[AVA]http://s3.uploads.ru/fw0on.png[/AVA]У таких людей как Питер Паркер не бывает много друзей.

Чувствовать одиночество с самого своего детства это перспектива, конечно, не самая радужная. Вокруг всегда куча разномастного народа, но это делу ничуть не помогает. Питер ходил в школу, постоянно посещал занятия, стараясь не пропускать уроки, получал хорошие, даже отличные, отметки, из-за чего, как водится, и получил прозвище «ботаника». Как-то перечить, спорить и пытаться донести до остальных, что ботаник это человек, который занимается растениями, не хотел, а потому просто пытался не обращать на это должного внимания. Несмотря на свой юный возраст, Паркер был достаточно сообразительным, чтобы ещё тогда понять, что такие люди не могут очень долго потешаться над чем-то одним, совсем скоро им надоест, как только перестанут чувствовать отдачу. Кажется, это называется путём меньшего сопротивления. Конечно, приятного в этом было мало, но ведь в конечном итоге сработало. Из раза в раз в поле зрения главных хулиганов начальной школы появлялись новые и новые лица, которых цепляли, поддевали, дразнили, некоторых даже доводя до слёз. Помнится, как-то раз к директору пришла мама одной заплаканной девочки с веснушками и грязно-рыжими волосами пониже плеч. Теперь уже и не вспомнить, как именно дразнили бедолагу в то время, но явно ничего приятного. Также сложно было вспомнить, чем именно закончилась столь неприятная история, известно только, что месяц после этого девочку никто не трогал, но потом всё началось сначала. Но за это время она успела завести друзей, которые в свою очередь защищали её как члена своего «особенного узкого кружка по интересам».
Что касается Питера, его дразнить перестали, но не упускали возможности поддеть, как только Паркер что-то начинал говорить. Так всегда и случается. Со временем всё не забывается, нет, наоборот, появляется что-то новое, от чего сбежать хочется ещё сильнее, чем прежде.

Однако с одним парнем всё-таки удалось найти общий язык, что казалось странно на протяжении.. да несколько недель, кажется, точно Питер ходил и как заведённая игрушка постоянно крутился на месте, стараясь понять, что же тут не так. За несколько лет обучения в школе, где он был лишь одной из тех самых «белых ворон», мальчик сумел убедить сам себя, что с ним нельзя дружить. Точнее, можно, но это неправильно. А переубеждаться обратно было не так просто, как хотелось бы.
Но Гарри казался добрым, отзывчивым парнем. И он был старше, чем уже вызывал автоматическое уважение, что ли. И пускай они учились в разных классах, времени на какие-то общие занятия было немало. Питер интересовался наукой, Гарри старался не отставать. Питер помогал другу с учёбой, а взамен Гарри таскал «мелкого» по улицам города, чему уже радовалась тётя Мэй, так как её племянник наконец больше не был таким уж затворником.

У таких людей как Питер Паркер не может быть много друзей.

Но, как известно, хорошего не бывает много. Гарри Осборн пропал, причём, буквально. И только спустя месяц Питер узнал, в чём же была причина. Тогда всему виной была то ли ссора с отцом, то ли ещё что-то, но парень уехал в какое-то подобие пансионата, чтобы продолжать обучение там. Расстроился ли Питер? Очевидно. Заводить друзей было всё так же сложно, даже сложнее, чем до этого, потому как компания Гарри стала самой удобной. Найти человека, который разделяет не все твои интересы, но с которым всё равно можно наладить взаимоотношения, особенно сложно. И даже в средней школе Паркер не очень стремился к этому. Однако после познакомился с Нэдом, что с самого начала первым решил пойти на контакт. И это прибавило немного уверенности в себе, подняло «боевой дух» даже. Однако всегда на первом месте оставалась учёба. Тётя Мэй мечтала о том, чтобы после выпуска из школы её талантливый племянник продолжил обучение в хорошем колледже и в будущем получил работу, значимую профессию, может, стал бы настоящим учёным. А для этого требуется сдавать экзамены и показывать себя с лучшей стороны на внешкольных занятиях. В общем, «зарабатывать себе имя» в школьных кругах.
Побег Гарри из города (а может, даже из страны, как знать) начал медленно выветриваться и растворяться в памяти, сохраняясь где-то кусками, оседая словно пыль.

У такого героя как Человек-Паук не может быть друзей.

Не стоит в лишний раз говорить о том, насколько сильно на жизнь обыкновенного подростка способен повлиять укус радиоактивного паука. И ведь подумать только! После кардинального изменения структуры ДНК поменялось слишком многое. Жизнь с крайне необычными способностями может только казаться более простой. Когда у тебя огромная физическая сила, значит ли это, что ты можешь не бояться нападения преступников в тёмной подворотне? Нет, это значит, что ты должен постоянно сдерживать себя, чтобы не сломать чего-нибудь или ненароком не навредить другому человеку. Или нескольким. А ещё это дурацкое «примагничивание» к вещам, с которым справиться было тоже непросто. Кажется, даже сложнее, чем с грубой силой.
Питер глупым не был, а также не страдал провалами в памяти, а потому сразу понял, в чём дело. Решив, что об этом инциденте лучше забыть, он попытался вернуться к обычной жизни, но всё, как всегда, пошло не по плану.

На «геройскую стезю» Питер вышел только после гибели дяди Бена и после того, как не смог отыскать мужчину, стрелявшего в него. Окончательно определившись с судьбой, которую стоит избрать для себя, Паркер начал менять приоритеты. Теперь он мог пропускать занятия, врать тёте и юлить, то и дело из раза в раз выскакивая по ночам из окна своей комнаты, чтобы патрулировать улицы ночного Квинса. Свой район покидал преимущественно в дневное время суток, ну или по необходимости.
Человек-Паук справлялся, но Питер Паркер совершал свойственные ему ошибки, благодаря неаккуратности и нерасторопности, которые с появлением способностей никуда не делись. У красно-синего героя появились как почитатели, так и недоброжелатели. Жаль только, что почти все СМИ относились исключительно ко второму. Но это временно. Да, точно. По крайней мере, на это очень хотелось надеяться. Нужно было только не опускать руки и двигаться вперёд, прямиком к самосовершенствованию. Это ведь ключ ко всему, правда? В конечном итоге, ему всего лишь пятнадцать лет. Только об этом должно знать как можно меньше народу.

Поправив маску своего костюма, что так любезно предоставил Тони Старк, Паук шлёпнулся на парапет крыши, усаживаясь и проверяя работу линз, то сужая, то снова округляя их несколько раз подряд. Над своей тайной личности парень трясся и тренировал внимательность, чтобы не оставлять тёте (да и кому-либо ещё) ни шанса для выяснения всей правды.
Снова поднявшись на ноги и отряхнувшись, Питер перемахнул на соседнюю крышу, расправляя плечи и болезненно шипя. Не очень удачное приземление. Теперь наверняка синяк останется. Как хорошо, что и регенерация работает в более ускоренном темпе.
— Как там дела, Карен?
— Пока что всё спокойно, только вот..
Но продолжение речи своей электронной спутницы, увы, пропустил мимо ушей. Присев на корточки в привычной для себя манере, Паук замер, сужая линзы маски и склоняя голову набок, едва не касаясь щекой своего же плеча.
— Да быть того не может, — ошарашенно выдыхает Паркер, продвигаясь ещё немного вперёд, чтобы идти вровень с человеком, чем силуэт показался слишком уж знакомым. А когда он повернулся, а Карен слегка увеличила изображения, последние сомнения разлетелись как перья резко взлетевшей голубиной стаи.
Вот кого-кого, а увидеть Гарри Осборна не ожидал. Да, именного того самого Гарри Осборна, что покинул город столько лет назад. Сколько? Пять? Четыре?

Размышлять долго не пришлось. Пока знакомый отвлёкся на что-то громкое в стороне (если не ошибался, там проходило открытие нового магазина парфюмерии), Паук мгновенно соскакивает с крыши, камнем падая вниз, замедляя ускорение с помощью паутины едва ли не в самый последний момент. Рюкзак, что был за спиной, очень пригодился. Выудив оттуда лёгкую, но всё-таки кофту без горла, Питер мгновенно натянул её на себя, словно напрочь забывая о том, что сейчас лето. Но ему требовалось как-то скрыть костюм, а снимать его и надевать одежду по-нормальному не хотел, так как это заняло бы больше времени, а в голове, подобно настойчивому набату, стучала мысль о том, что в любой момент Гарри может бесследно раствориться в толпе. Улицы Нью-Йорка отличались своей оживлённостью в любое время суток, вне зависимости от дня недели.
— Ой, чёрт. Чёрт, — шипя и натягивая на ноги кеды, сунув маску в тот же рюкзак, закидывает его на плечу и как был растрёпанный буквально вываливается из подворотни меж двух домов, споткнувшись о какую-то картонную коробку. Да, очень вовремя. Шикнув что-то себе под нос, он тут же двинулся вперёд, впиваясь пытливым взглядом прямо в спину младшего Осборна. Оказавшись достаточно близко, Питер замедлился, на пару секунд задумавшись о правильности своих действий. Может, ошибся? Перепутал? Этот парень был похож на Гарри, но Гарри, которого знал, сам покинул город и не выходил всё это время на связь, у него не было причин возвращаться, ещё и так неожиданно, но..
Но новый-старый знакомый поворачивается сам, а Паркер только открывает рот. Но собрать все мыли в кучу не удавалось, поэтому издаёт только какой-то невнятный, неразборчивый звук, с ужасом пялясь на стоящего напротив, широко раскрыв глаза. Должен что-то сделать? Или нет?
— Гарри? — самое простое и незамысловатое, что только мог придумать. Но самое волнующее и одновременно пугающее. Потому что вероятность того, что всё же обознался, была.

[AVA]http://s3.uploads.ru/fw0on.png[/AVA]Меньше всего он ожидал увидеть друга здесь и сегодня, завтра, послезавтра, через неделю, месяц, да вообще когда-либо. Воспоминания сохранялись в голове, время от времени всплывая подобно навязчивым мыслям, которые всё равно никому никогда не нравились, но образ Гарри из-за времени всё равно начал медленно растворяться, расплываться подобно объектам вдалеке, на которых пытается сфокусироваться человек с миопией. Но вот он, стоит прямо напротив, даже что-то говорит, отвечает, голос был немного иным, более грубым, что ли. Да и Озборну сейчас было лет.. сколько? Двадцать? Немного побольше?
— Я.. я не ожидал увидеть тебя здесь. Сейчас.. Ух ты, — Паркер счастлив, это было слышно по тону голоса: высокий, «скачущий». Но в то же время на его лице промелькнуло сомнение по нескольким причинам. Во-первых, это внешний вид, словно Питер только-только вот выбрался из какой-то картонной коробки за углом, во-вторых, это руки. Из всего костюма он снял только маску, горлышко кофты прикрывало красную ткань, она не торчала так призывно, как «перчатки». Спохватившись, сунул руки в карман-кенгуру, нервно хохотнув.
— Холодно сегодня как-то, правда? — с как можно более серьёзны видом, сдув несколько курчавых прядок волос, свалившихся на лоб. Враньё это всё, конечно. На улице было не пекло, но всё ж таки заметное лето, рановато ещё для кофт и свитеров, но иначе поступить не мог, только сейчас подумав о том, что стоило потратить чуть больше времени, чтобы переодеться. Но отступать теперь было поздно, не мог ведь просто взять и уйти, попросив подождать минут пять, чтобы переодеться. Это будет.. невежливо, что ли. Зато ещё одна заметочка в ментальный блокнот: научиться наконец-таки сначала думать, а только после творить ерунду. Да, сначала подумать, а потом сделать глупость.

Но было что-то ещё, что могло заставить присмотреться получше: а на само ли деле это тот самый Гарри Озборн, которого всегда знал? Да, снова всё можно свалить на прошедшее время, но.. но всё равно как-то что-то не то. Парень выглядел похожим, говорил с той же присущей ему вежливостью, словно год-два обучался в специальной школе «высших манер», но в голосе слышалась отстранённость, незаинтересованность, что ли. Возможно, даже равнодушие. Это очень сильно бросалось в глаза (вернее, в уши), так как полностью расходилось с образом, застывшим в памяти. Друг запомнился как человек весёлый, смелый, который умеет радоваться друзьям, поскольку их не было много, каждого требовалось ценить. Наверное, Гарри просто недавно вернулся и просто устал от долгой дороги? Да, эта версия походила на истину, потому было решено остановиться на ней и больше не задумываться.
— Как давно ты здесь? — будто вежливости ради. Сам-то уже решил для себя, что Озборн вернулся недавно и теперь ходил по улицам Нью-Йорка, освежая память. Рукам, что были в карманах кофты, становилось ощутимо жарко, но сделать что-либо с этим был не в состоянии.

— Да я.. пфф, — наклонившись немного вперёд, после сразу же выпрямляясь и поворачиваясь, молчаливо принимая скромное приглашение пройти дальше. Всё-таки стоять почти посреди улицы было странно, это могло сделать и без того неловкий разговор куда более неловким. А неловкости в жизни Паркера и без того было с избытком, так что не следовало увеличивать её количество. — Я перестал заниматься этим, зимой ушёл из «Оскорп», прекратил стажировку, — выдерживая небольшую паузу, — чтобы присоединиться к школьной команде декатлона. Ну, знаешь, меня попросили, вот я и, — очередной нервный смешок. Оставалось только гадать, насколько убедительными считались эти отговорки. С одной стороны, всё правда, Питер на самом деле присоединился к команде Мидтауна, но вовсе не по собственному желанию. Нет, не так, по собственному, но из «Оскорпа» ушёл по другой причине. Этот паук не давал покоя и чтобы ничего подобного больше не случилось, просто решил всё прекратить. Испугался ли он? Да, но что-то подсказывало, что в его случае это простительно. А теперь он не мог просто взять и сказать «возьмите меня обратно», хотя желание было, это ведь отличная возможность раздобыть сведения о тех необычных арахнидах. В интернете, понятно, такой информации быть не могло, слишком секретно. Не факт, что обыкновенному лаборанту-школьнику дали бы с ней ознакомиться. Самовольно, по крайней мере.

Они шагали вперёд, Питер старался не отставать, вышагивая рядом, не замедляясь, но и не забегая вперёд. Не смотрел по сторонам, так как и без того знал эти районы как свои пять пальцев. Ежедневные скачки по крышам давали о себе знать, это был неплохой смысл запросто выучить тот или иной маршрут, да и сверху всегда виднее. А ещё это идеальная возможность избегать очередей и пробок.
— Я слышал, что случилось с твоим отцом, — воспоминание о Нормане всплыло неожиданно. О том, что случилось со старшим Озборном. Семейство лишилось своего главы, а компания руководителя. Значило ли это, что теперь именно Гарри, как прямой наследник, должен был занять место отца? Может, именно поэтому вернулся, а не только ради того, чтобы потыкать в детство палочкой? Догадка выглядела логичной, однако спрашивать об этом напрямую Паук не спешил. Всё-таки дело непростое, а тема очень щекотливая. — Мне жаль. Я понимаю, каково это, потерять отца, — немного тише добавляет он, поёжившись и поджимая плечи, как от прохладного сквозняка. Но ничего такого, лишь неизменное солнце. Но и тут не соврал. Дядя Бен всегда заменял отца, хотя и не стремился никогда к этому. Но получалось у него в разы лучше, в отличии от того же родителя, пропавшего столько лет назад без вести. Сколько лет прошло? Десять?
— Что ты теперь собираешься делать? Останешься в Нью-Йорке или снова уедешь? — с некоторой надеждой в голосе. Питер сейчас не был тем маленьким пацаном, который нуждался в постоянной поддержке и защите, но Гарри по-прежнему оставался лучшим другом, что раньше всегда помогал.