Больше двух недель о ней ничего не было слышно, и версия о том, что Елена Белова погибла под обломками гидровского штаба, стала правдоподобной. Еще одной достоверностью этого факта служило изуродованное взрывом женское тело, найденное на месте развалин, чей генетический материал совпадал с известными данными Вдовы. Генетический материал сожранного сывороткой «адаптоида» человека.

Наверное, Лена бы сама поверила, что сгинула в пожарище, если бы не Киллмонгер. Эрик единственный, кто знал правду, кто регулярно взывал к эгоизму Беловой, что вроде как должен быть сильнее больных амбиций и хандры по утерянному. И всё же, иногда Елену немного заклинивало. Но спасала мысль, что за душой остался еще один должок, который Белова обещала вернуть. У Вдов, видимо, это в крови или в мозгу запрограммировано — так или иначе, они всегда платят по счетам.

Всё это время, несмотря на то, что Елена прибывала в подполье, она внимательно следила за происходящим вокруг. Во многом благодаря Стивенсу, который до сих пор оставался её глазами и ушами. Провокации, что в разной мере проскальзывали персонально для неё, а может и для всех сбежавших членов Гидры, Белова всячески игнорировала ради своей легенды. Лена старательно выжидала момента, когда основная шумиха уляжется и люди, включая бывшую оппозицию, начнут возвращаться к более-менее привычной жизни. Вот тогда-то она и планировала поставить желаемую точку в конкретных отношениях. Осчастливить Тони Старка припрятанным специально для него сюрпризом. Подходящий момент наступил где-то дней через пятнадцать.

Белова выбралась на парочку баз, до которых Щит еще не успел дотянуться своими лапами, и создала видимость их небольшой активности. Наживку заглотили: сначала агенты Защиты, потом лично Старк. В большей степени Елену интересовала деятельность последнего, и Тони не подвел её ожиданий. Он следил за трепыханием отколовшихся частей Гидры, причем, у Беловой создалось впечатление, что не в сотрудничестве с кем-либо, а сам по себе. И это значительно повышало её шансы поймать Железного Человека в ловушку.

Для исполнения задуманного Елена старалась использовать те немногие оставшиеся в запасе объекты, потерять которые в процессе будет не очень существенно. Хотя Беловой, по хорошему, уже и не стоило волноваться ни об одном из них, прагматик в ней до сих пор считал, что в будущем не арестованные базы могут пригодиться. Но ради Старка Лена была готова расстаться с тем немногим, что удалось сохранить после развала.

Впрочем, выбор на базу в Техасе пал случайно. Белова, разве что, хотела сделать всё подальше от Нью-Йорка, а в остальном ей было всё равно.

Сигнал шел около суток, и Лена затаилась в пустынных коридорах и отсеках призраком. Она знала тайные ходы-выходы, подземные лабиринты, которые могли вывести её из базы в случае, если Щит опередит Старка или на тусклый огонек Гидры заглянет еще кто-нибудь нежелательный. Но Тони пришел, в одиночестве. Сыграл, как по нотам.

- Почти не сомневалась, что ты соскучишься.

Её голос прозвучал на несколько секунд раньше, чем Белова появилась в поле зрения Тони. Как будто в его голове ожил её фантом, а потом в полумраке командного центра материализовался в реальности.

Кое-что между ними не менялась от месяца к месяцу, от встречи к встрече. Каждый раз их приветствие, их разговор начинался с чего-то колкого, двусмысленного, с какого-то вежливого, изощренного и скрытого между строк пожелания друг другу сдохнуть мучительной смертью. Или сегодня сформировавшаяся традиция всё-таки нарушилась? Лена прислушалась к своим чувствам. При виде Тони эмоции внутри зашевелились, но ощущалась ли среди них прежняя ненависть? Беловой показалось, что кроме злости и досады, устилающих дно разочарования, у неё ничего и не осталось больше по отношению ко всем недавним событиям. А может Лена просто хотела так думать, верить в это, потому и не ворошила илистую глубину собственных мыслей и чувств. Там было слишком грязно, слишком большой осадок отделился, спустившись вниз.

Ощущала она и легкое предвкушение, конечно же. Предвкушение последнего слова, которое Елена сегодня оставит за собой. А вот ненависть… ненависти, пожалуй, больше не было. По крайней мере, в прежнем объеме. Ненависть столь яростно и обжигающе текла у Беловой всё это время по венам, что, видимо, спалила сама себя, заставляя перегореть и Вдову. Тлеющие угольки еще дымились, еще искрили и при желании снова могли вспыхнуть, если пуститься в воспоминания не только за последние полгода, а в те, что начинались с треклятого Будапешта много лет назад. Но Белова не позволяла этого. Женщина цеплялась за настоящее, за конкретную цель, служившую ей сейчас устойчивым маяком, и тем самым сохраняла расчетливое спокойствие.

- Благодаря мне ты пробиваешь все более глубинное дно, я должна быть польщена, наверное. Из меня бы получился неплохой Дьявол. А может я и есть он, м? - Елена вышла из-за угла полностью, кошачьей поступью двинулась к Старку, коснулась его плеча ладонью, и тут же упорхнула в противоположную сторону, пока не получила репульсорным зарядом в сердце. Аккуратно присела на край запыленного стола, скрестив пальцы на колене. - Или я — проекция у тебя в голове, твоя бесконечная вина, твоя… привязанность? Я могу быть кем угодно, Тони. Например, твоим бессмертным кошмаром.

Старк был прав, разговор между ними и правда не окончен. Елена испытывала почти физическую потребность столько ему сказать перед тем, как уничтожит, что даже руки слегка подрагивали. Она чуть перегнулась за край стола, доставая из нижних ящиков наполовину приконченный скотч, следом появилась и пара стаканчиков. Янтарная жидкость ударилась о стекло, заполняя ровно половину в каждом.

- Возможно и искала, а возможно, ожидала кого-то другого. В любом случае, ты пришел по своему желанию. И раз пришел, давай поговорим. Давай помянем утерянное и выпьем, только кофе у меня нет даже паршивого. Убери броню Тони, я безоружна. - Лена отправила ему через стол стакан, демонстративно подняв руки вверх. Сегодня на ней не было даже привычной униформы, утяжеленной кучей всего. - Ты же не станешь стрелять в безоружного? Или это дно у тебя тоже уже пробито?

Губы растянулись в широкой улыбке. Лена сделала глоток, показывая, что выпивка не отравлена. Впрочем, Старк может хоть на атомы расщепить свой стакан, чтобы проверить. Может даже обыскать Белову на наличие скрытых ножей, пушек, взрывчатки, каких-то еще игрушек – всё равно ничего не найдет, и дело совсем не в том, что Лена сама по себе готовое оружие. Причина заключалась в самом Старке. Оружие скрывалось в нём.

- Итак, ты рад? Рад, что всё отобрал у меня? Барнса, Максимофф, Морс, Роджерса. Кто там еще примкнул в твои ряды сражаться за добро и справедливость… Леншерр? Хотя нет, тот, кажется, сам по себе. А подарку моему ты рад?

И всё же, спокойствие в компании Старка давалось не так легко, как Лена предполагала изначально. Вдали от его персоны, от Стива, гидровского котла и воспоминаний было куда проще. Конечно проще, ведь Лена осталась вне всех раздражителей, в своеобразной тишине, которая помогла ей найти свою точку равновесия. Не слишком устойчивую, но и это стало неплохим достижением. Сейчас же, та самая точка пошатнулась. Перед Беловой будто вновь вывесили красную тряпку, активировали давно забытый триггер код. Её снова толкнули в пропасть, на дне которой застывшая лавовая оболочка уже начала трескаться, и в эти трещины просачивалась ненависть. В узде помогало держать себя лишь то, что Лена пошла на всё это добровольно.

Тони говорил, и слова его были не менее ядовиты, чем и слова Беловой. Он больно жалил, не щадил, как и всегда, впрочем. Он жалил в давно известные места, укус которых был, конечно, всё так же неприятен, но уже привычен. Те места покрылись плотной коркой, практически шрамировались, потому как многое Белова сумела переступить, доказав себе и другим, то что давно хотела. Старк мог считать иначе, мог пытаться убедить себя, что это не так, но деяния Елены и их последствия для всех и каждого демонстрировали и доказывали всё лучше, чем что-либо. Но один момент, который Тони зацепил в своей попытке уязвить её, до сих пор имел определенное воздействие. Еще был свеж, еще периодически сочился кровью и злостью. Роджерс, вот из-за кого у Беловой до сих пор побаливало внутри. И смолчать, проглотив с улыбкой эту порцию яда, она не сумела.

- Не уничтожила Стива?! – Елена взвилась, соскочив со стола, прищурилась. – Только не делай из него жертву, Тони, не будь идиотом. Твой драгоценный Стив – всего лишь трус. Если бы не Стив, меня бы не было сейчас ни здесь, ни в твоей Башне. Если бы не Стив, не было бы и Новой Гидры. Это была его мечта, и мне плевать, кто её всадил в его башку. Дыма без огня не бывает. Это была его мечта. Он хотел империю и верного союзника, который прикроет спину. Ни что не создается без жертвы, ты, я, он – все мы это знаем. Он был готов идти на это, и я исполнила его мечту. Но в итоге Стив испугался результата и последствий.

Стакан в её руке пошел трещинами, Лена замолчала. Потом глубоко вздохнула, убирая эмоции подальше. Тони только-только снял броню, настроился на разговор, Беловой совсем не нужно, чтобы на неё вновь нацелили все орудия, имеющиеся у Железного человека в арсенале. Улыбнувшись, женщина продолжила куда более спокойно:

- Я признаю – Роджерс стал моей главной ошибкой. Не стоило с ним связываться. Он умеет вселить в себя веру, тебе известно это лучше кого бы то ни было, не так ли? И вера в него порой затмевает разум. Возможно, мне стоило принять тогда твое предложение. Иногда я даже думаю, что окажись ты на месте Стива, Гидра бы сейчас процветала.

Испорченный стакан остался на столе, в то время как Белова шагнула ближе. Она внимательно смотрела на своего гостя, изучала. Старку было неприятно в её обществе, он терял самообладание. Он боялся её? Или просто презирал. Хотя нет, между ними уже куда бо́льшее, чем просто презрение или всё та же ненависть. Их противостояние пустило такие глубокие корни, что стало частью личности. Но не важно, какое именно чувство сейчас между ними преобладало. В любом случае, Белова выводила Тони из равновесия точно так же, как он её. И пользовалась этим без стеснения и прежних рамок.

- Ты говоришь, что я кручусь по кругу. Но ты уверен, что это я? Или только я? Ведь ты зациклен, Старк. До мозга костей зациклен. А должен быть мне благодарен, я создала тебя. Ты прыгнул выше всех, стал практически совершенным, практически неуязвимым. Спас тебя, конечно, Стив, движимый своими сантиментами, но без меня ты бы никогда не получил Экстремис. Без Башни, без жертв, без потерь и собственной почти что гибели. Без меня бы ты его не принял. Я была твоим мотиватором, твоим ключом. И можешь врать мне, можешь отрицать сколько угодно себе, но в душе ты всегда стремился к чему-то подобному. Только всё имеет свою цену. – Белова хмыкнула, переводя взгляд на реактор. Шагнула еще ближе, касаясь пальцами светящихся дуг. - Такие люди как ты всегда стремятся к бо́льшему, хотят объять весь мир, оставить в нем вечный след или самому остаться. Твой реактор был лишь первым шагом. Не говори, что никогда не думал об этом.

Слова лились потоком. Слова, что собирались и множились все полгода, что перекрывались непрекращающимся сражением. Теперь сражаться было не за что, они оба остались при своём и Лена говорила, не переживая, что скажет лишнего или чересчур много правды. Ведь Тони хотел её, копал не переставая, пытался добраться до Елены. Так вот она, здесь, пусть радуется и получает. С каждым вылетевшим словом Белова ощущала себя свободнее, легче и совсем не проигравшей стороной. Наоборот, она победила, и когда все начнут замечать это, когда поймут, будет поздно.

- И да, Тони, это именно подарок за все твои бесконечные старания. Ну, отчасти. Или ты думал, что вы с Хилл сами потопили Гидру? Напомни, кто передал тебе коды доступа к защитным системам? Кто сладко вливал в уши, как плохи наши дела и как я ничтожна? – Лена почти смеялась, вскрывая карту за картой. Она медленно обходила Старка по кругу, и улыбка её становилась шире. – Не спорю, после ухода Стива проблемы у нас были, но если бы я пожелала, вы бы утопли в крови, прежде чем попытались одержать победу в этой войне. Тони, вы сделали ровно то, что мне и было нужно. Сыграли точно по нотам, тютелька в тютельку. Штаб… – Белова пренебрежительно повела плечами, – всего лишь расходная монета, хоть и не малой ценности. А тебе, если бы могла, я бы выдала Tony Awards за роль в моем спектакле.

С того дня, как Белова вживила в тело Тони жучки, он впервые был так близко. Он снова без костюма железного или от кутюр, снова почти оголен, но теперь беззащитен лишь обманчиво. Их вновь окружали невыразительные стены военной базы, в которых они лишь вдвоем. Ситуация удивительным образом повторялась вплоть до того, что через несколько минут Старк опять пострадает. Прямо как и в тот раз. Но прежде Елена ответит ему хотя бы на один вопрос.

- Потому что ради Стива я была готова рискнуть! – Сказала, как отрезала, считай рявкнула, не хватало только зарычать. Но в следующую секунду гнев ушел, сбавились обороты, и Лена грустно усмехнулась. – Поразительно, как он умеет забраться куда-то в глубину. По его приказу разрушили твой дом, а самого покалечили, но ты до сих пор в него веришь и защищаешь с пеной у рта. Меня же он втянул во всё это дерьмо, затем бросил и подставил, а я до сих пор не попыталась его прикончить и даже хочу поговорить. Забавно выходит, но да ладно. Сегодня не его день, а твой, Тони.

Старк пятился от неё, Белова не отступала. Она двигалась уверенно, почти срослась с его тенью. Почти сама ею стала. Лена не боялась, что Тони сейчас её чем-то ранит или убьет. Они оба понимали, кто попал в ловушку и опалит крылья, словно мотылек. Они оба слишком многое понимали. Оттого-то Старк и был на взводе, оттого-то и крыло его сейчас, как не в себя. А Белову, наоборот, его состояние поразительно успокаивало. Впрочем, где-то в душе билось волнительное, почти истеричное предвкушение всей развязки, но оно было скованно в тисках ледяного расчета.

- Но не умерла, – хмыкает она на его сожаление. Ее рука уже поймала Тони за шею, пальцы уже застряли в коротких волосах, впиваясь. Лена держала его почти любовно, и всё же, кончики острых ногтей кололи кожу, напоминая, почём может быть такая любовь. – Должен был и ты, Старк, но теперь я даже рада, что ты остался, потому что смерть – это слишком легко. Смерть – это покой, это избавление. Я же подарю тебе лишь… – губы Беловой на мгновение накрыли чужой рот, прошептав всего одно слово, – забвение.

Серебристая броня, успевшая обрамить большую часть тела Железного человека, застыла. Что-то пошло не так, что-то начало сбоить внутри Тони, системы выходить из строя, а Лена продолжала держать его, не сводя зеленоватых глаз. Она держала его лицо в своих ладонях, ловя каждую исказившуюся черту. Наниты внутри Старка сошли с ума. Наниты, в которых совсем скоро после вживления был заложен программный сюрприз, достать который, правда, можно было всего лишь раз и лишь с помощью близкого контакта и кода доступа. Практически невозможные условия, практически невыполнимые в правильном, нужном порядке, и все же, получилось. Последний туз, козырной, полетел на стол, оставляя Тони без шансов на победу. Теперь он сполна прочувствует, сполна побывает в её шкуре, когда за спасительную сыворотку адаптоида пришлось заплатить личным всем, пришлось ходить с часовой бомбой внутри, которую Гидра могла взорвать в любой момент без предупреждения, стерев Елену с лица земли навсегда в самом прямом смысле этого слова. Теперь он поймет по-настоящему, какого это терять себя. Теперь Белова получит своё удовлетворение и успокоится. После запуска программы ликвидации, наниты пожирали личность Тони Старка. Сейчас Беловой казалось, что она еще его пожалела. Идя в обход директивам Роджерса, она всё равно подсознательно думала о том, как бы смягчить удар.

- Ты всё отнял у меня много лет назад. Отнял сейчас. Ты всё отнял у меня, а я отниму у тебя самого себя. Всё, что у тебя останется Старк – это фантомы, главным из которых буду я. Мой облик, что ты видел последним, мой голос, мои прикосновения. Эти фантомы будут сводить тебя с ума, приходить в бесчисленных ночных кошмарах, а может не останется и их. Может ничего не останется, и всё, что ты любишь, будет уничтожено внутри тебя самого. Игра окончена, Тони. Адаптируйся или умри.

Последние слова Елена хрипло шепнула, вспоминая первую фразу, что ей бросили в Гидре, когда запустили процесс превращения в адптоида.

Его боль, крик, страдания – Елена упивалась ими. Она упивалась его страхами, его агонией. Белова упивалась самим его присутствием на этой встрече.

Она держала Тони, всем телом ощущая его тремор. И вместе с ним по венам разносилось обжигающее наслаждение. Никогда ещё месть не приносила Лене столько эмоций, столько удовольствия. Месть и понимание, что твой враг у тебя в руках и практически сгорает.

Белова так долго этого ждала. Так яростно желала в последние месяцы, что в какой-то момент, похоже, даже потерялась в своих желаниях. Она потерялась и сейчас. Утонула в ощущениях, Старке, результате, которого достигла. Лена почти отключилась вместе с Тони, словно это не наниты расчищали его мозговые связи, а она лично.

Пришла в себя Белова только когда Старк оттолкнул её. Очередная улыбка скользнула по губам, став лишь шире от красноречивого пожелания, брошенного в её адрес. Тони достиг кондиции, Тони терял контроль, терял себя. Тони исчезал у неё на глазах. Елена ощущала себя победителем, перекатывала на языке вкус своего триумфа. И плевать, что сосущие внутри чувство пустоты и растерянности не особо куда-то и делось. Плевать на всё: на сомнения, неудовлетворенность амбиций, грусть, тоску и разочарование. Плевать на всё, ведь она победила. Лена так думала. Лена так хотела в это верить.

Того, что произошло дальше, Белова никак не ожидала. Женщина была на сто процентов уверена, что программа деактивации не просто обнулит Старка, а выведет его из строя. Отключит на длительный период, словно испорченный механизм. Но вместо Железного человека вырубилась база.

- Что… – Лена больше не улыбалась. Она была озадачена, удивлена. Вдоль позвоночника по коже рассыпались мурашки и внутри всё похолодело. Белова старалась скрыть это, в первую очередь от себя самой, но пульс её ускорился, а затем, от голоса Старка, сердце тревожно ёкнуло.

Тони звучал как-то по-другому. В его тоне улавливались особые нотки, сигнализирующие о реальной угрозе, чего раньше Елена не замечала в Старке даже в те моменты, когда он её проклинал или пытался убить. Как такового страха перед ним она тоже едва ли когда-нибудь испытывала. Но сейчас в Тони изменилось нечто существенное, и Белова впервые испугалась.

- Нет… не-е-е-е-т, нет-нет. – Лена отрицательно качала головой, отказываясь принимать такой поворот событий. Она пятилась в темноте к двери. Глаза ещё не полностью привыкли, но силуэт Старка Вдова видела ясно. – Тебе всё равно конец!

Белова рявкнула и бросилась вон из командного центра. Она видела, на что способен экстремис под управлением прежнего Железного человека, чего ждать от нынешнего после повреждения его систем, Елена доподлинно не знала. Больше всего она ненавидела и страшилась неизвестности.

Лена скрылась в одном из тренировочных помещений. Вступать сегодня с Тони в бой не входило в её планы, как и то, что он в принципе останется в сознании. Но своей непредсказуемостью ситуация вынуждала импровизировать.

Белова прислонилась к прохладной стене. Вдох, ещё один, ещё. Сердцебиение пришло в норму, а потом и вовсе немного замедлилось, стоило блондинке активизировать способности адаптоида. Радужные оболочки исчезли, глаза заволокло черным. Елена была готова поглощать. А на запястьях звякнули два непримечательных браслета. Их Беловой подарил Киллмонгер в знак признательности за плодотворное и выгодное сотрудничество. Может Лена сегодня и была без своего привычного обмундирования и вооружения, зато с собой у неё были когти.

На браслетах мигнул тусклый огонёк и по рукам поползли наниты, ложась на кожу ровным слоем вибраниумных перчаток. Елена сжала кулаки, и лезвия на кончиках пальцев опасно лязгнули.

Беловой нужно выбраться, добраться до потайных ходов, а с последствиями сбоев Тони Старка пусть разбираются его драгоценные Мстители во главе с Капитаном, теперь это не её проблема. Точнее, она перестанет быть её, как только Лена сможет уйти из этой чертовой базы.