Вернуться в США было и облегчением, и жестокой иронией, которая грозила поглотить с головой. Хорошо, что способности поддавались контролю, хорошо, что если не тянуть ниточку интереса к людям вокруг, можно-таки не узнать какими словами они проклинают мутантов… В очередной раз. Салем вообще богат историей, сжигание ведьм на кострах, школа мутантов, гонения на мутантов, пикеты, забастовки, ситуация то обострялась вокруг их прибежища, то утихомиривалась. Но никогда, никогда еще Чарльз не заставал тут полное крушение надежд.

Впервые за последние годы у него даже мысленно опустились руки. Школа оказалась разрушена, больше не было ни залов с книгами, ни столовой, ни комнаты, которая могла бы научить их справляться со способностями. Оставалась надежда на то, что, хотя бы Дрозд был спасен и где-то перебазирован. Наверно, Скотт и Джин смогли спасти учеников.

На руинах не было ни пожарных, ни скорых, ни полиции. Все как будто забыли и успокоились на том, что школы больше нет. Нет ни детей мутантов, ни их грозных преподавателей. Пусто. Жаль было особняк, который когда-то принадлежал его семье. Но земля все еще оставалась в собственности Чарльза, так что рано или поздно он вернется сюда с новыми силами и новой великой идеей и восстановит то, что было так жестоко убрано в дальние уголки.

То, что он застанет здесь кого-то из старшего поколения Людей Икс стало для него неожиданностью. Он как раз заканчивал разговор с поверенным, который заверил, что часть денег ему смогут вернуть по страховке, ту часть, которую эта страховка покрывает. Все остальное придется восстанавливать из собственного кармана. Не впервой на самом деле, но это каждый раз выбивало из колеи.

И Чарльз как раз раздумывал о своей собственной деятельности. О том, чем теперь будет заниматься он сам, когда все закончилось, когда все куда-то исчезли. Нет, понятно, что он найдет своих учеников, проверит как они устроились и где они устроились. Он распланирует их занятия, даст указания Джин и Скотту, Курту и тем, кого еще застанет. А потом?

А потом он планировал вернуться в Сан-Франциско и построить свой дом там. Использовать свои связи, постараться обезопасить мутантов на территории города, собрать всех домой. Когда этот дом снова будет. Как-то так он планировал ближайшее будущее и был удивлен встретив на развалинах школы Скотта.

- Я думал вы оберегаете детей и то, что осталось от школы. Ну или хотя бы скрываетесь. Если это разрушения от правительства, это было бы логично. – Он начал издалека, не понимая, как пробиться к той теме, которая его интересовала. Видимо, пришло время не хитрить, а спрашивать прямо. – Куда вы переехали? Дети в порядке? Что здесь произошло? И где Джин, Скотт?

Где все остальные? И почему такое тягостное молчание между ними? Когда оно успело стать таким тягостным?

Ничего не осталось и все-таки они все живы. Чарльз спокоен, насколько возможно быть спокойным в этом чужом для него месте. Чарльз спокоен, потому что у него есть идеи, у него есть силы, у него есть задумки. И самое главное, у него есть он сам, не так ли? Он смотрит на мир сквозь призму прожитых лет и того опыта, который с ним так и не случился. Он смотрит на развалины прошлой жизни и чувствует умиротворение.

Его путь здесь закончился.

Это больно, но в какой-то мере это освобождение. Больше нет прошлого, особняка, воспоминаний, спрятанных в стенах. Больше ничего нет, можно строить все с самого начала, собирая камень за камнем. Ему не впервой.

- На Геноше? У Эрика? – Это удивление, удивление, строящееся на том, что он помнил о своем друге, о его мотивах, о его принципах. Это удивление, которое он не сразу может подавить, распознав в себе. – Я рад, что все дети в порядке и что Икс-мены в порядке. То, что никто не пострадал это чудо, спасибо Скотт, я уверен, что ты приложил не мало сил к этому. Скоро все закончится, и вы сможете вернуться домой, я думаю, что у меня есть идея как разрешить всю эту сложную ситуацию.

Он говорит ровно и спокойно, ему страшно за детей, страшно за Скотта, Джин, за Эрика в конце концов, но он говорит спокойно и ровно, потому что чувствует бурю, которая нависла над головой. Как и любой телепат его уровня, как телепат, который может прочитать отголоски самых громких мыслей даже не напрягаясь, он ощущает это, смену настроения, смену течения мыслей, грозящую вот-вот вырваться из-под контроля.

И он старательно сглаживает углы, как делал это всегда.

- Всадник Апокалипсиса, старая сказка, которая становится былью. – Он с тяжелым вздохом ступает по раздробленным стенам, подходя к табличке, пожалуй, единственное стоящее в этой школе. – Что ж, значит проблемы стали масштабней, за то время, пока меня не было. Увы, я сожалею, Скотт, что не смог присоединиться к вам в проблеме с Фениксом и тем более, что не успел вернуться из Лондона вовремя, чтобы предотвратить разрушение школы.

Чарльз скользит взглядом по обломкам некогда прекрасного особняка и мысленно сокрушается. Здесь остается очень много воспоминаний, очень много того, что он не способен учесть, не способен спасти и перенести с собой.

- Но всадники — это серьезно. Кто-то начал следить за их передвижениями? Чего они добиваются? Он один или их несколько? Они как правило сильны, по крайней мере в тех историях, что встречались мне когда-то в описаниях. Крайне сильны и практически непобедимы. – Чарльз разводит руками, сжимая табличку в одной из них. – Война, снова грядет война.

И даже эти слова звучат печальным отголоском. Виной к тому, что его не было так долго.