Это оказалось так просто, что было смешно. Стив даже позволил себе рассмеяться в голос , пока двое здоровых агентов в камуфляже и балаклавах фиксировали наручники на его запястьях, проверяли цепи из сверхпрочного материала на выносливость, чтобы узник даже не смел надеяться вырваться из них, и, сделав все, что от них требовалось, покидали помещение, отведенное под допросную, не проронив ни слова. Где-то снаружи был Росс, тот самый агент Эверетт Росс, который работал над делом Джеймса Барнса и, говоря честно, выполнял свои обязанности из рук вон плохо, начиная хотя бы с того, что изначально задержал не того, кого нужно. К слову, не в последнюю очередь именно из-за такого просчета дальнейшее пошло по накатанной, и у всех причастных просто не оставалось выбора на иные действия. Обстоятельства диктовали свои условия. Удивительно, с тех самых событий прошло столько времени и, что еще важнее, случилось столько бед, перевернувших как мир в прямом понимании этого слова, так и личные миры отдельно взятого человека,  с ног на голову, но стоило Роджерсу даже мельком завидеть знакомое лицо на белом фоне заснеженных пик, как ощущение иллюзорности времени накрыло его с головой. Он словно вновь очутился в Берлине, в том самом месте, куда их с Баки доставили после провальных гонок на дублере, только на этот раз  американец восседал не в комфортном зале для совещаний, пялясь в экран, на который транслировали допрос его друга. В этот раз он сам был в роли центральной фигуры, собравшей интерес своих охотников.  И они, жаждущие крови, сделают все возможное, чтобы насытиться сполна. Стив умудрялся бегать от них три месяца. Три чертовых месяца, когда невозможно было даже просто расслабиться на секунду, забыть обо всем, отбросить мысли о неизбежном, чтобы просто разгрузить голову, которую буквально давило обручем боли от перенапряжения и нерадостных мыслей. А когда удавалось перестать печься за свое бренное тело, мысли моментально переключались на тех, кого он оставлял позади, тех, к кому он возвращался, тех, с кем он шел бок о бок. Он так и не смог уйти в тень, просто бы не смог себе позволить, когда в мире творилось черт знает что. Более того, он обещал. Пегги. Тони. Да самому себе в конце концов. Дал слово не сдаваться и идти до конца, вернуть потерявшей надежду земле своего героя, который всегда все решит, всегда поможет, всегда будет рядом.
А потом его жизни случилась Будро. Роджерс слышал об этой персоне, кажется, Лена даже сотрудничала с ней и с ее Гильдией убийц. Стив в подробности не вдавался, короткой ремарки о том, что Гидра какое-то время браталась с обществом ассасинов, было более чем достаточно. Общие дела, общие миссии, выгодные сделки, Гильдия была беспроблемным компаньоном, потому что в обратном случае Стив бы знал об этом чуть больше, чем то, что убийцам и наемникам доверять нельзя. Хотя какая разница, если даже эти крохи его не спасли и не уберегли от того, что он имел сейчас. Просто белобрысая девчонка из Луизианы оказалась расторопнее его самого и умыла руки до того, как Стив ее убрал, сдав на руки властям. Интересно, что они ей пообещали? Сотрудничество, помилование или просто отпустили с миром, пообещав не пускать вслед за ней гончих аж до самой границы. О, да, щедрость костюмов не имела границ.
Резкий звук проезжающегося по каменному полу железа отдается в голове Стива каким-то армагеддоном, и он жмурит глаза, опуская голову вниз и прижимаясь к груди подбородком, но это не спасает его от колокольни в голове, где медным корпусом, по всей видимости, выступает его мозг. Раздражающий его воспаленное сознание звук длится какие-то несчастные доли секунды, но его отзвук гулом самолета продолжает выть в ушах. Такого с ним еще никогда не было, но в то же время Стив еще ни разу не оказывался в плену у ЦРУ или другой из спеслужб, поэтому предугадать не мог ровным счетом ничего. Он прекрасно помнил, как его окружили в кольцо на заснеженном склоне, кажется, даже мелкий снег сыпал, солдат было штук сорок, честное слово, все с новомодными пушками, целившимися прямо в его башку.  Ему вроде даже не предложили сдаться добровольно, выжидали чего-то, вероятно, сопротивления. Если оценивать картину трезво, Стив мог бы справиться со всеми ними, сумел бы, выкрутился, ведь всегда выкручивался, но опять же что-то, что от него никак не зависело, вмешалось. Он  почувствовал всего лишь болезненный укол в районе шеи, когда рассудок в секунду затуманился, а тело словно сковало льдом. Весь процесс длился какое-то мгновенье, но его оказалось достаточно для того, чтобы повязать неуловимого капитана. Что с ним делали, пока Стив был без сознания, он не знал. Тело не болело, голова хоть и была тяжелой, но вроде тоже соображала хорошо. На первый взгляд все казалось прежним, однако Стив не торопился обманываться. Росс знает его силу, как физическую, так и умственную, и если он собрался удерживать капитана одними цепями в какой-то халупе, не похожей даже на нормальный подвал, то был круглым идиотом.
Только вот Росс идиотом не был, и Стив это прекрасно осознавал. Отчего перспективы его будущего с каждой секундой пребывания здесь становились все прозрачнее и прозрачнее.
В целом слова агента, из которых не обвиняло его опороченное имя лишь молчание, не стали для Роджерса неожиданностью. Все так, все верно, Росс знал тот вариант произошедшего, который и было положено распространять по официальной версии. И, несмотря на то, что оригинальный пересказ событий мог раскрыть множество слепых пятен в этой истории, в качестве тактики построения ответов Стив выкладывать Россу желаемую информацию не собирался.  Ему бы вообще по-хорошему молчать, но здесь такое не сработает, и в ответ на требование адвоката ему в челюсть лишь прилетит прикладом автомата одного из конвоиров. Придется тянуть время, хотя бы столько, сколько у него будет в распоряжении.
- Соковийский договор – пустышка, - наконец, после нескольких минут напряженного молчания отвечает Стив, не отводя взгляда с Росса, который чуть ли не пыхтел ему в лицо. Вряд ли это именно то, чего ожидал от него агент, однако переходить к обсуждению «щедрого» предложения капитан не спешит. – И вы не хуже меня знаете, Росс, что спасти всех невозможно. При этом ведь над вами тоже, дамокловым мечом, висит кто-то, кому вы подчиняетесь. И как давно в уставе ЦРУ прописана законность таких вот мероприятий?
Стив усмехается, чувствуя, как новая волна тянущей боли колючим покрывалом ложится на его мозг. Он бы уткнулся лбом о холодный стол и молил бы небо о минуте тишины, однако показывать слабость неприятелю не мог.
- Когда-то мой хороший друг, который вам знаком, очень верно выразился о сделках и уступках противоборствующим сторонам, особенно тем, в чьих руках власть и ошибочная уверенность в собственной правоте.  Что бы вас ни интересовало..
«Пулю в лоб – и концов не найти» – так сказал Баки, когда Стив нашел его в той маленькой квартирке в надежде, что друг его вспомнит и подтвердит свою невиновность. Россу не выгодно вредить Стиву здесь, он позер, он триумфатор, он захочет показать миру, что он, именно он схватил главного международного преступника и предал того суду. Кое-что полезное от подарка Кобик он все же получил – умение идти на риски.
- Боюсь, что вынужден отказаться от подобной помощи.

Отредактировано Steven Rogers (2018-08-16 16:27:36)

Он слишком много болтает. Безуспешная попытка тянуть время, как будто это хоть как-то сможет ему сейчас помочь. Нет, Росс и его люди не тот контингент, с кем такое сработает, особенно сейчас. Они добрались до него аж в самой Австрии, интересно, костюм хотя бы потребовал от Будро каких-нибудь доказательств ее слов или ломанулся на поимку опального Капитана сразу, как только вожделенное имя, способное вернуть црушнику в немилости прежние почести, статус и возможности, прозвучало в трубке? Кажется, Росс этого даже не скрывал, это упоение, вожделение буквально читалось в его мимике, в его остром и бегающем взгляде, который разве что маслом не заливается, в его тоне, в каждом выверенном слове. Вынь да полож, как говорится, или на худой конец за время своего гидрийского рандеву Стивен научился так читать людей, что к гадалке не ходи, все на духу выложит. И все же первый вариант был ближе к истине - Росс, такой серьёзный, целеустремлённый и цепкий, будто клешни рака, видел в Роджерсе свой счастливый билет, десяточку в лото или какие ещё азартные игры с низким коэффициентом побед есть в современном мире.  Если бы Кэп мог от души посмеяться, он бы сделал это непременно. Однако с каждой секундой он чувствовал, как препараты, а теперь не оставалось сомнений в том, что, пока он был в отключке, его напичкали неизвестно чем, делали своё дело. Ершистый коктейль, который слепили из того, что было. Если даже блондин не знал, что именно сейчас плывёт по его венам, мешаясь с кровью и ведя неравную борьбу с сывороткой, одно ему было известно точно - дела плохи. 
Стив с досадой осознавал, что все, он отыгрался. У него был один единственный вариант попробовать вырваться из этого нелепого плена - идти напролом, потому что одним молчанием он ничего не добьётся. Выкладывать Россу всю правду он, разумеется, не собирался, одно лишнее неосторожное  слово, и под удар попадают все, абсолютно все, кто сейчас хоть как-то пытается оправдать его имя. Разумеется агент не столь значимая персона в этом деле и его слова не будут приняты серьёзно в той мере, чтобы закопать, к примеру, Пегги, ее положение сейчас слишком влиятельно. И в то же время вброс Росса может оказаться тем толчком, способным потянуть за собой вереницу событий, которые обратят все монументальное сегодня в прах завтра. Он и так с трудом делает все необходимое, оставляя пустые места там, где фигурировали его друзья и сторонники. Иногда доходит до абсурда и прорехи настолько сырые, что Стив представляет себя глупцом, пытающимся зажать в кулаке несметное количество золотых монет, а они все сыпятся и сыпятся сквозь пальцы. А тут ещё и этот чертов црушник,  цепной пёс правительства, которое только спит и видит, как облепить бывшего Капитана Америку всевозможными грехами - его, чужими, даже не относящимися к эпопее с Гидрой и Расколом - сбросить в воду с амбарным  замком на шее и, дождавшись, пока позор эпохи сгинет на дне, выдохнуть свободно. И продолжить жить так, словно ничего не случилось, вернув мир в прежнее русло и совсем не думая о том, что, делая одно и то же, не стоит ожидать разного результата.
Собственно, слова Росса лишний раз подтверждают догадки Кэпа. Его дело уже пошито и ожидает своего часа. Это как самая абсурдная и нелепая сделка, условия которой уже прописаны заранее, ты с ними категорически не согласен, но все равно ставишь подпись, соглашаясь на погибель.
- Что пообещали конкретно вам, Росс? - Стив на секунду прикрывает глаза, свет начинает их резать и буквально распиливать мозг, отдаваясь зудящей болью где-то в районе затылка. Однако в перемешку с болезненно залёгшей меж бровей морщинкой на губах появляется ухмылка. - Вольготное место на эшафоте по соседству со мной? Вы облажались однажды, и вот ирония, генерал Росс наверняка об этом помнит, не настолько стар, чтобы страдать провалами в памяти. Второе такое фиаско вам не простят.
И вот он начинает нажимать на болевые, даже скорее больные, перманентно страдающие и загибающиеся от боли точки. Один из конвоиров встаёт сбоку, собираясь то ли дать прикладом Стиву в челюсть, чтобы не болтал или болтал лишь то, что нужно, то ли это был такой жест устрашения, Роджерс так и не разобрался. Однако боковым зрением держал того на виду, чувствуя, как внутри начинает разгораться доселе неизвестная ему черная ярость. Порой это пугало, потому что, даже будучи под чарами Кобик, Стив не позволял себе отступать от собственных  установок и принципов. Никаких бессмысленных жертв - так он себе говорил. Это то, что он знал, помнил и чему следовал. Однако с каждым днём, чем дальше он уходил от момента, когда в его голове встретились реальность и вымысел, тем сильнее он переставал узнавать в человеке, которым он является в эту самую минуту, себя. Стив допускал мысль, что он просто сходит с ума, что закономерно, однако гнал от себя подобные мысли, боясь их. Только вот изменения гнать от себя не получалось, они накатывали с каждым разом все с большей силой и оставляли больше последствий. Этого героя с автоматом, например, он убьёт без раздумий, если представится возможность, только чтобы выбраться из этого места, а ещё сливка немного за то, что тот невесть что о себе возомнил и выбрал неверное действие. Роджерсу хватит и серьезного парня с галстуком напротив, который вот-вот готов выдать своему пленнику очередную порцию пыточного материла. Что на этот раз, сыворотка правды?
- Была Гидра, нет Гидры, Росс. Что вы хотите услышать? Покаяние в перемешку с признанием всех грехов? Не будет такого, половина данных, слитых в сеть, не имеют ничего общего с правдой. Ждёте, что я выдам всех соучастников? Снова мимо, ищите, копайте, я в этом деле вам не союзник. Глядишь, вытащите на белый свет много интересного.
Это была самая настоящая круговая порука, в которой зацепившись за одну паршивую овцу из мешка можно вытащить целое стадо породистых, холёных и девственно чистых. За время правления его Гидры, Стив с Еленой успели подмять под себя Вашингтон, а взять столицу означало завладеть всей страной.  Каждый хотя бы раз падал в этот чан с кипящей смолой, от которой оттирается до сих пор. Если Росс желает в этом плавать - пожалуйста. Стиву лишь интересно, когда тот дойдёт до точки невозврата, и угрозы его тезки покажутся всего лишь детским лепетом. Впрочем, сейчас выкладывать агенту желаемое смысла нет, Роджерс все равно не сможет вдоволь насладиться зрелищем, когда доблестные приданные силы центрального разведывательного управления в своих благих намерениях вымостят дорогу в ад.
- Дождусь окончания спектакля вашего гостеприимства, ведь столько готовились, да?
А потом покажет то, что припасено в его рукавах.
Самоуверенности, неизвестно откуда взявшейся в такой патовой ситуации, можно было лишь позавидовать. Или посочувствовать, потому что очередная попытка незаметно прогнуть наручники не увенчалась успехом. От слова совсем, и казалось, былая его сила начала иссякать. Неужели действует? Если их препаратам удастся каким-то образом воздействовать  на сыворотку, значит ли это, что Стив потеряет свою мощь, получив на выходе бруклинские руки-палочки.
Голова тяжелеет, а плывущий взгляд перемещается на Росса. Пока Роджерс совсем не потерял остатки рассудка и может хотя бы как-то взаимодействовать с публикой, а не сидеть овощем на стуле, нужно действовать.
- Ну же, начинай, костюм. Время - деньги.
А в его случае ещё и жизнь.

Отредактировано Steven Rogers (2018-09-19 10:47:52)