Сон является крепким и сладким, когда никакие мысли за всю ночь, не имеют желания нарушить границы разума и внедрить в голову очередной немыслимый сюжет какого-нибудь сновидения. Ты просто спишь, без мыслей, без эмоций, без каких-либо тревог. А на утро, когда первые петухи прокукарекуают «доброе утречко,  мир» проснешься как ни в чем ни бывало, с настроением способным свернуть горы и улыбкой до ушей. Такой сон прерывать обиднее всего, но также из него и выйти трудно, затягивает настолько сильно, что глаза не открываются даже с трехсотой попытки их раскрытия.
Сквозь толстую пелену сна, слышен едва уловимый сток по деревянной двери. Настолько это кажется немыслимым, что даже мысль о том, что неплохо было бы встать и проверить кажется очень странно и не терпящей попыток. Южанка и не реагирует, мирно посапывая в своей мягкой и теплой постельке, сильнее обнимая вторую подушку и стискивая одеяло ногами.
И все же, это что-то было, похоже, словно кто-то пытался пробиться сквозь толстое одеяло закрывшее большое окно.   
Мысленно Анна даже не здесь, но голос прямо внутри мозга, а именно так описала бы она сие ощущение, резко заставляет распахнуть глаза зеленого заспанного оттенка.
Нет, не показалось.
Часы на прикроватной тумбочки почему-то не находятся, там только вчерашний стакан с водой, а рядом недоеденное яблоко, о котором Анна почему-то не позаботилось, поэтому делает это сейчас, ловко отправляя снаряд в урну. Халат покоился в ванной, но Роуг не спешит туда, широко зевая и подтягиваясь к потолку на носочках.
Кто-то очень хотел её видеть, раз залез прямо у голову . Стоило поторопиться и не тратить времени зря, в постель она ещё вернется.
- Иду я, - хриплый и заспанный голос раздается  очень тяжело и медленно, Анна подходит к двери, снимает замок и дергает за ручку, щурясь и пытаясь разглядеть стоявшую на пороге Джин.
- Мы горим, опять? – логичный вопрос из её уст, когда сама южанка проходит в комнату, кивком приглашая рыжую с собой. Остановилась Шельма у зеркала, отмечая про себя полную катастрофу и на голове и на самом лице в виде неплохих таких синяков, - Дай мне пару минут и расскажи какая очередная беда накрыла наши головы? - картинка сложилась воедино, поэтому южанка и спрашивать не стала причину визита подруги в такую рань, им надо срочно куда-то отправиться, желательно быстрее и без задержек.
Она проходит в ванну, оставляя дверь открытой, чтобы голос Джин был слышен и отсюда. Счетка с пастой в руке оказывается достаточно быстро, а следом Шельма делит это занятие с душем сокращая время пребывания в ванной до минимума.
Так прошло минут пять, и Анна вышла из маленько комнатки, вытирая волосы полотенцем.
- Мне костюм остался, и я готова, в принципе можешь бежать заводить дрозд, а я пока натяну его на себя.

- Канада? – следом спрашивает Мари, чуть приглушая звук в кране. В Канаде она ещё ни разу не была, хотя просила Джеймса вытащить её туда на маленькую экскурсию. Но видимо на родине коротышки она окажется куда быстрее, чем он соизволит вытащить вой дивный зад на улицу и попросив Мари последовать за ним.
- Я может быть и не люблю, но организм уже привык к подобным выкидонам нашей жизни, так что, нет нытью, - смеется она, вытаскивая черный костюм из шкафа. Было бы неплохо запихнуть отнести его туда, где хранилось все оборудование геройской команды, но Шельме так осточертело бегать в старой школе сначала в одно место, чтобы переодеться, потом опять в другое, чтобы сесть в самолет. В общем, все это пустая трата времени, поэтому она минимально сократила свой сбор, оставив костюм вместе с собой, а Хэнку притаскивала лишь тогда, когда кто-нибудь решит подпалить её или он просто порвался вовремя очень страстного боя с кем-то, кто обычно любил закидывать Шельму в здание, где она, пробив парочку стен оказывается под грудой всевозможного мусора, а костюм просто приходит в непригодность.
- Было бы за что, - кричи она вслед, когда Грей скрывается за дверью её комнаты.
Новая школа – новые проблемы. Зовущих о помощи много, но не каждый сможет пробиться так далеко, чтобы влезть в мозг сильнейшего телепата.
Волосы Анна-Мари сушить не стала, быстро промокнула полотенцем, расчесала у зеркала и оставила как есть. Завьются все равно, а времени на укладку не было совершенно. Взяла только резинку, надев её на запястье правой руки перед тем как спрятала ту в одну из кожаных перчаток.
Ещё раз оглядев комнату на наличие забытых вещей, Шельма закрывает дверь на замок и идет в сторону самолета. В принципе и забыть ничего не могла. На миссии кроме связи с Джин ей ничего не пригодится.
Южанка идет по коридору очень тихо, её шаги почти сливаются с общей тишиной школы, ввиду раннего времени суток. Все ещё спят, мирно обнимая подушку, видя расчудесные сны. От этих мысли Анна сама непроизвольно зевает и мечтает от кофе. Черт. Кофе. Интересно, если их компания залетит на дрозде в макдонольдс за стаканчиком латте у них примут заказ? Шельма бы не отказалась от латте, желательно с сиропом и ещё желательнее большого размера.
Опустившись на нижний уровень, Роуг выходит из лифта потягиваясь к потолку. Косточки захрустели почти все. Она стала забывать о зарядке, завтрашнее утро Мари начнет со спортивного зала.
Джин у самолета не видно, а сам он уже во всю работает. Анна-Мари сокращает расстояние, просто залетев внутрь и усевшись на место рядом с Джинни, вновь зевая и откидываясь на спинку чуть съезжая в ней. Даже не пристегивается, как-нибудь удержится на месте во время взлета, а потом все пойдет как по маслу. Она даже думает подремать немного, но самолет обычно летел быстро, поэтому дремота могла стать планом на последующие страдания. Выход так себе.
- Если это что-то тщательно не скрывают за семью замками, - отвечает Анна чуточку лениво и очень медленно, потягиваясь в кресле и уже выпрямляясь в нем, чтобы удобнее было наблюдать за пейзажем снаружи. В том приюте, который Анна успела посетит со Скоттом в январе тоже с виду было все в порядке, слухи ходили, но на то они и были слухи, чтобы в них особо не верить. В тот момент они решили навестить приют, ожидали разного, но то, что действительно ожидали естественно произошло. Приют оказался рассадником тварей, которые использовали детей в своих целях. Тот мальчик до сих пор восстанавливался в стенах школы после всех издевательств над его мозгом. Шельма частенько навещала его, разговаривала и пыталась отвлечь, сама ведь видела, что с ним происходила, почувствовала всеми нервными окончаниями, когда забрала его сознание на небольшой срок.
От резко сунутого под нос телефона Анна дергается ярче, чем от возгласа, который не сильно, но вторгся в её собственные думы о ситуации.
- Так, спокойствие, - Роуг забирает телефон из рук подруги и начинает изучение той информации, которую рыжая упорно выискивала.
Снова ребенок, снова катастрофа. А говорят дети цветы жизни, и ведь правда, цветы.
Анна-Мария проводит пальцем по ползунку новостной ленты. Обычная ситуация, с довольно странным подтекстом, но к слову, о мутантах здесь ни слова не написано.
- Думаю в больницу нет смысла идти, мать нам вряд ли что-то дельное сможет сказать, а вот папаша, - озвучивает свои мысли Анна, пробегаясь пальцами по таким же новостям, где в принципе писали одно и тоже, - Даже странно, обычно в таких случаях пишут, что мракобесные мутанты всему виной, а здесь пусто. Думаешь ребенок ещё в доме?
Мутантом он был точно, но кто-то захотел скрыть эту информацию от всего внешнего мира. У Шельмы появились некоторые сомнения в том, что они вообще успеют перехватить опасное дитя. Почему пострадала мать? Что это вообще было? Акт самозащиты, или он просто не справился с силой, а мать оказалась рядом.
- Куда отправимся сначала? – Роуг отдает телефон, и устраивается удобнее в кресле. Поездка начинала пестрить новыми красками.

Пора уже придумать специальный прибор, который будет пищать каждый раз, когда в мире происходит подобная ситуация. На экран станут выводиться числа, знаки, имена и адреса места, куда надо будет бежать и спасать нечастного или несчастных, а ещё, желательно, чтобы происходило это все дело в полной невидимости от внешнего мира, тогда все правда станет в порядке, мир заблестит новыми красками, а люди станут добрее, перестав бояться подобного проявления сил у мутантов. А если они опоздали? Поспали лишнюю пару минут и парня уже везут на скрипящей каталке по ярко белому коридору  в сторону операционной? В коридоре стены грязные, липкие, смердящие до ужаса… А операционная не лучше. Холодный стол, на которой переложат ребенка давно не мыли, а приборы для хирургического вмешательства достали словно из прошлого века и.. Черт побери, пора выкинуть эти отвратительные мысли из южной головы. Серьезно. С каждым видением внутри себя Анна все сильнее сжимала ручки кресла, норовя разломить их пополам, а потом отчитываться перед всеми любителями черной ласточки. О нет, дрозда, стоит тут дико извиняться  и лучше замолчать, пока мысли не говорили на ещё один срок.
- Раз такое дело, то ребенок уже кушает кашку на утреннем завтраке и запивает отвратительным вчерашним какао, - отвечает Мари, и в нотках её голоса отчетливо слышится брезгливость. Не то, чтобы она была против подобной еды, просто к мутантам другого отношения и не ждешь уже.
- Может ты и права, но с другой стороны мы также не знаем, что там за ситуация произошла, возможно они просто испугались и не знали, что делать… Ладно, согласна, аргументы так себе, - и наверное это правда. Мари в принципе никогда не стремилась сделать людей лучше, чем они были на самом деле. Уж лучше судить по тому, что видишь перед собой в тот самый момент какого-то действия. Добро или зло, две вещи взаимосвязанные, где одно выходит из другого и так наоборот. То что произошло с этой семьей происходит по всему миру. Кто-то бежит в панике от своего собственного ребенка оставляя его на погибель в доме с огнем, который он сам же и создал. Кто-то спешит сообщить в специальные службы, что их чудо мальчик, оказывается правда чудо, поэтому приезжайте и заберите его подальше, чтобы он не спугнул соседей с участка с шикарной вывеской на весь дом – идеал года. А есть такие, кто без зазрения совести примет сразу всех, полюбит и поймет любую силу, которую покажет ему ребенок. Вот что действительно заслуживало похвалы, а не вот это вот все дерьмо, творящееся посреди сумасшедшего города.
- Потому что хотят управлять этой силой сами? – вопрос Джин скорее риторический, он ответа не требует совсем, потому что итак все ясно, - Государство прекрасно осведомлено, какая организация развивается у них под самым носом, чем больше у нас студентов, тем больше Солдатов для любых войн, и не важно, что мы думаем на этот счет. – мнение не очень радужное, но какое уж есть. Шельма смотрит в окно, все затянуто облаками, да и погода не радует совершенно. Вот и слетали в Канаду, вот и погуляли по лесам.
- Окей, я кажется как раз забыла здесь свою куртку, - Анна отталкивается от кресла, удерживаясь руками за подлокотники, выпрямляется и направляет в хвост. Небольшой отсек для всевозможных примочек Зверя или для тех, кто испортил свой костюм, а без штанов ходить совсем не хотелось. Это не то, эта куртка будет велика и на ней все равно есть знак Икс, это тоже нет… А это вообще воняет так, будто её не стирали целый год, но носили исправно, не снимая и не изменяя привычке. Она выпрямляется и оглядывается по периметру, ничего нет и… Вот же она! Коричневая короткая куртка, которую Шельма забыла здесь с последнего своего задания. Она уже такая старая и потертая, что впору было бы купить новую, но и в ней был свой шарм, старинный с воспоминаниями и очень милым времени.
Шельма снимает её с крючка, перекидывает волосы на одну сторону и надевает куртку, проверяя наличие знаков команды. Выглядела, конечно, отменно, костюм чуть ли не из латекса. Больше блеска и платформы на ногах, так весь полицейский участок примет с распростертыми объятиями.
Закончив с мини маскировкой, Анна-Мари возвращается назад, облокачивается на спинку кресла Джин и смотрит вдаль. Необходимое место уже вырисовывало маленькие домики, магазины и прочие здания и постройки.
- Прилетели? Кем прикидывать будем? Органами опеки? – настало время шикарного плана, все таки врать придется не абы кому, а самым настоящим вершителям закона.

Слова Джин правдивы. Роуг эту ситуацию наблюдала сама не один раз. Папочка не отправил её на лечение, конечно, но, он нашел иной выход. Просто выгнал проблему из дома, решив, что все беды решатся сами. В принципе, прав был, определенно прав. Анна вылечилась, только не от мутации, а от идиотского осознания, что родители её не любят. У Братства было несколько по иному, тоже не сахарно, но там хотя бы её принимали как свою, само собой, пользуясь «своим» как было нужно.
- Хочется сказать, что все предсказуемо и обычно, но за этим скрывается слишком много страданий. Я все думаю, наступит ли тот день, когда это закончится? Они перестанут хотеть нашей смерти, над детьми прекратят издеваться и вообще все лихо запоют о мире во всем мире и уйдут под меланхоличную музыку в закат, - словам Анны сбыться не получится, это ведь серьезное заявление, которое имеет ряд основательных минусов. Слишком многое должно измениться прежде чем эта ситуация наконец отступит и все пойдет как по маслу, а пока, нужны вот такие Люди Икс, которые по любому зову будут срываться с места в карьер, бежать и спасать бедных мутантов от суровой человеческой обиды.
- У мальчика будет целая орава единомышленников и добрых преподавателей, - с улыбкой заявляет Мари. Ему повезет, они спасут, вытащат из лап участи ужасной для мутанта. Всегда вытаскивали и на сей раз все выйдет.
Мари кивает и следует за Джин следом, выходя из самолета и делая первый глубокий вдох, вдыхая тем самым воздух Канады. Она здесь впервые, Джеймс как-то обещал показать свою родину, на удивление решительно заявляя, что обязательно как-нибудь свозит девчонку сюда, но…Кажется это было слишком давно, и сейчас мужчина открестится от подобного занятия всеми доступными способами, если вообще не сбежит опять на пару недель, словно загулявшийся котяра.
На фырканье Джинни Анна лишь улыбается.
- В таком случае ползи бы мы сейчас по катакомбам у здания психушки, а потом останавливали его на каждом ходу от зверского убийства, которое способно перебудить все здания, навлечь на него кучу государственных деятелей и пару сотен полицейских машин, - серьезно замечает она. Джеймс вроде как разговоров не особо любил, предпочитая сразу действовать, нежели копаться в стоге сена в поисках потерянной иголки.
- Я бы посоветовала не побрезговать себе вытворить подобное с первыми, собственно, пройдем мимо, тихо, мирно и незаметно, - невинно улыбается Мари, следуя за Джин. Идут они быстро и пешком. Очевидно участок находился рядом, иначе им проще вызвать такси. Канада была прекрасна по своему, но раннее утро неприятно холодило кожу, хотя Анне грех было на это жаловаться. Костюм довольно неплохо согревал, плюс на неё была коричневая куртка и плотные перчатки на руках. Одета, прям по погоде, что и сказать.
- Насчет отказа – идея классная, но сначала думаю, стоит отправиться к пацану сразу после участка, - Анна выдает свои мысли, угрюмо посматривая себе под ноги, - Все таки часы тикают и неизвестно, что с ним вытворяют в настоящий момент времени.
Как только на это отреагирует мальчик? Поймет? Будет ли переживать из-за того, что родители от него отказались? Шельма знает, что такое отказ. Это больно, очень больно. И чувство это одинаково в любом из случаев, и когда тебя действительно любили, и тогда же, когда любили да не совсем.
Пустынные улицы начинают понемногу просыпаться. Участком показывается на горизонте и две девушке уже на его ступенях поднимаются к двери. Мари открывает дверь и пропускает подругу вперед, мягко следуя за неё и оглядываясь по сторонам, подмечая все естественно и неестественное. Их уже заметили в холле, кто-то отводил взгляд, будто присутствующие им попросту неинтересны, а кто-то и вовсе смотрел прям, нагло не уводя глаза, даже тогда, когда Анна с вызовом сама обратила свой взор на мужчину худощавого телосложения с пластмассовым стаканчиком кофе в одной руке и какими-то бумажками в другой.
Ну вот и начинается спектакль, осталось натянуть на лицу мину посерьезнее и не шипеть лишний раз.

Ветер ощутимо проходился по щекам, весна в Канаде не такая уж и теплая, особенно ранним утром. Костюм спасал, да куртка поверх него, а ещё перчатки неплохо подчеркивали весь этот образ.
- Я бы очень удивилась, если бы тебе тут понравилось,  честно, - ухмыляется южанка, оглядываясь по сторонам. То ли сама атмосфера, предполагающая скорую разборку, так влияла, то ли просто погода не удалась. В общем, у Анны-Мари на душе кошки скребли , да так скребли, что звук их когтей слышен казалось было на тысячи километров вперед, только слышала она одна его, и никто больше. А может тут, и проблема была вовсе в другом, не в этом щемящем чувстве, не в этом участке, который наверняка ничего не даст, ни в тех родителях и не в этой Канаде? Разум в последнее время барахлил по-зверски часто и долго, особенно, но ночам, сегодня, на удивление сон был чистый, без лишней информации и бредовых тем. Странно, сказать нечего.
- Спокойствие, дергаем друг друга за локти, когда желание расквасить кому-то морду окажется непреодолимым, - Шельма успокаивающе кладет руку на плечо Джин. Им обеим нужно сохранять самообладание и красиво отыгрывать придуманные роли. В конце концов никто их подобному целенаправленно не натаскивал, поэтому за подобного рода таланты актрис Оскар обязаны вручить вне очереди.
- Убивать-то ладно, с этим проще в том плане, что мы такими грязными делишками, а вот касаемо драки, - Роуг задумывается над своими словами, над тем, что произошло буквально не так давно, школа старая ещё была на месте, не тронутая ни всадником, ни стражами, - Мы со Скоттом тогда тоже пришли просто посмотреть на приют, в итоге пара разбитых стен, отправленный в нокаут персонал больницы и порушенная империя директора, там детям отнюдь не пряники выдавали на завтрак, - вспоминать об этом не хотелось, но такова была данность и от неё не скрыться ни в жизнь, не думать об этом  глупо, капризно с какой-то стороны и нелепо. Данность нужно принимать такой, какая она есть, не питая иллюзий, не выдумывая сказок понапрасну.  Зато пар выпустили знатно, не жалея били лица неугодных, пока на сцену не вышел мальчик замученный и озлобленный на весь мир видя в лице спасителей лишь врагов. Вот тогда-то пыл поубавился , особенно у Анны, которая все его мысли, чувства и эмоции прочувствовала через себя, когда успела дотронуться голыми руками до его худощавых ручек, а после и вовсе стиснуть в своих железных объятиях. Эти мысли в некотором роде начали вновь возвращаться, что не могло не пугать.
Пристальные взгляды начинают все больше раздражать, особенно Анну, которая любила особо жестко зыркнуть на любопытных лиц своими зелеными глазами, да ещё и выражение лица скорчить довольно убийственное, ноо.. Сейчас не то время, и не то место, чтобы вести себя подобным образом. Поэтому сдается сама, первая, уводит свой взгляд от сотрудника с кофе и начинает изучение общей обстановки, будто ей и правда был интересен  интерьер захолустного отделения местной полиции, кажется у одного из сотрудников был довольно древний монитор и изучал он там отнюдь не очередное дело об убийстве, а игру, кажется – пасьянс.
Шельма облокотилась на стойку с памятками, которые обычно выдавали для ознакомления с информацией, руки убрала в карманы куртки и занималась тем, что почти плевала в потолок, образно естественно, другое не позволяет воспитание, пусть и заложенное самой опасной дамочкой тысячелетия.
Джин уже вовсю общается с персоналом, поначалу Анна и не слушала, а после, услышав сначала «напарница», за которым последовало имя – улыбнулась и помахала ручкой, пробуя на вкус своё новое имя. Грета. Улыбка почему-то не сползала с лица,
- Совершенно верно, - откликается южанка, более осознанно вступая в суть беседы и напуская на себя вид очень серьезной дамы. Делать нечего, нужно встать около Грей, чтобы их сказка сработала быстрее. Она это и делает, подходит ближе, найдя опору рукам в стойке рядом с подругой.  И вроде бы все идет, как по маслу, пока работник не открывает свой рот.
Роуг сглатывает и краем глаза смотрит на Джин, кажется та тоже озадачена и их ситуация выходит из-под контроля. Влипли? Нет, ну точно влипли.  Ещё пару мгновений над тем, что стоило ли открывать рот в немного безысходной ситуации, но Анне кажется уже все равно, хуже быть наверное не может, конечно может, но зачем думать о плохом? Лучше думать оптимистично, заряжать вральник до упора и начинать болтать.
- Что простите? – сказала Шельма довольно резко, ещё сильнее облокотившись на стойку и будто нависнув над работник как хищник над жертвой, - Вы просто взяли и отдали ребенка в заведение для таких как он? Это какое же такое заведение? – остановиться она уже не может, решила гнуть свою линию до конца, а мысленно уже обращается к Джин.
«Сможешь найти тут самого главного и внушить ему, что проверять нас не надо? Он тогда отзовет своих щенков по будкам»
Если конечно у Анны не получится убедить их своих злобным видом.
- Знаешь Тесса, я все думала, о каком отделении полиции шла речь тогда, оказывается все правда, здесь никто не работает, зато зарплату получают знатную, - говорит она подруге, а после вновь переводит острый взгляд на озадаченного мужчину.
- В общем так, сейчас же называйте нам адрес куда отправили парня, я уже готовлю соответствующую информацию по вам для верхушке, обещаю, полетят головы и работу в ближайшие пару лет вам точно не сыскать, если конечно не побрезгуете и не пойдете уборщиками в ближайший паб драить грязные толчки, повторять нужно? Куда вы засунули парня? – Шельма схватилась двумя руками о стойку и нависла над ним ещё больше, а тот кажется поверил, стушевался и сжался на своем стуле, будто перед ним стояла не обычная девушка, а самый страшный кошмар его школьной жизни, учительница по алгебре или ещё чего хуже.
- Мэм, но… - голос его нервный, рядом появились несколько других сотрудников, - Я не могу предоставить вам информацию просто по требованию, нужна официальная бумага, разрешение, удостоверения ваших лиц! – кажется он стал более уверен, Анна пока не сдается, но остановиться не знает когда.
- Вы смеетесь? Никто не стал расследовать это чертово дело отдав парня черт знает куда, а вы требуете разрешение? Да по вам плачет пару статей, мне продолжать!? – лицо у южанки скорее всего покраснело, она сама начинала верить в свои слов, а посему и вдруг прочувствовала свою роль в полном объеме. Но дальше так продолжаться не могло, хотя вариант продолжать спорить был неплохим.
«Джин, что делать?»

- Знаете что, я совершенно точно не собираюсь показывать свое удостоверение вам! Вы некомпетентны в таких обычных вопросах и что-то требуете? Пожалуй, позвоню разу Мистеру Джонсу! – верещит, Мари, напуская на себе вид разъяренной фурии, привлекая тем самым ещё больше внимания. Стоило сбавить обороты, но казалось, что наоборот лучше продолжить. А Джин молчала, смотрела в одну точку и не отвечала ей мысленно. Паника не зарождалась нет, Анне не впервой убегать от полиции, но в этом случае лица двух красавиц станут основополагающими в поимке странных преступниц на уликах маленького городка. Это плохо. Очень плохо. Это совсем не поможет работе, а только усложнит её, посему и в «соответствующее месте» придется пробираться по вентиляционной трубе.
- Девушка, успокойтесь, мы просто убедимся в вашей личности и предоставим все необходимые сведения, в противном случае Вы сами прекрасно понимаете, что будет дальше, - высокий мужчина слева решил, что парень у стойки информации не справляется, поэтому решил вставить свои лишние пять копеек, за что получил злобный взгляд изумрудных глаз южной фурии.
- Вы уже наговорили на несколько уголовных статей, и чем дальше заходит наш разговор, тем сильнее мне хочется их применить, - шипит Мари обращаясь уже к нему, - Тут хоть кто-нибудь работает? Пока что я вижу поразительную безалаберность, бесконечное пожирание пончиков и недосып, гасимый кофеином! – Джин не реагирует, а Мари решает играть до конца свою роль. И только она хочет вновь бросить очередную остроту в адрес впереди сидящего, как на локте оказывается рука, и голос Джин разрушает напряженную тишину.
Шельма замолкает, кивает. Джин идет впереди, а южанка показывает сначала на свои глаза, а после на парня.
- Мы вернемся, - ужасающий голос, такое же выражение лица, а после она резко разворачивается и устремляется высокомерной походкой за подругой. За спиной творится черте что, а после это скрывает звук захлопывающейся двери. На улице никого нет, все полицейские в здании, говорить можно свободно.
- В психушке, ага, - зачем-то повторяет Мари, следя как Джин тряслась от злости, её будто что-то связывало с произошедшим, а что именно Мари пока понять не могла. Бесспорно, она тоже злилась, но свою злость южанка обычно привыкла выплескивать довольно простым способом, а санитары в психушке как раз походили на неплохие такие мишени.
- Эй, - Мари чуть наклоняет голову, смотря на Джин из-за пары упавших на глаза белых смешанных прядей, - Все нормально, слышишь, мы спасем мальчика, а по дороге может ещё прихватим кого, - южанка ободряющей улыбается, но у Джин совсем не тот настрой, девушка решительно утаскивает Анну-Мари прочь отсюда, как можно дальше, за ближайший угол, где их точно никто не смог бы заметить. Все же это обидно. Почему вечно страдают они? Это же такие же невинные дети, которые ничего ещё в своей жизни сделать не успели. Почему с ними так поступают? Какого черта они несут наказание за чужую тупость? У Анны руки чешутся, хочется разломать кому-нибудь череп. Но нет. Люди Икс не убивают, они добрые, они лишь калечат. Анна тоже не убивает, она лишит жизни по-своему, заберет все, если это понадобится, если она увидит то, чего видеть не хочет.
- Не беда, можем взлететь на высоту птичьего полета, город небольшой, думаю сразу найдем, тем более на отшибе, - Роуг пинает камень под ногами, а сама думает о том, как лучше поступить, - Но это если пользоваться нестандартными методами, а не картами, - и ведь правда карты, хоть в телефон вбей, хоть в киоске купи. Когда взгляд падает на рыжую, Мари вздыхает и сочувственно улыбается.
- Это нормальная реакция, пусть скажут спасибо, что не разнесли их участок, а в кафе пошли, - Анна сама подхватывает локоть подруги и идет вместе с ней к тому самому кафе, на которое указала Джин. Утро раннее, а посему посетителей не так много, что весьма улучшает настроение Роуг. По дороге проезжает черный джип старого образца, Шельма останавливается у перехода, как примерная девочка, ждет секунду, когда автомобиль проезжает мимо них, а после переходит дорогу, оказываясь почти у самых дверей кафе.
- Пьем кофе, находит психушку, рассказываем обалденные истории, - маленькая стратегия, а затем звон китайского колокольчика на верхушки двери, когда она открывается, пропуская назойливых посетителей внутрь. Мари оглядывает территорию, находит место в самом углу, кивает Джин и проходит вперед. Кафе, как кафе. Ничего особенного. Почти в таком же она работала до того момента, как силы вновь вернулись и несколько людей отправились в кому, решив понять, а что же с официанткой не так.
Оно пустое, почти. Человек пять сидит в разных углах заведение, сидят молча, ничего не говоря. Когда девушки садятся за столик к ним сразу же подходит официантка, предлагая меню.
- Мне только кофе, спасибо, - Мари почти улыбается, ждет, когда закажет Джин, а после когда девушка сбоку запишет все в блокнот и скроется за ширмой служебного помещения или же кухни. Мари достает смартфон, вводит название «психушки» и название городка. Много ли их тут? Неизвестно.
- Я расскажу о наших похождениях, но я не слепая, тебя очень задела эта ситуация, - Мари замолкает, думая над своими словами и тем, что вообще так нагло решила влезть в это дело, но южанка была бы не собой, если бы сначала подумала, а только потом сказала, - Я не спорю, меня тоже это злит, дай мне волю я разнесу эту психушку к чертовой матери, а на суде скажу, что просто захотелось, - хмыкает она, откидываясь на мягкое сидение обшивки диванчика.
- Не люблю лезть в душу, но если хочешь, я выслушаю все, - утвердительно говорит Мари, - Если же нет, то незамедлительно приступлю к описанию миссий по притаскиванию в школу целого отряда детишек из приюта.

- Мои слова он со стопроцентной вероятностью не очень любит выслушивать, - понимающе улыбнувшись, Шельма движется по дорожке к кафе, кутается в коричневую куртку сильнее, а с глаз убирает темные и светлые пряди волос. Ветер неприятно обдувал, да ещё и пытался превратить естественную укладку в нечто довольно странное.
Помещение кафе теплое, довольно уютное, Мари не отказывает себе в возможности расслабленно откинуться на спинку, пока водила пальцами по экрану на смартфоне. Гугл сразу выбросил на экран пару предложений в качестве рекламы, мол приходите, примем с распростёртыми объятиями, напоим чаем и накормим сладкими пряниками. Картинки тоже говорили сами за себя, парочка зданий у леса, а дальше пошли различные похожие здания и прочая ерунда. И все же, стоит ля начала выпить кофе.
Мари откладывает телефон в сторону экраном вниз преждевременно заблокировав его. Кофе приносят довольно быстро, что не может не радовать, видимо из-за маленькой загруженности персонал здесь работал куда быстрее, нежели в ином другом месте, где от клиентов отбоя не было, и там ещё надо было умудриться успеть везде.
Шельма сразу же протягивает руки к кружке, обхватывает её, согревая тем самым пальцы. Перчатки в этот раз не слишком спасли, возможно стоило надеть чуть потолще, но, с другой стороны, в них удобнее. Голос Джин, наконец, разрушает тишину, и Роуг удобнее устраивается на своем месте, внимательно погрузившись в рассказ подруги. И вновь проблема с которой сталкивается чуть ли не каждый третий в их скромном гнездышке уже на земле Сан-Франциско. Мари вздыхает и закрывает глаза, возводя в своей голове образ любимого папочки «любезно» попросившего покинуть пределы их маленького домика. Интерес был огромный узнать, как могла бы отреагировать настоящая мать на мутацию девочки. Что бы она сказала? Как поступила бы? Согласилась бы с ним? Выкинула бы дочь за пределы родного дома? У Шельмы ответа нет на этот вопрос. Её детство настало слишком рано, а последующие связи до прихода к Людям Икс не отличались ничем хорошим, хотя, здесь, наверное, уже можно поспорить. Анна не слишком хотела признавать подобный факт, но Мистик возможно действительно её любила, что казалось южанке в принципе невозможным. Насчет Судьбы сомнений отчего-то меньше, но кто же их теперь разберет?
В общем, поэтому, когда Джинни говорит о том, что родителей вполне можно понять, соглашаться с этим южанка не хочет. Она хмурится, слушая историю, ей вновь становится обидно за детей. И когда рыжая говорит, что до сих пор злится… Анна-Мари понимает и не смеет осуждать. Сама ведь такая же, сама злится в определенной степени.
Молча кивает, когда Джин рассказывает о психушке, поднимает свою чашку, вдыхая кофейный аромат свежезаваренного напитка и делает пару глотков, не сводя взгляда с подруги, дабы прогреть горло. Шельма знает, что это Её первый опыт похищения сил телепата не слишком хорош, тогда она не умела пользоваться чужими силами, не умела искать нужные точки соприкосновения, чтобы удержать способность в узде, и поэтому, к уже украденному сознанию добавлялись тысячи голосов остального мира, что было крайне неприятно, страшно и больно.
- Прекрати, я здесь для этого, - цокает Мари, у которой на губах вырисовывается понимающая улыбка, а сама она тянется за рукой Джин и сжимает её ладонь в своей руке, - Не переживай, мы найдем его, мы спасем его, ты станешь для него Чарльзом, - она делает небольшую паузу, голову склоняет на бок, чуть щурится, улыбку не скрывает, - Мы все станем для него одним большим Чарльзом, так что все будет хорошо, - Мари ещё пару секунд держит руку Джин, а после проверяет телефон, совсем забыв, что делала. Ей приглянулась одна из ссылок, поэтому она нажимает на нее и пытается открыть карту, которая отчего-то не грузится, судя по всему, интернет ловил плохо.
А пока настало время для истории о приюте.
- В общем, это произошло, когда ты развлекалась с птичкой, - Мари начинает свой рассказ, деловито выгрузив руки на стол и сложив их одну на другую, - Скотт как раз очухался от Феникса, вроде бы даже отдохнул и ринулся искать проблем на задницу в нашем несправедливом мире, а мне как раз посчастливилось поймать его у самых дверей, прежде чем он побежал проведывать приют для мутантов, - Мари делает глоток кофе, и вновь проверяет телефон, карта все ещё белела на странице.
- Так вот, история правда дикая, приют для мутантов, представляешь? Чуть ли не наши прямые конкуренты! – возмутительно восклицает южанка, ставя кружку на стол с ощутимым звоном, - Ну и если говорить коротко, естественно это место оказалось самым что ни на есть рассадником зла, деток специально собирали для собственных целей, под приютом была дикая лаборатория, где они держали свое самое главное сокровище, по ходу дела мы объяснили товарищам, что так поступать плохо, довольно понятно рассказали их директору, что выбрал он вовсе не ту работу, - и тут у Анны воцаряется зловещая улыбка на губах, потому что в голову вдруг пришел образ и те испуганные глаза, когда Шельма склонилась над ним вовремя допроса, а после тащила по всему зданию до той самой лаборатории.
- Короче говоря, после маленькой битвы на нас натравили подростка, малость досталось конечно, но в итоге мы вытащили его из этого рассадника зла вместе со всей шпаной, он конечно все ещё приходит в себя, издевались над ним знатно судя по тому, что я смогла увидеть, когда забрала силу, но в целом, он в порядке, общается, учится, живет, - Мари улыбается, вспоминая мальчика, вспоминая как частенько оставалась с ним и вела беседы, рассказывая про все и обо всем.
- Так что, выше нос, для нас нет ничего невозможного, - подмигивает, и вновь смотрит на телефон. Карта загрузилась, показывая направление, по которому нужно идти, - Смотри, в паре кварталов отсюда начинается лес, а дальше уже глубже, одно единственное здание – это их главный центр и видимо самый солидный, раз так далеко от города, - Шельма пододвигает телефон ближе к подруге, а сама утыкается в чашку с кофе, решив допить её побыстрее.

Из Шельмы утешительница так себе и это не мудрено, ведь голова забита не слишком радужными событиями, да и вообще вся жизнь отличалась какой-то шуткой свыше будто ей одних проблем действительно было мало. Посмотрев в поникшее лицо Грей не трудно догадаться, что рассказ возымел эффект, отвлекающий от событий, которые привели двух девиц в захолустный городок, скрытый от всех внешних проблем и вершащий судьбы местного населения как угодно внутреннему закону. Хотя можно ли это так назвать вообще было, если мутанты по всему миру подвергаются различным унижениям и подавлению… Их запирают в научные лаборатории, ставят над ними эксперименты, использует словно какой-нибудь скот для достижения целей личных, не зависящих от общего благополучия. Да черт возьми, если бы государству пришла в голову идея прогнуть под себя команду Людей Икс и заставить стать очередным отрядом силы подавляющей, то не сыскать им места в этом чертовом мире, где их не попытались бы достать. Разве Акт о регистрации мутантов был не для этого?
- Собственно.., - её голос утихает, а губы сворачиваются в трубочку, ей словно неловко что-то дальше говорить, так как Джин эта тема заводит ещё дальше в глубь собственных проблем и воспоминаний, - Не лучшая тема для разговора, прости, - объяснение, улыбка застенчивая, а зеленые глаза утыкаются в горячую кружку, из которой все ещё шел пар.
И все же это единственный способ напомнить себе о тех вещах, который действительно важны и которые стоит защищать. Дети, которые даны им для воспитания нуждаются в помощи, нуждаются в поддержке и защите. Многим не могут помочь даже родители, бросая тех на произвол судьбы со словами – «Вылечите моего ребенка». А ребенок не болен. Он просто особенный, он просто эволюционировал и превратился в нечто прекрасное, способное на сочувствие к тем, кто его так сильно ненавидит и в итоге превращают в машину для собственного убийства. Вот и все.
На слова Джин Мари кивает и встает следом. На душе как-то слишком сильно скребли кошки, а на плечах ощущались тяжелые цепи, словно её кто-то тянул назад и не давал двинуться дальше, помочь мальчику в его проблемах.
Шельма щурится, вглядываясь в зловещее здание, что почти скрывала высокая стена с натянутыми на ней сверху жуткими прутьями колючей проволоки. Ощущение такое, что находилась здесь не психушка, а тюрьма, причем самого строжайшего режима. Анна поворачивает голову на Джин, убеждаясь в том, что девушка наторена решительно, что и подтверждают слова о дальнейшем плане. Отлично, так они и поступят. Мир действует не по правилам, следовательно, и они могут вытворять тоже самое. Беда была лишь в том, что у них не было своего телевидения, на котором обязательно бы показали репортаж об ужасном поведении людского рода и их отношению к мутантам, в отличии от тех, у кого такое телевидение было, собственно, как и государственных законов, способных за пару шагов усадить любого даже за то, что он вовсе не делал. Но кто об этом сможет заявить, если вдруг память окажется резко утерянной? Родитель, который без труда сдал свое же дитя непонятным людям и сейчас, очевидно, наслаждался жизнью. А может быть и не наслаждался, Шельме судить права не имела, как и вешать ярлыки. Ярлыки вешались сами, просто потому что раз за разом приходилось наблюдать подобную ситуацию, что в вокруг, что в своем собственном маленьком мирке, где её просто предали и выгнали из дома.
Их никто не останавливает, их словно даже никто и не замечает, и Анна вдруг начинает чувствовать себя словно приведение в огромном замке, наполненном кучей людей, спешащих только по своим личным делам. Хотя быть может всем настолько наплевать, что две подозрительные девицы не могут вызвать хоть каплю заинтересованности на лице у проходящего мимо персонала.
Роуг складывает руки на груди и озирается по сторонам, когда милая девушка помогает найти им мальчика в этой бесконечной суете и огромных длинных коридорах. Слова Джин заставляют каждую мышцу напрячься, а в голову запускает целый ряд возможных картинок, которые приводят к отнюдь не приятному результату.
- Идем, - она кивает в нетерпении, девушка под внушением не сделает им ничего, что собственно и происходит, когда обе начинают направлении, Анна старается не привлекать лишнего внимание и двигается совсем близко к подруге, да бы не выпасть из-под общего впечатления того, что их появление тут обычное, ничем не примечательное. Обе доходят до лифта, из которого только что вывезли мужчину на коляске, взгляд которого смотрел словно в пустоту, он словно мертвый, его плечи поднимаются так медленно и невысоко… Что с ним сделали? Психушка сошла словно с экранов какого-то ужастика, Мари нервно передергивает плечами, когда парочка оказывается в кабине, а двери скрывают не слишком приятную картину. Кнопка пятого этажа, и Шельма на пару минут расслабляется в голове представляя, что оказаться в подобном месте не хотела совсем. Гидра со всеми своими штучками не выглядела также зловеще, как это место.
- Скверно, черт возьми, - глухо заявляет она, - Всегда интересно было, как столь неприятная обстановка может помочь кому-то вылечить свою болезнь, - вполне южанка может оказаться неправой, но ощущения личные шепотом повторяют ей о том, что ей подобное не помогло бы в её собственном сумасшествии.
Звук оповещает о нужном этаже, Шельма выходит первая, прищуривается и вглядывается в пустой коридор, где через мгновение раздается душераздирающий крик. Анну словно молния поражает с головы до ног, мурашками пробегаюсь с по всему телу. Она кивает Джин и переходит набег, когда второй звук крик разрывает общую тишину, нарушаемую лишь каким-то пиканьем из различных кабинетов.
Что черт возьми с ним делают? И он ли это? Мари не была экспертом в криках детей или взрослых, но что-то подсказывало, что бежит она правильно. На деревянных дверях написаны номера кабинетов, на некоторых висят таблички с названиями. Здесь было так много процедурных. И. Вот оно. Шельма хватается за ручку, но та не поддается с легкой руки. Закрылись, значит есть, что скрывать, значит не хотят, а за дверью уже слышен задыхающийся плачь и какие-то разговоры. Анна смотрит назад на Джин ища в её глазах одобрение, а после не церемонится и вырывает ручку из двери, после чего та раскрывается сама собой, словно её более ничего не держало на своем месте. Картина прекрасная. Три, судя по халатам, врача, две медсестры, что склонились над врывающимся теле, ещё двое каким-то внушительных по размеру плечей мужчин, явно отвечающих за скручивание любого, кто не желал слушаться, а ещё обугленные и дымящиеся лоскутки очевидно ткани на полу, куда медленно капала кровь с высокого кресла где плакал маленький мальчик.
Глаза Анны-Мари расширяются от ужаса и неправильности этой ситуации. Так быть не должно, так нельзя. Почему он страдает? За какие заслуги? Он просто ребенок, который не знает, что делать со своей силой черт побери! Анну сковывает злость, кулаки сжимаются так сильно, что если бы не перчатки, то на внутренней стороне ладони обязательно остались бы четыре следа от ногтей.
- Это ещё кто!? – резко вскликивает один из врачей и кивает в сторону Шельмы, лицо которой из удивленного превратилось в злое. Брови изогнулись и на лбу появились ярко выраженные хмурые складки. Она едва сдерживает себя, чтобы не наброситься на бесчеловечных ублюдков и не похоронить их заживо в том сером асфальте, что так ровненько заложен у самого крыльца веселой психушки Канады, - Выведите её немедленно, - снова слова, и два рослых мужика поднялись со своих мест в направлении Анны.
- А кто вы? – взрывается южанка, чьи зеленые глаза заполнила пелена ярости, - Какого черта здесь происходит? А? Как вы посмели вообще сделать это, - на её правое предплечье резко падает чужая рука, желающая вытолкнуть из кабинета, но Шельма устремив свой злобный взгляд на рослого ублюдка, что оказался выше чем она, резко отбрасывает руку в сторону, ногой бьет по колену, заставляя того в крике начать падать, а после хватает его за шиворот со всей силы приложив к ближайшей стене, устраивая в ней вмятину.
- О, вы поплатитесь, - чуть ли не змеиное шипение вырывается из её уст, - Джин, не щадим никого.