Хотелось бы поддержать этого бравого парня, сказать, что верит и в него, но что-то упорно мешало, вызывая неприятное бурление противоречивых чувств и эмоций в груди. Не говоря уже о том, что сам Филлип откровенно терялся перед всем, что ему пришлось узнать от Джеммы Симмонс и Дейзи Джонсон, от самого себя, внезапно осознавшего весь ужас, которому поддавался на протяжении многих лет, беспрекословно подчиняясь воли извергов, которым вроде бы и не верил, иначе бы и не пытался копаться в исторических фактах, теориях заговора и тем более варить мыло, но перед которыми робко стоял на коленях, помогая системе лишать жизней ни в чём неповинных людей. А ещё более странным было и то, что все те годы, которые он прожил здесь, в этом мире, все те реалистичные моменты и даже, пусть и неудавшийся, но брак - всё это было программой, в которую теперь вгрызались воспоминания из реального мира, напротив, кажущиеся каким-то помутнением рассудка. И якорь Гранта Уорда тянул их за собой не меньше того волнения, которое просочилось в душу, когда сознание прояснило личность Дейзи Джонсон и её значимость для Филлипа. [AVA]http://s5.uploads.ru/t/qiKnW.png[/AVA]
Но, благо, шпион ЩИТа не ждал никаких комментариев от Коулсона, пока вёл его к нужному кабинету, а значит и Филу не пришлось искать нужных слов для таких спутанных впечатлений и молчание помогло сгладить атмосферу, которую, тем не менее, разом обрушил вид такой фигуры, как Патриот. Легендарный ветеран многих тяжёлых боевых операций спец.службы, великий герой и фигура, которая должна была возвысить ЩИТ тем, что в его главе стоит нелюдь, доказывающий всем полезность и верность этого народа обычным людям. И нужно было постараться, чтобы при виде него не уронить челюсть, словно мальчишка, воочию столкнувшийся с настоящим супергероем. Но пересилив себя, Коулсон только выдал фирменную, насильно сдавленную, но стремящуюся к чеширской, улыбку, смешно щуря при этом сияющие почти детским восторгом глаза, которые под линзами очков смотрелись совсем иначе, нежели без них. (Как-то будто бы слишком простодушно и даже несколько наивно).
Однако, хватит сантиментов. Проглотив их и только лишь сдержанно поздоровавшись с директором, попутно высказав ему своё уважение, Филлип внимательно вслушался в детали собрания, ощущая необходимость сидеть смирно и не дёргаться без причины на то, ибо являлся непосредственным соучастником Гидры и какую бы вину за это не испытывал - сейчас был не самой приятной фигурой даже по сравнению с Уордом, к которому, судя по всему, и агент Джонсон испытывала те же странные чувства, что и Коулсон. Он видел это в её глазах. Сам не мог понять, как воспоминания из реального мира так сильно влияют на эмпатию здесь, однако верил себе в этом отношении и молча присматривался к Дейзи, пока разговор не коснулся главной темы и не заговорила она сама, убеждая присутствующих если не в необходимости верить её собственным словам, то хотя бы тому, кто точно может всем помочь. Сильный шаг для того, кого раздирают сомнительные чувства, но Коулсон полностью разделял эту позицию, ощутив какой-то странный, но приятный прилив гордости в груди за эту бойкую девчонку.
- Я должен ехать с вами. - Вмешался Фил наконец, выступая вперёд, как только речь зашла о детях, пустив по лицу мужчины единовременный нервный тик от уголка губы до дёрнувшегося глаза. - У вас ведь каждый агент на счету, верно? А я... - он сглотнул ненависть к себе, - лично сдал некоторых из этих ребят Гидре и должен им помочь. - Коулсон переглянулся с Уордом в надежде получить поддержку, ведь кто пустит обыкновенного учителя в бой, верно? Если только об этом не попросят.
- Я могу вести транспорт.
[/SGN]
