Холодное, серое, зимнее раннее утро вызывало сонливое состояние. Переносной дом Хэнка Пима находился далеко от города, и дороги в принципе, где-то на опушке леса, подальше от любопытных глаз. Несколько антенн, на крыше жилья, которые не позволяли засечь радиоволны издаваемые жизнедеятельностью домочадцев переносного дома и достаточно высокие деревья, которые способны закрыть здание от любопытных глаз с неба. Деревья, к слову, выращены искусственным путем, но это совсем другая история.
Много дней голову ван Дайн занимает вопрос о возвращении матери, но теперь… «Скотт!» - он шел на поправку, и усиленная терапия приносила свои плоды. Конечно, она ни кому не скажет, что до сих пор ей снится сон, где она видит разбитую голову Лэнга, лужу крови, но не может его спасти. Глупые метаморфозы разума, которые играют с девушкой злую шутку. Она снова не выспалась, и фактически заставила себя выйти за пределы дома несколько часов назад. «Тогда еще моросил дождь!» - странное дело, но здесь довольно часто шли дожди, как кратковременные, так и проливные. Только ближе к десяти утра, когда Хоуп возвращалась с пробежки, бодрость в ее теле снова взяла бразды правления, а может на это повлияло солнце, которое разогнало тяжелые тучи и теперь приятно грело сквозь деревья.
Она решила не подниматься в дом, а сразу же спуститься в подвал, в тренировочный зал, чтобы побить грушу еще полчаса. На ходу она снимает толстовку, оставаясь в топе, и оставляет одежду, что сняла на одном из тренажеров. Характерный звук для открытия бутылки с водой, но она не пьет, а льет немного на лицо и грудь, а капли уже скатываются на живот. Она обтирается полотенцем, явно чувствует нахлынувшее второе дыхание. Хоуп делает несколько упражнений для разминки верхней части тела и бинтует руки, а через несколько мгновений можно было услышать определенный ритм, который выбивали ее кулаки.

Все чаще мыслями Хоуп возвращалась к тому времени, когда она только начинала свой пусть в спорте. Нельзя сказать, что это было сложно, потому что девочка унаследовала характер отца, а значит привыкла добиваться всего чего захочет. И за короткие сроки. Для нее было важно, чтобы это увлечение не повлекло за собой последствия, к примеру, травмы, без которых, конечно, не обошлось. Но самое главное, никак не отразилось на ее учебе.
Ван Дайн, нравилось ощущать, как внутренности боксерского снаряда прогибались под силой ее удара, и она и вовсе стала слышать только стук собственного сердца, который дополнял мелодию, которую отчеканивали кулаки. Едва слышно, но к сердцу и рукам присоединились ноги. Своеобразный танец, который требует полной концентрации, и желательно никого лишнего вокруг.
— Доброе утро, ранняя пташка. – еще удар, и она обернулась на голос мужчины. Да, сегодня он выглядел куда лучше вчерашнего, и чем несколько дней назад. Вместо кругов под глазами и бледности, появился румянец и эта чуть нагловатая улыбка. «Нет покоя в этом доме!» - думает Хоуп, останавливая грушу. - Надеюсь ты тут не готовишься мстить мне за мою недолгую пропажу с костюмом?
- Привет, Скотт. – переводя дыхание, выдает она. – Не льсти себе, я и без подготовки могу тебя отделать словно стейк в любимом ресторане Пима.
Девушка шутит, и ей нравится, что Лэнг наконец-то возвращается в прежнее русло. Она думает, что могла разбудить его своим стуком, и ей за это становится немного совестно.
- Но вот тебе еще рано приступать к физическим нагрузкам. Как твоя голова, кстати? Не болит? Не кружится? – Хоуп прищуривает глаза и улыбается хитрой улыбкой. – На соленое не тянет?

Она замирает при обращении «дорогая», и на несколько секунд мозг совсем перестает подавать признаки жизни. Каким бы не был Скотт, но ошарашить он точно умел. Но уже на «тошнило», она саркастично закатывает глаза и переводит взгляд на грушу, будто пытается спрятать то, о чем действительно сейчас подумала. А когда Лэнг говорит про вафли, она снова смотрит на него, пытаясь понять, он все еще шутит или правда просит ее что-то приготовить?
«Легче придумать новое оружие, чем что-то приготовить на кухне!» - мысленно сама себе отвечает Хоуп, улавливая в голосе Скотта изменение. Стадия его насмешек прошла, и он стал сам собой, слегка балагур и весельчак. Нет, не слегка! Пристальный взгляд девичьих глаз снова возвращается к их гостю, и она задумчиво поджимает губы, рассматривая его с ног до головы. «Он стал крепче…Будто вырос. Чем Старк их кормит? А потом еще эти нелюди. Да уж, а я думала наша связь с муравьями – это что-то странное.» - взгляд медленно ползет вверх, немного задерживаясь на торсе и грудной клетке, затем снова возвращается к лицу, и непременно серые глаза устанавливают контакт c очами Лэнга. Хоуп улыбается, своей обычной вежливо-бесячей спокойной улыбкой. Через мгновение, когда он достает монетку, стена, которую она тут так тщательно строила дает трещину, и девушка улыбается, будто ей снова лет семь.
- Твое исполнение в караоке такое же опасное, как и то, что ты собираешься что-то придумать с Хэнком. Ты же знаешь, что он работает один. Да и караоке у нас нет. – «Вот зануда!» - одним из немногих минусов в младшей ван Дайн было то, что она напрочь не умела развлекаться. Зачем тратить на это свое драгоценное время, если можно почитать книгу, сходить на интересную научную конференцию… «Сыграть со Скоттом в покер его же картами на раздевание и оставить его…» - ее улыбка становится шире, его наглее. «…Интересно, где он их прячет?» - Ладно, Скотт, оставайся. – в этом смысле она его отлично понимала. Она не любила чувствовать себя беспомощной, а тем более больной. Оса меряет расстояние между ними шагами и останавливается в полуметре от него, укладывая руки в кожаных тренировочных перчатках Скотту на плечи:
- Оставайся, но может ты мне покажешь, чему научился за то время, пока был…в гостях? Буду отражать твои удары. Здесь довольно холодно если не двигаться. – взгляд невольно касается губ муравья, но Хоуп довольно успешно борется с собой и снова смотрит мужчине в глаза. – Или ты боишься, что я снова задену твой нос? – она смеется, вспоминая ситуацию, что произошла с ними в прошлом, и чтобы хоть как-то скрыть, что та ситуация все еще ее забавляет, она прячет лицо в плече мужчины, укладывая на оное лоб. Для этого ей пришлось сделать еще шаг, и вот она уже чувствует тепло, что исходит от тела Скотта. – Ты довольно горячий, - она немного отстраняется. – Ты точно чувствуешь себя хорошо?

Отредактировано Hope van Dyne (2018-09-01 10:54:13)

Откуда находятся силы, чтобы отстраниться Хоуп не знала, но едва она чувствует, что Скотт готов ее коснуться, она словно…хм…оса от него улепетывает.
- Да, может ты и прав, не замечала. – резюмирует она и внимательно смотрит на Скотта. – Да не буду я тебя бить, Лэнг. Я не могу оставить твою дочь без какого-никакого, но родного отца. – через секунду она добавляет, - Обоих версий Кэсси. Обматывай руки и надевай перчатки, будем смотреть, что ты можешь. – она снова увеличивает между ними расстояние, возвращаясь к своей бутылки с водой, теперь все же решая выпить содержимое. – Кстати, а взрослая версия к нам больше не заходила? Не мешало бы за ней присмотреть... - несколько раз Хоуп выезжала в город, чтобы купить медикаменты для Скотта и немного еды, поэтому может быть такое, что муравей просто не соизволил ей об этом рассказать.
- Представляю, как ты ее напугал. Любишь же ты влипать в истории и волновать тех, кто тебя л… - она делает еще один поспешный глоток воды, и добавляет, - терпит! – она до сих пор помнит, как его кровь залила полы и ее колени у него в квартире. Как ей тогда казалось, что она потеряет его снова, только теперь навсегда. Хоуп никогда не признается ему, что пока ждала приезда отца, отчитала его за то, что он исчез ничего не объяснив, что таким образом дал понять, что ему безразлична она и все ее чувства, что она так сильно любит его и хочет, чтобы он жил. Ван Дайн снова переводит взгляд на Лэнга:
- Ну, что, мистер Муравей? Вы готовы? Я не буду наносить удары, чтобы не навредить тебе, только блок и отражающие. Если начнет кружиться голова – останавливаемся; если потянет на вафли – отправишься на кухню делать завтрак; если же я не успею отреагировать на удар – выполню одну твою любую просьбу, в приделах разумного, конечно. Или, Скотт, нам нужно придумать стоп-слова? – спрашивает она обычным обыденным тоном, подходя снова ближе к нему. – Ладно, я готова, начинай, как закончишь с руками.

Отредактировано Hope van Dyne (2018-09-02 19:50:04)

За Скоттом было любопытно наблюдать. Порой он напоминал ребенка, на лице которого можно было прочитать любую эмоцию. Вот он доволен услышанным, потом задумался, встревожился, заговорил о дочери. Ван Дайн нравилось его лицо, и то, как он умеет преображаться. Отец бы сказал, что это не серьезно, а Хоуп казалось, что такой серьезной семье ученых нужен кто-то, кто с легкостью сможет развеселить.
— Я считаю, что она должна быть частью нашей команды. – «Команды?» - Оса замерла, слегка прищурилась, будто спрашивая, что еще за команда. – «Нахватался у Старка, у нас нет никакой команды, мы просто…просто…» - Мммм… - протянула Хоуп, будто вдыхает запах вкуснейшего кофе. – А ты, значит, хорошо справляешься, да? – она улыбается и стучит перчатками друг об друга, будто хлопает в ладоши. – Кэсси – ребенок, Скотт, я не уверена, что хорошая идея родителя подвергать дочь опасности. – несколько шагов навстречу Лэнгу и вот она стоит перед ним, уперев  руки в бока. – Но возможно ты и прав, с той скоростью, что ты влипаешь в истории, тебе нужна дополнительная…- «нянька» - …помощь. Ты считаешь, что она готова?
Очень странное чувство, но сейчас ей показалось, что Хоуп невероятно гордится Скоттом. За эти полгода он обзавелся мудростью, и нет-нет, но возможно на это повлияла Кэсси из будущего? Конечно, Пим тоже был не глуп, и в некоторых моментах проявлял себя, как заботливый отец, но понять то, что дочь уже не семилетняя малышка с дурацкими хвостиками, пришло только недавно, когда он отдал ей костюм Осы. «Нет, я понимаю, он не хотел потерять дочь, так как потерял жену, но, а как же право выбора самой дочери?» - Хоуп следила за Скоттом, за каждым движением и его мимикой. Вначале это выглядело так, будто в мясорубку попала кость, что очень затруднило работу, но с каждым движением Скотт чувствовал себя лучше, что натолкнуло на мысль о том, что ему просто нужно движение и он быстрее пойдет на поправку.
-  Скотт, а если я…- она делает глубокий вдох, тут же проходя все ступени принятия, что Скотт неисправим и правда думает, что он супергерой. – Хорошо, Лэнг, но если тебе станет хуже, я не буду больше сидеть у твоей постели. – интонация была явно такой, что если бы ее рука оказалась без перчатки она, словно мать, строго грозила ему указательным пальцем. – «Ладно, Хоуп, просто нанеси первый удар, ничего сложного, просто удар. Вспомни, как ты переживала, а он исчез, а потом оказалось, что он геройствовал с Тони…Ну, давай…Он тебе ни разу не нравится! Раз, два…» - и на счет три она нанесла первый удар, правым кулаком, который был наверняка, ожидаем для Муравья, и он с успехом уклонился. Затем левый и снова правый, комбинация повторяется и меняется, чтобы немного усложнить Лэнгу жизнь. – Как ты чувствуешь себя, Скотт?

Сейчас Хоуп было легко поддержать своего отца в том, что обладать костюмом и такой силой – не пожелаешь ни одному своему близкому человеку. Постоянно бояться за то, что с ним может что-то случиться, что он может оказаться в какой-то неприятности, а эти самые неприятности притягивает словно магнитом, когда костюм Муравья и сам Лэнг представляют собой одно целое. Теперь еще и Оса…
Хоуп знала, что ей, как никому другому, нужно быть аккуратной, не светиться, не попадаться, не привлекать лишнего внимания. Она была лишена той любви к геройству, которое прививал Старк своим Мстителям. Ей не нужна была ничья благодарность, она просто хотела вернуть мать. Ну, а то, что она может надрать задницу плохим парням, это побочный эффект.
Ей казалось, что все находится в замедленной съемке. Ван Дайн двигается слишком медленно, чтобы Скотт сумел и успел отклониться. Из нее бы получилась отличная актриса, потому что она никак не выдавала себя эмоционально, что ей приходилось сдерживать себя, чтобы не двигаться быстрее.
И вот он наносит удары, она тихонько смеется, уклоняясь в самый последний момент.
- Ты как? – спрашивает Оса и получает моментальный ответ.
- Я в полном порядке.
Девушка улыбается и выдыхает, они оба приводят в норму свое дыхание.
- Скотт, я не принимаю решение, кого принимать к нам, как ты выразился в нашу команду, подбором кадров занимается Пим. Но вот, что я тебе скажу: я никому не позволю причинить вред Кэсси и тебе. – еще секунду она молча смотрит на него, затем глумливо добавляет. – Пока на тебе костюм моего отца, конечно. – Хоуп была готова ко второму раунду, когда Скотт произнес следующие:
- Кстати я ведь тебя так и не пригласил на свидание. Может стоит это исправить?
Ей показалось, что она начала задыхаться. Если бы только он сказал это не сейчас, а полгода назад, все могло бы быть иначе. Ван Дайн молниеносно оказывается рядом с Лэнгом, снова обнимая его и прижимаясь к нему. Девушка тянется к нему, но не касается губами его губ, трется носом об его нос, давая понять, что они все так же близки, но он слишком обидел ее, когда исчез.
- Скотт… - повторяет она его имя, обдавая жаром дыхания его губы. – Эти полгода были очень сложными для меня. Я считала, что тебе нужен только костюм, а не я. Я считала, что ты бросил меня. – не смотря на слова, ее глаза закрыты, и она наслаждается близостью и теплом, которое так неожиданно подарил этот момент. – Почему? Почему я должна тебе снова поверить?

Да, он ощущает то же самое, что и она. Мягкие, нежные, такие родные, уже, объятия, и она снова не понимает, почему он сам все испортил тогда, когда исчез. Скотта можно упрекнуть во многом. К примеру, что он беззаботный лентяй, излишне комичный парень, никогда серьезно не реагирует на проблему, но… он не трус и отличный отец, а для Хоуп это значило очень многое. И что же тогда? Он побоялся все-таки?
Да, возможно костюм тут в начале был и не причем, но только до того, как Скотт научился им пользоваться, а теперь… Ощущает себя обеспеченной невестой, семья которой боится, что избранника интересуют только деньги. «Хотя все костюмы принадлежат моему отцу!» - Все эти твои предубеждения не должны тебе мешать быть со мной откровенным, мне же не мешают мои. Подлец, да… - она улыбается, выдавая это больше за комплимент, чем за негативную черту, как это хотел показать Лэнг. – Возможно, это тебя и отличает от всех моих «женихов», лощеных, чересчур воспитанных? Хорошо воспитанные девушки любят хулиганов, а ты вообще уголовник… - она видит, как его улыбка меркнет, поэтому тут же произносит, - Эй, прости, я… Для меня это не важно, мне важно, как ты ведешь себя со своей дочерью и со мной, а все остальное… - Хоуп отпрянула от Муравья, пряча глаза в пол и стягивая перчатки с ладоней, которые в последствии камнем падают на пол. – А знаешь, я пойду с тобой на свидание, просто, чтобы ты понял, сколько времени ты потратил зря… - ее ладони касаются его торса и поднимаются выше к грудной клетке и снова оказываются на плечах, но Ван Дайн больше не ждет, она целует Муравья.