Джин спала. Ей очень нравилось спать. Она видела сладкие сны, и даже солнце, нахально ломившееся в окно, не могло этого испортить.
А вот дети могли. Те самые дети, которые наполняли собой школу, которые почему-то предпочитали просыпать ни свет, ни заря, и сейчас у них что-то происходило, и их беспокойство врывалось в сон Грей, разрушая его, шаг за шагом, вынуждая сесть на постели со стоном.
- Убью. Выясню, в чем дело, и убью.
Джин отбрасывает одеяло, сует ноги в тапки, набрасывает халат, который по пути и завязывает, кое-как приглаживая торчащие в разные стороны непослушные рыжие волосы. Уже на лестнице Джин опускает глаза, рассматривая ноги, голые ноги, не прикрытые ничем, так как халатик оказывает коротковат для учителя, но черт с ним, ей пока все равно, ей спать не дают.

Детей Джин находит в общей комнате на первом этаже, человек пять разного возраста, о чем-то оживленно спорящих.
- Если я сейчас не услышу внятного ответа, что у вас происходит и почему вы, а вместе с вами я, не спите, я вас накажу. И с завтрашнего утра вы будет подниматься в шесть утра, чтобы до семи бегать кросс вокруг школы. Профессору Саммерсу понравится.
Дети притихают, уставившись на Джин. Видимо, не рассчитывали на такое появление ее, в конце концов, они были тихими, их было не слышно, вот только не учли, что телепаты и так чувствуют перемены.
- Ну?
Оливия, умная девочка лет пятнадцать выступает вперед и протягивает Джин что-то, что прикрыто салфеткой. Шевелящейся салфеткой. Джин вопросительно смотрит на Лив, потом все же тянет край на себя, чтобы обнаружить в руках девочки маленького серого котенка.
- Его кто-то бросил под оградой, до него почти добрались наши цветочки, - она поворачивает котенка так, чтобы было видно пара небольших и несмертельных ранок на задней лапе.
Джин медленно вздыхает. Отлично. Теперь у них есть котенок.
- Я хочу знать, что вы делали в такое время у ограды, Лив?
- Нет, мисс Грей. Но мы больше не будем.

Джин качает головой. Не будут они, как же. Разговор все равно следует провести, но сначала котенок...
...или нет. Чужое присутствие чувствует не только Джин, но и Лив, которая обладает кое-какое эмпатией. Дети настораживаются, Джин хмурится, переводит взгляд в сторону коридора.
- А двери вы, видимо, решили, не запирать.
- Простите, - басит один из ребят, пока Джин оценивающе изучает незнакомого мужчину, успевшего остановиться на пороге и даже поздороваться.
Рановато для визитов, школа еще досыпает, хотя уже начинают просыпаться, как студенты, так и их учителя.

- Доброе утро, - Джин вежливо отвечает на приветствие, выглядит она, конечно, далеко от делового идеала, но что сказать, она еще даже кофе не писала, а местам вернуться в постель сбыться не суждено, увы. - Лив, пойдите пока на кухню, напоите котенка молоком, дайте что-нибудь поесть, не знаю, что. Я потом приду и решим, что делать дальше. - Она подталкивает девушку твердой рукой, и та ведет за собой всех своих четырех кавалеров. На миг Джин вспоминает себя и ребят, это было... интересно, ну да ладно. - Давайте начнем с того, что познакомимся. Я Джин Грей, учитель в этой школе, а так же психолог и врач. А вы? И кто вас интересует?

- Приятно познакомиться, Дакен.
Не было редкостью то, что в школу приходили в поисках знакомых, детей, потерянных родственников. Приходили и за помощью.
Раньше.
Сейчас мутантов боялись больше, чем раньше. Сейчас мутанты были угрозой, не сами, нет, они просто притягивали неприятности, одну за другой. Акт о регистрации, Геном, пары ксеригена, Апокалипсис. Слишком много проблем у одной, отдельно взятой, расы. И все считали, что безопаснее с мутантами не контачить.
Но, видимо, этому товарищу очень была нужна эта встреча, раз он пришел, не постеснявшись войти в двери, открытые не для него. Грей насторожено всматривается в мужчину, хотя на губах ее блуждает приветливая улыбка, как и положено радушной хозяйке, готовой оказаться помощь.

- Было бы крайне не рассудительно с вашей стороны, рискни вы причинить вред кому-то, кто находится в этом здании, - мягко замечает Джин. Но она бросает на детей еще один предостерегающий взгляд, требующий убраться вместе с котенком, и в этот раз дети следуют ему, точно зная, что она уже не шутит. Сама же Джин жестом предлагает Дакена пройти из гостиной в коридор, а там дальше к дверям потому, что вроде как еще слишком рано для визитов, и надо бы окончательно проснуться. Да и на лужайке беседовать сейчас приятнее, солнце, свежий воздух, ну и так далее.

Она не спрашивает, кого ищет Дакен. Сам расскажет, наверняка. Заинтересованность в ее поведении едва ощущается, вежливая и спокойная. Джин аккуратно прощупывает гостя, чтобы понять, чего от нее ждать, понять, каковы его намерения. И чем дальше, тем больше чувствует толику опасности, которая так и пропитывает атмосферу вокруг них.
А потом Дакен говорит. Называет того, кого ищет.
Джин на миг кажется, что у нее земля уходит из-под ног. Она так давно не видела Логана, что не уверена ни в чем, не уверена, где его искать, что с ним делать и что рассказать. Последнее, что она помнила, это его когти, вонзающие в нее, вкус крови на губах, боль и облегчение.
И любовь в его глазах.
Такую прекрасную, восхитительную любовь.
Выживи, она бы просила его любить ее так до самого конца. Но она умерла. А когда восстала, они толком и не виделись.

- Сын...
Это не вопрос, скорее констатация факта. Джин останавливается в холле у самой двери, переплетает между собой пальцы рук.
Сын.
Вот только сыновнего желания увидеться с отцом от Дакена не исходило, Джин даже не нужно было напрягаться, чтобы это почувствовать.
- Джеймса тут нет уже более полугода. К сожалению, я не знаю, где он, и вряд ли могу подсказать.
Но теперь уже Джин хотела понять, для чего Дакен искал отца. Интуитивное жаление защитить Логана возникает в ней практически разу, хотя она знает, что Росомахе не нужна ее защита. Но это было сильнее него, как и сильнее здравого смысла. Джин вопреки ему делает то, что не следует, скользит в сознание Дакена, незаметно проходя сквозь все барьеры, чтобы понять, о чем он думает относительно Джеймса.
Понять, что отвечать ему о Логане.