Если Вдове что-то показалось, то ей совсем ничего не показалось. По крайней мере, когда интуиция упрямо твердила проверить информацию, Наташа предпочитала проверять. Именно поэтому у нее было два билета в Майами и Скотт Лэнг.
- Спасибо, что согласился, - они сидят в машине, припаркованной недалеко от той самой клиники, занимающей новомодной здание на берегу океана. Майами тонет в солнце, тонет в хорошей погоде, контрастируя с Нью-Йорком. Манхэттен уже тоже начинает зеленеть, но все же, до такой яркости ему далеко. А Наташа и не знает, насколько ей это нравится. У нее сейчас черные длинные волосы, броский макияж и претензия на высшее общество, конечно же, она хочет ребенка, потому и мужа притащила.
Наташа делает глоток кофе, ставит стаканчик на приборную панель, рассматривает фальшивую историю болезни, в ней каждый факт правдив, вот только не принадлежит Романовой. Но Наташа не торопиться войти в холл клинике, она тянет время, отыскивая в себе самой настоящее сожаление о том, что у нее никогда не будет детей.
Сожаления уже нет давно. Да и никогда и не было потому, что со временем на подобные вещи всегда было туго. Но все же нужно что-то, что должно питать эмоции.

- План прост. Мы заходим на прием-собеседование, после чего тебя отправляют сдавать анализы, и ты можешь воспользовать уменьшением размера, чтобы попасть в нужный кабинет. Вот он, - Наташа указывает пальцем на планшете в нужное помещение, - через стенку от того, куда тебя отправят. Я нахожу повод выйти, ты отпираешь мне дверь, дальше дело техники найти нужную папку, сделать копию и вынести.
Наташа не любит работать с напарниками, если напарник не Бартон.
И не Белова, что все еще выглядит непривычно.
Но сейчас именно Лэнг выступает идеальным кандидатом для участия в авантюре, и она ему искренне благодарна за то, что он согласился, а мог бы и отказаться. Почему Скотт принял такое решение, Наташа не спрашивает, не привыкла вызнавать подобное у коллег по заданию. Важнее, что он все еще довольствуется объяснение Романовой - “мне надо” - и ей не приходиться обходить острые углы истории о Темной комнате.

- Скотт, я правда тебе благодарна за согласие, но все же должна спросить еще раз, ты уверен, что все получится без риска для тебя? Мне бы не хотелось оставить Кэсси без отца.
В последнее время Наташа привыкает работать с некоторой оглядкой на то, что от нее кто-то зависит. Не так как взрослые люди, но так как Ава. Девочка, конечно, тоже взрослая, сама о себе позаботиться, но все же… все же Наташа помнит о своей ответственности перед ней, старается не погнаться в бешеном ритме за Кудриной, не подставить Красную Вдову.
Но то, что Люсенька может творить еще с нерожденными детьми, создавая будущее оружие, это выходит за грани дозволенного. Конечно, Кудриной и сам черт не страшен, но вопрос в том, насколько та выходит за рамки инструкций Комнаты? Стоит еще и это уточнить при ближайшей встречи с Орловой, может, получится сложить из обрезанных кусочков цельную картину происходящего в главное офисе.

Наташа опускает голову, улыбается. Да уж, простым. В принципе да, в этой затее сложностей сравнительно меньших, оно и для Наташи выглядит просто, главное, не найти приключений на ровном месте. Но приходиться помнить, что иногда планы сбоят.
- Ну тогда пошли. И главное, Скотт, просто будь собой. Это основное правило в твоем случае, чем меньше меняешь в своем характере, тем лучше.
Это работает, Наташа давно убедилась. Не в ее случае, но в других. В ее случае правила совсем иные, но это уже просто въелось под кожу, и она не задумывается.

Очаровательная блондинка решительно открывает дверь, заскакивая первой, и дергает за собой спутника:
- Все будет хорошо, милый, все будет прекрасно, мы с тобой на это заработали, - щебечет Наташа, по документа Линда Деверо, секретарь одной из известных фирм по продаже бумаги. Она уверенно направляется к ресепшну, где ей улыбается приветливая девушка в форме клиники. - Добрый день, мы на прием к доктору Рихтеру.
Наташа облокачивается на стойку, бросает взгляд на Скотта, подмигивает ему:
- Расслабься, дорогой, тебе всего лишь понадобится воспользоваться стаканчиком. Думай обо мне.

Подбадривает Романова, конечно, специфически, но все же достаточно ощутимо, напоминая Лэнгу держаться более естественно. Она хлопает его по руке, когда слышит:
- Прошу прощения, миссис Деверо… я ведь не ошиблась, да? - Наташа кивает, внутри все натягивается струной, но внешне ничего не меняется: - Доктору Рихтеру пришлось отправиться на срочные роды, так что вас возьмет доктор Кудрина.
Наташа не меняется в лице, но в какой-то момент начинает подумывать о том, чтобы бесславно дезертировать, так как с Люсей встречаться себе дороже. Она не тешит себя надеждами, что Кудрина не узнает свой эксперимент, они слишком больше счета имеют друг к другу, значит, запомнили друг друга на всю оставшуюся жизнь. Но прежде, чем Наташа успевает решить, что делать дальше, девушка снова заговаривает:
- О нет, простите, не она, доктор Смоллс, вот она.
- Да что у вас за клиника такая, пациентами раскидываетесь, - нарочито громко возмущается миссис Деверо, хавата супруга за руку, - представляешь, творят, что хотят. Мы к доктору Рихтеру записывались, мы его выбрали!
- Миссис Деверо, я понимаю, и мы приносим свои извинения, а так же вернем вам треть стоимости за посещение. - Слова действуют волшебно, Линда замолкает, хотя все еще смотрит на девушку тяжелым взглядом: - Присядьте, пожалуйста, вас позовут, третья смотровая.

Наташа занимает самый дальний диван, хлопает рукой, чтобы Скотт сел рядом, открывает на телефоне карту клиники:
- Вот черт. Слишком далеко от архива. Придется импровизировать.

Наташа демонстративно тащит с ближайшего стола журналы, все о детях, беременности и так далее и тому подобное. Не самая лучшая тема в жизни самой Черной Вдовы, но она мастерски запирает все мысли на этот счет в самом дальнем уголке души. Она все это пережила, со всем смирилась, ей просто некогда рефлексировать на эту тему. Она листает журнал, но слышит каждое слово Лэнга.
- Крылья? - Романова не отрывается от изучения отсосов молока, это очень интересно, конечно, их технические характеристики, их стоимость, все это очень нужно ей. А вот о крыльях она не подумала. Но он ведь муравей, нет?
Наташа поднимает голову, чтобы спросить Скотта об этом, но ее взгляд упирается в женщину около сорока-сорока пяти лет с темными волосами.  Она стоит к ней в полоборота, но не узнать ту, кто когда-то так изменила ее жизнь, Наташа не смогла бы.
Вот черт.
И она снова опускает голову, заинтересованная журналом.

Воровать истории болезней под носом у Кудриной не очень вдохновляет. Наверное, следовало просто бросить это дело, но мысль о том, что Люся имеет свои проекты, не отпускает Наташу. Интересно, а Анечка знает? И будет ли она в восторге от этой милой новости? Но пока что нужно понять, что вообще тут не так. А для этого влезть в архив с картами.
Кудрина проходит вглубь клиники, жаль, было бы лучше, если бы она отправилась по своим делам. Но что ж, придется играть под носом у монстра. Не привыкать, а Лэнгу об этом знать не обязательно.
- О каком? Вообще я ничего толком не знаю ни об одно враче, ни Рихтере, ни Смоллс, но нам это и не нужно.
Наташа подмигивает, все будет хорошо, не дрейфь. Не самая сложная задача, да и в любом случае, если что-то пойдет не так, Романова планировала принять удар на себя, дав Скотту шанс уйти. Он, конечно, герой, но у этого героя есть дети, а это все еще работает как причина дать ему вольную.

- Мистер и миссис Деверо, пройдите в третью смотровую.
Второй раз Наташе не дают задать свой вопрос, она фыркает, но резво поднимает с дивана, тянет Скотта за собой, будто бы тот подкаблучник. Сердито глядит на лучезарно улыбающуюся медсестру.
- Наконец-то!
- Просим прощения, что заставили вас ждать.
Наташа ведет плечом, ох у этой Линды Деверо и паскудный характер, точно жалобу напишет. Вдова все же улучает минутку, вцепляясь в руку Скотта, склоняется к нему и напоминает:
- Когда пойдешь в свою кабинку, включай внутреннюю связь между нами. И да, когда муравьи научились летать?