На этот раз Касл доигрался. Он откусил кусок пирога, который не до конца смог разжевать и получил свою же челюсть на тарелочке. В каком-то смысле это была правда. Кажется, Фрэнк потерял за сегодняшний вечер несколько зубов. "Грёбаня кусок дерьма", про себя чертыхался мужчина, ковыляя по тёмным улицам Нью-Йорка, пытаясь придерживаться малоизвестных улочек и аллей, одной рукой сжимая кусок ткани приложеный к животу. Его ранили, и ранили довольно плохо. С такой скоростью он потеряет кровь в ближайшие несколько часов, если не найдет убежище. Идти в больницу было нельзя, слишком много вопросов и слишком мало ответов. Микро как последний урод не отвечал на звонок, а это значило, что у Фрэнки не так много вариантов оставалось. "Прости, Карен".

Через неопределенный кусок времени бывший морпех оказался у одного из многочисленных жилищных комплексов этого грязного города. Идти через парадную дверь было глупой идеей, можно было хорошо наследить и если попастся ненужным людям на глаза то, опять таки, очень много вопросов. Поэтому Касл решил пойти задним ходом и зайти через пожарную лестницу. Но встав перед ней он встретился с очередной проблемой сегодняшнего вечера. Этих проблем было как песчинок в пустынях Афганистана. "Давай Фрэнки. Тебе осталось немного". Дело в том, что бы опустить пожарную лестницу до неё надо было допрыгнуть и потянуть вниз. Тогда она раскрывалась и давала проход дальше. Прыжок был не большой. Нижние перила висели всего на метр выше головы Касла. Но не стоило забывать, что у него было довольно серьёзное ранение, а так же, скорее всего, несколько переломов не в самых удобных местах. Конечно, это был бы не Фрэнк Касл, если бы он не сделал невозможное. Сцепив зубы покрепче, что бы не заорать от боли, мужчина выпрямился, вытянул руки и сделал прыжок. Первый у него неудался и он с болью, отдающейся по всему телу, свалился как мешок картошки рядом с кирпичным зданием. Сжав кулаки так, что костяшки побелели, Фрэнк изо всех сил сдерживал себя, что бы не заорать. Но нет, бывший морпех переходил через всё и даже через сам Ад. Это было лишь очередным испытанием в его бесконечном списке. И если он его пройдёт — то говнюки, которые сломали ему пару костей и продырявили живот, поплатятся в кратчайшие сроки.

— Давай Фрэнк. Semper fidelis!
Слова прозвучали грозно, как рык волка, которого загнали в угол, ранили, но который не собирается сдаваться. Поднявшись сначала на колени, а потом и на ноги, мужчина снова сгрупировался и еще раз прыгнул вверх. На этот раз его руки крепко ухватились за горизонтальную перекладину и лестница со скрежетом потянулась вниз. Теперь забраться на неё не стоило таких больших усилий. Схватившись за перила, Фрэнк подтянул себя наверх и стал взбираться на нужный ему этаж. Он отчетливо помнил, что Карен жила на пятом этаже. Бедная Карен, которая уже несколько лет жила без упоминаний о Фрэнке и как вдруг он появился в её жизни, как снег на голову. Теперь этот снег станет настоящей метелью посреди жаркого июльского денька. На самом деле Касл не до конца был уверен, что девушка справится с его состоянием, но он не намеревался падать в обморок и планировал объяснить ей, что нужно делать и как спасти своего друга.

Один, два, три, четыре. Каждый пролет давался тяжелее и тяжелее. Мужчина всё так же крепко держался за живот и за пропитанный кровью кусок ткани, который он крепко прижимал к ранению. Вот он, казалось бы, спустя вечность, находится на нужном ему проёме и с трудом перелазит через забор, отделяющий пожарную лестницу от балкона необходимой ему квартиры.
— Карен! — пытается сразу и тихо и громко проговорить Фрэнк, но голос теряется где-то в лёгких. — Карен! — кричит он снова и стучит окровавленной рукой по стеклу, только оставляя тёмные следы. — Ка... — третий раз произнести имя своего ангела спасителя у него не получилось, потому что организм решил в самый важный момент отключиться. Фрэнк теряет сознание, падая куда-то в сторону и, сам того не зная, разбивает головой горшок с цветами, которые только недавно принёс своей белокурой подруге.

Что люди видят, когда уходят из мира сего? Никто вам точного ответа не даст. Кто-то видит свет, кто-то вспоминает прошлое, кто-то вам скажет, что общался лично с самим Иисусом Христосом или любым другим божеством. Лично у Фрэнка это всегда была одна и та же картина. Из раза в раз, из года в год, каждый раз, когда Касл терял сознание, он переносился в тот самы роковой день, когда потерял свою жену и детей.
Фрэнк медленно открывает глаза, он чувствует запах блинов и, кажется, яичницы. Свежезаваренный кофе и уйма прочего, вкусного. Фокусируя свой взгляд он видит её. "Мария", глухо отдается у него в голове и он невольно улыбается. Лицо собственный жены, её прекрасные губы растягивающиеся в приятной улыбке. Это всё раздается таким приятным теплом по всему его телу.
— Просыпайся, соня.
Она проводит тыльной стороной ладони по его щеке и он чувствует как каждая небритая щетинка касается её. Это невероятно приятно. Хочется, что бы этот момент не проходил никогда. Но как и во все предыдущие разы, Мария медленно отдаляется, говорит что-то про завтрак и про то, что у них достаточно времени и вдруг в комнату заходит мужчина в балаклаве. Без каких-либо слов он достает пистолет, нацеливается девушке прямо в затылок и
— НЕЕЕТ! — дикий крик раздается из уст Фрэнка, но он ничего не успевает сделать. Громкий выстрел и... И? И всё.

Фрэнк снова открывает глаза, на этот раз уже впадая в реальность. Он резко хватает ртом воздуха и набирает полные лёгкие едкого запаха нашатырного спирта. Дышать становится тяжело на секунду, но вскоре он находит точку концентрации у себя перед лицом. "Карен", теперь другое имя глухо отдается у него в голове. На этот раз никакой улыбки, никакого запаха блинов, но чувства облегчения никто не отменял. Он жив, по крайней мере в этот момент, а значит есть шанс вернуться и надавать по голове тем, кто с Фрэнком это сделали.
— Карен, — тихо говорит Касл, откашливаясь кровью, которая прыснула бедной блондинке прямо на её белоснежную блузку. Если бы Фрэнк был в состоянии, он бы заметил, что та уже давно потеряла свою белизну. — Нитку... и... И... Иголку. — Слова даются ему тяжело, а движения еще тяжелее. Нащупав одной рукой точку опоры, Касл аккуратно приподнимается, принимая положение сидя, опираясь спиной на близстоящее кресло, благополучно пачкая его в крови. Если он отсюда выберется живым, ему придется очень много денег вбахать в чистку квартиры мисс Пейдж. Девушка убежала в поисках нужных ему предметов, сам же Касл взялся за маленькую аптечку, что была у неё. Лихорадочно открывая её, он вывалил всё содержимое на пол. Маленький бинт, пластыри, немного таблеток, аспирин. Ничего серьёзного, но кто же в этом мире готовится к появлению полу-живого морпеха на его балконе? Будь у Фрэнка сейчас его боевая аптечка, он бы не находился в этой ситуации. Вскоре Карен подбигает, впихивая в руки Касла злосчастную иголку с просунутой в ушко ниткой.
— Спирт, — выплевывая очередной комок густой, металлической на вкус крови проговаривает Каратель и разрывает на себе рубашку. Если бы не многочисленные ранения, ссадины и кровь, это можно было бы посчитать весьма эротичным жестом. Сейчас ему было не до этого. Да и, учитывая их с Карен трепетные отношения, никогда бы не было до этого. Хотя, кто знает. Блондинка снова подбежала, дрожащими руками протягивая мужчине полу-пустую бутылку водки. У Фрэнка и в мыслях не было судить её за то, каким образом она проводила свои будни и каким способом избавлялась от личных демонов. Касл знал, какая сложная у неё была жизнь.

Делая много быстрых вдохов и выдохов, морпех подготавливал себя к тому, что сейчас произойдет. Взяв бутылку, открывая пробку оставшимися зубами, мужчина сделал пару больших глотков. Жидкость обжигала горло, но должна была потупить его чувство боли. После этого он хорошенько плеснул водки на свое ранение. От обжигающей боли хотелось кричать, но Фрэнк со всех сил сжал зубы и лишь громко взвыл сквозь них. Ничего, ему и не из такого дерьма получалось вылезать. Проделав тот же трюк с иголкой, Касл принялся за операцию.
Когда-то, во время одного из скучных дней на службе, Касл читал про одного русского врача из экспедиции в Антарктиду, который сам себе вырезал апендикс, из-за неимения обученых людей поблизости и возможности добраться до какой-либо больницы. В данном случае операция была куда проще, но Фрэнк мог надеяться хотя бы на малую часть отваги того мужчины. Касл крепко сжал рассеченый живот вместе, соединяя два края раны и принялся заштопывать самого себя. Дело давалось тяжело, иголка шла туго, руки тряслись, так как водка всё-таки не морфин, но с горем попалам, через пару минут подобного шоу, Касл вышел победителем и чуть облегченно выдохнув, откинулся, сильнее прижимаясь спиной к креслу.
— Карен... Есть большой бинт? Или хотя бы... ненужная тряпка. Чистая, конечно... — Всё еще сдерживая рукой ранение, что бы шов не разошелся, мужчина аккуратно встал, чуть снова не упав так как не расчитал баланс. Одно из колен было явно сломано и теперь, когда адреналин прошел, тело давало сбой. — Чёрт, — откашлявшись, Фрэнк аккуратно нашел баланс и вместе с подбежавшей к нему Карен дошел до ванной комнаты, присев на край большой белой ванны. Открыв кран он стал аккуратно смывать ту кровь, которую получалось. Когда Пейдж вернулась, он принял у неё из рук какую-то майку, легко улыбнулся, с поднятым, заплывшим, лицом вверх и сложив её в пару раз приложил к наспех залатаной ране, заматывая полотенцем, пытаясь сделать так, что бы она не только держалась, но и добавляла давления. — Карен, — снова обратился он к девушке, когда наконец-то закончил. — Мне нужно, что бы ты нашла номер Кёртиса Хоула. Он ведет кружок, — он ухмылнулся, реагируя на свою глупую шутку, — Помощь Ветеранам. Его не так сложно найти. Позвони ему и скажи, что это от Касла. Пусть придёт со своим набором. — Фрэнк тяжело вздохнул и продолжил смотреть своими темными глазами на побледневшую от страха мисс Пейдж. Где-то в гостинной лежала бутылка водки. Нужно было её добыть, что бы провести оставшуюся часть вечера в более-менее живом состоянии.