Переломный момент в жизни – относительно короткий отрезок времени, насыщенный определенными событиями, после которых наступают серьезные изменения, и приходит переосмысление своего существования. Что ж, довольно точное определение, не поспоришь и ничего не исправишь. Разве что… Можно сделать немного ярче, приукрасить, скажем, примерами из собственного опыта. 
«Это произошло в тот момент, когда жена изменила мне с моим братом, с которым сейчас у неё двое детей. А я «сломался» и теперь каждый вечер хожу на свидания исключительно с холодильником», – рассматривая полного мужчину, Аня придумывала вымышленные факты биографии, стараясь сделать так, чтобы голос, озвучивающий мысли в ее голове, звучал под стать предмету ее наблюдения. Но тот упорно не хотел видоизменяться, и от этого придуманный факт выглядел совсем плоско. Ладно, вот вам ещё один пример: «Озарение снизошло на меня после того, как я едва не погибла ночью в парке, получив смертельную рану», – тоже достаточно примитивно и достойно, разве что, второсортных фильмов, да? А как насчёт такого вот продолжения: «Выжить мне помог маг, наделивший меня долбаными сверхспособностями»? На этот раз голос в голове звучал более уместно, как-то правильно. Аня была готова поставить сотню баксов на то, что такую историю не услышишь от каждого встречного, да вообще ни от кого не услышишь, кроме нее. Ну… Может быть ещё от парочки таких же «избранных», как она. Хотя Коразон сомневалась и в этом. У других, наверняка, все проходило гладко.
Так или иначе, те события и то, что было чуть позже, Аня с лёгкостью подогнала под определение «переломный момент». Уже второй, если быть достаточно честной. Не много ли для ее такой короткой жизни? Коразон ещё не была уверена, как именно относится и что конкретно чувствует по этому поводу. С одной стороны – неплохо иметь какую-то цель, помимо «я должна держать свою успеваемость в норме», с другой – из-за этого Аня довольно быстро отдалилась от близких ей людей. И если с отцом дела ещё обстояли более менее хорошо, то с Линн все трещало по швам. Именно поэтому сегодняшнего дня Коразон ждала с особым трепетом.
По плану сегодня должен был быть самый обычный день пятнадцатилетнего школьника: завтрак с родителями, выпрашивание «карманных» денег, скучные уроки, тренировка в гимнастическом зале и поход в молл с лучшей подругой. Последний пункт Ане нравился особенно сильно, и, на удивление, все шло как нельзя лучше. Разговоры ни о чем, пицца и боулинг. Коразон переживала бы, если бы до этого паршиво играла, ибо удержаться от применения новоприобретенных навыков – она бы точно не смогла. Но выбивать страйк и раньше не составляло особого труда, а теперь стало совсем просто и быстро наскучило. Не помогло ни кидание шара с закрытыми глазами, ни смена руки.

– Как насчёт магазинов? – предложение было, хоть немного удивлённо, но все же весьма охотно воспринято Линн, и они уже заходили в примерочную с горой одежды.
Аня кинула хмурый взгляд на зеркало, выцепив в отражении татуировку на своей руке. Экзоскелет это конечно круто, но почему нельзя было запихать его, скажем, во что-то вроде браслета? Почему именно татуировка, почему такая большая и на таком видном месте? Теперь гардероб составляли вещи в основном с длинным рукавом. Коразон уверена, если отец узнает, кто-то из них двоих точно этого не переживет. А выяснять кто именно – совершенно не хочется.
– Ну что, все успела примерить? – Аня высунулась из кабинки как раз вовремя, чтобы заметить в самом конце примерочной как-то воровато оглядывающуюся девушку. Коразон спряталась обратно, второй раз выглядывая уже не так открыто.
Убедившись, что рядом никого нет, блондинка потянулась к окну. Уверенная в том, что пакет с вещами сейчас полетит на улицу, а сама девушка спокойно выйдет через главные двери, Аня даже не думала вмешиваться. Ибо нужно быть полным кретином, чтобы сделать окно в примерочной и оставить все это без присмотра. «Хотя, возможно, здесь есть камеры», – о намерении выяснить это Коразон быстро забыла, потому что девушка исчезла в окне вместе с пакетом. Пятый этаж. Без подстраховки. Либо там, на улице, сейчас находится эвакуационный матрас пожарников, либо…
– Я скоро вернусь, – на ходу натягивая лямки рюкзака на плечи, кинула Коразон, пробегая мимо кабинки Линн и ныряя в окно раньше, чем та успела высунуть голову из-за шторки.

Забравшись на крышу соседнего, более низкого здания, Аня наблюдала за тремя людьми. И что-то подсказывало ей, что вещи, которыми были набиты сумки, они точно принесли не из дома. Все это выглядело как какая-то странная несуразица. Коразон уже была в курсе, что не все Пауки являются Охотниками, но почему-то уверенность в том, что все они априори должны были быть за хороших ребят - осталась. А эти какие-то странные, да и много получается Пауков на один квадратный метр…
По близости что-то мелькнуло, и если до этого Аня была готова рассмеяться от нелепости, то сейчас еле удержалась, чтобы не открыть рот. Красно-синий костюм было сложно перепутать, если это, конечно, не плагиат.
– Эй, – кричать пришлось шепотом, дабы не спугнуть то собрание внизу, – стой! – Коразон сорвалась с места, поспешно натягивая «паучьи глаза», как она сама называла очки, маску или линзы, так и не определившись, чем конкретно они являются. Главное, что они скрывали добрую половину лица, а ничего другого и не требовалось. Анонимность и все такое.
– Черт, да подожди ты, – передвигаться между зданиями, используя болу не так легко и быстро, как с помощью паутины. Аня уже задумалась о том, чтобы свистнуть для привлечения внимания, но ее заметили и без этого. – Привет, – приветственный взмах рукой получился каким-то неуклюжим и нервным. Ого, она и не думала, что будет так неловко. – Эм… Человек-паук? – зачем-то уточняет (на случай плагиата?) и мысленно даёт себе подзатыльник, приказывая собраться:
– В общем, там трое пауко-людей, то есть, я не знаю, насколько они Пауки, но по стенам лазают превосходно. И они, по-моему, только что совершили ограбление. А это, вроде как, по твоей части.
Вот именно. Это определенно проблема Человека-паука, дружелюбного соседа, как часто кричат заголовки газет. Коразон именно по этому его и окликнула: переложить ответственность и вернуться к Линн. Потому что сегодня самый, черт возьми, обычный день. Но Аня остаётся стоять на месте. Немного наклоняет голову на бок, в открытую рассматривая человека напротив. Ну ладно, возможно Коразон погналась за ним ещё и потому, что ей немного любопытно. Совсем чуть-чуть. Самую малость.
– Воу, а ты даже через костюм выглядишь каким-то «помятым».

Отредактировано Anya Corazon (2019-02-02 04:01:43)

Заминка была достаточно короткой, но ее хватило, чтобы Аня сделала кое какие пометки у себя в голове. Окей, говорить  супергероям про их хреновый вид – не самая удачная идея. Такое больше не используем.
– Они вон там, – Коразон махнула рукой в нужном направлении, пытаясь объяснить как можно понятнее, на случай, если Человек-Паук решит сразу же рвануть туда, ибо она навряд ли поспеет и сможет показывать дорогу. – В переулке, сразу за моллом, – послушно остановившись на краю крыши, Аня роется в рюкзаке, выуживая резинку, и поспешно собирает волосы. А вот и вторая заминка:
– Эм… – Коразон помнит, как в своем самом юном возрасте она с другими детьми бегала по двору, нацепив на себя всякие разные платки и банданы, и кричала, что-то на подобии: «Я Красная Борода!», «А я Одноглазая Вэнди!», – и все в этом духе. Сказал бы Ане кто-нибудь тогда, что в будущем она будет делать нечто схожее, Коразон бы точно не поверила, а, может, даже рассмеялась бы. Но…
– Я Аранья, – Аня не может с точностью сказать, как конкретно это прозвучало: утвердительно или все же с нотками вопросительной интонации в голосе. Она покосилась на парня. Так они, герои в масках, представляются друг другу, когда впервые встречаются на «поле боя», связанные общим желанием сделать мир лучше? Исключительно прозвищами, не доверяя тайну своей личности? А если твое «кодовое» имя ещё не успело засветиться ни в одном заголовке газет? Это важно?
Коразон трясет головой. Она явно слишком сильно загоняется, даже если учитывать тот факт, что вся эта супергеройская тема для нее, можно сказать, в новинку. Наконец-то затянув на макушке тугой хвост, Аня устремляется следом, пытаясь держать небольшую дистанцию. Все-таки ее владение болой сложно назвать мастерским и идеальным, да и какое-то время Коразон вовсе не пользовалась ею, а врезаться в «летящего» впереди Паука – было бы совсем не профессионально.
– Нет, я с Земли. С этой Земли, – поравняться с парнем Аня позволяет себе только уже на крыше молла. – Мое единственное «перемещение» было из Мексики в Соединенные Штаты, – в факт существования множества альтернативных вселенных Коразон до сих пор верилось с большим трудом. А путешествия между ними вообще казались невозможными. Хотя о чем это она? Она может лазить по стенам здания без каких-либо приспособлений, человек, стоящий рядом, только что передвигался используя паутину, не так давно Землю посетили Боги, а Нью-Йорк был подвержен атаке пришельцев. Кажется, уже давно нужно вычеркнуть из своего лексикона и понимания слово «невозможно». 
– Смотри, вон они! – получается немного громче, чем нужно. Просто Аня искренне рада, что воришки все ещё здесь. Иначе была бы крайне неловкая ситуация. Что бы она тогда сделала? Подошла, похлопала Человека-Паука по плечу, сказала: «Ну, в другой раз», – и полезла в окно примерочной обратно к Линн?
– Упс, – Коразон зажмуривает один глаз и морщится, когда троица вся разом оборачивается на ее голос, а потом так же дружно срываются с места. Аня обреченно выдыхает. Говорить, что она вообще-то не собиралась во всем этом участвовать уже поздно, да?

В какой-то степени Коразон благодарна грабителям за то, что перемещаться по переулкам они решили именно ногами. Все-таки по земле она ходила добрые пятнадцать лет и чувствовала себя так гораздо увереннее, чем в воздухе. Но свернув на центральную улицу, один из воришек всё же решает воспользоваться паутиной. Но, прежде, чем он успевает это сделать, Аня раскручивает болу, а когда ее самодельный паучок быстренько обматывается вокруг ноги убегающего, то со всей силы дергает на себя.
Кажется, вор нехило приложился лицом об асфальт, но Аню уже не особо волновало его состояние. Что там делают остальные два нарушителя закона - тоже беспокоить перестало. Ее вниманием полностью овладела общая обстановка вокруг. Как давно Коразон последний раз смотрела новости или читала газеты? Наверное, стоит почаще высовывать нос дальше своего района.
– Кажется, я пропустила начало апокалипсиса, – где-то далеко между зданиями с радостным воплем по воздуху пронесся мужчина. Коразон не глядя вытянула руку, хватаясь за ткань костюма Человека-Паука, намереваясь тем самым привлечь его внимание:
– Ты ведь тоже это видел? – Аня кивнула в сторону очередного Паука уже успевшего исчезнуть где-то на крыше. – Нет, серьезно, как я умудрилась настолько сильно накосячить в прошлой жизни, что в этой мне одной так «повезло» с паутиной? – индивидуальность это конечно хорошо, и, если быть предельно честной, Коразон даже немного гордилась своим изобретением, но с паутиной, несомненно, было бы куда сподручнее.
Бола перестала дёргаться, из чего Аня сделала вывод, что воришка сумел освободиться. Но она не сильно спешила возобновлять преследование точно так же, как и позволять сделать это своему сегодняшнему «напарнику», все ещё не выпуская ткань его костюма из своей хватки:
– Ну, и что здесь творится? – Коразон прищурилась, хотя у нее не было такого прекрасного костюма с подвижными линзами, так что мимика лица едва ли просматривалась. – Ты ведь по-любому знаешь, да?

Отредактировано Anya Corazon (2019-02-08 13:39:07)

Аня была уверена, что уже давно переросла тот возраст, когда все вокруг кажется таким необычным, интересным и крайне непонятным. Но становление Пауком будто отбросило ее на добрых десять лет назад, и теперь она снова как в детстве хмурится и постоянно пристает к умным и всезнающим взрослым с кучей разнообразных вопросов. Разве что за одежду не дергает, спрашивая «а как это? а почему это? а зачем это?», как поступала всегда, когда была маленькой. Хотя привычки, видимо, остаются. Аня опускает взгляд на свою руку, вцепившуюся в ткань костюма Человека-Паука, и поспешно разжимает пальцы. Что ж, теперь и этот пункт можно смело вычеркивать. Супер.
Ответ совсем не удовлетворяет, лишь порождает ещё больше вопросов, но это уже хоть что-то. Обычно Коразон не удостаивали даже таким, крайне расплывчатым и коротким, но все же разъяснением, просто отмахиваясь и говоря, что либо ей ещё рано знать об этом, либо совершенно не нужно. Но Аня все равно раздраженно фыркает, не столько из-за того, что не поверила, будто Пауку больше ничего не известно, сколько из-за его следующей реплики. Нравоучения ведь никому не нравятся, особенно, когда уже и сам осознал свою ошибку, в которую, вообще-то, не обязательно тыкать носом.
Сказать что-либо в свое оправдание Коразон не успевает. Она задирает голову, проследив взглядом за красно-синим силуэтом, скрывающимся на крыше, и, недовольно бурча себе под нос, начинает карабкаться следом.

– Обязательно бы пользовалась, если бы она у меня была, но увы, – пожимая плечами, Аня скручивает болу, отправляя ее в боковой карман рюкзака, оставляя кончик болтаться наружи на случай, если понадобится быстро ей воспользоваться. – Приходится обходиться подручными средствами, – косится на Паука, рассматривая костюм. Блин, как же круто, должно быть, иметь подвижные линзы!
– Наверное это из-за того, что меня ни какой паук никогда не кусал, как думаешь? – ситуация с паутиной была и остается для Коразон довольно злободневной темой, над которой девушка часто ломает голову, но до сих пор не может найти достойное объяснение. – Хотя после обращения, – последнее слово Аня заключает в воздушные кавычки, – ну или как это у вас там называется, проснулась я в коконе из паутины. Нормальной такой, настоящей паутины, – как так вышло для Коразон тоже до сих пор остается неразгаданной загадкой. Да она даже до конца не понимает, как вообще ввязалась во все это. Какое-то обещание, данное в состоянии где-то на границе предсмертного бреда и реальности, и вот она уже Паук. Впрочем, все эти нерешенные задачки могут подождать и ещё немного, сейчас есть темы поинтереснее:
– Так что это за вирус такой? – Аня принялась ходить по крыше вперед-назад, чтобы хоть чем-то себя занять и перебороть навязчивое желание снова вцепиться в Человека-Паука железной хваткой. Ибо что мешает ему пуститься по крышам в сторону каких-то своих дел, от которых Аня оторвала его пару минут назад? Обычно все так и делают: быстро уходят от ответа, причем зачастую в прямом смысле, стоит Коразон открыть рот. – Я поняла, что ты не знаешь «кто, зачем и когда», – в голосе прозвучали нотки недоверие и сомнения, – но что-то то должен знать! Почему он влияет не на всех людей? Или все же на всех? Значит, мой отец тоже может заразиться? Это вообще не хорошо. С другой стороны, тогда я смогу ему все рассказать. А как долго держится вирус?  Он вообще проходит или нет? А вы что-нибудь делаете, чтобы это как-то предотвратить или выяснить причину? Под «вами» я подразумеваю Мстителей. Ты же входишь в их состав? Или типа сам по себе? – Аня прекратила тараторить, дабы сделать вдох и продолжить с новыми силами, но взглянув на Паука, поспешно замолкла, выдавив извиняющуюся улыбку. Кажется, стоило задавать по одному вопросу хотя бы с тридцати секундной паузой.

Естественное гудение города перекрыли звуки сирены. Коразон забралась на парапет крыши, взглянув вниз. Двое полицейских пытались отодрать воришек от асфальта. Аня прикусила губу. Сейчас можно было бы с гордостью сказать, мол: «Задание выполнено!», – но из-за нее выполнено оно оказалось не до конца.
– Они ведь ещё новички, да? По-любому испугаются и сдадут третьего? А если и не сдадут, то… воровство же не сильно серьезное преступление? Тем более все украденное мы вернули, – Аня повернулась обратно к Пауку, немного нервно потирая руки. Нужно срочно найти для себя какое-нибудь оправдание, иначе совесть ещё долго и, как показывает практика, в самый неподходящий момент будет напоминать об этом небольшом промахе.
– Черт, кажется, у меня начинает развиваться синдром героя, со всей этой вашей, – Коразон махнула рукой на Паука, пытаясь подобрать нужное слово, которое, впрочем, довольно быстро нашлось:
– Повышенной ответственностью за всех и каждого.