Аня сама не понимает, как так вышло.
Ещё утром она лениво попивала горячий шоколад из своей любимой кружки и пыталась незаметно выпытать у отца хоть какую-то более менее достоверную информацию, касающуюся «паучьей эпидемии», охватившей весь Нью-Йорк пару дней назад. Аня почти не сомневалась в двух вещах: первое – этот вирус действует на работников СМИ по особенному, а точнее сводит их с ума. Ну, а как иначе можно объяснить все эти безумные статьи, появляющиеся на разворотах с немыслимой скоростью и пестрящие изобилием самых нелепых фактов и домыслов? А есть ли в этом разнообразии версий хоть доля правды – совершенно не понятно. Второе, в чем Коразон была точно уверена – ее отец, если и не вел собственное расследование, то хотя бы примерно догадывался, как на самом деле обстоят дела. Потому что такой хороший специальный корреспондент, как он, просто ну вот никак не мог взять и пройти мимо подобного происшествия. 
Отец хорошо держался и не поддавался на провокации, но все же проронил пару слов об Оскорпе. А стоило Ане уцепиться за это, то он сразу же махнул рукой и сказал, что все это глупости – верный признак того, что это, наоборот, нечто важное. Тем более не так давно произошел подрыв одного из главных зданий вышеупомянутой организации. Отказать себе в любопытстве и не посмотреть на разрушения Коразон не смогла. Правда, это довольно быстро ей наскучило.
Аня бесцельно бродила возле главного входа, провожая снующих туда-сюда людей скучающим взглядом. Даже как-то обидно стало, она рассчитывала на что-то поинтереснее. И это «поинтереснее» началось, когда она уже собиралась уходить.
Стоило Коразон завернуть за угол, как на горизонте появился отец, и, дабы как можно быстрее ретироваться с места преступления, она не нашла ничего лучше, чем закатиться под ближайший грузовик. Глупо? Да. Но в экстренных ситуациях мозг, как правило, отключается, и уж лучше немного замарать одежду, чем выслушивать бесчисленное количество стандартных родительских лекций. А их и вправду было бы много.
Грузовик пришел в движение. Ане не оставалось ничего, кроме как прилипнуть к днищу машины. А потом уже было поздно что либо делать: охранный пост, на котором Коразон не рискнула выдать себя, пара наугад открытых дверей в попытках спрятаться от посторонних глаз, и вот она уже сидит за какими-то ящиками на непонятном складе*. А может быть все произошло вообще не так, сейчас Ане трудно восстановить четкую последовательность своих действий, ибо все было более чем рефлекторно, по наитию и совершенно точно бездумно. То, что она до сих пор оставалась незамеченной, да и вообще смогла пробраться на довольно-таки хорошо охраняемую территорию – какая-то нелепая череда случайностей. Весь смех в том, что задумай Коразон это специально – спалилась бы ещё на первой стадии с грузовиком, а тут все как по маслу. Но навряд ли сотрудники Оскорпа смогут оценить всю иронию случившегося должным образом и посмеются вместе с ней. Одним словом вляпалась.
Аня выглянула из-за ящиков, тоскливым взглядом провожая выезжающий со склада грузовик. Последний на сегодня, если верить разговорам вокруг. Как ещё можно отсюда выбраться? Отец убьет ее, если она не вернётся домой к десяти вечера, если, конечно, кто-нибудь из здешних обитателей не убьет ее раньше. Хотя, за такое ведь не убивают, да? Точно не убивают. Но проверять все равно как-то не хотелось.
Поудобнее устроившись в своем укрытии, Аня прикидывала стоит ли попробовать сдаться добровольно и попытаться все объяснить. Но эти мысли быстро вытеснили размышления о том, сколько работников организации носят при себе оружие? Хотя плевать на оружие, Коразон больше беспокоил вон тот вот человек, в одиночку поднимающий целый контейнер. С ним точно лучше не сталкиваться.
Аня терпеливо ждала, пока народу на складе станет поменьше, как-никак конец рабочего дня, все должны охотно спешить домой. По крайней мере, Коразон на это очень сильно надеялась. Весь план заключался в том, чтобы дождаться последнего человека и прошмыгнуть сразу за ним на случай, если двери открываются только по каким-нибудь пропускам. Ей нужно будет успеть не дать замку щёлкнуть.
Аня была готова биться головой об стену, когда таким вот последним человеком оказался именно тот «силач», от которого нужно было держаться подальше в первую очередь. Но либо риск, либо ночь в этом стрёмно месте. На случай, если ее все же засекут камеры, Коразон натянула на лицо «паучьи глаза», надеясь таким образом скрыть свою личность, и как можно бесшумнее забралась на потолок, аккуратно подбираясь к цели. Она нахмурилась, распознав «панцирь» уж очень сильно напоминающий ее собственный экзоскелет. С таким она ещё не сталкивалась.
Засмотревшись, Аня слишком резко дернулась, и мелочь, оставленная на метро, благополучно вылетела из кармана, со звоном ударяясь об пол. Вот теперь точно можно идти таранить лбом стену. Выругавшись себе под нос, Коразон спрыгнула на пол, выставляя перед собой руки раскрытыми ладонями вперёд. Кажется, этот жест призван успокаивать:
– Так, тихо, большой парень, смотри, – Аня поспешно активировала свой экзоскелет, – мы с тобой в каком-то смысле сородичи, а своим, вроде как, надо помогать, – Коразон где-то читала, что нестандартное поведение может ненадолго ввести оппонента в ступор, давая немного времени. Это было достаточно неординарно? – Так что может, подскажешь, как мне побыстрее выбраться отсюда?
Аня покосилась на дверь. Ей всего то и нужно обойти огромное препятствие. Пфф, проще простого.