Как на неё вышли, Начиос не имела малейшего представления. Впрочем, долго ли, умеючи. В первой декаде июля на Манхэттене они здорово наследили. Можно сказать, оставили несмываемый след после себя на лице города. Исследование продолжалось, пока что безуспешно, но сколько лет надо было Руке для того, чтобы снести все те здания, которые им удалось снести во время катаклизма? Эли руководила одной из групп, что проникли под купол и заминировали участки глубоко под землей, в результате чего несколько высоток и один торговый центр больше не порадуют никого из жителей города своим видом. Дела тогда пошли плохо, а как ещё они могли пойти?.. Воскрешенные тёмной силой Зверя воины руки мало чего боятся, Электра думала, что она тоже  не боится, ничего. Оказалось, это не так. И лучше вам не сталкиваться с её кошмарами, ведь их так и не удалось победить.

Плохо, что наследили, но по большому счёту гречанке на это было плевать. А вот оказаться объектом внимания силовых структур было хоть и не впервой, но всё равно неприятно. Убийца была без понятия, что у неё на них было, и было ли вообще, но видимо, какой-то хвост привёл именно к ней. Запомнит этот день Эли надолго. Её "взяли" прямо у маникюрши, окружили, приказали завести руки за голову, грозя пистолетами, большие и сильные ребята в бронежилетах. Серьёзно. Без должного ухода у Электры вряд ли получилось бы играть роль богатой папенькиной дочки, да и в целом это был тот вид любви к себе, в котором гречанка не отказывала. И вот теперь, сидя за столом в допросной, с браслетами наручников, сомкнутыми вокруг запястьев, убийца с сожалением рассматривала собственные кисти рук, и раньше времени загубленный маникюр, ногти мизинца и безымянного правой руки вовсе не были выкрашены в чёрный, на остальных смазалось. Какая потеря.

- Электра? Вы мне? Мы знакомы?

Убийца слабо улыбнулась, рассматривая пришедшую её допрашивать женщину. Красива, пожалуй, и наверняка с яйцами, раз сумела пробиться в силовых структурах. А вот то, что она знала о ней, уже было довольно интересно, неужели они додумались копнуть настолько глубоко. Электра Начиос умерла и была похоронена больше, чем полгода назад, сейчас у гречанки в миру было другое имя, другие документы, достаточно качественно сфальсифицированные, чтоб пройти даже сложные проверки. В её духе было бы запросить адвоката и тянуть время, пока её отсюда не вытащат, но, чёрт возьми, Эли ненавидела этих тварей, а ещё в ней внезапно проснулись любопытство и желание поиграть.

- Впрочем, плевать. Видеозаписи с камер слежения, да? Ещё что-то? Странно, очень странно это всё, если учесть, что электроника там не работала корректно и едва ли могла хоть кого-то засечь... Может, вы меня с кем-то спутали, например, с Дональдом Трампом? Нет? - улыбка больше не была вежливой, она напоминала змеиный оскал. - Ох, погоди. Ты же ждёшь, что я расскажу тебе сказку, - убийца наклонилась вперёд, понизив голос, - Вот тебе сказка. В древности захваченные в плен шиноби перерезали себе горло лезвием, спрятанным под кожей, чтобы умереть с честью и не выдать тайны соплеменников под пытками. Как думаешь, у меня есть такое лезвие? Или капсула с ядом? Вы достаточно хорошо меня обыскали? Впрочем, к чему я это спрашиваю, ведь мне всё равно ничего из этого не пригодится. Потому что у вас ничерта на меня нет.

Как Мёрдок похоронил её, или не хоронил вовсе, Электра не знала, так же как ей не было известно, как этот вопрос был решен документально. Гречанку было буквально некому хватиться, и, исчезни она, едва ли кто-то объявил бы её в розыск, одарив званием без вести пропавшей. Тем не менее, блондинке напротив было что-то известно о её жизненном пути, пожалуй даже, её осведомлённость настораживала, а местами могла бы и испугать. Убийца слишком привыкла играть роли для того, чтобы взаимодействовать с окружающими. Множество документов, имён, историй, продуманных до малейших деталей. Всё, лишь бы скрыть, что под бравадой и мишурой - всё куда более прозаично и грязно. В её образе жизни не было никакой романтики, не тогда, когда она была собой - чем-то, больше похожим на зверя, чем на человека. Ощущение поводка - прилагается.

- Умирала, было дело. Поделиться с тобой ощущениями? Могу только физически, знаешь ли, мне так нравится ошарашивать, - Электра была уверена, женщина напротив ничего не знала о смерти. Гречанка и сама узнала о ней лишь недавно, и предпочла бы не знать никогда. Не зря Рука служит жизни, страшнее, чем оказаться по ту сторону, действительно ничего нет.

Откинувшись на спинку кресла, насколько позволяло "украшение" в виде браслетов, Электра гадала, насколько же ей повезло, и насколько серьёзно настроены эти ребята. Протокола, значит, нет, и сажать её (ха!) якобы не собираются, что же с ней собираются делать? Отпустить восвояси? Устроить допрос в лучших традициях ЦРУ? Отправить сразу в утиль? Из всех перспектив Начиос пугала только кремация. В ней достаточно сильна связь со Зверем, чтобы пережить минимум ещё одну смерть, кое-что придётся навёрстывать, но это не так важно. Главное - она останется при своих. Но тот факт, что силовики (Эли не знала, кто именно её сцапал) вплотную занялись их взрывами, означает, что им действительно могут помешать. Внезапно убийца представила, как очередной след приводит их к мадам Гао. Вот уж на чей допрос она бы посмотрела: эта женщина действительно восхищала и умела диктовать свои правила в абсолютно любых условиях. Прискорбно, Начиос было до такого ещё расти. Не хватало выдержки, терпения. Спокойствия.

- Придушить? Может, сперва в кино сводишь? Знаешь, несмотря на то, что я не слишком-то люблю блондинов, это могло бы мне понравиться. Но вряд ли тебе хватит духу. Ты ведь из кожи вон лезешь, чтобы ставить на место этих выскочек, тех самых, что обсуждают каждое твоё слово, находясь за стеклянной стеной, и на это едва хватает силёнок. Прости, милая, тебе нечего мне предложить, - гречанка весело смеётся, лишь в глазах - горечь. Убийца снова наклоняется вперёд, смотрит на ведущую вопрос женщину исподлобья.  - Думаешь, страшно умирать? - ей до чёртиков интересно, что ей предложат, на что её попытаются купить. Словно она и вправду заинтересована. Словно кто-то в этом мире может ей предложить что-то весомее, чем благо, предоставленное Рукой. Допустим. Ведь не думает же эта женщина, что она вдруг станет с ней откровенничать без причины. - Страшно, конечно. А ещё страшнее умирать больно. Ты не представляешь, что они сделают со мной, если я расскажу. А что они сделают с тобой... Я бы на твоём месте зарыла свои находки поглубже и отправилась в бар пить пина-коладу, с этим ты точно справишься лучше. А насчёт города не переживай. Здесь постоянно что-то рушится.

Отредактировано Elektra Natchios (2017-09-17 00:24:32)

Вместе со скрипом тонких полосок кожи на ремне белобрысой, Эли чувствовала, как где-то в сознании с треском разламывается шаблон. Наверное, она просчиталась относительно этой блондинки. И она действительно может что-то предпринять. Что-то, кроме закусывания собственных локтей и заламывания рук от очередной неудачи. За действиями ведущей допрос Электра наблюдала, а после прислушивалась, с нетерпением. Что же предпримет, что же скажет потом?

Захват шеи в тугие объятия кожаного ремня - вот чего гречанка не ожидала. Одним быстрым движением, достаточно умелым, чтобы можно было понять - не впервой - ей перекрыли подачу воздуха и лишили возможности говорить. Что самое обидное - лишили возможности хохотать в лицо опасности, это было бы обидно, если бы не... Если бы не почти хриплый шепот на ухо, и ощущение тщательно прилегающей к шее петли. Что-то в этой комбинации было уникальное, потрясающее, Электра почувствовала себя по-настоящему взволнованной, и здесь было очень мало испуга, это было сродни возбуждению. Вот только всё, что она могла делать в ответ - пытаться хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, пытаться вырвать из плена натянутые браслетами до предела руки, на которых тоже останутся синяки. Как и на шее. Всё, о чём Эли жалела в своей жизни конкретно сейчас - о том, что её кожа достаточно тонка, чтобы слишком легко оставлять на неё синие отметины. Кровоподтёки. Отпечатки действий чужих людей.  И после этой блондинки - на запястьях, на шее - тоже останутся следы, Начиос минимум неделю, а то и две, придётся ходить с закутанной в шарф шеей и с длинными руками. И тут уж пытайся угадать, что примечательнее, женщина с тёмными отметинами на руках и горле, или тепло одетая в летнюю пору.

Дышать она пыталась инстинктивно, билась, сидя на кресле, в попытке вырваться - тоже. Её можно было удушить, бесспорно, но после воскрешения Рукой на это бы потребовалось чуть больше времени. Начиос умела себя контролировать, своё дыхание, сердцебиение, и могла остаться без кислорода на по меньшей мере две минуты. Представляете, затянуть процесс удушья кожаной косой на такой срок, а, может, на больше? Сможет ли её добровольный палач? Не пугать, а действительно убивать. Медленно лишать жизни. Это было интересно. Эли было так жаль, что она не видит выражение лица своей недо-убийцы, ей так хотелось видеть в них удовольствие, такое же, как она испытывает сейчас, разыгрывая этот грандиозный спектакль. Широко распахнутые глаза, испуг, удушье, всхлипывания и хрипы, о, даже пытаясь она сдохнуть от асфиксии, не могла бы сделать это артистичнее.

А потом ей отпускают. И Электра, хрипя болезненной попыткой смеха, склоняет голову набок, глядя через плечо. Добавляя в тщательно дозированное восхищение во взгляде страх.

- Ты такая страстная, детка, - смеяться получается хреново - трахеи всё равно передавило и дышать пока что больно. - Я тебя поняла, - она опускает голову, глядя прямо перед собой и вниз, куда-то на запястья. Тонкие красные полосы уже видно, хреново, однако, дело, страшно подумать, как выглядит шея. - Я впечатлена, серьёзно. Ты можешь меня кокнуть, окей, но, знаешь, не одна ты. Какую ты можешь обещать мне защиту? Потому что если ноль... Это всё лишено смысла, - Начиос качает головой. От Руки никуда не спрятаться. Даже с программой защиты свидетелей. Но, положим, она верит в обратное.

Отредактировано Elektra Natchios (2017-09-21 23:16:28)

Хрипло захлёбываться в попытках дышать, тщетных, до звёздного неба перед глазами - пожалуй, именно этого не хватало Электре в жизни последнее время. Благодаря образу жизни Начиос была практически адреналиновым наркоманом, и вот сейчас ей додали очередную дозу, совершенно безопасную причём. Кайф в отличие от угрозы был настоящим, особенно настолько богато сдобренный ощущениями - хриплым шепотом у уха и почти ласковым прикосновениями, каков контраст, а! А эта блондинка - чертовски горячая штучка, оказывается. Но пост-ощущения петли на шее всё равно были так себе, гречанке так хотелось потрогать её уже своими пальцами, пощупать вмятины, понять, выступила ли кровь, и насколько же хреново она будет выглядеть - нет, не завтра, а уже через полчаса. Когда ты используешь внешность, как инструмент, в некоторых удовольствиях приходится себе отказывать, не поразгуливаешь в ссадинах и синяках.

- Как-то скупо, неужто тебе совсем нечем меня порадовать? - хмыкнула Эли, поджимая губы, её что, совсем за дуру держат? Впрочем... Она почти сразу представила, какой именно должна быть степень отчаяния, чтобы пойти на эту сделку безо всяких "но". Ведь ей даже не оставили простора для дополнительных условий. В глубине души Начиос была актрисой, и вот сейчас она с удовольствием продумывала очередную роль - наемницы, которую прижали к ногтю настолько, что она готова отказаться от насиженного теплого места ради сомнительных удовольствий свободы и жизни в глубочайшем из подполий. Захочешь скрыться от Руки? Никаких тебе больше номеров класса люкс и пентхаусов в отелях, никаких излишне ярких машин, господи упаси, жить придётся серой мышью. Она была согласна сколько угодно носить чужие имена и жить чужими жизнями, но она так любила делать это шикарно. Плечи гречанки сникли, взгляд потух. Она поморщилась, прежде чем ответить. Надеясь, что выглядит сейчас достаточно жалко. - Кофе. И не пересластите.

Дальше было молчание. Начиос терпеливо ожидала, пока ей принесут стаканчик с горячим наверняка-пойлом, втянула носом воздух, когда его наконец поставили перед ней, а после вопросительно посмотрела на Морс.

- Может, представишься, наконец, милая? После всего, что между нами было. Я не могу пить кофе в браслетах. А насчёт твоего предложения... Ты верно подметила, я наследила, раз вы меня разыскали. Но я всего лишь исполнитель. Рука ищет спрятанный в катакомбах города артефакт. Во время Багрового Пика это провернуть было легче всего, и, поверь, они, - Электра была достаточно сосредоточена, чтобы не только не сказать "мы", но и не изменить тон голоса, - потеряли на всём этом очень много людей. Под куполом творилось страшное. Но единственное что я знаю - они ничего не нашли, и продолжают искать. Взрывы будут ещё, один, два, десять - мне это неизвестно. Я по сути являюсь новобранцем и от меня многое сокрыто, - гречанка пожала плечами, здесь она даже не врала. Ей банально не было интересно, что ещё Рука собирается отправить в воздух, превратить в груду камней, кого отправить на тот свет. Эти вещи постоянно происходили в Нью-Йорке, и остальных городах, и никак не касались лично её, убийца умела быть удивительно индифферентной. - Но я могу привести тебя к человеку, который знает гораздо больше, - она чуть наклонилась и понизила голос - до шепота. - Тебе знакомо имя мадам Гао? Сцапаете её -  и сможете вытрясти не только кучу данных, но и получите выгодного заложника, поверь, он вам пригодится. И раз уж мы говорим начистоту, милая, вам не запугать Мадам такими шутками, её колоть придётся гораздо усерднее. Убедительнее. Сможешь? Но я дам тебе подсказку. Все они больше остальных боятся смерти. До чёртиков. Это их самый заветный из страхов.

Замерев на месте, почти не дыша, Начиос ждала реакции. Ждала ответа. Проглотила ли белобрысая наживку? Поверила ли? Эли так хотелось успеха, маленькой, можно сказать, крохотной победы в качестве актрисы прямо здесь, возможно, тогда ссадина на шее этого бы стоила.

- Хоть трубочку к кофе дай, если наручники снимать не собираешься, - она слабо усмехнулась, откидываясь на спинку кресла.