Жизнь Дэнни не учит ничему. Ничему хорошему. Поэтому после попадания на Дикий Запад и в совершенно безумный мир-мюзикл, он снова идёт всё в ту же аномальную зону.
Если он попадает в иные измерения, значит, в какой-то момент может попасть в К'ун-Лун. Такую вероятность исключать нельзя. Значит, нужно снова и снова соваться, пока не попадёт в нужный мир. Других вариантов у Дэнни сейчас всё равно нет. Проход в мистический город закрылся, а ему туда очень надо.
Поэтому он, одевшись на этот раз в толстовку и тренировочные штаны, идёт к аномальной зоне. Уверенный, что уж в третий-то раз должно повезти. Особенно если он сконцентрирует свою чи, попробует настроиться на К'ун-Лун, сосредоточится и...
Нет.
Мимо.

Дэнни понимает, что оказывается совсем не в К'ун-Луне, когда из Калифорнии моментально переносится практически в центр какой-то совершенно непонятной своры.
Вокруг множество людей. Больше похожих на демонов из книжек, на самом деле, чем на людей. Они пьют, ругаются, дерутся, буквально месятся. И всё это под тяжёлую музыку и вопли какого-то непонятного человека на собранной будто наспех сцене. У человека из спины торчат перья.
Возможно, с демонами Дэнни не ошибся. И это вообще какой-то другой мистический город, наподобие К'ун-Луна. Только он о существовании подобных не слышал. Значит, это не точно.

Кто-то грубо задевает его плечом.
— Э, слышь! — орут на Дэнни.
А затем грубо толкают на громилу в кожаной куртке. Громила шатается, разворачивается, заносит кулак для удара. Дэнни уворачивается, ударяет первым. Громилу это явно только злит. На него налетает кто-то ещё. Не успев понять, куда попал, Дэнни оказывается тут же вовлечён в драку.
Но хотя бы в этом он разбирается. Наносит удары, отвечает на них, пропускает один скользящий. Сосредоточиться в таком месиве не получается, чи не концентрируется, Дэнни вертится исключительно на рефлексах. Впрочем, в К'ун-Луне и не такое бывало. Здесь-то бойцы явно не тренированные.
И не знакомые с правилами приличия. На Дэнни бросается размалёванная девица с отбитым бутылочным горлышком. Ему снова приходится уворачиваться.

Кураж схватки его увлекает, утягивает за собой.
Он даже не замечает, как оказывается посреди пространства, на котором всё это мракобесие и происходит. Окружённый машинами и людьми, готовыми проломить ему череп в любой момент.
Вокруг него внезапно образуется пустое пространство. Он тяжело дышит, стоя в боевой стойке.
— Кто следующий, а? — спрашивает он, озираясь. — А?
Если ему потребуется перебить тут всех, чтобы понять, где находится и как выбраться — он перебьёт. Его готовили добрую половину жизни исключительно к битвам. Бессмертное оружие — не просто символ. Железный Кулак — чемпион К'ун-Луна. И даже несмотря на предыдущие неудачи, он готов биться до последнего.
Потому что не знает, а что ему ещё делать, кроме как драться. В конце концов, он знает кунг-фу.

- Кровавая гонка! - орёт разодетый в перья, как павлин, мужик на сцене, а Электра думает, что охота приводила её в очень странные места на этой планете, но на таком сборище она ещё не была.

Это походит на цирк, страшный, странный и до смешного гротескный цирк уродов, Начиос осматривается по сторонам, пытаясь уловить взглядом, где же чертов Рэнд, за которым она пыталась вести слежку. Бессмертный кулак К'ун-Лун был так близко, когда случилась смена обстановки, и вместо мирной и тихой местности они вдруг оказались посреди ревящей и облолбанной толпы. В последнем Эли не сомневалась, рядом с ней стояло несколько мужчин, от них несло, это ладно, у них были причёски в стиле "панк" и татуированные лица, это тоже можно стерпеть, но вот выражения лиц.. Тупые похотливые болваны, один из них даже направился в её сторону и додумался протянуть к ней свои грабли, пришлось хорошенько заехать ему между ног и, конечно же, улизнуть, раствориться в толпе, пока он его вопль не призвал товарищей.

Где же чёртов Рэнд? Бессмертному кулаку доселе удавалось ускользать из их рук, буквально просачиваться сквозь пальцы, врождённый, мать его, талант. Гречанке малоинтересна происходящая вокруг жуть, но даже её пробирает. Она подмечает всё - и страшные автомобили, которым скармливают несколько простых гражданских (откуда такие? она ведь даже не слышала о подобном), и восторг толпы, которая воспринимает это как должное, более того, как праздник; она понимает, что не может идентифицировать весь этот скоп, ей незнакома субкультура или группировка, проводящая подобные мероприятия, она не знает, где находится, а, исходя из спонтанности перемещения и новостях, которые она слышала в последнее время, не знает, когда она находится.

Из пространных раздумий о насущном её выбивает ощущение узнавания. Один из мужчин под сценой - она ведь его видела уже раньше. И он должен был быть трупом, если ему не помогли. Начиос застывает, вспоминая двухдневную охоту в глубинке Штатов, брюнет был хорош, но у неё был яд. Она оставила его истекать кровью и обычный человек должен был умереть, достаточно медленно, вдоволь насладившись процессом. Что-то, видимо, пошло не так, или у её коллеги были сюрпризы. Эли медленно пятится назад, привлекать внимание этого человека сейчас её совсем не хочется. И натыкается на чье-то огромное потное плечо.

- Это она, ребзя, - обиженно хрипит по-прежнему полусогнутый громила за её спиной, тот самый, которому она заехала по яйцам. - Хватай сучку! - и к Электре тянутся руки, с десяток липких и огромных рук, пытаются поймать ей - за предплечья, плечи, ухватить за талию, одна даже смыкается на волосах, больно, тварь! Убийца пытается увернуться от чужого назойливого внимания, но толпа вдруг сгущается вокруг неё тугим кольцом, и убегать совершенно внезапно некуда. Вакидзаси она обнажает скорее машинально, но по-прежнему никуда не торопится: со стороны может показаться, что она рисует по чужим рукам красной кистью, не рубит, но режет, заставляет отступать, с воплями поджимая раненые конечности. Вокруг даже образовывается пространство радиусом метра два, пока толпа не решает, что пора бы всё это прекратить, и наваливается на Начиос с новой силой. Даже будучи вооруженной, ей нечего поделать против тупой физической массы: толпа приваливает её сперва к пыльной почве, а после выплевывает на какую-то полупустую площадку аккурат под ноги какому-то блондину.

Какому-то Дэнни, мать вашу, Рэнду, например.

Бессмертный железный кулак К'ун-Лун не торопится её атаковать, ему здесь, похоже, тоже задали жару, но он выглядит так же, как и на фотографиях: скорее тонким и грациозным монахом, бойцом кунг-фу, разительно отличаясь от местной толпы. Феноменально миловидный блондинчик. На ум приходит аналогия, и так и просится с языка.

- Куда тебя опять нелёгкая занесла, Барби? - "и меня вместе с тобой". Начиос кажется, что теперь они вдвоём - против всей этой толпы, планы Руки насчёт Дэнни отступают не на последний, но как минимум  на второй план.