Находиться на Земле Адаму не нравится. Эта перенаселённая планета с хромающим развитием не обладала достаточно сильными защитными технологиями, чтобы быть подходящим местечком для хранения хотя бы одного камня, а сейчас... А сейчас тут, похоже, собрались почти все они. И Адам с его камнем души, который снова занимал своё место, отдаваясь приятным холодком на коже, был самым надёжным из хранителей камней. Смешно, немного грустно, и очень, очень ненадежно. Но они привыкли работать с тем, что есть, правда? Стражи могли бы увезти все камни и спрятать их в разные уголки галактики, если бы не было так опасно хотя бы на одну секунду собирать пресловутые камни в одном месте.

Нет уж, они придумают, что с ними делать, находясь здесь. После своего пробуждения Адам со странным спокойствием воспринял новость, что Танос собирает камни, и явно не с пацифистскими целями. Титан был прямой его противоположностью, и Адам инстинктивно понимал, осознавал, что их наличие во вселенной предполагает некое равновесие.. Разве что, Танос порой, на взгляд Адама, явно перебарщивал с безуминкой и тягой к всеобщему разрушению.
Но он не считал его недостойным права жить.
Считал бы иначе - не поместил бы его безжизненное тело в кокон.

А так - всё шло, как надо.
Они с Питером явились на базу какой-то человеческой организации, занимавшейся проблемой камней в том числе, им предоставили жильё, парочку боксов и свободу перемещения по большей части корпуса. Но крохотное пространство личной комнаты почему-то давило на Уорлока, и он вышел прогуляться, пока не оказался здесь, в одинаково просторном и пустынном зале совещаний. Тут он и остановился, чтобы подумать, пока его не разыскал Питер.

Квилл явился на пару с запахом свежесваренного кофе, не то, чтобы Адаму нравился этот напиток, но его запах уже напрямую ассоциировался с человеком, который был лидером команды, участие в которой для Адама было честью. Стражи не напрасно носили своё имя, им уже удалось несколько раз спасти Галактику от гибели, разве что, мало кто знал об этом. Но имело ли это значение?... Главное, что они знали, что они собрались здесь и работают не напрасно.

Питер точно знал. Адам не мог не заметить, насколько уставшим он выглядит, насколько, похоже, вымотался за эти годы. Когда Адам покидал Милано, после того, как с инсектоидами было покончено, Питер тоже выглядел уставшим, в общем-то, это была обычная картина. Но сейчас!.. Он выглядел совершенно опустошенным.
От него откровенно веяло безнадёгой, и Адаму не нравилось это, не нравилось, что за эти полтора года, пока его не было, капитан их корабля дошел до такого прискорбного состояния.

- Меня подбили как раз поблизости от Терры. У меня было мало сил, пришлось совершить здесь аварийную посадку. Но всё пошло не так, как я планировал... Без сил я практически бесполезен.. Ты знаешь, - Адам тихо вздыхает, и поднимается с кресла. Ему почти физически больно смотреть на Квилла в таком состоянии. Да ещё и на совершенно одного.

Когда он улетал, это была команда, их было много, они заботились друг о друге, помогали справиться со сложностями. А сейчас измождённый, хватающийся за чашку кофе с таким видом, словно там амброзия, Квилл, пытается договориться со спецслужбами и правительствами терранцев в одиночку.
Ничего необычного, наверное... Но почему-то сейчас это ощущалось особенно болезненно. Люди называли это чувство ответственностью, верно?..

Адам остановился рядом с Питером и осторожным, медленным жестом положил ладонь на его плечо. К нему уже вернулись силы, у него был камень, но он всё равно не считал правомочным своё вмешательство, да и не для того ему дарованы такие способности, чтобы он наколдовывал кому-то хорошее настроение. Но раз за собственные силы он в ответе и растрачивать их просто так не может, пальцы, голос, да и в целом его тело всегда при нём. И он может попытаться приободрить друга, как человек. Для чего ещё нужны друзья, верно?..

- Я собирался улететь гораздо дальше, - выдыхает Адам. Его пальцы скользят чуть выше, к шее Питера, он сперва едва ощутимо касается выпирающих позвонков. Квилл так напряжен, что это, наверное, даже больно, и Адам пытается хоть немного снять это напряжение, увеличивая нажим, разминая пальцами затёкшие мышцы - аккурат под затылком. Он мог бы таким образом извиняться за своё отсутствие... Если бы чувствовал вину. - Значительно дальше. Но так, как получилось, тоже неплохо, главное, что камень по-прежнему у меня.  И мы можем убраться отсюда, когда ты посчитаешь нужным. Лучше скажи, где команда? Где Гамора, Дракс, куда подевался Енот? Почему ты здесь один?.. - Адам наклоняется, понижаяя голос. - Мне не нравится это место, мы здесь подставляемся - словно на ладони. А ещё.. Возможно, я совершил ошибку, Питер. Самую большую ошибку.

- Не стал, - тихо произносит Адам.

Питер всегда видит мир в невзрачных, серых тонах, грозящих самым худшим, и Адам, пожалуй, привык к этому, свыкся с этим качеством лидера команды Стражей, как с тем, что порой идёт дождь, а в открытом космосе бывает нестерпимо холодно. Точно так же Уорлок привык уравновешивать этот врождённый негативизм, он сам повидал многое, и многих, вляпывался бесконечное количество раз, но.. Невозможно быть аватаром жизни, каким его создали, без любви к самой жизни.
Адам тоже ощущает, что катастрофа может быть близко, но.. Пока что он не проникается этим настолько. В последний раз он видел Таноса мёртвым, и это было такое удручающее, неправильное зрелище!.. Он наверняка и точно знал, что это надо было исправить. Верить своему чутью Уорлок привык, как никому и ничему другому. Именно потому сейчас ему хотелось как-то загладить вопиющую панику Питера. То, что Танос жив, и собирает перчатку - наверное, так и нужно было. Наверное, всё идёт, как должно.
А они, как обычно, сделают то, что должны. Выложатся по максимуму.

- Танос не может быть мёртв слишком долго, ты же знаешь, - вздыхает Адам.

Он присаживается на край стола рядом с Квиллом и наклоняется над ним, в собственной тени разглядывая его светловолосый затылок. Лица Питера он не видит, но память у Адама отличная, потому перед его мысленным взором та самая картина - осунувшееся от усталости лицо с тёмными кругам под глазами, и заострившимися скулами.. Вот, похоже, самая большая его, Адама, потеря и промашка, за время отсутствия - он упустил из вида Питера, а тот всегда прекрасно справлялся с такой задачей, как медленное убийство себя об огромное количество ответственности.

Адам осторожно разминает плечи Питера, разбивает напряжение, закостеневшее в мышцах, он знает, это, наверное, больно, но и приятно одновременно. А после - приносит облегчение. Он скользит пальцами чуть выше, сжимая мышцы рядом с шейными позвонками, в какой-то момент Адаму кажется, что он пытается смять рукой булыжник, пока спазм не проходит, а мышцы не поддаются, становясь под его прикосновениями мягкими и горячими.
Уорлок не слишком хорошо знал людей, но неплохо успел изучить Питера. Ему просто таки физически необходима была помощь, иначе он загоняет себя до смерти. Собственно, его попытки умереть Адам уже не один раз видел, и не собирался допустить это впредь.
Миру был нужен Питер Квилл. Почти так же, как Адам Уорлок. А, может, даже больше?..
Адам не знал.
Точно так же он не знал, как, чёрт возьми, сказать этому идиоту, что Таноса он воскресил собственноручно. Вот этими вот руками поместил его в волшебный исцеляющий кокон.. На вопрос "почему" имея возможность лишь ответить - так было надо.

- Всё идёт своим чередом, Питер. Ты сможешь его остановить. Мы сможем. Так же, как делали это всегда. Слышишь меня?.. - Адам наклоняется ниже, почти касаясь губами чужого уха. Курчавые светлые волосы щекочут ему переносицу, и Адам прикрывает глаза, прислушиваясь к чужому размеренному дыханию. Слишком тяжелому, слишком шумному.. Груз на плечах Квилла слишком велик, каждый раз, снова, и порой он просто проваливается под ним, как сегодня. Адаму кажется, ему нужно настолько немного, чтобы выплыть. Просто немного тепла. Он зарывается пальцами выше - в коротко остриженные, но всё равно уже кудрявые волосы, перебирает их пальцами - так, словно они никуда не спешат.. И не будут. Адам почти всегда держит в памяти, что в сравнении с вечностью очередная инкарнация Таноса - всего лишь брошенная в колодец песчинка. А вот Питер - совсем нет. Кажется, он умеет жить только сегодняшним днём. - Можно спрятать. А можно и попробовать пустить его по ложному следу. Не будь у меня камня души, я бы никогда не знал, каков он. И Танос тоже не знает, каковы остальные камни. Он может обмануться.. Особенно, если мы ему поможем.

- Должен был?.. - вторит Адам вопросу, вот только интонации совсем другие. Вопросительные. - Нет. Вовсе нет. Не нам решать, - Адам задумчиво качает головой. - Но и не ему.

Почти что трогательный момент разрушен одним махом. Адам медленно отстранился, рассматривая Питера, который всё ещё выглядел смертельно уставшим. Это не была резкая и неловкая смена настроения с отзвуком разбитого стекла, нет, это была скорее схлынувшая волна. Разногласия между Квиллом и Уорлоком не были в новинку ни одному из них.

Рассуждения Питера о том, кто должен оставаться живым, а кто мёртвым, чаще всего удручают Уорлока. Оставляют в эдаком молчаливом недоумении, наверное, это качество всех людей, да что там, всех живых существ во вселенной - тех, что были разумны и рождены, не созданы искусственно. Человеческое сознание не так устроено, чтобы полагать, что что-то может оставаться за гранью понимания. Адам прикрывает глаза, выдыхая, он правда не собирается спорить с Питером, тем более, делать это поздно. Танос уже был жив, уже разыскивал камни, теперь надо было думать, как его остановить.

Уорлок всё равно не сожалел о своём поступке. Возможно, было странно принять тот факт, что он фактически вернул к жизни одного из злейших врагов не только команды Стражей, но и всей Галактики... Но на деле мир не был черно-белым, и всё было куда сложнее, чем могло показаться. Он никогда не говорил об этом с Питером - что жизнь циклична, и смерть её неотъемлемая часть, без которой всё разрушится. Победить должно не "добро" или "зло", это вообще слишком относительные понятия, главным было - сохранить равновесие.
Адам думал об этом часто, перед тем, как принять важное решение, думал, и молчал.
Потому что стоило ему представить, как он заговаривает об этом, перед мысленным взором появлялось лицо Квилла, говорящего всего пару слов.
"Чушь собачья".
Адам знает, что он вспомнит этот момент. Вспомнит, когда будет держать на руках погибшего из-за войны с Таносом друга, члена команды, вспомнит и обязательно усомнится в своём решении, хотя бы на время. Но не сегодня.

Питер идёт за ещё одной чашкой кофе, и Адам отвлекается от своих мрачных мыслей. Квилл поглощает это варево в таких количествах, что когда-то оно непременно его убьёт. Но пока что угроза быть убитыми Таносом вместе с остальными миллиардами живых существ по всей Галактике гораздо ближе.

- Это не годится на роль плана А, Питер, но вот плана... С, аварийного и критичного - вполне может. Мы изготовим подделку. Хорошую, качественную, мощную, но всё же подделку. И, когда дела.. Если дела пойдут плохо, сдадим её Ордену - желательно последним из камней, тогда, я уверен, Танос даже не станет проверять. Сил на то, чтобы два раза использовать даже неполный набор камней, у него не хватит. Ни у кого не хватит, - Адам щурится. Он сам понимает только сейчас, о чём говорит. Если дела пойдут плохо - если в том числе у него заберут камень души. Как вообще можно надеяться, что в таких условиях они смогут контролировать хоть что-то? Впрочем, может, это и на руку. Танос и его последователи будут слишком уверены в своей победе, чтобы подозревать подвох. - Я знаю, это звучит, как полное безумие.

Почему всё обязано было быть так сложно? Казалось бы, они в одной команде, плывут в одной лодке, но всё равно, что-то всегда кралось между ними, эдакая чёрная кошка, которая рушила понимание к чёртовой матери. Адам только и смог, что задумчиво потереть глаза. У него превентивно начинала болеть голова от выяснений, почему Танос жив, с каких пор, и кто приложил к этому руку. Адаму казалось, он так и не смог внятно объяснить, что быть аватаром жизни - означает делать порой вещи, которые даже для него самого имеют странное значение. А, может, на самом деле смог, но Питер просто не смирился всё ещё с тем, что это происходит? И отслеживал каждый раз всё это с таким рвением, отслеживал и отзвучивал.

Адам устало вздохнул.
Вопрос Питера должен был заставить его оправдываться, наверное. Хотя это ощущение означало лишь то, что Адам ощущал вину за свой поступок. Вину за тысячи, если не миллионы жизней, которыми поплатятся невинные существа за его своенравность. Мигрень только усиливалась от этих мыслей, наверное, дело в том, что Уорлок проснулся совсем недавно и ещё не успел как следует восстановиться; теперь он массирует указательным пальцем переносицу, а средним - висок, это больше не похоже на фантомные боли, нет, голова действительно раскалывается от этих мыслей.

Будь ты проклят, Танос.
Будь ты проклят, Анклав, который сделал его, Адама, сделал таким сложным, странным, и не слишком, в общем-то, приспособленным к жизни в социуме. Варись как хочешь, Уорлок, всё равно ты всегда будешь один. И никто, даже гребанные черепашки в море, не поймут, нахрена ты воскресил Таноса. Ведь ты и сам, чёрт возьми, не понимаешь. Только знаешь, что так надо было. Потому что объяснение "он имеет важное значение для вселенной" не выдерживает никаких проверок. Он психопат и массовый убийца, какое же тут значение для грёбанной вселенной?.. Адам тяжело вздыхает, прежде чем снова посмотреть на Питера, прежде чем снова заговорить. Квиллу не нужно его чувство вины, его сомнения, потому он их просто не показывает. Адам не хочет, чтобы ему лезли под шкуру касательно таких вопросов. Пожалуй, он не хочет, чтобы это делали вообще. Тотальное одиночество - странная защита для таких, как он, болезненная и колючая, но она отлично работает. Пока что.

- Что ты хочешь этим сказать? - Адам поднимает взгляд на Питера, тяжелый взгляд и нехороший. - Хочешь услышать историю? Я искал место, чтобы восстановиться в коконе, и совершенно случайно, на просторах нашей бескрайней Галактики, я встретил его тело. Это была не просто случайность, вроде наткнуться на кучку космического мусора. Я почувствовал, что должен сделать, и я сделал это.. Единственное что, я не знал, что он восстановится так скоро, даже быстрее меня, - Адам отводит взгляд в сторону. Почему он вообще должен всем этим делиться? И почему после всех его усилий, это всё ещё звучит, как попытка оправдаться?.. - Иди нахрен, Питер.

Отредактировано Adam Warlock (2019-06-01 00:55:27)