Почему-то самым животрепещущим вопросом на первом совещании после назначения Картер директором ЩИТа оказывается вопрос перевода главной штаб-квартиры в Нью-Йорк.
- Директор Картер, вы обязаны…
- Я ничего вам не обязана, господа, давайте усвоим это. Вы назначили меня на эту должность, я сюда не просилась. Понимаю, что это вынужденная мера, у вас просто нет иных вариантов, но так как мусор убирать мне, как и наводить порядок, я предпочту это делать из того места, где мне удобно. То есть в Нью-Йорке. Точка.

Когда она волнуется, ее британский акцент особо ярко слышен. Пегги уперлась и не хочет перебираться в Вашингтон, ей никогда не нравился этот город, а к Нью-Йорку она уже давно привыкла. Поэтому никакой иной вариант ее не устраивает сейчас. Тем более, что Трискелион в прошлом, и сейчас Пегги обустраивает новое гнездо в удобном для себя формате.
Им приходиться согласиться. Пегги умело блефует, делая вид, что она-то выживет без этой должности, хотя сейчас ей эта должность очень нужна, чтобы страховать Роджерса. Но она точно знает, что ребята напротив этого не знают, зато знают, что им нужен директор. А выбора нет. Либо Картер, либо Хилл. Но Хилл прокололась.

Из зала заседания Пегги выходит с первой победой. Хорошо бы не единственной на этом поприще. Ее воскрешение сыграло ей на руку, присутствующие, хоть и переварили мысль об этом, все еще удивлены, многие помнят ее седины и морщины. А теперь перед ними снова пышущая здоровьем молодая женщина, готовая бороться за будущее своей организации. Дежа-вю, да и только. И в который раз приходит в голову мысль – Говард, ты бы мной гордился.
Жаль, что Говарда нет. Ей бы не помешала его поддержка, вечно неунывающий друг, готовый на многое ради этой дружбы. Хотя с годами Говард сильно изменился, стал жестче и холоднее, что чрезмерно огорчало Пегги.
Кажется, она все время сейчас возвращается в прошлое, жалеет об утратах так, как никогда не жалела за последние двадцать лет. Это все, наверное, потому, что ей удалось вернуть себя, к ней вернулся Стив, внезапно оказалось, что жизнь можно повернуть в иное русло, чем отведенное. Это оказалось неожиданно, и Картер и сама не знала, что делать с этим счастьем, обрушившимся на ее голову, но в конечном счете, ей следовало перестать мысленно возвращаться в сороковые, скучать по верным напарникам и массовикам-затейникам, все и так хорошо. Ну настолько, насколько это возможно.

От мыслей Пегги отвлекает невысокий мужчина, переступивший ей дорогу. Будто бы ждал ее. Пегги смеряет его взглядом, где-то она видела это лицо. А потом вспоминает, да, точно, видела в предоставленных ей отчетах по событиям в аэропорту и около того, к тому же, если Пегги помнит правильно, это бывший начальник Шэрон.
- Агент… Росс, не так ли? Меня ждете?
Уютный уголок с диваном и креслами пуст, кроме них тут никого. Пегги с интересом рассматривает Росса, пытается угадать, что ему от ее понадобилось.
- Чем могу помочь?
То, что он ее знает, и так понятно. Видимо, читал имеющуюся в доступе информацию. Пегги проводит ладонями по юбке, расправляя невидимые складки. Любопытство мешается с беспокойством, что ей не понравится этот разговор, но на лице читается маска абсолютной сдержанности. Что ни говори, а нет ничего лучше дрессировки школ для девочек, пансионатов, в которых учат тому, как быть леди, не теряя лица, когда твои муж/дети/родственники, нужное подчеркнуть, начинают лажать так, что тебе и не снилось. Сколько бы Пегги не фыркала на собственное воспитание, ее мать и ее школьные учителя сделали все, чтобы сейчас ее не пыталась удушить нить жемчуга на шее, а выражение лица оставалось настолько безликое, что и не понять, готова она уже врезать прикладом пистолета по голове или все еще настроена улыбаться и ехидничать.
Для протокола, пистолета у Пегги сейчас не было, так что все, что ей оставалось, это улыбаться.

Удивление Пегги даже не стремится сдерживать. Консультант ЩИТа? С какой радости?
- Я вас не нанимала на эту должность, агент Росс. А последнее слово в укомплектовании штата организации за мной. Так что вы поторопились с этим званием.
Картер не противится предложению присесть, опускается в кресло, садится с удобством, закидывает ногу на ногу. Ей любопытно, о чем так жаждет побеседовать агент Росс, хотя она и так догадывается, главная тема всех последних разговоров – Гидра и Роджерс. Ну или Роджерс и Гидра. Прямо тема всей жизни Пегги Картер.
- Благодарю, но все это громкие слова. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть ЩИТ к истокам, но суть в том, что я сделаю это без вмешательства извне.

Россу нет веры. Ни капли. Ни его дружелюбию, ни его словам, ни его улыбке – о, ехидство Пегги чувствует за каждым словом, сама так умеет, а потому и не ведется. Рассматривает Росса, отзеркаливая его улыбку. Это будет забавно. В свое время, во время войны, Пегги на самом деле обожала вести допросы агентов Гидры, да и потом было время, очень интересное. Картер всегда любила интеллектуальные поединки, попытки ее напугать, ожидание от нее агрессивных действий, поспешных выводов и продавливания. Но последние три пункта всегда больше подходил агенту Томпосону, а не Пегги Картер. И в этом она ничуть не изменилась.
А выстрелить она всегда могла без колебаний, если это решало вопрос.

Пегги благосклонно слушает то, как Эверетт Росс рассыпается в комплиментах и вере в нее, кивает, поджимает губы и ждет. Ну же, агент Росс не должен подвести ее, тут должен быть обязательный апофеоз этой прекрасной речи. И вот оно.
- А, я все думала, когда вы перейдете к главному блюду. А вы за что переживаете, агент Росс, за безупречность моей репутации, за ЩИТ или Стивена Роджерса? Боюсь вас огорчить, моя репутация никогда не была идеальной, в СНР я была едва ли не самым вредным агентом, а в остальном, ну что ж, я всегда трезво смотрела на людей и понимала, чем хочу заниматься. А вы молодец, уже выполнили домашнее задание, до встречи со мной. Обычно агенты ЦРУ начинают шевелиться после того, как начинают подобный поединок. Но давайте я сокращу поток лишних слов и спрошу сразу – а чего вы ждете от меня, агент Росс?
Нет, ну понятно, чтобы она арестовала Роджерса и передала его трибунала, но, увы, этого не будет. Не сейчас, когда ей нечем оправдать Стива, без этого Картер просто никуда не позволит ему пойти, сдаваться, пытаться что-то доказать.
На самом деле, Пегги верит в то, что Росс старается принести этому миру покой и уверенность в завтрашнем дне. Проблема лишь в том, что они по-разному видят способы, которыми это можно добиться. История с Барнсом не проста, Пегги вообще предпочла ввиду своего неучастия в ней, не принимать чью-либо сторону, ни Стива, ни Тони. Она просто не хочет становиться между ними, ей надо, чтобы два дорогих ей человека собрались в единое целое, наконец. А не вот это вот все.

- Да ради бога, агент Росс, хотите выполнять роль связного, пожалуйста. Я всегда поддерживала идею сотрудничества меж ведомствами, особенно, если коллеги не лезут за запертые двери. Увы, наши двери иногда хранят очень опасные вещи.
И ведь не солгала же. В свое время Пегги очень страдала от синдрома «ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю». Очень большая скрытность ЩИТа отравляла все возможные способы помощи, которую в некоторых случаях можно было получить от внешней разведки, так и от внутренней. Ее зачастую спасали контакты в собственном МИ, но лишь частично. Так что сейчас Пегги и правда была рада тому, что теперь можно поладить с ЦРУ. Но это совершенно не означает, что она сразу же выдаст ключи от потайных каморок или позволит лезть в ее юрисдикцию.
Впрочем, об этом они наверняка поговорят дальше.

Пегги смеется. Ох как интересно. Им от нее что-то нужно, и они ее не торопят.
- Агент Росс, вы прямо гений подобных речей. Но нет, я совершенно не знаю, что вам нужно от меня, в чем именно вы меня не будете торопить. – Она кивает на двери в конце коридора, из которых вышла несколько минут назад. – Я знаю, что от меня требуется вновь собранному совету, они огласили весь список своих пожеланий, надо сказать, не маленький, но главным в нем пунктом числится восстановление и возвращение ЩИТа в качестве защитников от того, что непонятно.
На самом деле совет уже был совсем не тот. И слава богу, хотя Пегги и предчувствовала с ним своеобразные проблемы. Тогда, после первого развала ЩИТа, совет организовали бывшие агенты, Гонсалес, Уивер, кто-то еще, кто именно Пегги не помнила, ей было не нужно. Правда, из того состава осталась только Уивер, но и люди теперь были более при деле, понимающие, какие непростые стояли задачи перед Пегги. Они даже неплохо поговорили, достигли договоренностей, что было прекрасной основой для работы. Хотя впереди будут еще и недовольства, и высказывания в ее адрес, наверняка, будут. Потому, что люди за той дверью хотели очистить имя ЩИТа от Гидры, а этого не выйдет так просто. А еще они – и агент Росс в том числе – хотели голову Кэпа на блюдечке с золотой каемочкой.
Но они своих не бросают. Ее научил этому Стив в тот первый раз, когда пошел вытаскивать из тыла врага американских офицеров. И вытащил, что примечательно.

- Они боятся всего того, что происходит, и я их не виню, я тоже боюсь. Поэтому я буду восстанавливать ЩИТ, чтобы он уже не просто выполнял изначально взятые на себя обязательства, но и расширил свои возможности. Но, полагаю, вы говорите совсем не о том, не так ли, агент Росс?
А вот и перешли к главному блюду. Пегги вздыхает, рассматривает край юбки, носок ботинка, думает о том, что не знает, где конкретно сейчас носит Стива, и что завтра день созвона.
А Эверетт Росс рассказывает ей о неприятностях, которые принес Роджерс, и ее это злит. Злит потому, что Роджерс как жертвенная… корова, вечно приносит в жертву что-то свое, но как-то не выходит, чтобы люди это полноценно оценили.
- А в битве над Нью-Йорком тоже Роджерс виноват? – Не удерживается Пегги от ремарки, ехидной, но при этом весьма улыбчивой. – Что-то я не помню, чтобы Америка вспоминала о его вине тогда, когда правительство гребло налоги от продажи символики Мстителей и Роджерса в частности. Или когда призывало их на помощь. Или когда пряталось за их спинами. А тут вот сразу сколько проблем нашлось, прямо удивительно. Хотя кто ищет, тот всегда находит, не правда ли? – Пегги качает головой. – Вы, конечно, можете инициировать расследование, но насколько я знаю, существует договоренность, по которой только ЩИТ имеет право на арест Роджерса. Это личная договоренность. Так что в случае ареста Капитана, вы обязаны будете его передать нам.
Что тоже не фонтан идея, если так подумать. Пегги вообще пока придерживает ордер, но скоро ее будут поджимать, собственно, Хилл и будет поджимать, и ей придется подписать этот приказ. Что, конечно, паршиво, но хуже будет, если все же кто-то умудрится поймать Роджерса. Как только он окажется в камере, руки Пегги будут связаны в полном смысле этого слова, если она не желает повторить подвиг Барбары Морс, о котором наслышана уже. История забавная, конечно, но как-то не очень подходит Пегги. У нее планы, в которые не входит пожизненное бегство Стива от правосудия.
- Что вы знаете о событиях около Гидры?
Следует хотя бы понять, насколько понимает Росс, что тут все не просто, не просто измена Родине потому, что так посоветовала левая пятка правой ноги.