[NIC]Alexi Shostakov[/NIC][STA]серп и молот[/STA][AVA]http://sd.uploads.ru/lok85.jpg[/AVA][SGN] [/SGN]Кубик сахара с характерным бульканьем тонет в черном кофе, поднимая слабые брызги по  белым бортикам бумажного стакана. Следом в жидкость опускается пластиковая палочка и кружит ее в незамысловатом вихре. Сахар уже давно расщепился на атомы и дальше, хотя куда уж дальше, ведь он сладкий кофе не пьёт по умолчанию, но рука продолжала крутить ложечку, совсем не обращая на это дежурное каждодневное действие никакого внимания, двигаясь на автомате. Глаза тем временем неотрывно и внимательно, но ненавязчиво от слова совсем наблюдали за гостями и участниками конференции, что вышли на кофе-брейк и, словно муравьи, рассыпались по всему огромному помещению. Выбор ЭКСПО в качестве площадки для проведения международной научной конференции ‘Медицина и наука’, по его мнению, мягко говоря был странным. Обычно Минздрав, не последними стараниями которого этот симпозиум увидел свет, старался выбивать для своих мероприятий конференц арены на иных объектах, и изначально эта встреча должна была проводиться в высотках Москвы-сити. ВДНХ давно потерял своё значение в высших кругах и по большей части отпускался под нужды сельхоз направления, авиации и космоса. В остальном же павильоны и площадки торгово-выставочного павильона использовались больше коммерсантами и теми, кто все ещё ностальгировал по советским временам и по прежнему видел в знаменитой выставке историческую ценность. Алексей сам мог бы относится к последним, если бы на симпозиум его привели любовь и душевное рвение к науке и ее составляющим, потому что он самолично помнил, каким был Останкинский район в 56ом. Тогда только-только завершился последний этап масштабной реконструкции всего выставочного ансамбля, и ознаменовавшей новую эру этого места стала именно выставка авиационных достижений, которая была проведена одной из первых в рамках разделения выставки по направлениям деятельности. Он, будучи молодым, но уже опытным человеком в данной области, налетевшим не одну тысячу часов, был приглашён в качестве представителя от своего лётного центра и воочию повидал многих из тех, кто стоял у самых истоков. Где-то в одном из павильонов даже должен быть его небольшой мемориал, ставший частью выставки ‘Легенды, посвященные небу’ и приуроченный к пятидесятилетию Российской авиации. К слову, Шостаков так и не узнал, кто стал инициатором этого прославления его имени в 63, да и не особо интересовался на самом деле. Все эти ностальгические провалы в прошлое в любом случае были лишними и ни к чему не приводили.
Да и привела его сегодня в застенки этого повидавшего время и события места совсем иная задача.
Алексей сделал внушительный глоток и еле  сдержался, чтобы не скривить лицо. Да, за девяносто лет кофе так и не смог стать ему хотя бы на сотую долю более мил, однако образ закопавшегося в научных трудах и мечтающего о научной степени, как о манне небесной, ассистента самого профессора биохимии Решетникова требовал соответсвия, а следовательно и подобных жертв. Ладно, на самом деле начинающего ученого на грани то ли триумфа, то ли отправки к проотцам Шостаков изобразить банально бы не смог, его организм давно перестал зависеть от влияния на него времени, жизненных обстоятельств и прочих прелестей, однако легенду поддерживать было надо. Изначально какого-либо отношения к деятельности Решетникова его команда даже близко не имела, но после того, как его разработками заинтересовался С.Е.Р.П., внимание к своей персоне учёный привлёк особое. Агенты российской организации так или иначе вели за ним наблюдение с восьмого года, но сегодня был особый случай - разведка получила данные по готовящемуся покушению. Ни исполнителя, ни времени, ни даже какой-либо мало-мальски иной полезной информации не имелось, отчего было решено привлечь к охране ученого все силы Гвардии, как основной ударной силы в случае, если покушение все же имеет место быть. Шостаков сам вызвался на передовую, потому что не терпел ошибок или небрежности, предпочитая самолично следить за ходом важных операций, а, как известно, если хочешь сделать хорошо, сделай сам. К тому же герой давно не выходил на оперативную службу, со всем справлялись остальные (особенно усердствовала Динамо), а Алексея все больше затягивала бюрократия и политика, чему он был не рад, но членство в С.Е.Р.П.е обязывало. Да и на людей, на именитейших светлых голов и прочих гостей, съехавшихся в златоглавую, посмотреть было интересно. Решетников ушёл в конференц зал с тремя коллегами для подготовки предстоящего выступления, отправив своего ассистента за кофе. Сам учёный не был осведомлён о личности Алексея, да и в целом сейчас мало кто его мог узнать на улицах или даже в относительно узких кругах, Шостаков, носивший кодовое имя Красногвардейца, в качестве символа красной эпохи остался позади, в рамках новых реалий пребывая в тени и ведя секретную службу. Поэтому на предмет того, что его личность раскроют, Алексей не переживал. А вот раскрыть парочку лиц, прибывших на симпозиум не только с намерением приобщиться к науке, хотелось, потенциальных киллеров Решетникова ждал жаркий приём не иначе.
Шостаков, делая вид, что завис у столика с кофемашиной, внимательно сканировал всех присутствующих, сопоставляя их со списком гостей, который он получил накануне. Микронаушник в ухе непрерывно связывал его со штабом, откуда все необходимую информацию ему предоставлял Медведев. Алексей уже успел обнаружить троих не из списка, но ничего интересного, помимо грязных тайн из личной жизни проверяемых, в полученных данных не было. На самом деле такая тенденция радовала Шостакова, который понадеялся было, что сегодня все может пройти спокойно, и об их операции в таком случае не будет упоминаний ни в одном из отчетов. Все-таки лишний раз светить наименование команды было рискованно, С.Е.Р.П. должен был это понимать, но Шостакову в последнее время все больше казалось, что клали они на это с прибором.
Взгляд на эффектную блондинку в жемчужно-сером костюме падает сразу, становясь цепким и колючим. Алексей на секунду даже удивляется, почему он не заприметил ее сразу. Неизвестная особа не подходит ни под один из пунктов списка, ее фото нет в базе, да и имени мужчина не припоминает, при этом он может зуб дать, что девушка здесь с самого начала, он уже видел ее несколько раз. Алексей хмыкнул самому себе и, на ходу бросив приказ, направился к незнакомке, уже издалека считывая имя с металлического бейджа.
- Миш, пробей-ка мне ее, пусть ребята из ИЦа достанут все, что есть. Имя - Ребекка Лоус, возможны и другие варианты. И сделай так, чтобы поиск в истории не высветился, иначе Головин поднимет панику, почем зря, лишний шум нам ни к чему.
Со стороны каждое выверенное и рассчитанное действие Шостакова выглядело так, словно аспирант, наконец, вырвавшийся из своих лабораторий на божий свет, просто решил вспомнить, что он все-таки мужчина в самом расцвете сил, и провести приятную беседу с очаровательной заграничной гостьей, которую, к слову, она же и начинает первой. Американка, к гадалке не ходи, только им присущи эти мягкие протяжные ‘а’ и проглатываемые многочисленные ‘р’, но Алексей не может не отметить, как приятно для слуха звучит ее голос.
- Редкая удача для людей вроде нас, - мужчина широко и приветливо улыбается в ответ, подходя ближе к объекту своего наблюдения и останавливаясь на границе того расстояния, которое следовало выдерживать по этикету. Взгляд снова, но теперь уже больше для собеседницы, задерживается на бейдже. - Мисс Лоус, приветствую заморских коллег на российских научных просторах. Вы здесь одна или в составе научной группы?
Распознование займёт какое-то время, поэтому агент не видит препятствий для того, чтобы начать получать данные непосредственно от источника. Более того, как ему кажется, Ребекка Лоус и сама не против знакомства с ним. Поэтому Шостаков снова очаровательно улыбается, будто смущён своим серьезным упущением.
- Ох, простите мне мою беспечность, - он прижимает ладонь к груди и слегка подаётся вперёд, после чего протягивает вторую для делового рукопожатия. - Даниил Исаев, аспирант отдела медицинских наук РАН.
И буквально тут де в ухе звучит чуть приглушённый и с хрипотцой голос Михаила.
- Все чисто, командир. Наша любимая Америка, тоже биохимик, к слову, в списках значится. Ничего компрометирующего на фамилию Лоус нет. Меня смутило, что и данных-то раз-два и обчелся, но тут уже сам смотри, что и как делать с этой девицей. Если что ещё нароем, сообщу. Конец связи.
Шостаков мысленно хмыкает. Кажется, их общение затянется.

Отредактировано Steven Rogers (2018-06-20 10:52:22)