Эрик не знает, что и думать. Стремительные изменения в мире, неустойчивое положение, постоянное пребывание где-то "между". Между просто плохим и не описать, каким, плохим вариантами развития событий. Вроде бы и говорят, что из двух зол выбирать нужно меньшее. Вроде бы и тысячу других наставительных слов можно вспомнить, подбадривающих в особо темные минуты, дарующих надежду, хотя бы не погружающих во все более глубокие толщи мрачных вод. Но то, что творится кругом, временами напоминает самый страшный кошмар, в котором никто никогда не захотел бы оказаться. Леншерр начинает изредка задумываться о том, а не умер ли он тогда, раньше. Не связано ли его внезапное омоложение, шанс на восстановление былых сил и относительно новую жизнь, с тем, что это все - сплошное издевательство, а он давным-давно запекается в аду. По этому поводу хочется взбунтоваться! Нет, он явно не самым послушным мальчиком является, но если подарков от Санта-Клауса под рождественскую елку никогда и не ждет, то еще и после смерти мучится за редкие прегрешения - нет, на такое он точно не подписывался. И в жизни сполна настрадался, хватит с него. Однако, если отбрасывать подобные, не самые веселые шутки в сторону, остается не такая уж и утешительная правда - повсеместно творится хаос, с которым они не в состоянии справиться. Точнее они, естественно, с потом и кровью отвоевывают победу в боях, порой принимают правильные решения и приходят к не менее неплохим поступкам, в принципе, многое делают совершенно верно и абсолютно удачно, но Эрик знает, что все это - краткосрочная иллюзия. Более того, во взгляде старого друга он видит свою собственную тревогу, что пугает намного-намного больше. Ну и, естественно, апогей этого всего заключается в том, что смысла терзаться лишний раз абсолютно нет, поэтому Леншерр прикладывает все усилия, чтобы задвинуть страхи куда подальше, чтобы как можно меньше задумываться над неутешительными перспективами - а зачем? Слишком многое может пойти не так, чтобы успеть подготовить всевозможные планы противодействия, чтобы просчитать все запасные ходы. Если бы подобное хоть когда-нибудь срабатывало, мужчина бы с удовольствием этим на досуге занялся. Но на его веку такие задумки не осуществлялись ни разу, поэтому можно было спокойно убеждать себя в относительной уверенности в завтрашнем дне, что почти что самому в это верить. Непозволительная ошибка, особенно, для почти что пенсионера, который должен был бы за годы хоть чему-нибудь научиться. Эрик, видимо, в совершенстве овладевает навыком скакания на одних и тех же граблях. Только, отчего-то, медаль ему за яркие успехи все никак не хотят почетно вручить.

Поэтому, откровенно говоря, Леншерр абсолютно не имеет понятия о том, какая реакция на все происходящее будет наиболее адекватной. Да, все хорошие знакомые обожают подтрунивать над ним из-за безудержной жажды власти, господства, какую-то часть их претензий он отчасти признает, но это не отменяет факта, что господство - по крайней мере, в его наивных представлениях - выглядит несколько иначе. Да, он всегда ратует за помощь и поддержку, когда дело касается мутантов, его братьев, большой семьи, которой искать выручку у кого-либо кроме них самих не имеет никакого смысла. Но все, как всегда, слишком неоднозначно, чтобы положительно реагировать на массовое бегство, а по-другому это никак назвать и не получается, на Геношу. У них нет никакого плана. Эрик ни разу серьезно не задумывался о подобном развитии событий, чтобы хотя бы более-менее однородной линии поведения держаться. Невероятным спасением тут не особо попахивает, Геноша кажется относительно безопасной, однако всегда же присутствует какое-то "но". У Леншерра плохое предчувствие, и это самое "но" оказывается слишком субъективным, чтобы им направо-налево бросаться. Он пытается поговорить об этом с Чарльзом, но не находит в себе достаточно сил, чтобы выразить неоформленную мысль, остается последним трусом, боясь показаться дураком. В любом случае, Эрик понимает, что все эти разговоры с Чарльзом - переливание из пустого в порожнее, очередное соревнование в том, кто более удачно другого заденет, для кого в итоге беседа выйдет более мерзкой и неприятной. Решений, а тем более, компромиссов, из этих их обсуждений можно однозначно не ждать. Поэтому остается быть безумно неудовлетворенным происходящим, о чем он не стесняется напоминать при каждом удобном случае, но ничего более.

Вполне возможно, что его также напрягает абсолютная номинальность своего участия в творившейся вакханалии. Его мнением вроде бы интересуются, видение развертывания событий выслушивают, хоть Леншерр изначально не тешит себя надеждами, понимая, что это лишь определенный ритуал, чтобы не вывести из себя мутанта, больше всех о Геноше и судьбе тех, кого он формально берет под свою опеку, переживающего. Он не хочет открывать границы, никто к этому не готов, план изначально кажется очень хлипким и во многом провальным. Но хотеть и получать - разные вещи. Эрик злится, ругается, копит в себе тонны агрессии, которую попросту некуда выплеснуть. В то же время чувствует себя крайне растерянно - огромный наплыв желающих перебраться на остров мутантов чуть ли не сбивает с ног, и это высказывание отнюдь не фигурально. Задорно подливает масла в огонь и тот факт, что Леншерр уже представляет упреки - если не от других, то от внутреннего голоса - что вот, он на блюдечке получил, наконец, то, к чему всегда так рьяно стремился, а сейчас просто пугается и отступает назад, трусливо прячется в тень. Это абсурдно, он понимает, в чем заключается разница его желаний и их воплощения, но все это звучит ровно как жалкие оправдания, а от этого не злоба берет, от этого становится неприятно и тошно.

Он таится в темноте и прохладе одной из комнат, наслаждаясь одиночеством, которого в последние дни донельзя не хватает, когда один из мутантов бесцеремонно посягает на личное пространство, уведомляя о прибытии Чарльза Ксавье. В любой другой ситуации Эрик еще то раздражение из-за подобного поведения испытал бы, но сейчас он коротко кивает и пару секунд медлит, прежде чем подняться и направиться наружу, устроить очередную радушную встречу. Их вроде бы и можно по пальцам руки пересчитать, но если верить данным статистики, то число встреч в последнее время становится довольно внушительным. К лучшему ли это? Да черт его знает. Хотелось бы верить, вот только для этого, как минимум, нужно поменять статус реалиста на законченного и абсолютно слепого оптимиста. Не самые лучшие изменения, не находите?

- Решил лично все проконтролировать? Никак не можешь научиться мне доверять? - прекрасные приветственные фразы, но они отнюдь не звучат обвинительно, Эрик скорее посмеивается над характером их взаимоотношений, протягивая Чарльзу руку для рукопожатия. Они встречаются на улице, где Ксавье спокойно поджидает своего не особо торопящегося друга, но оба выглядят устало и встревоженно. Леншерр предпочитает не делать замечаний по поводу внешнего вида, подозревая, что его мешки под глазами выглядят, как минимум, не менее устрашающе, чем черные впадины Ксавье. Тяжело быть ответственным, не имея возможности спихнуть все проблемы на кого-нибудь выше рангом. - Чарльз, не нравится мне все это. Ни к чему хорошему не приведет.