Чувство вины пожирало изнутри. Не помогала даже фраза «так вышло». Ничего с этим нельзя было поделать, но Джин видела то, что творили Фениксы. Они все ошиблись в своих стремлениях, будь то попытка вернуть мутантам их возможности или защитить людей от огненной сущности. Теперь им приходилось иметь дело с реальностью, а та не очень-то и радовала.
От возможности посмотреть на свои поступки со стороны Джин не была в восторге. Она понимала, как сейчас Феникс пьянит своих носителей, предоставляя им столько возможностей, что отказаться не выйдет. Протяни руку и измени мир к лучшему, за это тебе спасибо скажут мутанты и люди. От открывшихся вариантов и способностей, которые хотелось направить на благо, не видно реальности, той самой, которая говорит о том, что благими намерениями дорога в ад устлана. Джин было плохо, физически плохо. Мало того, что она была не в состоянии остановить огонь, она еще должна была сопротивляться зову Феникса.

А он звал. Он помнил ее, он хотел ее, она была его носителем, способным вместить всего его, и он требовал ее явиться к нему на поклон. Но Джин больше волновало то, как собрать птицу воедино, не причинив вреда носителям. Кажется, отобрать у них частичку Феникса возможно, но лишь весьма классическим способом, а убивать тех, кто тебе дорог, не самый лучший вариант.
Теперь, похоже, будет гореть Аляска. Кто именно там будет, Грей не догадывалась, просто знала, что ей нужно туда. Взять Дрозд и рвануть туда в заранее обреченной на провал попытке достучаться. Вряд ли ее услышат, но не попытаться Джин не могла, в надежде на то, что все-таки кто-то окажется сильнее Феникса внутри. Сомнений в успехе было все больше. Она помнила свои собственные попытки сопротивляться, в какой-то степени удачные, когда Джин не злилась, но злилась она большую часть времени. Ее в отличие от тех, кто сейчас был Фениксами, не волновало благополучие мутантов. Кого-либо еще, только собственные «хочу», да и потом это перешло в стадию флегматизма и созерцания. Если ее не трогать, и она никого не тронет.
Но это пороховая бочка. Чертова пороховая бочка, которая могла взорваться в любой момент. И практически взорвалась.

Она была готова к встрече с кем угодно, но вместо этого увидела перед собой Железного человека. Чуть настороженная, Джин всматривалась в безликий костюм, скрывающий за собой Тони Старка, но у голоса даже были интонации, пусть и обработанные усилителем.
- Взаимная неожиданность. Я не могу уйти отсюда, Тони, - Джин покачала головой. – Как и ты. Что бы там на Луне мы друг другу ни говорили, но ошиблись оба, поэтому мы тут.
Она правда хотела решить тогда все мирным путем, но кто знает, чем бы все закончилось, не вмешайся Лин. Благодарить девочку Грей не спешила, в конце концов, они не помешали Тони выстрелить, в результате у них было пять Фениксов вместо одного. Но никто не мог сказать наверняка, что стало тому причиной, да и разбираться с этим не было времени, насущные вопросы не ждали. Бегать и устанавливать причину, когда есть, что решать – ну не то, на что Джин бы потратила время.
- Я знаю, что сюда кто-то приближается, но не знаю кто. Хочу попробовать остановить, уговорить, послать, не знаю, - Джин развела руками. Перчатки забыла, а на Аляске уже зима, снег скрипел под ногами, солнце слепило, зимняя сказка, которая станет адом. – Мы так и не нашли способ собрать воедино Феникса, не причинив вреда носителю, а убивать… насколько я знаю, ты тоже никого не хочешь убивать.

- Нужно.
Так просто вышло согласиться со Старком, в этот раз у нее нет никакого желания спорить, доказывать свою правоту. Нет никакой правоты, есть личные интересны, а большое благо для всех тоже личные интересы. Ведь если всем будет хорошо, то и тебе будет хорошо, эгоизм чистейшей воды.
Проблема одна – Феникса не остановить.
- И хорошо бы не причинить вред носителю при этом.
Носители ни в чем не виноваты. Носители – люди, которых мы знаем и любим.

А дальше нет уже времени на вежливые социальные беседы, нет времени спросить о погоде, об успехах в поисках чего-то, что можно противопоставить Фениксу. Волнение просочилось из Тони, удивление, боль, что-то еще. Заставило Джин насторожиться. Нечто знакомое, в словах, в чувствах, страх, что по ту сторону оказался кто-то очень дорогой. В глазах Джин мелькнуло удивление, вот оно что, вот значит как. Борьба Тони не только глобальная, борьба Тони уже личная, за свое. Кривая улыбка коснулась губ женщины, но она лишь кивнула – базу надо сохранить. Соболезновать, выражать понимание, ничего из этого Джин делать не хотела, хотя прекрасно понимала, что на самом деле чувствует Тони. То же, что чувствовала она, глядя, как изменился Скотт. Страх, ужас, боль, огромное желание вернуть свое, не отдавать, пытаться уберечь как-то, от всех. От охотников за Фениксом, кому все равно, от желающих нажиться, отомстить, уничтожить.

Все вспыхнуло пламенем, в котором и не разобрать, что принадлежало Железному человеку, а что Фениксу. Джин беззастенчиво ринулась сознанием вперед, но Феникс предельно прост  своих мыслях, в них снова был огонь, и он обжигал ту, кто отказалась от него. Обиженный и рассерженный – как же, не приняла благодать.
Джин хотелось закричать, что она бы да, но не сложилось, она была готова, хотя это ложь. За Фениксом Грей не чувствовала Барнса, сейчас его в этом было меньше, лишь огненная сущность управляла моментом. Огонь кусал снег, тот не таял, но горел, сжигаемый волей, которая была ничему и никому не подвластна. Джин снова ринулась вперед, на миг испугавшись, когда двое схлестнулись, ей показалось, что небеса разверзлись.
Была бы тут Ро, она бы вызвала бурю, но Джин могла лишь попытаться поднять в воздух снег, много снега, закружить его заставить плясать, управлять ею. База была где-то рядом, базу надо защитить, а Феникс хочет переделать мир, устранить угрозу, не людям, себе. Джин слепила нечто бесформенное, снежное, бросив комок в непрошенного гостя, в попытке дезориентировать его, в надежде, что это поможет. Снег скрыл за своей пеленой фигуру, что несла в себе смерть, а над ними все еще было безоблачное и ясное небо.

- Слышу!
И отчаянно пытается нащупать слабое место в Барнсе, но чертов Феникс не дает, чертов Феникс блокирует все ее попытки. Впрочем, пытаться Джин продолжала, в надежде найти лазейку. Базу надо защитить, хотя вопрос о цене стоит остро.
Ей повезло. Повезло, что Барнс отвлёкся на Тони, Тони подарил ей подсказку. Времени было мало, но догадка была верной, и где-то там, куда Феникс еще не добрался, оставался человек, искалеченный войной и Гидрой. Ей даже не пришлось окунаться в прошлое, искать воспоминания, достаточно было усилить те чувства, которые спровоцировал Старк. Просто усилить, затопив ими Барнса, заставить его пережить все заново, и вот уже он сам шевельнул собственные воспоминания, они резкой волной накатили, зля Феникса, теряющего контроль. Она чувствовала его злобу, чувствовала, как он ярко горит, как оттягивает почти бессознательного носителя от обидчиков, чтобы те его не уничтожили. Ему было невдомек, что ни Тони, ни сама Джин  не причинят носителю вред, он просто пытался защититься, отбрасывая телепата назад. Двойной удар пришелся как на сознание, так и на тело, Джин застонала, зарываясь в снег – его прохлада приносила облегчение. По лицу текли слезы, но постепенно включающее сознание провело проверку, все части тела на месте, кажется, ничего не сломано.

Она закрыла глаза, так, на пару минут. Феникса не было, Феникс ушел, далеко ли, Джин не знала, но ей надо было начать нормально дышать, понять, что там с Тони, только бы минутку еще передохнуть, понять, что и сама жива. Как-то неудачно у нее все проходит с этими веселыми птичками, что ни говори. Обиженная космическая сущность постоянно манит, зовет, а потом огревает таким жаром, что в пору сдохнуть, чтобы не болело, как еще сама не сгорела в огне, непонятно. Зато небо такое голубое, такое прозрачное, снег подтаивает, затем замерзает корочкой на одежду, на волосах. Нет, встать придется.
- Тони, - хрипло позвала Джин, заставляя себя сесть со стоном. Так и хотелось сказать, что она стара для этого дерьма. Но это ее вина, ей с этим и разбираться.

Тони жив. Но Тони было плохо, нет, не физически. Джин чувствовала его боль, она почти что и ее заразила. Грей сейчас и себя-то с трудом контролировала, позволяя чужим эмоциям вторгаться в ее собственное пространство. Она встряхнула головой, пытаясь отогнать это, подошла к Старку, почти что рухнула рядом с ним на колени.
- Это не он, Тони. Когда все закончится, ты это поймешь. И он поймет. И все будет лучше, чем сейчас.
Джин проморгалась, обернулась назад, база была на месте, уже хорошо. У них была заслуженная передышка, пока Феникс убрался зализывать раны своего носителя, далеко ил и надолго, никто не мог сказать, но, определенно, им надо воспользоваться этим.
- Пойдем, Тони. Поговорим. Надо решить кое-что. У меня не с кем это все обсудить, меня вряд ли кто поймет настолько, как ты. Пошли. С ним все будет нормально, но чтобы так было, нам надо понять, что у нас есть, разобраться с тем, что мы успели увидеть, и решить, как действовать дальше.

Жест, наверное, выглядел ужасно глупым и бессмысленным, но Джин протянула свою руку Железному человеку, предлагая свою помощь, чтобы встать со снега. Символический жест, означавший не физическую помощь, но совсем другую, помощь после того, как Тони вывернул себя наизнанку, когда сделал больно тому, кем дорожил больше всего на свете.
Наверное, она могла бы сказать, что знает, что это такое, но никакие слова не помогут тут, ни осознать, ни принять, ни простить себя. Джин мучилась этим, не в состоянии избавить от мучений и Тони. Только поддержать.
- Пошли в тепло.

Боль невозможно скрыть. Она внутри, она заметна, она просачивается какими-то капельками, намекая на то, что жизнь не проходит безболезненно. Но Джин не пыталась проникнуть за завесу, не пыталась что-то сказать, все ее слова не имели смысла, не принесут Тони облегчения. Никакие "я тебя понимаю" не изменят того, что происходит с душой Тони, как все внутри рвется и болит. К тому же, как казалось Джин, Старк не принадлежал к тем людям, кто будет делиться душевными проблемами, а со знанием дела нести чепуху и обещать, что дальше будет легче, Грей считала оскорбительно, как для него, так и для себя.
Лгать нечестно. Дальше легче не будет. Легче в таких делах никогда не становится, пока не исправляешь допущенную ошибку, не спасаешь близкого человека и не купируешь боль.

- Это Феникс, - тихо отозвалась Джин. – Он обеспечит своего носителя всем, чтобы защитить. Но при этом носитель остается тем человеком, которое мы знаем. Просто какие-то качества характера выходят на первый план, какие-то угнетаются волей Феникса настолько, что становятся незаметны. Кажется, что перед тобой совсем другой человек, но это так, все остаются самими собой, просто меняются в какую-то другую сторону. Ему было очень больно, и Феникс его защитил.
Предугадать атаки это хорошо. Джин чувствовала Фениксов, но их было пять, в одном порыве они не мыслили, и у нее начинала болеть голова, стоило их попытаться отыскать. Отследить пятерых сложнее одного, но у них, увы, не один. Вот только проблема совсем не в том, чтобы вычислить атаки, проблема в совсем в другом. Джин молчит об этом, пока они заходят на базу, прячась от кусающего мороза, молчит, пока готовит кофе, словно во сне, пока Тони что-то просчитывает. В работе спасение, мыслительный процесс, направленный на поиски решения, помогает пережить стресс, но увы, Джин должна вернуться к вопросу, который ее беспокоит.  Она сидит какое-то время молча, нахохлившись, на стуле, греет руки о чашку – пора прекратить забывать перчатки, ну что такое, ведь уже не двадцать лет, а от рассеянности даже смерть не избавила.

- А что потом? Ты думал, что противопоставить им? Единственный способ избавиться от Феникса в носителе – убить его. Но это и в любой другой ситуации непосильная задача, даже одна пятая дала нам по мозгам, но ведь проблема даже не в этом,  а в том, что любимых и близких не убивают. Это недопустимые жертвы, так быть не должно.
Маленькая победа вдруг оборачивается поражением, стоит начать говорить. Это лишь передышка, отступление, в котором каждая сторона восстанавливает силы до нового удара, и в этот раз не будет легко в этот раз Феникс уже знает врага в лицо, он знает, что от него хотят избавиться.
- К тому же тогда Феникс был целостен, во мне, а тут кто знает, как он себя поведет. Может, они тоже хотят собраться воедино, может, стоит дать им эту возможность, может, они сами соберутся, я не знаю. Но пока… - Джин вздохнула. Кофе стыло, а она не сделала еще ни глотка. – Я чуть не убила Скотта в попытке вытряхнуть из него эту тварь, и ничего не вышло. Я перерыла все, до чего добралась, я пытаюсь понять, как с этим бороться, я была не везде, но я дойду везде, куда надо, вот только не уверена, что есть решение проблемы. Мне казалось, что должны быть какие-то легенды, какие-то артефакты, но черт знает, где их искать, я не археолог. Даже близко не историк. Поиски затягиваются.

Грей ненавидела собственное бессилие, но именно его она ощущала постоянно с момента воскрешения, когда от нее ничего не зависит, она ничего не может сделать, вынуждена ждать, искать, строить теории и надеяться, что не ошиблась. Это весьма непросто, это сводит с ума, особенно сейчас, когда на миг на горизонте было спасение, но оно обернулось крахом. Спасли расу, угробили планету, как теперь быть, непонятно. На картах Таро не погадаешь, они вообще всегда врут, не учитывая человеческий фактор, да и Джин человек науки, а не игрушек в виде веры в какие-то прямоугольники с путанным значением, но сейчас она задавалась вопросом «что делать дальше?» потому, что ответа ей никто не мог дать. Тони в том числе. Они, как слепые котята, тыкались наобум в надежде суметь найти правильный выход. На авось.

- Не надо поддаваться чувству вины, - Джин внимательно смотрит на Тони. – Я не читаю мысли, просто знаю, что бывает, когда такое случается. Меня эта вина тоже жрет. Но мы не будем тратить на это время, Тони. Потому, что эти сожаления нам не помогут.
Джин смотрит на свои руки. Рассматривает длинные тонкие пальцы, думает о том, что говорит Тони.
- Даже на Феникса можно найти управу. Нет ничего невозможного. Его можно победить. – Грей снова смотрит на собеседника. Она колеблется. Ни с кем об этом не говорила, ни с кем не хочет начинать говорить о том, что чувствуешь с Фениксом внутри, это не передать словами, не высказать непосвященному. Но Джин понимает, что пока она не начнет рассказывать, не сможет собрать мысли воедино. Иногда в изложении некоторых фактов кроется истина, решение проблемы. – Он голоден. Феникс все время голоден. Он постоянно ищет то, что восполнит его голод, но ничего не находит. Выжирает носителя, выжирает его до дна, если носитель окажется достаточно слаб, то он его уничтожит.

Джин сама не замечает, как цепляет брошенную кем-то ручку, рисует на салфетке кружки. Пять кружков по количеству Фениксов, пять носителей, почти готова начать подписывать – СС, КК… кто там еще? Жаль, никакие рисунки не помогут ей решить вопрос, решить задачку. Что там говорит Тони о каких-то мыслях в голове? Что-то поискать, что-то вспомнить, но что?
- Знаешь, в последние дни в моей голове всплывают какие-то вещи, которые непонятно откуда взялись. Я их точно не должна знать, но знаю, хотя и не все понимаю. Полагаю, это именно то, о чем ты сейчас говоришь. – В зелени глаз Джин зажигается огонек надежды. Слабой, едва тлеющий, но она словно нащупывается ниточку для себя, хотя не понимает, что это такое, как выглядит, и что делать с этим. – Тебе что-нибудь говорить Куньлунь? Я погуглила, это горная система в Китае, но ничего больше мне не говорит название. И тем не менее, во мне тлеет какая-то странная уверенность, что там что-то есть, чего опасается Феникс. Не боится, он ничего не боится, но опасается. Там, - Джин стучит ноготком по салфетке в центре, по точке, вокруг которой нарисовала пять Фениксов, - что-то есть. Но я понятия не имею, с какой стороны начать поиски. Мне казалось, что какая-то подсказка могла бы найтись в Публичной библиотеке, в отделе древних книг, я получила туда доступ с огромным трудом, собиралась пролистать кое-какие книги, но… но потом явился очень злой Саммерс. Он явился туда не за мной, Тони, он пришел уничтожить что-то, в чем крылась тайна противостояния ему. И преуспел. Но вот Куньлунь… видимо, надо вооружаться лопатой и идти перекапывать горный хребет, - Джин скупо улыбается, понимая глупость шутки, но хоть что-то.

Грей единственным жестом сминает салфетку. Она ничего не значит, просто рисунок, никому не нужный рисунок. Привычка, вести уроки схематично, так и тут она работает. Зато успокоилась, заняв ненадолго руки. Джин принимается рвать салфетку на мелкие кусочки, сама того не замечая.
- Артефакт, если он существует, должен заставить Фениксов покинуть носителей, чтобы собраться воедино. Но вряд ли поможет выкинуть его с планеты. Скорее всего, кому-то придется принять в себя эту… - Джин запинается, но потом продолжает, - птицу. И это буду я. В этот раз я буду стоять там и не дам ей натворить больше дел. Но у меня к тебе одна просьба, Тони. Я не знаю, как ее правильно сформулировать. Возможно, твоя пушка сможет нам послужить еще раз. Возможно, если выстрелить в Феникса, который будет в одном носителе, все пройдет лучше. Мы его не уничтожим, но как и тогда, он уйдет, израненный, измученный, уйдет в дебри космоса зализывать раны. Феникс может манипулировать тонкими материями, даже воскрешать, но он почему-то никогда не остается в умирающем теле, Тони. Не прилагает усилий для его поддержания. Видимо, это слишком много даже для него, воскресить легче, чем остановить смерть. План прост. Он всегда прост, Тони. Убить носителя, выжрав все силы Феникса. Чтобы он потух.

Джин, кажется, не слышит слов про кофе, чай, воду, все это незначительно, в голове не умещается. Там и без того мыслей хватает, и такие мелочи совсем не беспокоят Грей. Она не уверена, сколько времени назад ела, не уверена, что хочет, голод и жажда не существенны в этот момент. А вот план по борьбе с Фениксом как раз весьма существенен.
- Ну хоть где-то у кого-то забавно, - Джин подпирает подбородок рукой, смотрит перед собой, но ничего не видит. – Может, и будет забавно, если сможем спасти мир, который сами сломали. Но туда бы тоже не помешало, не в Кухню, а в Кунь-Лунь, значит, надо найти этого парнишку, Рэнда, да? Невежливо соваться просто так в монастырь или что оно такое, надо все-таки приглашение получить.

Стрэнджа припахать… да, о нем Джин, кажется, слыхала. Не помнит сейчас, что именно, но это не важно. Наверное, и правда стоящий вариант, раз Тони говорит, у него в этом деле опыта больше, он не умирал на четыре года, не терял связи с миром. Это Джин вернулась с того света, когда даже близкие люди, которых знаешь годами, кажутся чужими до неудобства и бессонницы.
Джин трет виски пальцами, нервно смеется. И правда, о чем она вообще? Просит Старка ее убить, хотя не имеет на то никакого права. Ответ Тони закономерен, обрываются все мысли, что больше-то и некого просить, единственный, кто мог бы уже не может, а Скотт этого просто не заслужил после всего.
Ты не знаешь, Тони, ты просто не представляешь, как это, сознательно сходит с ума. Понимать это, но все равно сходить.
Джин улыбается, тень улыбки, слабая и бледная. Но кивает, соглашаясь.
- Да все глупости, правда, это так, слабость, совсем минутная. В конце концов, кому как не мне справляться с этой тварью, так что надо его отжать у ребят, забрать себе, а там уже разбираться. Сейчас все иначе на самом деле, сейчас уже в моей голове все иначе, так что повторения не будет, Тони. И Фриско не сгорит, и мир не исчезнет, правда.

Она убеждает, но не знает, кого именно, себя или Старка. Почему-то оказывается говорить с человеком вне своей жизни легче. Ни с Ро, ни с Шельмой, ни тем более со Скоттом о таком  говорить не выходит. Страх в их глазах тормозит, они помнят и знают многое, они видели то, что навсегда им в кошмарах снится будет, как человек, в которого они верили, человек, которого любили, обратился против них.
Как сейчас в случае с Джеймсом и Тони.
- Всегда тяжело тем, кто видит сумасшествие близких, - шепчет Джин никому конкретно, но пустоте в себе. По ту сторону находиться легче потому, что тебе по большому счету все равно.
Рыжая сжимает протянутую руку, улыбается Тони мягкой улыбкой. Непонятно, кто кого поддерживает, но главное, что от поддержки никто не отворачивается. Они смогут, наверное, как-то решить проблемы. По крайней мере, уже делают первые шаги к этому, что хорошо, правильно.

- Первый пункт плана – отследить их. Феникс прячется, стоит его нащупать, он может скрыться от моей телепатии, если ему не понравится постоянный контроль. Ты можешь как-то отследить его при помощи технического оснащения? Дальше, в принципе, проще. Все равно должна быть точка, когда Феникс будет готов покинуть тело, а вот что дальше, не знаю, но тут уж надо прикинуть логически. Носители были избраны случайно, наверное, хотя не все. Но ни один из них не способен таскать в себе такую силу очень долго. Для Феникса это вынужденная мера. Загнать бы их в одно место, дав им подходящего носителя. Меня.
Есть еще Рейчел. Но о ней Джин молчит, не хочет говорить о девочке, не хочет отдавать девочку Фениксу, она слишком мала для этого, пусть в своем мире уже была носителем подобной силы. Но нет, не при живой Джин, в этом случае лучше она.