Возвращаться оказывается гораздо сложнее, чем уходить. Первое возвращение случилось, когда его нашли в леднике, разморозили, выходили и лечили после комы длиною в семь десятилетий. Стив долго удивлялся современным технологиям и привыкал к современному миру. Парочка лет ушло. Впрочем, не только на адаптацию.

Второе возвращение было, когда он понял, что его преданность Гидре - чужой каприз, нарисованный в его сознании чужим неосторожным росчерком пера. Страшная шутка одного ребёнка, девочки, которой не должно было быть. Учитывая, что Стивен изначально боролся против фашизма, такой поворот событий полностью перечил его системе ценностей и перевернул всё с ног на голову. Не так мало времени, и в особенности - много усилий - заняло вернуть всё на свои места. Чёрт. Стив до конца, по большому счёту, не восстановился.

Хотя бы потому, что не успел. Если бы Стив верил в магию, он бы счел, что его прокляли. Потому что произошедшее с его личиной, его образом и историей опять было сущей катастрофой. Его успел подменить скрулл, самый настоящий инопланетянин, и мысль об этом доводила кэпа до бешенства. Самое обидное было в том, что его теперь держали фактически в клетке, проводя анализ за анализом и тест за тестом в попытке удостовериться в его личностной идентичности, а кэпу было нечего и сказать вопреки. Смешно, да и только, в его голову, в его жизнь столько раз вмешивались за последний год или несколько, что впору потерять доверие к самому себе. И если для кого-то это - досадный минус и причина для стресса, то для кэпа это - просто конец. Финита. Катастрофа и крушение Титаника внутри его светловолосой головы. Потому что он сам для себя переставал быть чем-то вроде ориентира, стабильной точки отсчёта в этом мире, которой можно доверять. Слишком много погрешностей, ошибок, наверное, кто-то там вверху, если он существовал, от души смеялся над тем, как его покидала судьба.

Стиву нечего было делать в этом комфортабельном и уютном карцере. Он спал по восемь часов, час отводил тренировкам - делать это без специального оборудования было не так уж просто, а специальное оборудование было слишком опасно, чтобы поставлять его в эту светлую комнату с белыми стенами. Остальное время он в основном пытался переосмыслить произошедшее, сориентироваться, что делать дальше. Особо не налегая, потому что новостями его не слишком-то и кормили, пока не были уверены, что он - тот самый Стив.

Потому он рисовал. Карандаш, уголь, сангина, листы бумаги - совершенно безопасный инвентарь, который Пегги согласилась ему доставить. На небольшом столике у кровати уже скопилась стопка листов, в основном это были портреты, знакомые Стиву люди, мстители, агенты ЩИТа. Роджерс таким образом упорядочивал воспоминания, раскладывал их по полочкам и, как ни странно, успокаивался.
Также в урне рядом валялись скомканные листы, протёртые до дыр.
Успокаиваться получилось не всегда.

О визите Тони его не предупреждали. Но именно Старка он ждал, Старка, который всегда так охотно с ним спорил, но, тем не менее, был человеком чести. И вытащил его из передряги в который раз. При мысли об этом Роджерс ощутил укол стыда. Не так должно быть, не он должен поставлять проблемы, нет, всё должно было быть наоборот. Стив скучал по Старку, скучал по Мстителям, но понимал, что доверие - хрупка я штука, и едва ли его голословные заверения в собственном возвращении, теперь окончательном, преданные им соратники воспримут единогласным радушием.

- Добрый день, Тони, рад тебя видеть, ведь так и не получилось поблагодарить тебя за... - Стив отрывает взгляд от листа бумаги через какое-то время, рука замирает на месте. - Добрый день, Кобик, - Стив даже улыбается, несколько напряженно, с этой девочкой у него особые отношения, а не стали бы вы опасаться существа, которое щелчком пальцев поставило вас во главе организации, которую вы всю жизнь считали воплощением зла во вселенной?.. Стив ведь до сих пор ловит флэшбеки, до сих пор сомневается, а что, если не все из тех мыслей навязаны?.. И это в самом деле жутко. - Как любезно, что ты решил нас познакомить, как твои дела, Кобик, с дядей Тони не приходится скучать?

Улыбка получается нарочито вежливой, и, увы, холодной. Стив никудышный врун. Он поднимает взгляд на Тони, в нём читается немой вопрос, немой укор. Почему? Старк решил его добить? Или попытаться снова "исправить" с помощью девочки, которая и девочкой-то не была? Столько вопросов, которые нельзя произнести, столько невысказанного. Стив думает, что притащить сюда Кобик, пожалуй, неуместно и жестоко.
А потом меняет мнение.
Неуместно - да. Жестоко - нет. Он заслужил.

Взаимодействие между ними тремя сейчас, можно сказать, умилительно, почти фантастично, Роджерс бы даже улыбался, если бы не чувствовал себя так паршиво. Тони привёл ребёнка, который однажды уже сломал ему жизнь, и теперь явно ожидал услышать от него, настоящий Стив или нет, скрулл или нет, ещё какие-то модификации, или нет.. Стивен вздохнул, усмехаясь, мрачно, горько. Он отложил в сторону изрядно потёртый кусок сангины, растирая остатки между пальцами, Стив испачкался, все руки в пятнах, серых, а местами совершенно черных, руку ему определенно лучше не тянуть на предмет приветственного рукопожатия да и вообще не прикасаться.

- Ну и что скажешь? - Стив щурится, уловив взгляд Кобик, глаза немного неестественного цвета, поразительно светлые, но смотрит она с настолько искренней детской любознательностью, что Стивену вдруг становится не страшно. Всего лишь девочка, девочка, которая тоже до конца не знает границ своих умений, ей, наверное, бывает тоже страшно, а, что хуже всего, ей катастрофически одиноко. Ведь таких, как она, больше - ни одной. - Замри, - Стив округляет глаза, улыбается шире, откладывает лист с эскизом в сторону и разглаживает чистой, тыльной стороной ладони свежий лист. - Тебя когда-то рисовали? Обещаю, подарю, что получится! - Стив подмигивает, и добавляет, уже взявшись за дело. - Улыбаться - можно.

Рука двигается по бумаге быстрыми, уверенными движениями - если Роджерс и растерял практику за последние пару лет, то сейчас, за эти пару недель, у него была возможность всё восстановить. Учитывая, что он практически изголодался по такому  способу самовыражения, сейчас Стивен делал это с откровенным удовольствием, ведь он так любил это - улавливать основные стороны характера, кроющеся в чертах лица, в мимических морщинах, в выражении.. И запечатлевать это на бумаге. Почти фотография, с той лишь разницей, что объектив ловил массу лишних деталей. Стив - нет. Он никогда не ошибался.

И в Тони, который избегал разговаривать с ним, пока Кобик не провозгласит приговор, он тоже не ошибался. Тони был хорошим человеком, и это его странное поведение, некая стервозность, нарочитое отчуждение, с которым он переступил порог его бокса - всё это было защитной реакцией. Стивен же знал. Стивен же сам помнил!.. Отлично помнил тот вечер.

Нат с Бартоном в очередной раз поспорили, кажется, в этот раз на то, кто обыграет друг дружку в дартс. Нат не следовало заключать это пари с одним из лучших снайперов в мире, ну а Клинту не следовало спорить с девчонкой, которая могла долить водки в его бокал с пивом, пока он зевает. По большому счёту, Стив тоже ошибался, ему не следовало называть женщину, которая тщательнее других скрывала свой настоящий возраст, даже про себя называть девчонкой, но...
Сегодня у всех было хорошее настроение, ещё одна миссия, когда они работали, как полноценная команда, лучшая из команд, которую доводилось Стиву встречать, это поражало и покоряло.
Тор где-то с Беннером глушил асгардскую медовуху, вкусную, к слову, Стив тоже пробовал, и не мог сказать, что этот вид алкоголя на него тоже не действовал. Во всяком случае, настроение у него поднялось значительно. Выделялся только Тони, который по-прежнему был за барной стойкой, отшучивался, кажется, перед Марией Хилл, которую тоже сюда пригласили - ЩИТ нередко подстраховывал их команду, ну и, они с ней почти породнились, чего уж..
Дело было в другом. Тони был единственным, кому происходящее было в тягость, нет, он отлично изображал веселье, но Стива было не так просто провести. И ведь не в первый раз!..
- Мария,  Нат и Бартон просили вас в качестве реффери, - смеётся Роджерс, вытесняя её место за барной стойкой, и, когда она наконец удаляется, спрашивает очень тихо, так, чтобы их не слышал больше никто. - Эй, Тони. Ты отлично сегодня поработал. Что не так? Ты ведь не обязан находиться здесь, если не хочешь, ты в курсе, да? Никто не огорчится, если ты сбежишь, а я не поверю, что тебе стыдно это сделать.

Фокус очень прост, на самом деле. Сейчас Тони выглядит точно так же. Будто он очень хочет сбежать с вечеринки, но не может, то ли не имеет права, то ли его держат какие-то невидимые обязательства. Потому что ему явно не в удовольствие было находиться здесь, разговаривать со Стивом, точнее, пытаться разговаривать с кем-то, похожим на его давно мёртвого друга.
Стив ведь сам не уверен, что он всё тот же.

- Тони, не могу поверить, что ты хочешь обсуждать столь мрачные события при этом милом ребёнке - укоризненно произносит Роджерс, девочку обижать не хочется, очень, хватит с неё и того, что она не такая, как всё.

Он продолжает рисовать, он в очередной раз пошел против правил, начав с глаз, сперва разметив их расположение и разрез, а после не сдержавшись и запечатлевая на листе бумаги детали, такие своеобразные, такие взрослые морщинки на детском лице. Жутко, на самом деле, от этого портрета, от этой девочки ощущение жуткое, насколько же далеко ЩИТ мог пойти в своих экспериментах. Роджерс отмахивается от собственных мыслей, не ему их корить.
Но Старк, очевидно, не прячет от Кобик ничего. Впрочем.. Как ему угодно. Роджерсу терять-то особо нечего, особенно здесь и сейчас.

Рисовать он не прекращает.
- Сентябрь, Тони. Я успел увидеться с тобой, с Нат. Я успел узнать о Кобик. Узнал о том, что Пегги снова в порядке. После - сплошной сон, помню обрывками. Так что, если ты вдруг надеялся, что то, что было до сентября - тоже скрулл, то это не так, - Стивен хмыкает, - говоришь, пожертвовал собой ради тебя? Вот как. Хорошая, значит, была копия, - Кэп щурится, наклоняется пониже над листом бумаги, вычерчивая мелкие детали, а после выпрямляется, замирая на месте, и глядя на Старка. - Нет, это был не я. Ведь я всё ещё жив. Жалеешь?

Отредактировано Steve Rogers (2019-02-05 23:10:53)

Наверное, это просто своеобразная манера поведения Тони Старка, бывалого миллиардера, бизнесмена, который слишком часто привык на собраниях совета директоров додавливать партнёров, или чем он там занимался. Насколько Роджерс помнил, в Мстителях Тони занимался практически тем же, для него было было нормой продавливать своё мнение, с некоторой агрессией, не слишком этично. Это резало слух, и сейчас Стивен уставился обратно на холст, занявшись рисованием, чтобы не выдать своих реакций лицевой мимикой. Рассказ Старка о том, как девочка могла бы убить его, Стива, щелчком пальцев (или даже без него) - показался ему глупым мальчишеством, и ничем иным, хотя бы потому, что не хотелось считать это откровенной угрозой. Тони ведь не такой, правда? Он не станет ему угрожать. И не для этого он привёл сюда девчонку.

Стив правда способен многое понять, и,  сидя взаперти уже вторую неделю, у него очень много времени на раздумья. Простые упражнения, которые проделывают соратники по отряду, команде, что-то в духе "поставь себя на место товарища", или "не делай другого тому, что тебе неприятно" - Стивен уже прокрутил мысленно в голове и некоторое мнение относительно модели поведения Старка у него сложилось.

Дело не в особых аналитических способностях Роджерса, нет. Просто Тони вёл себя настолько нагло, настолько как хозяин положения, рассуждая о его жизни, что Стиву очень хотелось если не врезать этому мужчине, то хотя бы отчитать, потому что не вправе Тони принимать такие решения, ой, не вправе. И использовать Кобик в своих целях, как это уже сделали другие - тоже. Не только потому, что это просто девочка, которая может причинить боль миллионам человек, не зная об этом и не осознавая последствий. А ещё и потому, что она психологически ребёнок и манипулировать ею как минимум неэтично.

- О. Так ты надеялся, что это я погиб там тогда. Должно быть, твоему разочарованию во мне не было границ, - хмыкнул Роджерс, по-прежнему рисуя, и не замечая, как усиливается его нажим пальцев и на бумагу. Линии всё глубже и темнее, лишнее, наверное, в детском портрете, но в жизни Рождерса последнее время происходит столько лишнего, что калибровка и правда здорово сбилась не в ту сторону. - Извини, Тони, не могу гарантировать, что это был мой порыв. Я не общался со своим двойником, не довелось даже увидеться с ним, и узнать, насколько неплох этот парень. Кстати, на заметку, я в это время лежал под наркозом где-то в стратосфере, ты помнишь, да? - завершающие штрихи портрета, немного резкие, но, пожалуй, в их решительности был свой шарм. До войны Стив не умел так рисовать, предпочитая тонкие штрихи и плавные переходы. - Но меня всё же беспокоит один вопрос. Почему они меня не убили? Почему не пустили на опыты, а прикладывали усилия, чтобы содержать всё это время в очень приличном состоянии? Не верю, что считали меня заложником, не верю и всё тут. Иначе была бы капсула с ядом, была бы программа, меня бы превратили в живую бомбу... Я сомневался в этом до последнего, но Кобик. Она бы заметила, я думаю. Но не заметила ничего, потому что.. нет ничего. Не похоже их поведение на тактику обычных захватчиков.

Стив задумчиво осматривает лист бумаги и, улыбнувшись, протягивает Кобик. Руки у него испачканы до самых кистей, но пятна от графита, угля и сангины - пожалуй, самое невинное, чем он пачкался последнее время.

- Баки? - Стив мрачнеет и несколько бледнеет лицом. Он плохо обошелся с другом, настолько плохо, что стыдно теперь смотреть ему в глаза. А ведь завершение той самой истории с программированием Роджерс так и не помнит. Так же как и не знает, в порядке ли Баки, жив ли вообще. Дьявол бы побрал Гидру, нет, дьявол бы побрал эксперименты ЩИТа над такими, как Кобик, Стив никогда не сможет расплатиться за свои проступки или исправить их. Никогда. - Тюрьма? Он.. успел, да? Пожалуйста, Тони, расскажи мне, что с ним сейчас? Ты его видел, говорил с ним?

Ну и последние слова Старка тоже бьют поддых, Стиву кажется, он пришел сюда именно для этого, чтобы в особо болезненной форме рассказать, сколько всего Стив упустил. Но Роджерс пока не чувствует морального права даже толком защищаться от этих выпадов, хотя Тони разговаривает с ним в скверном тоне, в очень скверном, и эти наигранные улыбки..

- А что думает команда? Я не хочу и не пытаюсь сбежать, но сперва мне нужно пообщаться с командой. Командой, которую сюда не пускают. Я бы хотел, чтобы всё было, как раньше, хоть и понимаю, что в большей части это невозможно из-за меня. Я вернусь в Мстители, раз персоной нон грата пока не стал. Но нам нужны изменения, Тони. Я не достоин своего костюма со звёздами, с символикой страны, и щита, не уверен, что снова достоин звания капитана. Я готов быть солдатом, готов быть больше, чем солдатом, но не символом, пока я сам не почувствую наверняка, что вновь достоин.

Старк заговаривает снова, куда менее враждебно и как-то устало что-ли. И Стив вдруг вспоминает. Действительно, видимо, за эти месяцы он немного потерял наработанную прежде сноровку в общении с Тони. А общаться с Тони, во всяком случае пытаться общаться на равных было не так-то просто. Этика у Тони настолько своеобразная, что порой Стиву кажется, она сгинула ещё в глубокой молодости за ненадобностью и неиспользованием.. Осталась деловая этика, что-то ещё, слабо похожее на навыки обычной человеческой эмпатии. А в целом Тони практически всегда в общении давит. Наверное, это давило бы на Стива, не будь у него такого жизненного опыта и ситуаций, когда приходилось проявлять твёрдость духа. Но на выпады Старка он сперва реагировал именно так, вспылял, уже потом немного попривыкнув. И вот теперь снова, снова практически с нуля привыкать.

Стив выдыхает наконец-то, понимая, что это не личное, наверное, и Старк не пытается указать ему на его место. На самом деле, похоже, он действительно пришел.. просить о помощи? Был бы Стив на сто процентов уверен в этом, и знал, что это не ещё одна больная проверка, а ещё, если бы Тони не притащил сюда Кобик.. Он бы бросился обнимать друга и заверять его в своей преданности, которая никуда не делась, спустя месяцы,  спустя почти год, самое главное и важное, что случалось со Стивом за это время - это были Мстители, их команда, их взаимодействие и вещи, которые они вместе делали. Сложное становилось простым, команда работала как слаженный механизм, за которым они всегда следили на пару, Старк и Роджерс.
Стиву всё ещё хочется обнять Тони, сказать ему, что всё наладится, они справятся, но...
Во всём этом слишком много "если". И Стив сидит на месте, склоняя голову набок, рассматривая Старка, несколько осторожно, несколько опасливо.
Тони ведь тоже изменился за это время.

- Тони, давай по порядку. Для начала, нет, я не скрулл, и нет, если ты помнишь, я не по собственной воле делал все те вещи под знаменами Гидры. Я надеюсь, ты помнишь об этом, ведь ты привёл сюда живое напоминание.

На серьёзный разговор, важный разговор, интимный разговор, на самом деле. Тони приволок Кобик. Стив до сих пор не может поверить, что они обсуждают судьбу Мстителей и собственные отношения при чужом ребёнке. Хотя, похоже, Тони девчонка не такая уж и чужая. Похвальное в общем-то стремление, стать ей чем-то вроде отца, но Стив всё ещё не может смотреть на Кобик спокойно, его всё ещё выбивает из колеи мысль о том, что его личность настолько переделали просто щелчком пальцев, а может и без него. А ответственность за это нести ему, и расхлёбывать тоже ему. Стив это ненавидит, эти события, эту ситуацию. Это, пожалуй, худшее в жизни, с чем ему доводилось встречаться, в разы хуже похищения личности скруллами.

- Хорошо, новости насчёт Баки меня радуют. Если увидишь его.. Или если у тебя есть его контакты, я был бы очень благодарен, если бы мне дали возможность с ним увидеться, пока держат здесь. Если конечно не собираются выпускать через несколько дней... Не собираются, так? Ладно. Я много чего натворил, пока был в Гидре, и отлично понимаю: что у Баки, что у тебя есть поводы меня не прощать. И правда я пойму и приму, почти принял.

Стив едва слышно вздыхает. Теперь самое сложное. Мстители для него сейчас - самый серьёзный вопрос, самый болезненный, потому что он фактически собственными руками расколол семью, оставив развалины на Тони, который был отличным лидером, отличным техником, хакером, боевой единицей, но никогда особо не обладал навыком банально приободрить людей. Где-то глубоко в душе Стив надеялся, что без него всё же они сплотились, или хотя бы не развалились настолько. А последняя фраза Тони о том, что без символа, без кэпа команда не держится, Стив понимает это как откровенную мольбу, или как приглашение забрать себе обратно всё то, от чего он собирался отказаться.
Звёздно-полосатый костюм, щит, попытки возродить Мстителей.. Кажется, всё это снова реально, придётся постараться, вылезти из кожи вон, но Стив готов попробовать.

- Команда будет, - снова вздыхает Стив. И укладывает ладонь на плечо Тони. Всё же в выражении такой поддержки он себе отказать не может. Так они и сидят - Роджерс, Старк, и девчонка. Бесконечно усталые не совсем люди, не совсем друзья. - Я не стану ничего обещать, Тони. Я, точнее человек, который носил моё лицо, слишком много врал, и я не хочу больше этого, не хочу пустых обещаний, голословных обсуждений, как всё будет, и на что я готов, или буду готов когда-то, я так устал от вранья. Я тебя услышал, и... больше всего я хочу сейчас не говорить, а действовать. Попробовать вернуть всё то, что у нас было. И вернуть нас. Вернуть твоё доверие, чёрт возьми, Тони, я буду счастлив, если это правда и ты действительно готов дать мне шанс.

Так просто, пусть пока на только словах.. Пустых и ненавистных словах, не подтвержденных ничем, кроме доверия, точнее его осколков, что всё ещё хрустели под ногами.
Но для Стива нет новости лучше на сегодняшний день, чем возможность вернуться по-настоящему. И больше никогда не исчезать. Стив не планирует это, нет, он об этом мечтает.

- Здравое-то здравое, но Тони, между нами, и не воспринимай это сильно всерьёз, пожалуйста, но после всего, что случилось, я сам в себе до конца не уверен. Как вообще можно быть уверенным в человеке, который вчера Капитан Америка, сегодня Капитан Гидра, а завтра вообще скрулл, - Стив тихо смеётся. - И как только всё это умудрилось именно со мной случиться? Я правда не знаю, но наивно полагаю, что будь у меня хоть какой-то шанс повлиять на всё это, я бы не допустил. Но его не было.

Ни одного, чёрт возьми, шанса. Даже тогда, когда Стив направлял ракету в ледники, у него был выбор, и погибнуть - тогда он так думал- было его осознанным выбором, которого он не стыдился. А в этих случаях Стив выступал скорее в роли наблюдателя, за которого всё уже было решено. Это неимоверно раздражало, злило, заставляло кусать локти от беспомощности и всячески выбивало из колеи. Тони должен был понимать, чёрт возьми, кто, если не Тони.

- Значит, никакого больше Манхэттена? Это хорошо, я, если честно, никогда его особо не любил. В твоём особняке достаточно места? Под... ээ, нас двоих, я полагаю, пока что. Печальная, конечно, картина, но это изменится очень скоро. Я думаю, я смогу их убедить хотя бы попробовать. А после они убедятся сами. Ну-ну, Тони, что ты, выше нос, меня не надо водить за руку, я справлюсь сам. Может, тебе даже стоит взять отпуск на пару недель, поваляться на пляже, ну или отправиться куда-то вроде Килиманджаро. Не смотри ты на меня так, всё дело в том, что там нет ни вайфай, ни связи.

Улыбка Роджерса получается неловкой. Чувство юмора у него всегда было так себе, да и теперь, когда он пытается подбодрить друга, получается не слишком-то хорошо. Всё слишком странно, Тони, который нашел родственную душу в этой девочке, и сама Кобик, которая радуется ему, похоже, как отцу. Роджерс вдруг ощущает укол совести оттого, что прежде не видел в ней человека. Что и говорить, тут Тони его опередил, а Стиву остаётся только по-новому смотреть на девочку и научиться не видеть в ней больше угрозу. Она ведь теперь знает, что так делать нельзя, Тони её наверняка научил, Стив должен хотя бы иногда и ради разнообразия ему верить.

- Это хорошо, что у Баки снова есть нормальная рука. Мы в Ваканде разошлись совсем плохо, и.. Господи, Тони, о чём ты. Тот щит был безусловно дорог мне, как память, но ты ведь сам говоришь, это всего лишь символ, правда? Важно, чтобы он по-прежнему был символом. Да и именно тот щит никогда не был моим, его ещё в сороковых сделал твой отец. Я отлично это помню. Я рад, что он послужил добрую службу моему другу.

И всё же Стив нарушает собственную идею, собственное нежелание строить голые планы, и снова заговаривает. Ему кажется, это сейчас нужно им обоим, да и Кобик явно успокаивается от беседы не на повышенных тонах.

- Я хочу вернуть наш дом, снова если не жить вместе, то хотя бы иметь базу, на которой мы сможем собраться, тренироваться, проводить брифинги, да и просто проводить время, заново научиться смеяться, не так много воды утекло, не так много времени прошло, не всё потеряно, в конце концов! Вспомнить друг друга и как хорошо нам было работать, пока я не.. - Стив замолкает на мгновение. Он сделал слишком много ошибок. - Нат, Ванда, Клинт, Сэм, Баки.. Скотт. Кстати, Скотт, что стряслось с парнем, который мог меняться в размерах? Я найду их, я займусь этим, как только меня выпустят. Боже мой, мне сейчас страшно подумать, сколько всего нужно исправлять, сколько всего за мной ты пытался исправить. Переворот в Ваканде.. Т'Чалла, должно быть, рвёт и мечет до сих пор. Натворил же я дел, как успел только?.. - в голосе Стива тоже снова звучит усталость.

Перед осознанием масштабов работы над ошибками пасует даже кэп. Но не окончательно, да и не слишком это страшно, если Тони поможет, если ещё хоть кто-то из ребят подключится, они ведь простят его, правда?.. Стив замирает, чувствуя, как на его запястье смыкаются пальцы Тони. И опускает голову, утыкаясь лбом в его плечо. Жест, пронизанный усталостью, чувством вины, и, может быть, надеждой.
Становится теплее, в разы теплее, Стив прикрывает глаза, слушая чужое дыхание. Вот он, крохотный шаг в будущее - он уже учится заново доверять.

Отредактировано Steve Rogers (2019-02-09 23:07:07)