Лео не понял, как это произошло, как быстро все выскользнуло у него из рук, и он потерял контроль над ситуацией. Им нужно было убить двух человек, без зверств, без излишней скромности, они должны были стать символом устрашения. Оружием, которое показало бы мощь страны – вот кем они должны были стать. И поэтому их было двое, он и Белова, бледная, погасшая, потухшая и сама не своя.

Внутренним чутьем Лео знал, что что-то тут не ладно, что-то в самой задаче не так, но реагировал запрограммированно, слепо веря в непогрешимость системы, а значит для него виноватой в провале могла быть только Белова. Ее рук дело, отцепить пленников от дерева, ее рук дело, выпустить их на волю, чтобы они могли бежать, чтобы они могли скрыться. Буран надежно спрятал все следы, и даже если они подохнут в снегах в лесу и их тела никогда не найдут – это провал, потому что всегда оставался шанс на то, что они выживут по счастливой случайности, пара мужчин в лесу, полном дичи и прочей живности? Лео бы выжил, Лео научили выживать в любой ситуации, даже с измененным сознанием, даже полумертвым.

Люди бежали дальше в лес, снег колол пальцы, Елена стояла рядом, почти сливаясь с белой пустыней позади него. Такая же белая, такая же холодная. Не было переключения, не было ничего внутри, ни щелчка, ни разумной мысли, только инстинкты, которые выли «предатель» на единственного человека, который оставался поблизости.

- Не надо было их отпускать. – Губы не шевелились, припорошенные снегом, от долгого стояния на ветру потрескавшиеся, при разговоре, нижняя губа то и дело трескалась и по ней сочилась кровь. Забавный вкус металла на языке, безумие в глаза, вот и все, что оставалось от лучшей убийцы КГБ. – Теперь приказ не будет выполнен.

Лео говорил механически, почти поддаваясь желанию замереть и остаться на месте вот таким, выпотрошенным, пустым, полым, чтобы внутрь намело снега, чтобы он сжалился, чтобы он охладил гулящую голову. Чтобы Лео смог уснуть и увидеть сон, хотя бы один, хотя бы последний. Он боролся с этим желанием несколько дней. Пока они искали упавший вертолет, пока они вытаскивали людей, пока они закидывали снегом тела, чтобы звери не растащили их раньше времени. Пока они грели руки у костра. Лео боролся с собой, чтобы сдаться.

- Не все так просто, не так ли? – Он развернулся резко, переходя из состояния покоя в движение, развернулся уже с ножом в руках, готовый к молниеносном броску, прыжку, нападению.

Не был готов только к короткому удару ногой в голову. Забавно, сейчас в округе не было людей, такая же тварь стояла напротив него, тварь готовая убивать, противник достойный того, чтобы перед ним не спасовать и достичь своей цели. Лео дрался спокойно, почти отрешенно, сменяя один блок другим, перетекая из позиции в позицию, разворачиваясь всем корпусом, проваливаясь в сугробе. Он дрался спокойно до момента, пока первые капли крови, из мелкого пореза на руке Елены, не скатились на снег. Мелкие, красные, красивые капли крови, от которых слой снега слегка подтаял.

Больше не было белой пустыни, больше не было людей, больше не было Лео. Его вел вперед инстинкт убивать, его тащило вперед желание вцепиться ей в глотку зубами и вырвать ее. Ему было интересно, какова ее кровь на вкус, и он готов был дождаться момента, чтобы попробовать. Атаки стали острее, быстрее, умнее, он перестал уклоняться, перестал отступать, наоборот, теперь все сливалось в единое целое, теперь он был весь, что тот нож, который он держал в руках.