Казалось, базы Гидры расположены по всему миру, куда ни плюнь, в нее попадешь. От того, как многоголовая широко раскинула свои сети, внутри все холодело, становилось неуютно, хуже было только то, что Стив этому поспособствовал. Пегги старалась о подобном не думать, все еще видящая своей целью очистить его имя. Мысль о том, что он мог в лучшем случае сесть, а в худшем – быть казненным за измену, изрядно отравляла ей спокойное существование. Поэтому тянуть дольше было нельзя, пора бы попробовать расковырять чертову флешку, подарок Дейзи по случаю своего возвращения в ЩИТ.

Координаты указали на точку в Сьерра-Леоне, радости стало еще меньше. Хотя сейчас там вроде не было никаких активных военных действий, страна не внушала доверия, впрочем, ничего удивительного, что Гидра там осела. Белова и компания явно питали слабости к странам с неблагополучной обстановкой, легко затеряться в череде неприятностей и прочего.  Но взвесив все за и против, Пегги решила рискнуть оправиться туда. И попросить Тони составить ей компанию. Никто не знал, как глубоко Гидра пустила корни в ЩИТе, и двух месяцев было мало, чтобы очистить ряды организации от последствий. Да и не воспользоваться шансом побыть немного с Тони Пегги не могла. Их по большей части сводили задания, хотя лучше бы это были чаепития, но как вышло, так вышло.
Именно поэтому они вдвоем летели в эту африканскую страну, старясь не обращать внимание на все то, что их там может ждать.
База Гидры располагалась достаточно обособленно, вход в нее представлял бункер. Пегги порылась в планшете, пытаясь найти коды доступа, которые ей предоставили Грант и Дейзи, но столкнулась с весьма ощутимым неудобством – никакие из кодов не были подписаны. Прогресс шел семимильными шагами, Картер, долго неработавшая, привыкала к нему достаточно быстро и легко, но все же сталкивалась с проблемами, которые заставляли себя ощущать слишком старой, от чего и градус раздражения подскакивал. Влажность была высокой, волосы прилипали к шее, а мангровые заросли таили в себе разнообразные животные сюрпризы. И вот за эту страну цеплялась Британия. Пегги помнила, как СМИ обсасывали нежелание некогда великой Империи отпускать одну из своих африканских колоний, но это могло закончиться проблемами, которые в тот момент не были нужны Туманному Альбиону.

- Знаешь, я никогда, видимо, не привыкну к такому объему данных. Если я буду подбирать код в ручную, мы с тобой тут застрянем до второго пришествия. Есть какие-то варианты, чтобы попасть туда быстрее?
Флешка, будто прожигала карман брюк. Конечно, на ней не будет приказа о помиловании Стива, но, как минимум, Пегги сможет развить деятельность в определенном направлении. Она и так не скучала без дела, но все больше хотела покончить хоть с чем-то, и если Кобик было поймать пока невозможно, а Феникс вообще был за некоторой гранью, то тут хотя бы какие-то подвижки имело место быть. Пегги беспомощной посмотрела на Тони и развела руками. Она была хороша в аналитике, в стратегии, в планировании, но видит бог, все это было выше ее понимания.

Тони шутит, Пегги улыбается.
- Что бы я без тебя делала.
Но вместе с тем приходит странное чувство, знакомое тому, кто много лет знает человека, видел его с рождения, видел, как он менялся, ловил его с первой сигаретой, становился на его защиту перед отцом. Чувство, которое намекает, что в шутках чего-то не хватает.
Это паранойя, успокаивает себя Пегги. Они все устали. Они бегут в этой нескончаемой гонке, в надежде добежать до конца, при этом не споткнувшись и ничего не сломав, так что ничего такого и нет в том, что местами начинают задыхаться, шутить блекло, говорить неудачно. Картер помнит это чувство, она была в таком состоянии к финалу войны, когда надо было радоваться, а все, что она чувствовала, это вселенскую усталость и осознание, что до конца еще далеко, капитуляцией Гитлера ничего не закончилась. Еще долго гибли солдаты, подрываясь на минах, еще долго отдельные отряды нацистов убивали тех, кто был победителями.
Гидра навевала эти воспоминания, Гидра была неразрывно связана для Пегги с войной, хотя Гидры уже не было к ее окончанию. Так она считала.
Но сейчас речь о Тони.
Наверное, показалось. Или нет? Тени под глазами и правда залегли или просто свет падает неудачно?

На самом деле ей не нравятся возможности Тони. Нет, технически они прекрасны, но Картер задается вопросом – как с ними жить, что делать, как воспринимать. Но ничего из этого она не спрашивает у Тони, не желая влезать в то, о чем он сам не говорит.
- Спасибо, - Пегги проходит мимо застывшего Тони, переступает порог, тут все кажется покинутым и мертвым. – Если тут и есть мумии, я бы им посоветовала свалить с дороги, у меня не то настроение, чтобы в реверансы садиться. А как на счет света? – Едва успевает Пегги спросить, но светильники оживают, один за другим, высвечивая мертвенным светом коридор, маня пройти дальше. Пегги оглядывается на Тони, он все еще стоит позади, будто не решается войти: - Все в порядке? Ты что-то… подозреваешь?
Тут все может быть заминировано. Тут может быть что угодно на самом деле. Внутри все холодеет. Пегги об этом и не подумала до этого момента. Теряет сноровку, либо еще не вернула ее, так хотела добраться до содержимого флешки. Джонсон не все может знать, она ушла отсюда, сюда всегда могли вернуться беглые агенты Гидры.

Становится чуть легче, когда Тони озвучивает маршрут. Но Пегги не сводит с него внимательного взгляда. Шуточки закончились, без них фраза выглядит практически механической, даже Вижн, и то более живо говорит, хотя с ним Картер не часто встречалась. Становится беспокойно, но беспокойство быстро уходит, невозможно его контролировать, а задачи приходится решать по одной за раз. Ее мозг не компьютер, не настолько многофункционален.
- Ну, пойдем.
Когда-то давно она любила играть в рыцарей и драконов. Рыцарем была Пегги, используя в качестве плаща скатерть из любимого маменькиного набора, та в таких случаях хваталась за сердце, норовя упасть в обморок. А драконы были воображаемые. Но вот Пегги выросла, драконы стали настоящими, а ей уже не нужен плащ, чтобы быть рыцарем.
А поверхность тупика рябит, как бывает под дуновением ветра с озерной гладью. Совсем не тупик, но защитная стена. Бинго. И генератор где-то шалит, вот уже весомый повод задуматься, что задерживаться тут не стоит.

Можно попросить у Тони помощи еще раз, но Пегги помнит указания, данные Дейзи. Где-то тут должен быть терминал, который при помощи кода и перчатки с ДНК агента Джонсон должен пропустить их. Терминал тоже замаскирован под стену, но Пегги находит его быстро – просто везет. Стена со скрипом разъезжается вверх и вниз, пропускает их в какую-то лабораторию, белоснежно-стерильную, непонятную, никак не подходящую к тому, за чем они сюда пришли.
- Не похоже на компьютерный уголок. Это может быть не тот тупик?
Тут нет ничего. Пустая белая комната.
- Почему-то кажется, что палаты в психушках выглядят именно так.

Пусто. Все вокруг стерильно и пусто. Безжизненно. От чего на душе становится муторно. Оказываться в местах, которые должны быть наполнены жизнью, словно по кладбищу ходить. И не важно, есть ли тут трупы, но призраки прошлого тут точно есть.
Пегги и самой тут неуютно, она не сразу понимает, о чем говорить Тони. Где-то внутри пытается пробиться отчаяние. Нет, флешка не единственный вариант из всех, что есть у Пегги, но информацией не разбрасываются, ее надо вскрыть. Картер затыкает сомнения, у нее есть цель, а все препятствия можно и нужно преодолеть к ней.
- Как сделать запрос о том, что нам нужен терминал, который может расшифровать информацию на флешке? Это единственное место, где есть такой терминал, все остальные попытки приведут к уничтожению информации. Гидра изобретательна или Дейзи изобретательна, я так и не поняла, чья это фишка.

Надо было взять Джонсон с собой, но у той сейчас хватает дел с Нелюдями, нельзя таскать за собой единственного земного Нелюдя, который работает на правительство. Так что пришлось без нее, хотя с ней было проще.
- Какие опыты? – Пегги оборачивается на Тони, в лице ни капли любопытства, лишь настороженность. Гидра много экспериментировала с человеческим геномом, изобретая то ли совершенного человека, то ли совершенного убийцу. С первым у них явно вышли проблемы, со вторым – перебор. Шутки про мумию кажутся уже не такими смешными, нет никакой гарантии, что где-то тут не спряталось нечто, чего и Фрайдей не засечет. Пегги верит искусственному интеллекту, но верит и в то, что Гидра что-то да могла от себя оставить, не зря же столько выживала, пока никто не знал об этом.
Это будет забавно, если какой-то монстр выскочит на них из-за угла. И от этой мысли по спине бежит холодок, хочется быстрее убраться в безопасное место, куда угодно, лишь бы не тут.

Голос Тони кажется каким-то не живым. Не его голос. Пегги на миг замирает, рассматривая его совсем другим взглядом, более придирчивым. Впервые приходит мысль, что с ним что-то не так, возможно, не первый день, но они видятся слишком редко, чтобы делать выводы. Он изменился, все изменились, так уж вышло, не могло выйти иначе, Пегги ли этого не знать? Но беспокойство запускает когти в ее душу, и хотя минута страха проходит, как только голос Тони приобретает обычные тоны и привычный тембр, спокойнее Картер не становится.
- Веди, - кивает она, следуя за ним. Они углубляются в базу, оставляя позади выход, лабиринты коридоров куда-то ведут, Пегги уже отсюда самой не выбраться. Она не жалуется на память, уже или снова, не важно, но безликие плитки облицовки, одинаковые двери, ничего не помогает запомнить путь, а клубка Ариадны ей не выдали. В какой-то момент Пегги кажется, что Тони ведет ее куда-то не туда, совсем не туда, но стоит ей только об этом подумать, потянуться, попробовать спросить, как они приходят в нужное место.

Наверное, это оно. По крайней мере, комната напичкана электроникой, мертвой электроникой, ни один монитор, ни один терминал не хотят запускаться, и Пегги снова смотрит на Тони.
- Если ты сделаешь это, я сделаю то, и мы пойдем домой, - улыбка выходит нервной. Пегги не боится Тони. Для нее это все еще мальчик, который сидел у нее на руках, которому она притаскивала шоколадки, игрушки, которого баюкала, которого обнимала, когда он осиротел. Но что-то в нем появилось, что сейчас заставляет Пегги чуть отстраниться, вести себя настороженно.
Она не знает, что с ним происходит. Это единственно правильная мысль в ее голове. Она слишком далеко от него, не знает, что с ним, не знает, что с ним сделала Белова, а ведь могла что-то сделать, охота может обернуться против охотника.
- Тони, ты как себя чувствуешь? Излучения, сбои, что-нибудь еще подобного рода не беспокоит?

Самое поганое чувство, когда ты понимаешь, что-то не так, но не можешь понять, что именно. Возишься с чертовым паззлом, хватаешь кирпичик, а они оказываются не теми, и ты ищешь тот, а до того делаешь вид, что все классно, все прекрасно. Что Тони не так уж много молчит, хотя сколько себя помнит Пегги, ни Тони, ни Говард особой молчаливостью не отличались, если в этот момент не были заняты мыслительным процессом. И приходится утешать себя, что как раз этим Тони и занят, поэтому поводов для беспокойство нет, хотя внутреннее «я» ехидно напоминает, что их до фига и больше. Он идет на контакт, но в то же время что-то идет не так, и Пегги теряется, но пытается делать вид, что все нормально. Улыбается на шутки, кивает, отвечает.
Чего она почти не замечает, что это место может им стать могилой. Один выстрел обходит стороной, но дальше она уже не видеть ловушек, прекрасно просчитанных Тони, хотя и понимает, что это место опасно само по себе, по своей сути, и выбраться отсюда живым будет идеально, тут бы хотя бы целым остаться.

Помещение медленно оживает, системы просыпаются, Пегги поворачивается в указанную сторону. Теперь она торопится потому, что по спине мороз бежит, хочется как можно быстрее, а шутки все выглядят немного бледными.
- Твоя готовность меня радует, но давай без ада обойдемся. Не сегодня.
Она и так хронически в своем личном аду, из которого путь выходит очень кривым. Впрочем, где-то там, глубоко внутри, все радуется этой деятельности после последних лет бездействия. Бурные мыслительные процессы, непростые решения, конкуренция, борьба за выживание, это уже напоминает лучшие годы, которые, хоть и были переполнены не самыми приятными картинами, но они были яркими, живыми. Такой живой Пегги не ощущала себя давно, хотя никому в том не признается. Ей нравится то, что она директор ЩИТа, ей нравится то, что все спорится, и она верит, что они справятся, если соберутся вместе.
Флешка мягко входит в гнездо, несколько секунд, и на экране отражается линия загрузки считывания данных, десять, тридцать, пятьдесят процентов, Пегги барабанит пальцами по столешнице, пока экран не адресовывает вопрос – расшифровать флешку, да или нет?
- Конечно, да, мы же тут за этим.

Ну все, сейчас, пять минут и можно будет идти домой. Но надежды решают разбиться, когда после анализа данных экран так же безлико и вежливо сообщается, что впереди пятьдесят минут ожидания.
- Вот же… - становится еще менее приятно, но что поделать, видимо, Дейзи неплохо постаралась, теперь только ждать. Можно, конечно, решить и придти в другой раз, когда времени больше будет, но его больше не будет никогда, а флешка и так ждала две недели. Пегги оборачивается к Тони: - ну что ж, кофе нет, печенья тоже, зато есть время поговорить, пока оно расшифровывается. Мы с тобой, кажется, о многом не договорили в последний раз, все куда-то бежали, что-то делали. Как твоя охота на Белову, Тони?
Можно спросить о многом. Например, о том, как они со Стивом сейчас ладят, Пегги их все время видит по отдельности и ни разу вместе, что нервирует и не дает составить собственное мнение, но черт с ним, значит, спросит, чего ей стесняться. По большому счету в ее жизни осталось только три человека, которые имеют огромное значение: Шэрон, Стивен и Тони. Так что имеет право переживать, заботиться, любить и задавать вопросы, пытаясь решить проблемы, сказать что-то, сделать что-то, в общем, как всегда. А тут почти час времени, когда нет никакой необходимости изучать базу, лишь ждать.
Пегги ненавидит ждать, поэтому любой способ скоротать время будет лучше.

Белова скрылась.
Плохо, хреново, отвратительно.
- Забилась под какой-то камень, как змея, поди найти теперь этот камень.
А ведь она ключ к решению многих проблем, связанных с Гидрой, она та голова, что скрылась, а в ее пальцах было очень много ниточек, и теперь их не найти, не подергать за концы, чтобы распутать все более путанный клубок. Не удалось решить проблему, и все придется ждать ножа в спину.
Черт-черт-черт.
- Пусть бы и правда сдохла.

Они оба знают, что не найдут сейчас Белову. Можно объявить ее в розыск по стране, через Интерпол, попросить сотрудничества смежных агентств, но Пегги этого даже не предлагает потому, что совершенно не действенно. Профессионалы такого уровня, как Елена Белова, умеют исчезать, испаряться, меняться так, чтобы не признать в ней ту, кем была раньше. Сейчас ее искать что иголку в стоге сена, а у Пегги нет на это ресурсов, часть агентов все еще находятся на испытательном сроке без нужного допуска, а часть должностей все еще пустует. Нет у нее на поиски Беловой людей, придется просто отпустить этот путь решения проблем.
- Ну и ладно. Ну и к черту. И без этой суки дел полно, выползет однажды, рано и поздно. Просто не следует забывать об этом, следует быть готовыми.
Не велика проблема, смогут. Теперь все будет иначе, теперь внутри ЩИТа не будет Гидры, Картер об этом позаботится, как-то с этим справится. Она улыбается смеху Тони, но что-то в этом смехе не то и не так, впрочем, это все проклятая паранойя, усталость, ожидание неприятностей, которые на них сыпятся как из рога изобилия, одна за другой. Решаешь, а меньше их не становится, вот проклятье какое-то.

Пегги смотрит на Тони, чуть расслабляясь. Плечи тянет от напряжения, она пытается размять их украдкой. Думает о том, что семейные связи обусловлены не только кровным родством, и к этому она давно привыкла. Не привыкла лишь к тому, что все так же что-то жмет в груди от волнения и сладости. Хочется чего-то такого, пасторальной картинки, оказаться где-то на пикнике в окружении любимых людей, пить чай, пить что покрепче, есть пирог с вишней. Или шарлотку с яблоками. Пегги умеет готовить и то и другое.
- Когда все закончится, отправимся в отпуск. Куда-нибудь, где не будет никакой связи.
Потому, что есть в этом нечто пугающее. То, как Тони говорит о том, что у него есть нить со спутником, что он постоянно на связи. Лезут в голову всякие мысли, не все приятные, большей частью беспокойные.
Она все время забывает об экстремисе, ей проще забыть, но нельзя такое выкинуть из головы насовсем. Пегги тянется к руке Тони, чувствует под пальцами металл перчатки, но все цепляется его пальцы, держит в своей руке, ждет, когда холод металла сменится на тепло прикосновения. Ждет ощущения кожи под рукой.
- Всего лишь немного? Я бы боялась постоянно. Все время. Ты отдыхаешь? Спишь?

Где-то там в глубинах базы что-то рокочет. Или слышится. Пегги поворачивает голову в сторону двери, но вроде ничего, никакого беспокойства, никто не нарушает единение.
И правда, показалось. Но стоило только так подумать, снова начинается нечто странное. Вибрации идут по полу, стенам, потолку, мелкие, чуть заметные, от того еще более раздражающие, почти что бормашина. Пегги терпеть не может стоматологов.
- Это моя паранойя или что-то происходит?
На мониторе тридцать процентов, жалкие тридцать процентов. Еще семьдесят. Еще ждать.
Но что там, черт возьми, происходит? Пегги бросает вопросительный взгляд на Тони. А у него по лицу бледность разливается. Может, не зря ему немного страшно? Что она будет делать, если с ним что-то случится в этой богом забытой глухомани, она ведь в лучшем случае дотащит его до джета, но не поднимет джет в воздух. Все, чем Пегги управляет, это машиной.

Мысль, что с Тони что-то не так, уже не отпускает Пегги, но она не может поймать ее, понять, заставить Тони говорить. Стоит об этом подумать, заподозрить это, как Тони улыбается своей обычной улыбкой, говорит своими обычными фразами, беспокойство внутри податливо замолкает. Потому, что так удобно. Сейчас удобно проигнорировать тревожные звоночки, решить, что показалось, от усталости и замороченности. Это ужасно. Это невыносимо. Пегги ненавидит себя за то, что ее не хватает на откровенный разговор, заставить Тони говорить, что с ним не так, заставить его рассказать. Но она не может. Потому, что тогда надо будет что-то делать, а она уже просто не знает, что делать.
Раньше ее не останавливали такие вещи, не остановили бы сейчас, но у нее двадцать дел, все горят, а Тони улыбается. Наверное, просто показалось. Наверное, она параноит из-за всяких мелочей.
Если бы с ним что-то случилось, он бы ей рассказал. Они договаривались, ведь так? Значит, все нормально.

Тони отводит глаза, у Пегги сжимается сердце.
И ощущение, что Тони, нет, не лжет, но не договаривает, опасается чего-то, знает больше, чем хочет ей сказать, становится сильнее. Ладно. Идти напролом нельзя, не тут, не сейчас, не когда нельзя просчитать последствий. Ладно, Пегги с этим разберется, всегда разбиралась, разберется и сейчас, ей нужно больше доказательств, а лучше всего признание, но у взрослых людей с этим проблемы, так что признания не про них.
- А можно и не ждать отпуска. Вернемся, поужинаем, я приготовлю что-то на скорую руку из того, что ты любишь. Поговорим. Мне кажется, нам надо поговорить, Тони.
Не о Дейзи. Не о Беловой.
- О тебе поговорить.
Потому, что отпуск это слишком долго, его вообще может не быть, может и Земли не быть, не спастись от проблем, не спасти ее, к этому тоже следует быть готовыми. Совсем не как в кино, без астероидов на Землю, чтобы успеть предотвратить проблемы. У них так легко не получается, не кино все же, а жаль. Очень жаль. Потому, что Пегги многое бы отдала, чтобы справиться со всем в один присест. Ну или хотя бы в два.

Им не везет с разговором. День, видимо, такой неудачный, место неподходящее. Тони возится с проверкой системы, в эти минуты у него становится такое отсутствующее лицо, что Пегги старается не смотреть. Не живое. Он уходит в себя, а ей не по себе. Зато на экране уже волшебная цифра сорок девять, неплохо, есть шанс на то…
Пегги оборачивается. Слова доходят до сознания быстро, вот только необходимые действия не очень хотят укладываться в голове. Бледность Тони наводит на мысль, что и правда будет что-то очень паршивое, от чего надо уносить ноги. Но расшифровка идет, ее не поторопить, еще половина информации закодирована на флешке, половина остается недоступна, а если выдернуть сейчас, неизвестно, что с ней будет. С флешкой, с данными, вообще со всем.
Ее разрывает на части. Пегги отчаянно хочет смочь принимать решения быстро, выбирая между теми, кто для нее важен. Нет, не так: она не хочет между ними выбирать, это вселенская несправедливость, это вечная неправда, так быть не должно. Когда-то она выбирала между миром и любовью, теперь выбирает между дорогими ей людьми. Ей нужна информация с флешки, она нужна Роджерсу, но труп Тони ей совсем не нужен. Если на миг закрыть глаза, не видеть медленно ползущую полосу расшифровки… ничего не изменится, решение не придет, она не имеет права рисковать одним ради другого, и наоборот.
Извечная дилемма. От нее всегда остаются раны.

- К черту, - выдыхает, резко выдергивая флешку, слот искрит, и Пегги отшатывается от него. Устройство, зажатое в ладони, горячее, корпус нагрелся, хочется бросить, она ведь бесполезна. Но пальцы лишь крепко сжимают – а вдруг? Хоть что-то там найдется. – Пойдем.
Они бросаются, они бегут, но в какой-то момент начинает казаться, что бегут по кругу, коридоры одинаковые, напоминают друг друга, сводя с ума схожестью. Как тут сотрудники не терялись? Или у них встроенный навигатор? Или это все для них. Выхода нет, пони бегают по кругу. В роли пони сегодня Тони Старк и Пегги Картер. Она не хочет спрашивать, что напугало Тони, она хочет только выбраться отсюда, но на всякий случай кладет руку на кобуру с пистолетом.
- Я думала, тут никого кроме нас нет. Или это мы что-то активировали?
Выхода тоже все еще нет. А ведь казалось, что она не такая большая.
- Тони! – У него бесстрастное лицо, и вот это уже начинает пугать Пегги больше мистического монстра, который может достать Тони, со всеми его броней и экстремисом. Картер ловит лицо Старка в ладони, кожа кажется прохладной, ну или это у нее уже нервная лихорадка, смотрит ему в глаза, пытается увидеть там отголоски чего-нибудь, но ничего не находит.

Работа закончится, дела тоже, да и с Фениксами мы разберемся, в голове это звучит практически зловеще, можно дальше  добавить, что никуда тебе не деться, если, конечно выберутся, а то тут и саму Картер сомнения начинали накрывать. По всему выходило, что тут их ждали, так что теперь у них явно какое-то внеплановое веселье с побочными эффектами, без этого всего Пегги могла бы очень прекрасно жить. Она все еще крепко сжимает флешку, так, что пальцы болят, хотя внутренний голос предлагает ее выкинуть, все равно не спасти уже информацию, не получить, так что это лишний балласт. Но Пегги позволяет себе слабую надежду, веру в лучшее, главное – выбраться.

Какое к дьяволу Фасилити? Пегги отчаянно роется в голове, пытается вспомнить, слышала или нет, и если да, то что это такое, но ничего не находит. За последние два месяца она приняла такой большой объем информации, что приходилось отказываться от лишнего, который лишь засорял чердак.
Что за чертово Фасилити?
- Это они ставили эксперименты на мутантах под крылом Гидры?
Ничего больше не удается вспомнить. На миг Пегги холодеет, чувствует, как по спине текут капельки холодного пота и совсем не потому, что за ними кто-то гонится, а Тони говорит о смерти. Есть нечто хуже смерти, полное беспамятство, полная личностная несостоятельность, и первым симптомом тому была забывчивость. Слова, вещи, имена, лица, люди, образы, события, одно за другим стиралось в сознании, оставляя лишь пустую оболочку, живущую в своем иллюзорном мире.
Неужели все снова возвращается? Или просто ее душит паника, стоит что-то забыть?
Пегги не хочет обратно, больше не хочет в то беспомощное состояние. Ее тяготил не возраст, не физическая немощность, но именно ментальная. И почему-то дрожит рука.

Она выныривает из своих мыслей, усилием гоня прочь панику. Нет, не сейчас, нельзя, надо контролировать себя. Сжимает руку в кулак, сглатывает ком в горле, сует флешку второй рукой в карман.
И шутит. Глупо, но шутит:
- Тебе нельзя умирать, Тони, я планировала оставить все свое наследство тебе.
Оставлять в общем-то нечего, в этой жизни все имущество Пегги Картер заключается в ней самой. Ну и ЩИТе, но тут уже как повезет.
Женщина прислушивается. По их следу идут, одна тварь, две, наверное, все же одна. Шум настораживает, шум намекает, что им лучше убраться отсюда до того, как их распотрошат когтями, клыками, зубами, да чем угодно. Да, правильно, искать выход, стучать по стенам, может, умеет, практикует. Пегги кивает. Почти как в старые времена, когда техника была на грани фантастики, не в лучшем смысле этого слова, а тайники искали вручную. Стена сверкает белизной, Пегги не любит белый цвет, но ей надо верить, что получится. И она начинает методично простукивать, старается не прислушиваться к чужеродному шуму, но слышать отзыв стены. Все не то, все не так, сплошная стена, ничего нет, но Тони говорит, что где-то должно быть. Фрайдей говорит. ИИ не может ведь ошибаться, не так ли?

- Кто-то перечитал Франкенштейна, - ворчит она, качает головой, забываясь, что Тони может на нее не смотреть. Но вот какой-то совсем другой звук, такое ощущение, что стена полая, что там пустота. Пегги на миг замирает: - Кажется, вот оно.
Начинает шарить ладонями, может, тут тоже есть волшебный терминал, может, он сможет открыть им дверь потому, что опасность уже вошла в этот коридор, и Пегги не хочет даже смотреть, что там такое. Лучше не видеть, правда. Лучше просто не знать, на что способны психи-ученые.
Кажется, Пегги практически затылком чувствует тварь. Под рукой без звука в казалось бы сплошной стене открывается окошко с доступом к терминалу. Пегги радостно вскрикивает, и тут же поникает – отпечаток ладони, скорее всего еще с учетом ДНК, проклятье какое-то. Вряд ли Пегги сможет пройти этот тест. И точно, ладонь не та, ДНК не то, на экране светится чертово «У вас осталось две попытки».
- Теперь твоя очередь, - Пегги бросает это Тони, одновременно достает пистолет. Она разворачивается, готовая отстреливаться от этой твари, пока Тони разберется с техникой, и только сейчас понимает, насколько мерзкими бывают создания рук человеческих. Картер даже не в состоянии описать, как это выглядит. Но для пробы делает пару выстрелов – в пустую.

Черт их всех дери со всеми монстрами и идеями. Раньше было проще, несмотря ни на что. Никто не создавал чудовищ для ведения войны, единственным чудовищем была Гидра, они с ней справились, хотя бы тогда справились, пусть ненадолго. Проклинать себя за ошибку Пегги никогда не перестанет, свою вину она признает, надо было застрелить Золу, нечего было быть такими гуманистами, но что сделано, то сделано, раунд окончен, сейчас все по-другому.

Пегги запоздало замечает, что попала в тварь. Думала, что пули ушли в тушу, не причинив вреда, но нет, как минимум, дискомфорт они обеспечили. Тварь воет и рычит, обиженная на такой негостеприимный прием, Пегги делает мысленные засечки – вернуться и объявить войну Фасилити. Проблема лишь в том, что они и так ведут бои на нескольких фронтах, а союзники все никак не придут полноценно на помощь. Хуже того, Пегги не может поднять весь личный состав, треть все еще на реабилитации.
Ей хватит одной фразы, чтобы ринуться за дверь, которая отсекает их от беснующего монстра. Тот кидается на дверь, но стена даже не дрожит, звуки почти заглушены, можно только догадываться, что происходит в коридоре. Пегги прижимается спиной к стене, с опущенным оружием, закрывает глаза, считает до пяти. Она отвыкла от такой жизни, пора привыкать обратно. Странно, но приятно чувствовать, что ты что-то можешь. Хорошо-то как на самом деле.

Из этого состояния ее выводит Тони. Свет тут слабый, но достаточный, чтобы видеть лицо мужчины. Пегги качает головой, не уверенная в том, что хочет сказать. Не уверенная, что есть, что спасать. Опускает руку в карман, сжимает флешку.
- Не думаю, что там что-то осталось. Не зря Дейзи говорила о том, что надо все проделать аккуратно, любое неправильно движение запустит внедренный вирус. Система безопасности.
И она, скорее всего, сожрала уже все, что могло бы хоть как-то помочь Стиву. Впрочем, от Пегги не убудет.
- Но попробовать, наверное, стоит. А вдруг ты сможешь. Только сначала нам надо выбраться отсюда.

Пегги оборачивается, рассматривает, казалось бы, сплошную стену. Вздрагивает, снова вспоминая тварь, это что-то такое, что не поддается описанию, хотя, как начинает подозревать Пегги, не худшее в арсенале Фасилити, если верить словам Тони. Современные Франкенштейны, начитавшиеся сказов о том, что если сшить куклу, она оживет.
Но тварь оставлять нельзя, совсем нельзя.
- Каковы шансы, что он не найдет выход? Что система не засбоит и не выпустит этого монстра? Ты сможешь взломать систему самоуничтожения и запустить ее? В конце концов, отсюда ты все унес, нам ничего больше не надо, а полеты на прогулку я предпочту совершать в другом месте. Так что если можешь, запуская, вот то творение должно остаться тут.

Когда-то давно Пегги Картер точно знала, что Гидра самый большой монстр. Потом казалось, что они уничтожили этого чертового монстра. И вот, несколько лет назад стало ясно, что ничего подобного. Похоже, борьба с Гидрой никогда не прекратится, они никогда ее не выкорчуют полностью, всегда остается какое-то щупальце, и она снова начинает размножаться. Но поражает не это. Поражает то, сколько тех, кого Пегги считала адекватными и сознательными людьми, перешло на сторону врага и считало это правильными. Она видела отчеты после развала ЩИТа, видела, сколько было агентов Гидры внутри ее родной организации. Простые агенты, ученые. Все они что-то искали, все они почему-то верили Гидре.

А она творила монстров, подобных самой себе. Вот на таких отдалённых базах. Чтобы обернуться против мира. Вот только монстры и есть монстры, они, рано или поздно, обернуться против своих же создателей.
Правда, сейчас эта тварь бесновалась за стеной, и хотя Тони уверял, что прорваться сюда у нее невелики шансы, Пегги очень не хотела оставлять ее в живых.
Флешка перекочевывает к Тони, что оставляет Пегги слабую, но надежду. Во что-то нужно верить даже ей, железной леди ЩИТа, иначе и у нее не хватит сил и нервов искать и приводить в порядок все это, бороться за что-то.

- Вот когда-нибудь я отправлюсь в отпуск, на Бали. Или на Гавайи. Посмотрим. Устроим там тропическую вечеринку, - смеется Пегги. – А пока давай домой. Хочу в ванну, полную пены и какое-нибудь безобидное кино, но будут сидеть в кабинете ногами на столе и читать отчеты за мое отсутствие.
Да уж, маменька бы Пегги за такое сказала пару ласковых, если бы увидела дочь с ногами на столе, но миссис Картер уже давно лежит на том же Хайгейстком кладбище, на котором есть могила самой Пегги. Все же это забавно.
- Тогда поспешим, чтобы не взлететь со всем этим на воздух.

Она выставляет таймер на минуту, отсчет пошел. Пегги выходит в дверь первой, им нужно на свободу, им нужно туда, где стоит их квинджет, чтобы добраться домой. Пегги бежит вперед, не различая коридоров, будто бы те ведут сами, но если Тони позади молчит, значит, путь правильный. Об этой миссии не будет отчетов, ничего не будет, зато новые впечатления в копилку Картер, впечатления, которые она не просила. Что ни говори, а со все более новыми технологиями детища Гидры становятся опаснее и страшнее.
Стоит оказаться на улице, чтобы обрадоваться, как безумная, даже вязкому влажному воздуху. Пегги вдыхает, замирает на секунду, но время на исходе, они не успеют взлететь до взрыва. Черт. Они даже добежать до джета могут не успеть. Не было никакого отчета, ничего не было. Видимо, система решила, что это не нужно на пустой базе, просто гул под ногами ощущается, заставляет нервничать. Пегги прилагает все свои силы, чтобы смочь, но страшно, она слышит гул, слышит то, как все на базе оживает, чтобы провалиться в смертельные объятиями взрыва.