На этот раз Касл доигрался. Он откусил кусок пирога, который не до конца смог разжевать и получил свою же челюсть на тарелочке. В каком-то смысле это была правда. Кажется, Фрэнк потерял за сегодняшний вечер несколько зубов. "Грёбаня кусок дерьма", про себя чертыхался мужчина, ковыляя по тёмным улицам Нью-Йорка, пытаясь придерживаться малоизвестных улочек и аллей, одной рукой сжимая кусок ткани приложеный к животу. Его ранили, и ранили довольно плохо. С такой скоростью он потеряет кровь в ближайшие несколько часов, если не найдет убежище. Идти в больницу было нельзя, слишком много вопросов и слишком мало ответов. Микро как последний урод не отвечал на звонок, а это значило, что у Фрэнки не так много вариантов оставалось. "Прости, Карен".

Через неопределенный кусок времени бывший морпех оказался у одного из многочисленных жилищных комплексов этого грязного города. Идти через парадную дверь было глупой идеей, можно было хорошо наследить и если попастся ненужным людям на глаза то, опять таки, очень много вопросов. Поэтому Касл решил пойти задним ходом и зайти через пожарную лестницу. Но встав перед ней он встретился с очередной проблемой сегодняшнего вечера. Этих проблем было как песчинок в пустынях Афганистана. "Давай Фрэнки. Тебе осталось немного". Дело в том, что бы опустить пожарную лестницу до неё надо было допрыгнуть и потянуть вниз. Тогда она раскрывалась и давала проход дальше. Прыжок был не большой. Нижние перила висели всего на метр выше головы Касла. Но не стоило забывать, что у него было довольно серьёзное ранение, а так же, скорее всего, несколько переломов не в самых удобных местах. Конечно, это был бы не Фрэнк Касл, если бы он не сделал невозможное. Сцепив зубы покрепче, что бы не заорать от боли, мужчина выпрямился, вытянул руки и сделал прыжок. Первый у него неудался и он с болью, отдающейся по всему телу, свалился как мешок картошки рядом с кирпичным зданием. Сжав кулаки так, что костяшки побелели, Фрэнк изо всех сил сдерживал себя, что бы не заорать. Но нет, бывший морпех переходил через всё и даже через сам Ад. Это было лишь очередным испытанием в его бесконечном списке. И если он его пройдёт — то говнюки, которые сломали ему пару костей и продырявили живот, поплатятся в кратчайшие сроки.

— Давай Фрэнк. Semper fidelis!
Слова прозвучали грозно, как рык волка, которого загнали в угол, ранили, но который не собирается сдаваться. Поднявшись сначала на колени, а потом и на ноги, мужчина снова сгрупировался и еще раз прыгнул вверх. На этот раз его руки крепко ухватились за горизонтальную перекладину и лестница со скрежетом потянулась вниз. Теперь забраться на неё не стоило таких больших усилий. Схватившись за перила, Фрэнк подтянул себя наверх и стал взбираться на нужный ему этаж. Он отчетливо помнил, что Карен жила на пятом этаже. Бедная Карен, которая уже несколько лет жила без упоминаний о Фрэнке и как вдруг он появился в её жизни, как снег на голову. Теперь этот снег станет настоящей метелью посреди жаркого июльского денька. На самом деле Касл не до конца был уверен, что девушка справится с его состоянием, но он не намеревался падать в обморок и планировал объяснить ей, что нужно делать и как спасти своего друга.

Один, два, три, четыре. Каждый пролет давался тяжелее и тяжелее. Мужчина всё так же крепко держался за живот и за пропитанный кровью кусок ткани, который он крепко прижимал к ранению. Вот он, казалось бы, спустя вечность, находится на нужном ему проёме и с трудом перелазит через забор, отделяющий пожарную лестницу от балкона необходимой ему квартиры.
— Карен! — пытается сразу и тихо и громко проговорить Фрэнк, но голос теряется где-то в лёгких. — Карен! — кричит он снова и стучит окровавленной рукой по стеклу, только оставляя тёмные следы. — Ка... — третий раз произнести имя своего ангела спасителя у него не получилось, потому что организм решил в самый важный момент отключиться. Фрэнк теряет сознание, падая куда-то в сторону и, сам того не зная, разбивает головой горшок с цветами, которые только недавно принёс своей белокурой подруге.