28.11.2016, вечер приближающийся к ночи
- Папа, я не знаю, как это объяснить, но я уверена, что он видел маму и, возможно, говорил с ней. Знаю, знаю. С точки зрения науки – это абсурд. Но… Мы с тобой там не были, мы не знаем, что с ним произошло в квантовом мире. – глухой мужской голос что-то поясняет Хоуп, которую слишком переполняют эмоции, как молодого ученого, который вот-вот сделает свое первое открытие. – Это наш шанс что-то узнать. И он сказал про облака в форме осы… - ван Дайн в детстве и юности думала, что Хэнк никогда ее не понимал и не представлял, как тяжело одной без матери, и отца, который и видеть ее не хотел. С другой стороны, теперь взрослая дочь понимает, как тяжело ему было без жены, и их общий ребенок, который напоминает о семье, которая могла бы быть. – В любом случае нужно дождаться, когда он придет в себя, а потом делать выводы. – даже не видя Осу, можно представить, как она сложила руки на груди и упрямо, как и отец, поставила точку в этом разговоре. – Ладно, пойду проверю, как там Скотт. Спокойной ночи, Хэнк. – она давно словила себя на мысли, что, когда злится на Пима всегда называет его по имени.
В высокий прозрачный стакан отправляется апельсиновый сок из холодильника, а девушка, чтобы не нарушать покой лишними звуками, прокрадывается в гостевую комнату, где вот уже несколько десятков часов Скотт не мог прийти в себя. Стакан опускается на прикроватную тумбочку, и девушка опускает полотенце в воду, освежая очередной компресс, не давая и шанса подняться температуре.
- Скотт, ты меня очень напугал… - шепчет она ему на ухо, борясь с желанием коснуться губами его щеки. – Приди в себя.

Хоуп опускается на рядом с кроватью стоящие кресло, решая посидеть еще немного, почитать книжку и убедиться, что жар точно отступил. И она совсем не замечает, как понемногу опустошает стакан с соком, а веки становятся совсем тяжелыми, и она засыпает. Очень странный и интересный сон. Про квантовое измерение, про Скотта и Джанет. Как они могли там встретиться, поговорить… Мечты? Желание, чтобы так все и оказалось?
29.11.2016 Утро
Ван Дайн резко открывает глаза, когда книга подает с колен на пол, раздаваясь шлепком, и кто-то берет ее за запястье. Первое желание дернуться, ведь она в своей комнате, кто так бесцеремонно может к ней относиться. Но потом:
- Хоуп? – Лэнг очнулся и называет ее по имени, и она тут же присаживается к нему на кровать, педантично проверяя лоб и повязку на голове не открылось ли кровотечение. – В доме, где после тебя пропадают вещи. Что за странный вопрос? Куда я могла тебя еще привезти после твоего падения? В дешевый мотель? – раздраженная и уставшая Хоуп, именно это пытается показать девушка, хотя внутри ее переполняет радость, что все-таки он открыл глаза. Она сдается под напором его невинной улыбки, и так же по-детски нелепо улыбается.
- Я боялась, что больше… - «…не увижу твою улыбку…» - …ты не откроешь глаза. Как я буду смотреть твоим детям в глаза, если с тобой что-то случится. А еще я принесла тебе сок, и сама его выпила, пока сидела тут. – она виновато улыбается, пряча глаза в пол. – Ты как себя чувствуешь, Скотт? – становясь моментально серьезной спрашивает Хоуп.

Хэнк приветственно кивнул Скотту, внимательно наблюдая за ним со своей позиции со стороны. Трудно было поверить в то, что ему удалось совершить невозможное. Больше всего хотелось сейчас вынуть как можно больше из его сознания, разобрать на мельчайшие детали, разложить по полочкам все его полученные знания, но приходилось держать себя в руках.
Однако, как эти двое спелись! В другой раз Хэнк, может, и не удержался бы от едкого комментария, впрочем, не имея никаких возражений по поводу личной жизни своей дочери. Но сейчас мужчину заботили совершенно другие вещи.
Подняв глаза на дочь, Хэнк лишь криво ухмыльнулся, накрыв ее узкую ладонь своей в жесте приветствия. Сейчас как никогда была важна близость семьи.
- Если я где-то и должен находиться, так это здесь. О, не преувеличивай, моя дорогая! – Хэнк тепло подмигнул дочери в ответ на ее попытку внушения, что Скотт сейчас заслуживает более бережного к себе отношения. Хоуп вовсе не обязательно быть сейчас такой серьезной, однако было в этом что-то трогательное. В конце концов, не раскаленными же клещами же Пим будет вытаскивать из Скотта нужную информацию и воспоминания. Любопытно, до какой температуры нужно нагреть клещи?...
Дождавшись, когда они останутся одни, Пим подошел ближе и присел на подлокотник дивана с противоположной стороны от Скотта, скрестив руки на груди и пытливо смотря на своего избранника. Видимо, не ошибся тогда старик со своей интуицией. Доверив дело всей жизни этому безответственному, безрассудному… В общем, Скотт полностью оправдывал надежды ученого, а сейчас был в шаге от того, чтобы их превзойти. Ему оставалось лишь начать говорить. И Хэнк не торопил. Ну почти. Разве что внимательным, выжидающим взглядом, которым он пытался скрыть собственное волнение от того, что может сейчас услышать.