Кейт уже устала разочаровываться в людях. Честное слово, то, что на планете наступил чуточку тотальны звездец, еще не значило, что можно было в срочном порядке организовывать работорговлю, незаконный сбыт оружия и дальше по списку, в надежде срубить выгоды побольше. Хотя, на самом деле, Бишоп даже почти восхищалась масштабами: до такого русская мафия, с которой Хоукаи разбирались уже полгода точно, не додумалась бы в жизни, а тут она, совершенно случайно, наткнулась, кажется, на целый притон. Точнее, назвать целенаправленную слежку и выискивание улик случайностью можно было, конечно, с натяжкой, но все это частности. Гораздо сильнее ее беспокоило то, что горожане, кажется, не поняли, что слово «эвакуация» с новостных каналов звучало не просто так, и стоило бы сматывать удочки. Но, конечно же, нет. В итоге мало того, что Мстителям и их юным протеже приходилось отбиваться от продолжающихся точечных атак Черного Ордена, так еще и бегать помогать простым гражданам. Кто-то попадал под завалы, кого-то задевало оружием, а кто-то, вот как муж одной милой леди, которого Кейт искала, исчезал. Потому что там, где хаос, всегда наступает беззаконье, и любой уважающий себя злодей обязательно воспользуется шансом, как бы это ни звучало патетично и по-киношному глупо. Но, к сожалению, факт оставался фактом, а зло не дремлет, ну вот это все, о чем в книжках пишут.

Представьте себе ситуацию: ночь. (улица, фонарь и аптека отменяются) Заброшка, больше похожая на пристанище наркоманов, в которой, по ее источникам, и находилось сердце порока, в смысле, точка сбыта. Кейт, основательно потрепанная последними, практически бессонными днями, в полном вооружении, сидевшая в засаде и недоуменно наблюдающая за необходимым ей объектом, то бишь зданием, к которому ее привели улики. По всему получалось, что именно здесь находился человек, ответственный за массовую пропашу людей и появлявшееся нелегальное оружие, которое сейчас особенно мешало спокойно жить. Но проблема была в том, что заброшка выглядела именно как заброшка: ни мало мальской охраны, ни огороженной территории она не наблюдала. Обычное место, в каких любят тусить наркоманы и охочие до приключений подростки, не более. Кейт даже грешным делом подумала, что ошиблась, но это было странно, потому что она десять раз проверила информацию, прежде чем лезть. В последнее время ее желание самоубиваться малость поутихло, особенно, когда приходилось выходить на патрули в одиночку, что основательно поднимало шанс быть если не убитой, то серьезно раненной, поэтому она старалась быть максимально во всеоружии и не совать нос, по любимой привычке, в самое пекло без хоть какой-то подготовки. А так у нее был даже план здания, чего с ней не водилось в принципе никогда, основательно пополненный запас стрел и парочка метательных ножей, которые бесхозно валялись в куче оружия у Бартона дома. Бишоп ожидала чего угодно, да даже сам Черный Орден, чем черт не шутит, но никак не тишину и тотальный мрак. Это сбивало с толку. Кейт, конечно, все равно решила проверить здание, просто чтобы успокоить совесть и убедиться, что все чисто, но, как минимум, было странно.

Аккуратно пройдя к черному входу, который был, что очень странно, открыт, Кейт недоуменно нахмурилась. Сняла с крепления лук – интуиция тихонько звенела, словно намекая, что расслабляться не стоит, хотя она и не собиралась, в общем-то. Убрала выбившуюся из высокого хвоста кудрявую прядь. Аккуратно зашла внутрь, не забывая оглядываться и держать стрелы на пульсе. Что-то здесь было нечисто – у нее под ногами даже камни скрипели так, что было слышно на все помещение, и вот это было хреново. Бишоп, двигаясь максимально тихо (чертово эхо), старалась внимательно смотреть по сторонам, ожидая подлянки.

И она не заставила себя долго ждать: звук шагов, раздавшийся совсем рядом, явно намекнул, что она не одна. Кейт вскинула рук, прищурившись:

- Кто здесь?

Абсолютно глупый вопрос, если подумать, но пускать стрелы в воздух или, ну а вдруг, в своих – это, на ее вкус, еще более тупо.

В полутьме помещения было трудно различить лицо говорившего, но по тембру ясно сразу, что это девушка. Причем довольно молодая. В такое время, в таком месте никак не могут находиться случайные прохожие, поэтому опускать оружие было бы верхом глупости.
Линкольн покрепче перехватывает рукоять табельного оружия и осторожно движется в направлении незнакомки, лицо которой все еще оставалось в тени.

- Повторяю еще раз, - Линкольн медленнее произносит слова, в надежде, что его тон не будет воспринят как угроза и промеж глаз не вонзиться стрела, - назовите себя и опустите оружие. Значок агента во внутреннем кармане и я вам его обязательно предъявлю, после того, как вы сделаете то, что я сказал.

Молодец агент Джонсон! Все как по инструкции. Мать бы гордилась, а любое полицейское управление рвало бы тебя на куски, дабы заполучить чувака, который без запинки и с хорошей дикцией, зачитывает права нарушителям общественного порядка.

Еще один скользящий по пыльному полу здания шаг и лицо девушки попадает под свет. Руки Линкольна как по волшебству опускаются, а рот приоткрывается в попытке произнести что-то членораздельное, а получается только шипящий, похожий на пердеж тролля, выдох.

- Хоукай, - спустя пару секунд говорит парень со всем обожанием в голосе, на который способен нелюдь.

- Опустить оружие, пока на меня направлена пушка, серьезно? - у Кейт Бишоп, девочки, которой чуть больше двадцати лет, гонору было столько, что позавидует любой гопник из Адской кухни, только ума отнюдь не палата. Ну, это могло бы стать, так сказать, фатальным, конечно, не умей она за себя постоять, а так только изредка добавляло проблем. Вот как сейчас: могла бы не выеживаться и честно сказать, кто она и откуда, но зачем, если можно было натянуть лук до тугого звона тетивы и задрать брови издевательски повыше. В формате "кто ты такой, мальчик, и что мне сделаешь". Но мальчик, к великой радости, кажется, стрелять передумал, выйдя в свет. Кейт, с чистым профессионализмом лучников, которые всегда жестко отслеживали оппонентов, намечая все слабые стороны, осмотрела парня, отмечая особенности внешности, запоминая, и кивнула сама себе. Заметив, что пистолет опустился, она, недолго думая, опустила лук тоже, как бы признавая натянутый мир.

- Точно, Хоукай, - она честно постаралась без самодовольства в голосе, но получалось хреново. Ей до жути нравилось  быть лучником и носить доверенное Бартоном имя, оправдывая его всеми силами. И, конечно, приятно, когда узнавали, хотя кем нужно было быть, чтобы не узнать лучников, которых (известных!) в городе-то было двое, и оба старались почаще тусить вместе - вопрос, конечно, - Кейт. Бишоп. А ты кем будешь?

Впрочем, резко стало не до теплых разговорчиков: она ни на секунду не забывала, где они находятся, держа стрелы на пульсе и прислушиваясь к малейшему шороху вокруг, но отключение электричества стало для нее неприятной неожиданностью. Она, как и Бартон, полагалась на зрение. И темнота, особенно такая резкая, которая наступала только после резкого выключения света, было ой как не к месту. Пускай у нее все еще был достаточно тонкий слух, но как он поможет в темноте, когда нужно стрелять хрен знает куда? Блядство - иначе не назовешь. Кейт поджала губу.

- Эй, парень, держись рядом со мной, чтобы не выстрелила ненароком. Мы тут не одни. Кому-то еще захотелось на вечеринку, - Бишоп закрыла глаза - зрение сейчас только мешалось, пытаясь хотя бы услышать. Шорох одежды. Скрип подошв обуви. Дыхание - не агентика или свое, то, что навело бы ее на нужную дорогу. Старалась всеми силами отогнать раздражение от собственного бессилия из груди. Ей все же есть куда рости: к примеру, брать с собой фонарик, блин.

- Двигаемся аккуратно, понял? Нам нельзя пристрелить друг друга, это будет очень плохо, - у того, кто додумался до гениального, по сути, хода с электричеством, мозги были явно на месте. Кейт его уже ненавидела.