Последнее, что мог помнить Питер, это то, как было холодно. Только сначала этот холод словно намеренно прицельно концентрировался в отдельных местах, преимущественно собираясь в кончиках пальцев ног и рук, вынуждая кожу неприятно пощипывать. Сейчас было ничуть не лучше, холод начал растекаться по всему телу, складывалось такое впечатление, что лежал на чём-то холодном, в продуваемом помещении, так ещё и не имел возможности накрыться каким-нибудь одеялом или чем-то подобным. Просто очень холодно, только больше не хотелось так сильно спать. Веки оставались тяжёлыми, дышать по-прежнему сложно, а потому даже не пытался открыть глаза, не было желания двигаться, хотелось просто лежать и лежать, чем больше, тем лучше. Он не знал, что случилось, что так сильно могло на него повлиять, откуда появилась эта лень. А ведь думал, что дело было именно в лени. Кажется, из-за постоянной беготни сначала с симбиотами, потом со всей прочей ерундой очень сильно устал, а потому и шевелиться было тяжело. Интересно, почему до сих пор не прозвонил будильник, оповещая о том, что пора просыпаться и подниматься, потому что в противном случае опоздает в школу? Кажется, уже самое время, неужели снова проснулся раньше положенного часа? Нет, следует преодолеть этот барьер и сделать несколько движений. Но это было сложнее, чем обычно. Сначала в качестве пробы шевельнуть пальцами рук. Ничего. В смысле, пальцы двигались, только ничего, кроме холода, не чувствовал. Складывалось такое впечатление, что руки находились под чем-то невесомым, но ощутимым, что-то.. тканевое. Ещё один не менее интересный вопрос: что в его комнате делала девушка? Знакомая, но имя её было не известно, видел её один, максимум два раза. Она точно была тут, такая, с тёмными, вьющимися волосами.. кажется.

Открыв сначала один глаз, затем и другой, Питер попытался кашлянуть, но горло сильно сдавило. Пересохло, во рту словно пустыня развернулась, и это не прибавляла энтузиазма. Как оказалось, ощущения не лгали, сверху и правда была какая-то ткань, нечто похожее на одеяло, только тоньше, намного тоньше. Нахмурившись и почувствовав, как мышцы напрягаются, а кожа буквально натягивается, Питер приподнимается на локтях. Что странно, так это тот факт, что голова не шла кругом, как это обычно было, когда проспал всего три-четыре часа после целого дня беготни, а впереди ждало то же самое. Как только зрение более-менее сфокусировалось, он повертел головой, оглядываясь, удивлённо округляя глаза. Что это такое? Точно не комната, его место обитание не такое.. болезненно белое, как больница. Точно, может, это была больница? Наверное, просто сильно ударился головой после того случая около базы ЩИТа. Да, это помнил, а что дальше — нет. Почесав затылок и не обнаружив там никакой шишки, Питер только покачал головой. Тело пускай и было напряжено, но никакой боли и ощущения, словно сломали тридцать три кости, не было и в помине. Уже вылечился? Так это сколько же дней прошло..

Просидев в прострации ещё несколько минут, Паркер потёр лоб тыльной стороной ладони и начал медленно спускаться с достаточно высокой.. что это такое, стол? Завернувшись в длинную белую простыню и оценив общую ситуацию, Питер поёжился, понимая, что это не обычная каталка, которую всегда использовали в больницах. Тут вообще на ножках не было и намёка на колёса! А ещё тут было очень холодно, на коже мгновенно выступили мурашки, целый каскад мурашек и давай плясать, а вместе с ними был готов заплясать и сам, так как пол был таким же холодным, а обуви тут не намечалось, судя по всему. Как и одежды, впрочем, тоже. Единственное, что спасало, это простынь, пропахшая спиртом и чем-то ещё, запах чего был слабо различим и казался незнакомым. Странное место, но думать об этом хотелось в последнюю очередь. Наконец прокашлявшись, Питер двинулся вперёд, собираясь сделать самое очевидное — выйти. Дверь оказалась не заперта. Что разумеется, потому что если бы она была заперта, вопросов возникло бы гораздо больше, ситуация начала походить тогда на проходной фильм ужасов или что-то в духе «Пилы».
— Хэй? Привет? — голос звучал тихо и сдавленно, наконец-таки смог почувствовать, как сильно хочется пить, чтобы просто смочить горло, для начала. Не похоже, что в ближайшие метров двадцать кто-то был. Ни звука шагов, ничего такого.. или это просто уши заложило? Потому как складывалось чёткое ощущение, что голос звучал ещё более приглушённо ещё и потому, что слух немного подводил. Оставаясь на порожике, Питер продолжает хмуриться и поджимает пересохшие губы. Впереди пол, наверняка такой же холодный, длинный коридор, топать босиком вообще не было никакого желания. Наверное, лучше подождать врача.. хотелось верить до последнего, что это всё-таки больница.

Питер нередко пребывал в подвешенном состоянии, совершенно не понимая, что в тот или иной момент происходит вокруг него. Этот случай тоже можно смело причислить к числу таковых. Не каждый день удаётся просыпаться в помещении, что внешне напоминало странную, нестандартную больницу (да и пахло так же), без одежды, обуви и без надежды на то, чтобы вспомнить, что происходило несколько часов назад и как вообще умудрился уснуть. Или.. сколько времени уже прошло? Тело не ломило, значит, можно смело предполагать, что в одном положении провёл не так уж много времени, чтобы конечности успели затечь. Несколько часов? Да и где одежда? Та же обувь? И синяки. Странно, что после встречи с Часовым, которого ласково обозвали бывшим Мстителем, на самом деле ничего не осталось. Или просто успело зажить? Регенерация была повышенной, но не настолько быстрой. Слишком много вопросов, даже голова начала кружиться.

Первым человеком, которого посчастливилось встретить, была Бобби. И это хорошо, даже очень. Лучше пусть это будет кто-то знакомый, чем какой-нибудь неизвестный врач с маской на лице. Дополнительных вопросов не возникает, он просто был рад. Даже хотел сделать шаг вперёд, но вовремя одумался и остался на месте. Босиком дальше всё ещё идти не хотелось.
— Мисс Морс, — с заметным облегчением выдыхает Паук, чувствуя неловкость положения, цепляясь пальцами за подобие покрывала, что разместил у себя на плечах вместо привычной одежды. Было необычно находиться в таком виде перед кем-то, при этом ещё не понимая сути происходящего. И, к слову, внешний вид самой Бобби ясности в дело не вносил. Женщина выглядела удивлённой.. нет, даже ошарашенной. В таком случае говорят «словно признака увидел». Питер молчит, словно чего-то ждёт, лишь скользя взглядом по окружению, которое всё меньше и меньше напоминало ему больничный коридор. Слыша своё имя, снова поворачивается, фокусируясь на Бобби. — А.. что происходит? — наконец сумев открыть рот. Голос был суховато-хриплым из-за пересохшего горла. В «палате», увы, не было стакана с водой, ни даже тумбочки, на которой он мог бы стоять. — И.. что это такое? — сдвинув брови к переносице. Неизвестно, что это за место, но оно заведомо не нравилось. Если включить фантазию, то это походило на какую-то лабораторию.

И если выражение лица Питера за это время успело смениться несколько раз, демонстрируя перечень различных эмоций, то Бобби оставалась при своём удивлённом непонимании. Вместо ответа на вопрос слышатся лишь странные слова, которые, как самому показалось, не имели совершенно никакого смысла. Ну да, жив, а разве может быть иначе?
— Вы.. о чём? — хлопая глазами. Всё это начало напоминать какую-то типичную видео игру. Сейчас выяснится, что на Земле что-то произошло и на самом деле они сейчас на космическом корабле в галактике Андромеда спасаются от Чужих. Немного помедлив, Паркер накрывает ладонью чужую руку на своём плече, вопросительно склоняя голову набок.
— Мисс Морс, я ничего не понимаю. Что случилось? Мы победили? Что стало с тем мужчиной? — изначально хотелось сохранить эти вопросы на потом, но как-то само собой получилось. Любопытство и желание во всём разобраться победило.

Питер переминался с ноги на ногу. Холодно и с каждой секундой это ощущалось всё более отчётливо. Так ещё и это тонкое одеяло не несло с собой никакого смысла и тепла. Выдохнув и окинув Бобби ещё одним вопросительным взглядом, отходит назад, намереваясь вернуться обратно к кушетке. Она была такой же прохладной, но именно благодаря ей можно было спасти свои пятки от обморожения. По крайней мере, так казалось. Ничего не стоило приподняться, слегка подпрыгнуть и усесться на шатающуюся штуковину. А ещё хотелось есть, всё ещё хотелось есть.
— Мисс Морс, а когда меня отпустят домой?

Питер решил, что если продолжит в том же духе, то только сильнее запутает сам себя, а после придётся разбираться. Так что лучше начать думать о другом. Протянутая рука Бобби стала тем, за что можно зацепиться, только не буквально. Соскочив с каталки, пошлёпал в сторону женщины, дабы подхватить так любезно предоставленные вещи. Явно медицинские. Простая ткань, грязновато-белый цвет, запах спирта, таблеток, местного холода и ещё чего-то врачебного, либо бесхозное, либо чужое, но это не тот момент, в котором стоит задумываться, слишком уж холодно. Эти вещи тоже тёплыми назвать язык не повернётся, но очевидно лучше, чем одна  тонка простынка.
— Ах, да, мой костюм, — пока осматривал одежду, Бобби даже успела отвернуться. Подёрнув плечами, быстро, резкими движениями скидывает с себя странную простыню и шипит, понимая, что наступил на её край и теперь есть возможность распластаться на ледяном полу. Но вернуть эту страсть обратно на кушетку всё же удалось. Вещи были прохладными и.. не то, чтобы неудобными, неуютными, скорее. — Что с ним? Он в порядке? Нормально функционирует? — натягивая в первую очередь штаны, а потом уже рубашку, слегка дрожащими пальцами застёгивая пуговицы. Питер помнил, что не брал с собой верхнюю одежду, потому что с бронёй в этом не было необходимости. — Да, я очень хочу есть, — честно признаваясь, потому как скрывать этого смысла нет, желудок сам напомнил о себе, издавая звуки умирающего в муках мини-кита.

Часовой взорвался. Питер даже притормозил на пару секунд, после снова забираясь на кушетку, потому что несмотря на стабильное самочувствие, какая-то непонятная слабость присутствовала.
— Как же так? — в голосе звучит разочарование. Он привык верить в людей, несмотря на то, что прекрасно знал, насколько лживыми они могут быть. Но Тони говорил, что этот человек был когда-то Мстителем, а значит, тоже героем, а герои всегда помогают людям и более того. Наверняка что-то случилось, и Питер верил, что всё можно исправить, если постараться и найти правильный путь. Но в том человеке было столько силы и злобы, что она, казалось, преобразовывалась в дополнительную энергию, которую можно было заметить невооружённым глазом. — То есть, он умер? — почесав затылок, растрепав свои волосы ещё сильнее.
Но это было ещё не всё. Паркер удивлённо округляет глаза, мысли о том, что кэп.. да нет, быть не может. Лично с ним был практически не знаком, но сами эти слова звучали так.. нереально, что ли. Как сам Капитан Америка мог погибнуть? И ведь найти, что следует говорить, было непросто. Куда сложнее, чем казалось, а потому он просто заметно притихает и склоняет голову, снова взявшись рассматривать пол. Несмотря ни на что, он оставался настоящей легендой вне времени и детским кумиром.

— Чего? — от созерцания покрытия пола тоже отвлекается быстро, снова смотря на Бобби, что устроилась поблизости. То, что она говорила, никак не вязалось с реальностью. Питер жмурится и активно отрицательно качает головой, пока женщина не перестаёт говорить. — Нет, мисс Морс, Вы наверняка что-то путаете, потому что такого не может быть, — приоткрыв один глаз. Да, он воспринимал это нормально и спокойно, но из-за того, что очень сомневался в сказанном, а ошибаться все могут, порой даже стоматологи. Мог поверить даже в то, что его разморозило спустя 50 лет в новом времени, но это ведь совсем другое! Такого не бывает. Человека невозможно оживить, если он умер.
— Я помню базу и то, что она начала разваливаться, помню, что Дейзи хотела мне помочь, помню, что была какая-то девочка со странными растениями. Мистер Старк ещё.. ничего конкретного, я просто помню тех, кого видел, — пожав плечами. Наверное, ещё здорово в процессе приложился головой, судя по всему. — А что?

Питер всё ещё слегка хмурит брови, перебирая в руках батончик, из-за чего тот негромко шуршал, словно в лишний раз привлекая к себе внимание. Есть-то на самом деле жутко хотелось, но в то же время складывалось ощущение, что и кусок в горло не пролезет. Более-менее привыкнуть к месту и окружению оказалось не так сложно, но то, что говорила ему Бобби только сильнее выбивало из колеи, не давая сосредоточиться на чём-то конкретном. А когда новой информации так много, и она настолько.. необычная и непонятная, то потеряться как нефиг делать. И сейчас Питер чувствовал себя крайне беспомощным, не способным что-либо сделать, несмотря на то, что в физическом плане чувствовал себя прекрасно. И это тоже в каком-то смысле напрягало, ибо отчётливо понимал, что такого не могло быть после случившегося у базы ЩИТа.
— Я не понимаю, — в конечном итоге выдавливает он из себя, переводя взгляд обратно на Бобби. — Разве такое может быть? — Питер не мог похвастаться большим опытом в области геройской жизни, а тем более в области сложной науки, однако точно ещё не было случаев, когда кто-то внезапно «просыпался» после своей очевидной смерти. И был на все возможные и невозможные проценты уверен, что это невозможно хотя бы с точки зрения логики. Если жизнь в организме прекращается, то она никогда не сможет восстановиться. Об этом даже в книгах всегда говорилось. С магией возможно всё, но воскрешение мёртвых под строгим запретом, ибо тогда не известно, что может случиться. Противоестественно. Но противный червячок сомнения всё равно неприятно копошился и грыз что-то изнутри. Это не может быть шуткой, потому что в противном случае Питер не услышал бы ничего подобного. Бобби не была той, что привыкла шутить всегда и везде, а тем более с такими серьёзными вещами.

— Но если так, — внезапно оживившись спустя некоторое время недолгого, но напряжённого молчания. — Тогда капитан тоже должен быть где-то здесь? Может быть, тогда он тоже.. ну.. как бы, — заметно замявшись. И как это теперь прикажете называть? Возвращение из мёртвых? Умер не до конца? Надоело лежать в холоде? Покачав головой, Питер снова ёжится, но.. уже как-то не так. Показалось или тут на самом деле стало немного потеплее? И это скорее хорошо, потому что одежда одеждой, но, очевидно, такая прохладная температура поддерживалась здесь намеренно.
Чувствовал ли он себя не комфортно? Отчасти. Его больше заботил не тот факт, что каким-то образом (а вот каким именно — неизвестно, так как сознание решило удалить это с мозговой карты памяти) умереть, а то, что сейчас он сидел тут очень даже не мёртвый и совсем не зомби. А уж в фильмах про зомби и различные апокалипсисы разбирался, а потому мог заявить с полной уверенностью, что к чужим человеческим мозгам в один распрекрасный момент не потянет.

От всего этого безобразия отвлекает сама Бобби, что так резво подскакивает, подбираясь к дверям. Кто-то пришёл? Видимо, так сильно погрузился в странную прострацию, что перестал замечать что-либо вокруг себя. Но стоило только повести носом и удивлённо уставиться на женщину, как та преподнесла поднос с едой, опуская его на импровизированный стол, что одновременно с тем служил и сидением. Значит, это всё-таки не космический корабль с сомнительной жизнью и населением, а другие люди тут всё-таки есть. Желудок больше не напоминал о себе, присмирел, но нос мгновенно улавливает даже слабый запах, хотя практически всё здесь было запечатано, словно на продажу. Чем-то напоминало еду в школе. Ну, пока что теория о том, что все столовые это на самом деле одна большая, но разбросанная по разным частям страны, корпорация работала. Осталось только выяснить, корпорация чего? Зла? Добра? Макаронных монстров? Но пока что больше внимания к себе приковывает батончик в руках, который только сейчас распаковывает, поднося к лицу и замирая на пару секунд с приоткрытым ртом.
— Мисс Морс. Если всё было так, как Вы говорите, то.. что же произошло? Как я оказался здесь? — наконец прихватывая шоколадный батончик зубами, надкусывая его и звучно сглатывая, касаясь подушечкой пальца уголка рта, снова слегка хмурясь. Это как пить ледяную воду после того, как остался без воды на пару суток.

Можно было и дальше пытаться делать серьёзно-умное лицо, даже попытаться сделать вид, что что-то понимает или по крайней мере хочет понять, но не слишком-то получалось, а сам думал о том, что со стороны выглядел как просто чучело человека, сидящее в позе знаменитого «упоротого лиса».
— То есть, Вы хотите сказать, что я всё-таки не был мёртв? — про Капитана ни думать, ни тем более говорить не хотелось, потому что лучше от этого не станет. Стив Роджерс не был другом или просто каким-то близким человеком, однако несмотря на это кэп Америка оставался героем детства наравне с Железным Человеком, настоящая легенда, прошедшая самую настоящую войну с настоящими врагами, оружием и вот этим вот прочим очень неприятным. Питер поджимает губы, но уже через несколько мгновений снова надкусывает батончик и звучно сглатывает, шумно втягивая носом воздух и медленно, протяжно выдыхает. — И теперь во мне, — продолжая спустя короткую паузу, — какая-то странная мистическая сила того странного человека, который просто взорвался и.. и что? — смотря на Бобби такими же большими от удивления и непонимания ситуации. Казалось бы, что она рассказывает всё доступно, использует простые, понятные слова, а смысл всё равно доходил лишь частично. Питер даже потрогал свободной рукой лоб. Да нет, всё в порядке, целый и даже не горячий, скорее, наоборот, абсолютно холодный.

— Со мной всё в порядке, я не чувствую ничего необычного, если Вы об этом, — пожимая плечами, отправляет в рот последний кусочек батончика, привычно комкая в руках обёртку, кладя ту рядом с собой, скользя по губам тыльной стороной ладони. Правда.. оставаться в таком месте очень не хотелось. И пускай даже если его переведут в другую «палату» задерживаться всё равно где-то не хотелось, а если всё так, как рассказали, то следует быстрее вернуться домой, пока тётя не начала волноваться. Тётя! — Мэй! — садясь полубоком, чтобы повернуться к Барбаре лицом, слегка наклонив корпус вперёд. — Мисс Морс, я надеюсь, тёте Мэй никто ничего не говорил? — было бы неловко. Да и это даже не самое главное, ведь если тётя услышит что-то такое, мол, извините, но Ваш племянник погиб при странных обстоятельствах, когда взорвался бывший член Мстителей, что с ней станется? И тогда эпичное возвращение будет ещё эпичнее и болезненное, Мэй не старая, но сердце способно выдерживать не всё. Но об этом думать даже не хотелось, надежда на то, что остальные не в курсе о случившемся не умирала, потому как объясняться перед всеми не слишком хотелось.
Кстати, Бобби вообще знает, кто такая эта самая тётя Мэй? Сначала-то об этом не подумал.

— Хорошо, только если это будет ненадолго, — опуская взгляд в пол, слыша, как урчит желудок. Но это было не то привычное журчание, немедленно требующее подпитки, скорее, наоборот, он слишком бурно отреагировал на те жалкие кусочки, которые одиноко провалились по пищеводу вниз. Звучно сглотнув и почувствовав лёгкое покалывание в затылке, Питер неожиданно даже для себя протяжно зевает.
— Всё нормально, только, мисс Морс, пожалуйста, — проследив взглядом за жестами и движениями Пересмешницы, когда та подхватила шприц и приблизилась к нему. Он смотрел на иголку, а сам хмурил брови. Нет, он не был одним их тех, кто панически боялся игл и уколов, пинаясь в детстве, не давая сделать прививку, вопя и проклиная врачей, грозя родне после сбежать из дома, потому что его никто не любит, раз обрекают на такие страдания. — Обещайте, что ничего не станете делать с моей кровью. Ну, кроме проверок, — смотря на неё довольно-таки серьёзно, при этом совершенно точно понимая, что его радиоактивная кровь способна сделать в случае прочих экспериментов, которые наверняка захотели бы проводить особенно любознательные учёные. Почему? Да потому что сам был точно таким же. Сам только из-за любопытства, благих побуждений и простого «а что будет» в своё время создал Карнажа, опять же, не зная свойств собственной ДНК, решив, что добавить её было бы отличной идеей. А в итоге получилось ещё более агрессивное и жестокое чудище, не поддающиеся никакому контролю.
— И можно мне позвонить домой?

Только предположения. Именно это и усложняло ситуацию сильнее всего, выбираясь на первый план, оттесняя общее непонимание ситуации и места, в котором вообще находился.
— На радиацию? — вопросительно вскинув брови. А вот это уже интересный вопрос, очень интересный. Питер прекрасно знал, что его способности — последствия перестроения ДНК, что были вызваны особой радиацией такого же радиоактивного паука, не очень удачно попавшего на кожу. Кровь была радиоактивна, только вот интересно, само тело таким же образом выделяло радиацию или нет? Серьёзно задумавшись, Питер едва ли не смахнул поднос с едой, что был прямо уж совсем рядом. И пускай желудок всё ещё ощутимо «сжимался» и каждый раз трепетно содрогался при мыслях о чём-то съедобном, кусок в горло всё же не лез, а потому даже не стоило стараться. Так что отодвигает поднос от себя ещё чуть дальше, дабы точно не задеть ненароком.

— Фуф. Это хорошо, — расслабленно выдыхая, прикладывая ладонь к своей груди. Если тёте ничего не сказали, это уже огромный плюс. Придётся придумать какую-нибудь очередную глупую отмазку по поводу того, где ошивался в эти дни, потом терпеть ворчание и много укоризненных взглядов, ну ничего, Мэй уже практически привыкла к этому, но казалось, что это её максимум, дальше этой отметки не сдвинется. Однако при словах о Тони Питер снова напрягается, уставившись на Бобби, округляя глаза. Она была права, «просто агенты» навряд ли стали выполнять подобные поручения, потому что это банально не их юрисдикция, но вот Тони.. он знал его самого, виделся несколько раз с тётушкой, можно сказать, знал её и являлся членом команды Мстителей, самый идеальный кандидат на роль гонца с неприятными новостями. Только вот таких в старые-добрые (хотя не очень) времена убивали на месте, как раз за то, что новость безрадостная. Это даже может объяснить, почему порой некоторые курьеры такие злые и раздражённые. — Как? То есть, может быть и такое, что.. — выдохнув, опускает ладонь на свою макушку. Нет, ну тогда ему точно-точно нужно домой в срочном порядке, чтобы Мэй, если ей всё-таки рассказали, не успела начать волноваться настолько сильно.

— Хорошо.
У него не было повода не верить Бобби, тем более, что уж она-то точно должна понимать, насколько опасен может быть такой образец в руках знающего человека. Питер, очевидно, когда-то уже совершил такую ошибку, каким-то неведомым и просто немыслимым образом «поделившись» своей ДНК с человеком, которого не знал лично, но что был известен сейчас как Шакал — странный, мутировавший учёный с слишком явной и сильной идеей-фикс, способный создавать живых, а оттого работоспособных паучьих клонов для непонятной цели, если она вообще была, поскольку безумцы, как известно, способны совершать эксцентричные поступки и просто так, потому что могут и есть свободное время. А у них всегда его полно.
Иглы Питер никогда не боялся, потому даже не смотрит за тем, как работает Бобби, напряжённо дыша, нет, вместо этого он ещё раз обводит взглядом помещение, в котором находился, словно это могло что-то дать. Но ничего, кроме убийства минуты, пока организм не лишился положенной доли крови.

Бросив взгляд в сторону телефона, он только качнул головой, решив, что пока это не самая лучшая идея. Тёте Мэй не стоит звонить заранее, потому что иначе она начнёт отчитывать прямо так и сразу. Нет, лучше прийти домой и показаться на глаза, чтобы сразу было видно и понятно, что всё в полном порядке.
— Да-а, наверное, Вы правы, — неловко усмехаясь, потирая правую щёку тыльной стороной ладони. Сейчас нестись по паутине не слишком хотелось, а подождать какое-то время не составит труда, тем более, что сидит здесь уже достаточно долго. — Но мне всё равно хотелось бы вернуть свой костюм, — соскакивая на ноги, тихо шикнув, кладя ладонь на кушетку, поджав губы и плечи, когда надавил слишком сильно, вынудив ту проехать чуть вперёд.