Ей больше не придется плясать под дудку Гидры, выполняя каждый их приказ, ей не придется считать своих друзей своими врагами. И что самое главное, она никого не убьет.

Все вернется на круги своя. В каком-то роде это наилучший выход из всей этой ненормальной ситуации. Что же станет с ним в итоге не так уж и важно. Он сможет остаться в живых, если у него будет шанс, он сможет не попасться под гнев Гидры, когда там поймут, что именно произошло. Он сможет постоять за себя. А может просто погибнуть.

- Не думаю, что мне есть, чему вас учить, агент Джонсон, - усмехается, вспоминая про свой навык выживания, который вряд ли ей пригодится. – К тому же ты уже стала отличным агентом. В этом нет никаких сомнений.

Дейзи останавливает машину, подготавливаясь к выполнению «задания», а Уорд напряженно обдумывает каждый свой следующий шаг. Для начала им нужно устранить весь действующий персонал. Никто не погибнет, но они не должны мешаться под ногами, пытаясь их прикончить. А затем идет задачка сложнее – затащить саму Дейзи в чертов аппарат.

Черт. Он выдыхает, не желая, чтобы эта дорога не заканчивалась. Да, он знает, что так и нужно поступать, он знает, что его решение правильное. Он знает, но и он человек, и не может порой игнорировать свои эмоции, которые зачастую попросту захлестывают его с головой. И вылезать из машины не хочется.

Они смеются, улыбаются, подшучивают друг над другом, хотя при этом прекрасно понимают, что все на самом деле катится под откос. Не хочется вновь возвращаться в реальность. Но вместо этого Грант лишь покачивает головой, разминая шею, и сжимает пальцы.

- Приму к сведению, но не обещаю, что буду молчать, - усмехается, прищурившись, а затем проходит всего пара минут – и вот база уже недалеко, находится в поле видимости. – Щ.И.Т. умеет прятаться. Со стороны и не скажешь, что здесь база, - произносит, окидывая взглядом внешне старое, потрепанное временем здание.

Уорд старается, притворяясь человеком, которому нанесли сильные повреждения. Он с трудом переставляет ноги, тяжело дышит, не пытаясь даже осматриваться вокруг. Он уже давно прочесал всю территорию, потратив на это дело много ночей, и даже раздобыл план здания. Примерно, он понимает, что тут и как, и знает, что людей здесь не так уж и много. Так проще и неприметнее. Вряд ли десятки людей, снующих вокруг, помогли бы базе остаться незамеченной.

Он нащупывает сустав большого пальца и выбивает его, пока они стоят перед дверью, и весьма вовремя – через минуту перед ними оказываются два охранника. Дверь сзади закрывается, раздается сигнал, как бы напоминая о том, что назад пути уже нет. Один из агентов подходит поближе, рассматривая его, и кивает Дейзи.

- Мы отведем вас в камеру для допросов. Прошу, следуйте за мной, агент Джонсон, - один из них направляется вперед, второй намеревается идти сзади для того, чтобы не выпускать «пленника» из поля зрения.

Они не удивляются тому, что сюда приводят пленного агента Гидры, и ведь если подумать, то этому есть объяснение. Ведь только на базе, о которой никто посторонний ничего не знает, можно держать кого-то и допрашивать. Ничего странного.

Уорд освобождается от наручников, делая быстрый рывок к тому агенту, что находится позади, и вырубает его, отлично зная, что со вторым Дейзи уже разобралась в этот же самый момент. Он вправляет сустав на место, выхватывая пистолет. Стрелять в этих ребят не хочется, так как именно им предстоит оказывать сопротивление Гидре в будущем, но если выбора не будет, то ему придется это сделать.

- Свяжем их так, чтобы не смогли освободиться. Когда наши подойдут, то они ими займутся. Из них могут выйти неплохие солдаты для Гидры, - хмыкает, говоря первое, что приходит в голову. – Нужно теперь найти остальных. Ты готова к веселью?

Life's breath
In the Candle light
Lost Hearts
In the dead of night
It's a long way down
To the place they found
Тревога не поднята. Все спокойно. Уорд выдыхает, проверяя свою руку, а затем свой пистолет, который он тут же убирает, пряча под куртку, доставая другой с транквилизатором. Легко, удобно, бесшумно. Никто не пострадает, просто поспят несколько часов. А им нужен час максимум. Он не уверен, сколько Дейзи придется провести в этом аппарате, к которому они подобрались так близко.

Он надеется лишь на то, что все не сорвется, и на то, что аппарат здесь. Именно здесь, а не где-то еще. От этого зависит все. То, освободится ли Дейзи сегодня. То, погибнет ли Колсон. То, победит ли Гидра. Он даже не хочет размышлять о том, что будет делать, если окажется, что он ошибся, и никакого аппарата здесь нет.

Грант фыркает в ответ на слова Дейзи о том, что можно и ноги переломать на крайний случай. Но он думает, что будет достаточно и усыпления с наручниками. Они не успеют очухаться слишком быстро, а когда они будут уходить, то освободят одного из них, чтобы тот помог остальным. Затем неважно, что произойдет. Главное, что с Гидрой у них будет все покончено.

- Неплохо, говоришь, кормят? Ну, что есть, то есть. Нужна же им компенсация за то, что они проводят все свое время под землей, - хмыкает, втаскивая охранника в комнату вслед за Дейзи. – Скотч. Отлично, - он заклеивает рот своему, а затем осматривается вокруг.

Типичная комната охраны. Полно компьютеров. Уорд пожимает плечами, кивая самому себе – неплохо устроились. Базы Щ.И.Т.а действительно походили на базы, в то время как от баз Гидры веет вечно холодом. Раньше он этого не замечал, однако в последнее время это отчетливо чувствуется. Наверное, дело в том, что он сменил свое мировоззрение кардинально и стал для Гидры врагом.

- Сказали, чтобы мы их вызывали, когда вся база будет зачищена. Хотят готовое и на золотом блюдечке, - фыркает, усмехается – ничего странного в его словах нет, так как Гидра часто требует подобное, требует выполнения приказов в точности. – Зачистим все, найдем аппарат, убедимся в том, что это действительно тот самый, что нам нужен, и вызовем наших. Вся слава нам достанется, - улыбается, шутя.

Уорд смотрит на камеры, запоминая, кто и где находится. Проще простого. Если бы Гидра и в самом деле отдала ему такой приказ, то сегодня ее ученые плясали бы от восторга, заполучив столь ценную штуку. Всего-то нужно выследить их до того, как они поднимут шум, и ликвидировать.

Им нужно просто усыпить их, а затем он возьмется за свое дело, ради которого притащил Дейзи сюда. Он смотрит на нее, изучая ее. Она ничего не подозревает, не задумывается о том, что он, возможно, о чем-то ей недоговаривает. После он ей все объяснит. Если, конечно, она даст ему такой шанс, а не превратит в лепешку, впечатав в ближайшую стенку.

- Отлично. Идем. Нужно торопиться, пока они не надумали связаться с этой парочкой и узнать, как там пленный, - кивает на охранников и выходит из комнаты.

Движется вперед, проверяя каждую комнату. Он был прав. Персонала не так много. И вся база кажется пустой и тихой. Первые голоса они слышат лишь тогда, когда достигают последнего этажа. Еще трое охранников оказываются спящими и связанными. Грант считает про себя количество людей, что еще остаются. Не так много. Еще двое. Те, что следят за базой и за все отвечают.

Они находятся в последней комнате. Сквозь приоткрытую дверь видно, как каждый занимается своим делом – один смотрит на экран планшета, второй перебирает какие-то бумаги. Уорд кивает Дейзи, давая ей знать о них.

Через какое-то время и с ними все покончено. Грант смотрит на них, даже поднимает упавший на пол планшет и видит запущенную «Angry Birds».

- Кажется, это все. Осталось только найти аппарат, и наша миссия выполнена, - растягивает губы в улыбке, осознавая, что они приближаются к этой машине. – Главное, в игрушку не залипнуть по пути.

My fate, it rains,
It rains like cinders
The cadent drums, the war it comes
Growing thunder, terror, wonder
Falling, falling
It's falling, falling
Тяжело. Уорд выдыхает, беря себя в руки и подготавливая Дейзи, приковывая ее к этому чертовому аппарату, размышляя о том, как она на это отреагирует, как действие этой машины скажется на ней. Ворох вопросов. Ни одного ответа. В этот самый момент следовало бы начать мысленно поносить Гидру и всех ее ученых, которые изобрели промывание мозгов, но сил на это нет абсолютно никаких. Жаль. Он чувствует, что злость его слегка успокоила бы, как делала это всегда. Сейчас же в нем лишь усталость. Простое желание отдохнуть от всего, осознавая при этом, что все проблемы решены.

Дейзи пробуждается, приходит в себя. Уорд замирает, слыша ее слова, переваривая и напоминая себе, что это не настоящая она. Ее личность переменили, извратили, вывернули наизнанку, сделав из нее марионетку. Такую же куклу, какой был и он сам в лапах Гарретта. Только ей приходится гораздо хуже. Он напоминает себе, что совсем скоро ее личность вернется. Если, разумеется, аппарат сработает именно так, как требуется.

Колсон. Он каким-то образом выжил в этой машине. Каким-то образом. Значит, и Дейзи способна справиться. Она сильная. Достаточно сильная, чтобы пережить все и всех. Даже копание в ее мозге. От этой мысли становится тошно. По сути, он  делает то же самое, что сделала и Гидра. Уорд прикрывает глаза. На секунду. Только на секунду. Затем пробегает глазами по инструкции в очередной раз.

- Я тебе все объясню. Но не сейчас, - палец нажимает кнопку включения. – Просто расслабься. Потом меня убьешь, если захочешь. Я не буду сопротивляться.

Уорд прислушивается к окружению – старая привычка. Там все равно никого нет. Все связаны, заперты, вырублены. Никто им не помешает. Никто не знает о том, где они. Подкрепление из главной базы Щ.И.Т.а прознает о нападении не сразу, а лишь через сутки после того, как связь исчезла. Они успеют к этому времени убраться.

Аппарат начинает свою работу. Он наклоняется, опираясь на руки, вглядывается в ее лицо, пытаясь разглядеть там ее личность. Ту, что любила Щ.И.Т., своих друзей и команду, готова была отдать за свое дело все, что могла. Нет. Еще рано для этого. Нужно подождать. Неизвестно, как глубоко в ее сознание проникла Гидра. Неизвестно, что именно они сделали, какие воспоминания подменили, как извратили ее отношение к тому или иному.

- Ты должна вспомнить. Колсон – он для тебя как отец, ты его любишь, ты не можешь его убить. Помнишь Бобби? Мэй? Всех остальных?  Они твои друзья и практически семья, а не Гидра. Тебе промыли мозги, - проговаривает каждое слово, четко, пытаясь направить ее мысли в требуемом направлении, чтобы они перелопатили всю память и добрались до тех уголков, в которых все было спрятано от нее же самой.

Безумие. Все происходящее кажется чем-то непонятным, запутанным, липким и страшным. Уорд наблюдает за Дейзи. Надеется на то, что все пройдет безболезненно. Надеется на то, что все пройдет быстро. Пустые надежды. Наивность хлещет через край. Он поджимает губы, не сводя с нее глаз.

Так или иначе, он все делает верно. Так и нужно поступить. Черт. Ему нужно было так поступить почти сразу же. Найти еще в августе эту базу, откопать этот артефакт, затащить сюда Дейзи. Уорд в досаде выдыхает.

- Вспомни про Руку. Они схватили тебя и пытали, а потом, когда оказалось, что ты нелюдь, отдали Гидре. Ты помнишь, что произошло после? С чего это вдруг Гидра стала такой милосердной, начала помогать агенту Щ.И.Т.а? Почему подарила регенерацию, открыла глаза на «истинное» положение вещей? – он прищуривается, задавая ей вопрос за вопросом в надежде, что хоть что-то поможет ей вспомнить, навести на верную мысль, которая по ниточке осторожно приведет ее к правде.

На секунду Грант с сомнением смотрит на аппарат – работает ли он так, как должно. Нет. Об этом даже не хочется размышлять. Должно работать. Он устало морщится, когда видит, что все работает стабильно. Такими темпами он заработает себе нервный тик и паранойю. Если, конечно, уже не заработал.

- Вспомни, Дейзи. Попытайся. Не ради кого-то, а ради самой себя. Ты должна это сделать.

A voice screaming from within
Begging just to feel again
Can't find who I am without you near me
I'd give anything to live, without you I don't exist
You're the only one who saves me from myself

Он ждет. Наблюдает за лицом Дейзи. За тем, как она сопротивляется, а после за тем, как она страдает. Он не знает, какую сильную боль она испытывает сейчас, не представляет даже, но ему тоже больно смотреть на то, как она мучается. Больно, так как он никогда не хотел причинять ей боль, и всегда старался оградить ее от этого. Не всегда получалось, но он старался.

- Дейзи… все будет хорошо, - он и сам не верит в свои слова, или верит, надеется, но он знает, что определенно будет лучше, когда все закончится. – Дейзи.

Что бы он испытывал, окажись на ее месте. Как бы терпел, ведь его воспоминания до сих пор причиняют ему фантомную боль. Он не знает, но он верит в то, что она справится, в то, что у нее все получится, в то, что она выдержит. Должна выдержать. Она ведь всегда была сильной. Да, это так, но, тем не менее, его рука неосознанно тянется к кнопке, чтобы ее нажать и выключить аппарат.

Его останавливает имя Коулсона. Ей удается его вспомнить. Понять, что он никогда не был для нее врагом. Почувствовать, что он для нее все равно, что отец.

- Еще немного, Дейзи. Ты уже близко. Постарайся вспомнить, что для тебя более всего всегда было важно? Щ.И.Т., твои друзья, которые всегда были рядом, которые поддерживали тебя, не предавали, которые любят тебя, - сжимает ее пальцы, не позволяя себе сорваться и вытерпеть все это. – Все будет хорошо. Скоро все закончится.

Он должен вытерпеть, ведь тогда будет лучше для нее. Все только ради нее.

Она вспоминает. Постепенно, медленно, с трудом, но вспоминает. Уорд нажимает на кнопку, но в тот же момент аппарат разлетается на части от мощной ударной силы, а он сам отлетает на стенку. Ему удается устоять на ногах и подбежать к Дейзи, чтобы проверить, как она, что с ней. Она жива – это первое, что он понимает, она помнит – второе.

- Воды… сейчас принесу, - он выходит из комнаты с аппаратом, забегая в соседнее помещение, где находятся чьи-то неоткрытые бутылки с водой.

Грант выдыхает, помогая ей привстать и отпить пару глотков. Он не знает, что нужно говорить, теперь, когда она все вспомнила. Этого момента он желал и страшно боялся, ведь сейчас именно и должно было все окончиться, и они вновь должны стать врагами. Он не знает, что и чувствовать, ведь все слова, заранее подготовленные, улетучиваются, и он не знает, что делать дальше.

Помочь ей уйти отсюда. Помогать ей до тех пор, пока она будет позволять ему делать это. Спрятать ее от Гидры, отвести в Щ.И.Т. Там ей помогут, дадут все необходимые условия для того, чтобы прийти в себя.

- Прости. Я должен был сделать это. Если бы был иной способ заставить тебя вспомнить, то я бы выбрал его, но… - прикрывает глаза, пытаясь взять себя в руки. – Я не мог позволить им сделать это с тобой. Надо было действовать раньше, но я не знал, как…

Уорд замолкает, заставляя себя перестать говорить. Ведь толку от его слов. Толку от всего, что он скажет, не будет. Он все так же тот, кем является.

- Хочешь уйти отсюда? Я могу отвести тебя в Щ.И.Т., если хочешь, - он не знает, как она будет рассказывать своим коллегам обо всем этом, но знает, что они ее поймут, простят, будут защищать.

Even on the darkest night
I will be your sword and shield,
Your camouflage and you will be mine
Echoes and the shots ring out.
We may be the first to fall
Everything could stay the same,
Or we could change it all
Он знал, что ей будет плохо, он знал, что не сможет ей ничем помочь. Все, что мог, он сделал. Он надеется лишь на то, что она относительно быстро возьмет себя в руки, а потому опускается на колени перед ней, беспомощно наблюдая за тем, как она все осознает, вспоминает, переваривает. И ему самому становится плохо. И больно. Ведь он ничего не может сделать, чтобы облегчить все для нее.

Грант что-то говорит, успокаивая и зная, что ей сейчас больше всего на свете необходим покой. В ее голову пробрались, переделали ее под собственный лад, заставили предать свою семью, возненавидеть ее, и он не может представить, каково это. Он помнит, как Гарретт обрабатывал его самого, но то даже рядом не валялось с тем, что Гидра сотворила с Дейзи.

Он замирает, когда слышит ее вопрос, а затем кивает. Но она не видит, и он понимает, что ему придется ответить, произнести вслух истину, которая и так ей известна.

- Да, предал. Правда.

Уорд молчит, не зная, что еще добавить. Он не совсем понимает того, к чему все эти вопросы, пока не догадывается, что Дейзи старается понять, что правда, а что ложь. Что ж. В этом она действительно может довериться ему. Он никогда ей не солжет, не скажет ложь. Ведь в этом он ей поклялся давно.

- Да, у тебя ключи от моего дома, - он вспоминает тот момент, когда сам предложил ей жить в той квартире в тихом спальном районе – день, когда он только узнал о том, что она попала в лапы Гидры.

Вопросов много. Он отвечает. Правдиво. Благо на все он знает ответы, более или менее. Односложными фразами рассказывает ей о том, что на самом деле происходило, и что происходит. И так до тех пор, пока вопросы не заканчиваются. По крайней мере, на этот момент. Он не знает, сколько их будет, и не знает, сколько времени они провели здесь.

Наверное, оперативники Щ.И.Т.а давно очнулись, а наверное, и нет. В любом случае, они смогут освободить себя – он об этом позаботится позже.

Грант сжимает ее пальцы, старается согреть их, затем помогает ей подняться на ноги. Ни о каком ликовании и речи не идет. Да, она его не оттолкнула, не постаралась убить, но ей плохо. На самом деле. И он этим лишь и обеспокоен. Об этом он сейчас и думает, а не о том, что будет дальше с ними.

- Тогда пойдем. Тебе нужен отдых.

Путь обратно пролетает быстро. Совсем не так, как когда они ехали на «задание». Дом встречает их тишиной, и это, наверное, единственное, что нужно Дейзи. Он усаживает ее на диван, сам присаживаясь рядом. Молчит, так как слов не находится.

- Я знаю, что ты меня, быть может, видеть не захочешь в скором времени, но я сделаю все, чтобы тебе помочь. И я буду рядом, если ты этого захочешь. Никто больше не прикоснется к тебе и пальцем.

Ни Рука. Ни Гидра. Никто.

- Прости за то, что причинил тебе боль. Прости, Дейзи, - поджимает губы, глядя на нее. – Я должен был найти другой способ, безболезненный, и я его искал, но… Гидра дала тебе это задание, просто не оставив иного выхода.

Он закрывает лицо руками, словно стараясь стащить с себя все навалившиеся проблемы, а потом глубоко вздыхает. Они и из этого выберутся. Дейзи сейчас разбита, но она справится со всем – он в это верит. И все будет хорошо.

- Все будет хорошо.

You know I'd die for you
I feel exposed, I feel disgraced
I feel a whole new kind of hate
Someone please tell me what I'm supposed to do
Cause you hate me but I love you
Он не верит до конца во все происходящее. В то, что ему удалось заставить Дейзи все вспомнить, в то, что он пошел против Гидры, пусть и не открыто пока, но пошел, в то, что теперь они оба в стороне от всего. Наверное, ему нужно тоже отдохнуть, чтобы все переварить, чтобы смириться, решить, что делать дальше.

Грант кивает, вставая с дивана и направляясь на кухню. Ищет стакан, наполняет его водой, лимон, затем останавливается, стараясь взять себя в руки. Выглядеть уверенно не получается. Не выходит, так как он ни в чем не уверен, и контроль над собственными эмоциями он потерял давно. Быть может, пора стать сильнее. В скором времени ему потребуется вся сила и выдержка для того, чтобы защитить Дейзи и выжить при этом самому. При этом он четко осознает, что его выживание явно теперь на последнем месте.

Он возвращается в комнату и видит Дейзи с пистолетом в руке. Какой-то момент он думает, что она желает убить его, раз выдается удобный шанс, а на другой он понимает, что цель у нее может оказаться совершенно другой. Ужасной. Такой, при мысли, о которой внутри него все застывает, по коже бегут мурашки, и он выпускает стакан с водой из руки.

Ее слова в лишний раз подтверждают, что все так, как он и подумал. Он шевелит губами, пытаясь подобрать правильные слова и не зная, что тут нужно делать. Ринуться к ней, выбить оружие у нее из рук, но ведь она его вновь заполучит, вышвырнув его в окно одним усилием воли. Постараться ее переубедить? А получится ли? После всего того, что она сегодня пережила?

- Дейзи… что ты делаешь?

Уорд прикрывает глаза, до боли прикусывая губу.

- Что ты хочешь сделать, Дейзи?

Повторяет вопрос, больше для себя, чем для нее, но, в то же время, желая услышать ответ. Ответ может оказаться болезненным. Но все, что происходит, уже болезненно, уже ранит, так как он подозревает, каков ответ. Не хочет в него верить, но подозревает. Он переминается с ноги на ногу, даже подходит к ней на два шага, затем останавливается, не решаясь идти дальше.

Есть ли шанс на то, что она сейчас хочет застрелить его? Забавно, но он надеется на этот вариант. Надеется на то, что пострадает он, не она. Надеется, но… ему требуется подтверждение. Твердое. Надежное. Такое же, как и свинцовая пуля, отправленная в лоб.

- Ты хочешь убить меня? Меня это не пугает. Если это твое желание, то противиться ему я не стану.

Уорд может лишь примерно представлять, что именно она чувствует, о чем думает, каково ей сейчас. Но он понимает, что ей больно. Ее сломали. Как и его в свое время. Правда, это у него проявлялось иначе – у него была банальная ярость и агрессия, которую он выливал на окружающих, заставляя их страдать, а у нее… У нее еще страшнее. Он не знает даже, как нужно на это реагировать. Хуже всего, он не знает, как помочь.

Ему страшно. Он чувствует свою беспомощность, не решаясь говорить дальше. Ему страшно, и хочется что-то делать, что-то сломать, что-то, что поможет ему справиться с тихой паникой, которая накатывает на него постепенно, захлестывая, не давая спрятаться.

- Но если ты думаешь о… Остановись, пожалуйста. Я не представляю, каково тебе сейчас, но все наладится. Я помогу тебе, сделаю все, что нужно, все, что ты захочешь… - голос срывается, заставляя его замолкнуть. - Дейзи? Поговори со мной…