Желание встретиться с кем-то из мутантов давно уже зрело в голове Эдди, но реализовать его то не доходили руки, то возможности не было. В первую очередь, институт Ксавьера или, как его еще называли в Нью-Йорке, Особняк Икс, был не тем местом, куда можно было запросто вломиться с наглой рожей и блокнотом наперевес. Эдди не много знал о мутантах, но тех крупиц информации, которой он обладал, хватало, чтобы понять: там ему не будут рады.
Впрочем, репортерам нигде не рады, к этому он давно привык. Его не беспокоило, нравится он людям или нет, он точно знал, что не нравится. Ни он сам, ни его журналистское удостоверение.

Но спорить с шефом, который жаждал сенсации, было себе дороже. Джеймсон и так недолюбливал Брока, хотя, справедливости ради, стоило заметить, что орал он не только на Эдди, а вообще на всех сотрудников Дейли Бьюггл. И хотя те уже привыкли к вспышкам гнева любимого руководства, Эдди так и не смог отделаться от странного чувства, что шеф стрессирует его больше остальных.
Сейчас, после интервью с доктором Октавиусом, ради которого Эдди поднял на уши всех знакомых и дернул за все ниточки, и почти незаконно вломился в Рафт, Джеймсон оставил его на время в покое. Но Эдди знал, что стоит только тиражу Дейли Бьюгл упасть хотя бы на сотую процента, и его имя снова возглавит черный список шефа. Других проектов в перспективе не было, и он решил пойти ва-банк и попытаться побеседовать с кем-то из мутантов. Шеф терпеть не мог всех этих новомодных супергероев и людей со способностями, так что статья о подопечных Чарльза Ксавьера стала бы неплохим компрессом для его больной головы. И поспособствовала бы увеличению тиража газеты, что тоже немаловажно.

Нам скучно.

Эдди так глубоко задумался, что вздрогнул от неожиданности, когда в голове раздался низкий рокочущий и очень недовольный голос симбиота.

— Не нам, а тебе! — привычно поправил Венома Эдди, зная, как симбиот любит объединять их личности в одну, пусть даже посредством употребления личного местоимения во множественном числе. — Я сказал, что мне нужно работать. И помню, тебе тоже было любопытно встретиться с этой Джин Грей.

Сидеть в кустах скучно. Долго. Мы можем войти внутрь, Эдди, только скажи.

— Могли бы сидеть на дереве, там веселей, — устало отмахнулся Эдди, как от надоедливого комара. Сам он привык подолгу караулить знаменитостей и политиков, торча и в менее приятных местах. Но Веном умел ныть как никто другой. И если уже завелся, фиг остановишь. Придется прийти сюда в другой раз. Эдди не боялся спорить с паразитом и противостоять ему, в принципе, на этом и держались их быт и связь, но раздражать или злить клинтара было очень неумно. — Но тебе чем-то не угодила ворона.

Дррррянь. Противная. Перья. И орет.

— Ты смотри какой социально неловкий сибарит! Но перо зачем было из хвоста выдирать, а? Стой. Это же она!

Эдди тут же забыл о Веноме и прилип к биноклю.
Из особняка вышла стройная молодая женщина с рыжими волосами, точь в точь соответствующая описанию, раздобытому его информатором. Села в автомобиль и выехала за ворота. Эдди бросился к соседним кустам, где припрятал байк, когда выбирал стратегически подходящий пункт наблюдения, и спустя пару секунд рванул следам за машиной, стремясь не потерять ее из виду.

По 684-му шоссе от Северного Салема до Манхэттена, если, конечно, Грей направлялась туда, было не менее полутора часа езды, но перехватить ее Эдди намеревался намного раньше, и самым подходящим местом для этого казался Бронкс. Поэтому пока что он старался держаться немного позади, чтобы между ними была пара-тройка машин. Веном заткнулся, и Эдди почувствовал, как его собственное тело стало легче, свободней. Симбиот обожал езду на байке и скорость, и в эти моменты они оба испытывали одинаково приятное и возбуждающее чувство близкое к эйфории.

Он только-только проехали Уайт Плейнс, когда автомобиль Грей резко свернул с дороги к заправочной станции. Эдди, не раздумывая, сбросил скорость и последовал за девушкой.