[indent] Рейн очень редко покидала стены родной и уютной Школы для одаренных подростков, но если такое и происходило, то девушка подходила к данному "путешествию" со всей своей серьёзностью. Иногда ей, как и любому другому человеку, хотелось пройтись по улицам, пусть и не совсем дружелюбного, Нью-Йорка в поисках новых лиц или небольших, но приятных покупок. Ей давно уже стоило начинать заводить себе знакомства не только с такими же мутантами, как она, но и пытаться общаться с обычными гражданами без каких-либо выдающихся способностей. Именно для того что бы познакомиться с кем-то Синклер покидает территорию школы и, немного неуверенным, шагом направляется в сторону музея естественной истории, он как раз располагался неподалеку от парка и там, как ни странно всегда было много людей: как туристов, так студентов или обычных людей, что желали провести время с пользой. Она утыкается носом в вязаный шарф, что в несколько раз был обвернут вокруг её шеи. Несмотря на весенний месяц, на улице было все ещё прохладно. Волчья кровь, конечно, не давала замерзнуть, но вот нос краснел, из-за чего Рейн предпочла его спрятать от чужих глаз.
[indent] Вот она уже поднимается по ступенькам вверх, скрываясь за дверями музея. Здесь такой шум, что Рейн, с её повышенной чувствительностью к различным звукам, стоило ещё привыкнуть. Десятки экскурсоводов на перебив рассказывали о том или ином экспонате, маленькие дети буквально пищали от восторга, тыкая пальцем в огромный скелет, подвешенный на крюки. Покупая один билет на входе, Волчица проходит внутрь и пропадает в стенах этого здания на весь оставшийся день. Из-за застенчивости ей очень сложно знакомиться с новыми людьми, но подобные упражнения с: "подойди и начни непринужденный разговор", помогали ей выходить из зоны комфорта и совершенствоваться в общении с, незнакомыми ей, людьми. Однако, этот день не принес особых плодов. Несколько более-менее продолжительных бесед, иногда даже на очень схожие темы, а после очередная смена собеседника. На этот раз Рейн не останавливалась на представителях только своего возраста. Подходила и знакомилась со старшим поколением, которое в общении, кстати, зачастую были намного интереснее. Но время близилось к вечеру, о чем свидетельствовали часы на руке девушки, и пора было возвращаться. К тому же, желудок подавал явные признаки того, что пора было поужинать.
[indent] Покидая музей, Синклер снова плотно укутывается в свой шарф и решает не идти напрямую к "дому", а сделать крюк по улицам Нью-Йорка, прогулявшись на ночь глядя. Так много разных людей, кто-то спешит домой с работы, кто-то наоборот опаздывает на ночную смену, кто-то прогуливается со своей второй половинкой неспешным шагом. Слишком много различных ситуаций перед глазами, слишком много вариаций тех или иных действий и это, по мнению Волчицы, было просто великолепно. Хотелось бы и ей прогуливаться с кем-то, а не в одиночку. Из тоскливых размышлений её вырывает чья-то, довольно взволнованная речь. Точнее, это была женщина, просившая не трогать её, ведь у неё ничего нет. Рейн замедляет шаг, а её взгляд пробегает по толпе. Никто не слышит этого? Видимо, женщина, что была сейчас в беде находилась где-то неподалеку, а Синклер, являясь человеком весьма не равнодушным к подобному, разворачивается в сторону источника звука и, как раз кстати, заходит в темный переулок. Ей было более, чем понятно чувство страха и паники, когда тебя загоняют в угол люди и желают навредить тебе. Хотя, женщину, конечно, вряд ли собираются сжечь на костре, желая изгнать из неё Сатану, но все равно наверняка ситуация складывалась неприятная.
[indent] Заходя довольно глубоко в переулок, практически доходя до тупика в конце, Волчица видит примерно следующую картину: пара людей, судя по всему мужчины, окружили женщину средних лет. Один из обидчиков уже вытряхивает все содержимое сумочки женщины на, припорошенный снегом, асфальт. Второй буквально срывает с шеи жертвы какую-то позолоченную безделушку, в то время, как, подвергшаяся грабежу, женщина тихо скулит и, словно читая мантру, раз за разом просит оставить её в покое. Видимо, она не кричит громче из-за того, что эта парочка как следует запугала её, но, наверное, это счастливый день для незнакомки, ведь вовремя появился тот, кто сможет помочь ей выйти из ситуации практически невредимой.
[indent] Рейн делает шаг вперед и тут же замечает третьего соучастника, который, видимо, стоял на стороже все это время, но явно отнесся к делу с несерьёзностью и только сейчас оповещает своих патнеров о "нежелательном госте", точнее, успевает выдать только относительно громкое: "парни!...", и тут же затихает, так как Волчица практически молниеносно хватает его за грудки и прижимает его спиной к стене. Оскал на миловидном личике выглядит по-особенному пугающе и неестественно. Начинают проступать волчьи клыки, а тяжелое человеческое дыхание переходит в тихий животный рык. Из носа, при особо тяжелом и частом дыхании повалили клубы пара, которые особенно хорошо выделяются в воздухе при легком освящении. Ужас на лице мальчишки заставил Синклер немного отпрянуть, откидывая тело куда-то в сторону, заставляя одного из преступников проделать некоторый путь по земле на спине в сторону выходя на главную улицу. Тот, что так увлеченно рылся в чужой сумочке, сразу же ринулся в сторону девушки, желая набросится и схватить со спины, но Рейн, во время, ощутив присутствие кого-то за свой спиной, разворачивается и подхватывает человека за горло, поднимая над землей. Выступившие когти слегка впиваются тому в горло, но не ранят. В конце концов, она не собиралась причинять преступникам хоть какой-то серьёзный вред, даже не смотря на то, что они втроем решили ограбить бедную женщину, которая, наверняка спешила домой к семье и детям после трудного рабочего дня. Она просто хотела напугать их, что бы они шли прочь и не осмелились преследовать жертву после этого. Волчица чувствует резкую боль в руке, которой слегка сжимает горло мужчины. Видимо, он решил решать проблему радикально и, вытащив нож, рубанул по руке девушки. Алая кровь стремительным потоком закапала на снег, впитываясь в рассыпчатую текстуру льда и образуя небольшие лужицы. Синклер ослабляет хватку, опуская обидчика на землю, сразу же отправляет его мощным пинком куда-то в ближайшую стену. Раненая рука начинает деформироваться, покрываясь шерстью и немного увеличиваясь в размерах, что наставляет рукав куртки немного треснуть и обвиснуть. В любом случае она была уже испорчена порезом от ножа. Рана регенерирует, медленно, но верно затягиваясь. По тупику в переулке пронеслось паническое: "мутант!" и Рейн, сразу же реагирует, поворачивая голову в сторону звука. Третий уже отпустил женщину, которая, в свою очередь забилась в угол и закрыла голову руками. Уверенным шагом Волчица подходит к третьему, который все ещё не предпринимает каких-либо действий и, злобно рыча, смотрит тому прямо в глаза. Он ухмыляется, а Рейн чувствует резкую боль в спине, чуть правее от позвоночника. Громкий скулеж, перемешанный с рыком сливается со звуком рвущейся одежды на теле мутанта. Волчица трансформируется в волка очень быстро, практически за несколько секунд. Разворачиваясь назад, она прижимает мужчину, что нанёс ей удар ножом в спину, огромной лапой и, широко раззявив пасть, рычит на него, а после отпускает, ещё пару мгновений смотря на то, что этот человек панике убегает прочь. Поворачивая рыжую морду в сторону, судя по всему главного, она не видит в его взгляде никакого страха, но замечает пистолет в его руке, что направлен прямо в лоб Синклер. Тут было уже дело реакции, благо чуткий слух помогает ей определить, когда человек нажмет на курок, обычно в такое время у стрелка на долю секунды замирает сердце и дыхание. Движение всем огромным волчьим телом вниз, пуля проносится прямо над головой волка и врезается в кирпичную стену. Рывок вверх, она кусает незнакомца за предплечье снизу, оставляя глубокие, и, если он не поторопится, смертельные раны. Пистолет падает и стрелок, как и все остальные, но не так резво, ретируется из переулка, держась за рану. Люди на улице сразу же интересуются все ли с ним в порядке, но он лишь просит вызвать «скорую».
[indent] Волчица подходит к женщине и, наклоняя морду, толкает ту носом в руку. Она поднимает голову и смотрит у ужасом и неподдельным отвращением. "Уходи, мутант!" — наверное, сказало на эмоциях, но Рейн задевает подобное отношение. Она прижимает рыжие уши к голове и, разворачиваясь, отталкивается от земли, а после и от пожарных путей, оказывается на крыше одного из зданий, по которым она решает возвращаться домой. Пробегись она в таком виде по улицам в вечернее время — привлекла бы много внимания, к тому же, поднялся шум, а этого ей точно не нужно.
[indent] Уходи, мутант. Наверное, стоило привыкнуть к подобному отношению к себе. Но подобное не могло не ранить. Она без остановок бежит до школы, перепрыгивая ограждающую стену на ходу, и не останавливаясь, бежит к небольшой церкви, что была возведена на территории данного учреждения. В церковь он проникает с шумом, буквально врываясь через деревянные двери, толкая те волчьей мордой. Стараясь не задеть церковные лавки, она проскакивает к одному из углов, туша при этом порывами воздуха некоторые свечи. Сворачиваясь в крубок, она тихо скулит, но спустя какое-то время, приобретает снова человеческую форму. Облаченная в рваные элементы собственной одежды, она оказывается на коленях, наклонившись, она тихо молится. Из её спины по-прежнему выглядывает ручка ножа, а по коже вниз, на пол, ручьём льётся кровь, но Рейн словно не замечает этой боли. Сейчас она просто хочет попросить прощения у Господа за то, что она наделала и пообещать больше никогда не совершать подобное. В одной руке она крепко сжимает серебряный крест с цепочкой, который предварительно стянула с шеи.

[indent] Она услышала Курта ещё в тот момент, когда он только подходил к церкви. Предательски снег хрустел под его ногами, а чуткий слух Рейн просто не мог не уловить подобных звуков, в особенности сейчас. Чувства девушки обострились до невозможности, как и любого раненого зверя. Шаги приближаются, и Синклер замирает, тихо сопя, тяжело дыша через нос. Животное, что являлось неотъемлемой частью девушки и сидело глубоко внутри, хотело глухо зарычать на того, кто переступил порог священного места, но как только до Рейн дошел запах этого мутанта – желание улетучилось. Она покорно сидит, подпуская к себе Вагнера, а как только его рука касается плеча раненой, Синклер резко дергает головой, поворачивая её в сторону мужчины. Это действие больше было похоже на то, что Рейн прямо сейчас укусит синюю руку мутанта.
[indent] Девушке не особо хотелось, что бы хоть кто-то видел её в таком состоянии, но отказываться от помощи на месте Волчицы было бы глупо. Нож, который все еще находился в теле девушки, давал о себе знать, провоцируя резкую боль в боку. Спорить с Змеем она не стала, посему тот смог без проблем переместить её в нужное место.
[indent] Ей никогда не нравились госпитали. Рейн могла регенерировать самостоятельно, а подобные места посещала только в случаях острой необходимости. К тому же, атмосфера этого места играла не маловажную роль. Стены буквально давили, напоминая тебе о беспомощности. На самом деле, было бы проще просто остаться в церкви и просто вытащить эту чертову железяку. Подобное ранение на Синклер заросло бы за день, но Курту виднее, Волчица доверяет его решениям как «старшему».
[indent] Укладываясь на бок, Рейн слегка скалится. Принимать лежачее положение ей не особо комфортно, к тому же довольно больно. Смотря перед собой, она замечает белый халат. Было бы не плохо сейчас переодеться из порванного тряпья хотя бы в чистый и цельный халат, но двигаться лишний раз и, уж тем более, ходить – было бы плохой идеей. Девушка слегка поворачивает голову, смотря на Вагнера, который моет руки и надевает на руки перчатки.
[indent] - Без разрешения? – Её голос звучит довольно ослаблено, но, не смотря на это, в нем можно различить некоторые нотки недовольства, - Мне казалось, что я тут не в заложниках. – Рейн отворачивает голову, хмуря брови. И действительно, она уже совершеннолетняя, а ей по-прежнему нужно разрешение, что бы просто прогуляться? Это было не честно по отношению к самой Синклер. Как ей социализироваться, общаясь только внутри социальной группы, где все, как она? Как ей привыкнуть к миру «за оградой»? К тому же, наверное, нужно было отдавать отчет о том, что Рейн не обычный мутант, а из тех, в ком преобладает нечто, что идет вразрез с человеческими принципами. Ей слишком важно чувство свободы и от осознания того, что ей нужно ограничивать себя в некоторых областях – Рейн было слишком грустно. В конце концов, рано или поздно ей нужно будет уходить из этого места: она не сможет вечно прятаться здесь, а с желанием Синклер "двигаться дальше", вечная жизнь в стенах школы становится попросту невозможной.
[indent] Игла входит под кожу, а вместе с ней и обезболивающее. Сопение все же переходит в тихий рык, а дыхание учащается, однако, буквально через минуту Рейн расслабляется, полностью успокаиваясь. Не смотря на действие сильного обезболивающего, Волчица все же ощущает сильный дискомфорт, но не тревожит своими ощущениями Курта, которой так старательно пытается ей помочь в этой неприятной ситуации. Все это продолжалось чуть больше часа, а Рейн казалось, что прошла целая вечность, но, как только Вагнер оповещает раненую об окончании этой небольшой операции, мутант благодарственно кивает ему, сопровождая движение головы коротким: "спасибо".
[indent] Ей хотелось расслабиться, закрыть глаза и уснуть прямо на этой койке в госпитале, но как только рыжеволосая начала прикрывать глаза, со стороны Курта посыпалась целая куча вопросов. Ей сложно было уловить их все, наверное, из-за состояния. Голова от действия обезболивающего немного кружилась или это от потери крови?
[indent] - Меня не тянуло на приключения, просто так получилось. - Девушка аккуратно отодвигает от себя руку Ночного Змея и снова принимает сидячее положение на койке. Одной из рук она слегка оттягивает тряпку, которая когда-то была частью её любимого медового свитера. - Боже. - Рейн тяжело выдыхает, испытывая чувство, схожее с потерей близкого друга. Она купила эту вещь совсем недавно, а уже умудрилась испортить. Ох, как же много вещей погибало в ходе её перевоплощений, наверное, стоило ввести себе в привычку хотя бы скидывать с себя верхнюю одежду, перед сменой облика.
[indent] - Разве ты бы смог пройти мимо, если бы где-то срочно требовалась твоя помощь? - Губы растянулись в какой-то странной улыбке, и девушка отводит взгляд в сторону. Какая же это глупость. Её лично никто не просил о помощи, но это неравнодушие когда-нибудь погубит Синклер. Сегодня это было ножевое ранение, завтра может оказаться пулевое прямо в голову. Но останавливает ли осознание подобной кончины Волчицу? Когда она находится в человеческой форме и не под действием внутреннего волка - да, но как только в кровь ударяет адреналин, Рейн становится совершенно другой, а её принципы и страхи уходят на второй план.
[indent] - До церкви просто было ближе. - Девушка возвращает взгляд на Курта. Этот ответ был совершенно не полным, но Вагнер, наверное, и сам догадывается о том, почему Рейн пошла в церковь, а не за медицинской помощью. В конце концов, Синклер находится в школе уже давно и предрасположенность Волчицы к религии мог не заметить только самый слепой. Она не очень любила выказывать своё рвение к церкви, считая это тем, что не стоит показывать всем и упоминать лишний раз. К тому же, почему то из-за этого трепетного отношения к религии, мутант чувствовала себя не такой как все и старалась не упоминать об этом лишний раз, что бы особо не выделяться среди остальных подростков.
[indent] - К каким последствиям могли привести мои действия? - Рейн повторяет вопрос собеседника, немного искажая, но сохраняя суть, - Единственный, кто мог серьёзно пострадать - это я, так что никаких серьёзных последствий. - Девушка слегка пожимает плечами и сразу же морщится от боли в боку.
[indent] - Я не могу вечно прятаться от неприятностей за спинами Людей Икс, Курт, - она обращается к мутанту рядом по имени, что, наверное, было, не совсем правильно, хотя сейчас Рейн в последнюю очередь задумывалась о таких вещах, - это место - идеальное убежище, но я не хочу прятаться, понимаешь?

Отредактировано Rahne Sinclair (2019-01-08 00:50:34)

[indent]Рейн возмущает то, что по логике мутанта, она не должна вмешиваться в подобные вещи, потому что не состоит в команде икс-менов. С каких пор политика вещей стала именно такой? Почему то от подобного ей стало довольно сильно обидно, да так, что Синклер сжимает руку в кулак до такой степени, что костяшки пальцев отдают глухим треском. Да, конечно она не была частью этой команды, да и какой-либо еще, но это ведь не означало то, что ей нужно было просто пройти мимо. Дальнейшие слова Ночного Змея лишь больше вывели её на проявление эмоций, наверное, не стоило вообще вступать в какую-либо полемику, но у Синклер были свои взгляды на некоторые вещи.
[indent]- Я не хочу участвовать в борьбе между людьми и мутантами, Курт, – её голос звучит достаточно убедительно, да и сама она максимально серьёзна, - я не хочу причинять вред людям, даже не смотря на то, что они со мной сделали. – В боку словно раскрылась старая рана от ранения пулей, но вот только сквозное отверстие давно заросло, а мнимая боль лишь часть неприятного воспоминания. Когда люди, которых ты знал с рождения стреляют тебе из ружей в спину – разочаровываешься во всем, но в первую очередь в себе. Потому что именно ты виноват в этой ненависти. Ты виноват из-за того, кем ты являешься. Да, пусть это не был осознанный выбор Синклер, но толпе это не объяснишь, а им удалось убедить девочку в её грехе.
[indent]Рана, на которую была наложена повязка, стала очень быстро затягиваться прямо под ней. Волчица даже слегка дергается от этих не самых приятных ощущений. Регенерация – не самый приятный процесс, но с её помощью Рейн через пару минут уже будет без единой отметины о сегодняшнем неприятном происшествии. Хотелось бы ей забывать неприятные моменты в свой жизни так же быстро, как затягиваются её раны, но к сожалению, без хорошего псионика эту проблему никак не решить. Наверное, ей и правда стоило обратиться к какому-нибудь телепату, что бы тот просто стер из её воспоминаний те четырнадцать лет, что она провела в Аллапуле, но эта мысль сразу же улетучивается, ведь если Синклер забудет об этом – перестанет быть собой.
[indent]Намек Курта на то, что она может поделиться с ним чем-то таким, что её тревожит – для Волчицы не звучит заманчиво. Да, ей стало бы легче, но к подобному девушка просто не привыкла. Проявлять свои чувства и рассказывать переживания она привыкла только Богу в молитвах, но никак не мутанту рядом с собой. Хотя, ей уже нечего было терять. К тому же, это была больше необходимость быть хотя бы немного услышанной.
[indent]- Я сделала что-то… - В её голове сразу же всплывают воспоминания о произошедшем два года назад: кровь, повсюду, вкус человеческой крови во рту и клочья одежды, застрявшие и обвившие её когти, - что-то правда ужасное… -  этот звериный рык и чувство полного наслаждения от убийства, - что-то, от чего мне больше никогда не скрыться. -  наслаждения от убийства собственного отца. Это произошло весной, две тысячи тринадцатого года, с ней была Лора, которая смогла остановить Рейн, когда так была готова так же разодрать и сожрать жителей всего остального города. Об этом знают только Кинни и Синклер, для всего остального мира – это совсем незаметное событие, при котором человек стал жертвой дикого животного, которому удалось скрыться. Но события того дня до сих пор находятся в сознании Волчицы и даже копать глубоко не приходится.
[indent]- Я чувствую, как Господь злится на меня, – на её глазах выступают слезы, которые девушка тут же смахивает пыльной стороной ладони, - я буду гореть в Аду за совершенное, – взгляд Синклер устремлен строго вниз, на кафель, - мне остается только пытаться спасти свою душу, Курт, понимаешь? – Волчица резко поднимает голову, смотря на сидящего рядом Вагнера, а из её глаз только сильнее начинают течь слезы. Это было отчаяние, полная безнадежность и одиночество.