[epi]THAT'S BURNING DOWN 22.04.17
Джеймс Роджерс, Кейти Бишоп
Возможно, я соврал, когда сказал, что в порядке.
NB! немного слов о боли[/epi]
[22.04.2017] just a hero on a bridge
Сообщений 1 страница 4 из 4
Поделиться12019-08-21 21:06:37
Поделиться22019-08-25 01:30:22
Это была дерьмовая неделька. Если подумать, то его жизнь в принципе не проходила под флагом "жить хорошо", но раньше было понятнее что ли. Проще может быть. Впрочем, ему даже обвинить некого в том, что сейчас ему так сложно было уложить всё произошедшее в голове и унять нервную дрожь в руках, которым подобные выкрутасы никогда не были свойственны. Да и в том, что стало ещё сложнее тоже мог обвинить разве что себя. Вообще жить, как оказалось, было гораздо проще, когда главный враг повержен, мир встал с колен, а сам он вполне понятный и конкретный герой. Но ему же было скучно. Ему же хотелось продолжать движение! Он же так стремился быть полезным, так спешил сбежать оттуда, где стало тихо-спокойно и нужно было строить новый мир на руинах старого, с которым он толком и знаком то не был. Ну, сбежал, молодец. И что теперь? Вечно сбегать от собственных мыслей и кошмаров всё равно не получится, Джим это даже знает, но всё равно пятится куда-то во тьму, не решается сделать очередной шаг вперёд, разбежаться и прыгнуть через пропасть. Лелеет свою боль, баюкает всплывшие страхи, нянчится с собственными триггерами, поливает их, удобряет. Сам не знает зачем, но воркует над всем, что стоило бы как-то прожить и забыть, или просто вырезать из себя, с воодушевлением.
Ни к чему хорошему подобное поведение привести не могло.
Собственно, и не привело. В той же категории "тебя же предупреждали" стояло и его желание попытаться спасти родителей. Он то думал, что герой. Он то думал, что не подведёт их, если окажется в нужном месте и нужное время. А на деле.. просто кусок мяса. Бесполезный. Бессмысленный. Всё, что смог, так это отомстить. Снова. Только от этого ещё больнее. Жить с мыслью, что его семья погибла, защищая его и мир, было проще, чем стать очевидцем их гибели, стоять рядом и не помочь. Пусть он и пытался, он ведь правда сделал всё, что мог. Но Альтрон был сильнее. Что, впрочем, вовсе и неудивительно. Он всегда был сильнее Роджерса, последний просто был хитрее что ли - особенности человеческого мышления. И на что только надеялся? Чего добился? Ну да, теперь он знал, как погибли его родители. Видел. Слышал. Закрывал им глаза, не находя в себе сил даже зарыдать или хотя бы завыть, ведь солдаты не плачут. Что ему это дало? Ну, если честно, кроме очередного витка цикличных кошмаров и приступа агрессии по отношению к любым существам, которые приходили в чужой мир с недобрыми намерениями, больше ничего путного. По крайней мере чувство вины, ставшее вдруг раз в десять тяжелее, сложно отнести к чему-то полезному. Это не двигатель прогресса. И вовсе не почва для личностного роста. Подобные чувства - болото. Как и жалость к себе. Джим хорошо это знал, потому и бегал от него так долго, прикрываясь спасением мира. Да и разве виноват был ребёнок, что ничего не мог, верно? Справедливости ради, нет, но это не особо помогало мальчику, ставшему сиротой в одночасье. Чувство вины, пусть и всё больше надуманное им же, его всё равно преследовало, но скорее следовало тенью, чем било битой из-за угла. И он задабривал его тем, что продолжает дело своих родителей, достоин их. Герой. И это даже работало, а сейчас уже звучало недостаточно убедительно. Теперь то у него есть подтверждение, что он в принципе не так уж хорош, теперь то он в самом деле косвенно виноват в смерти тех, кто очень условно был его семьёй. И ноги его давно крепко-накрепко застряли в болоте.
Он не убийца, нет. Но убил бы тогда скруллов, если бы не Клинт.
Он по-прежнему на стороне ребят, которые вроде как за добро, не смотря на условность термина, но в другом мире вместе с Тони смотрел, как уничтожили целый город и ничего не сделал.
Внимание, вопрос к знатокам. Кто такой Джеймс Роджерс и на хрена он нужен этому миру?
Такой бесполезный, сломанный, с кровящими душевными ранами? Вот этот мальчик, который бросил своих друзей, своего наставника, свой мир, ни секунды не колебавшись? Кому вообще нужен эгоистичный ребёнок, наученные бить, стрелять и способный на большее, чем среднестатистический человек? Да ещё и к тому же несклонный к повиновению, привыкший быть впереди и поступать так, как считает нужным именно он?
То-то и оно.
Может быть, если бы его не зачислили в детский сад Мстителей, ему было бы проще. Может быть, если бы он был при деле, а не лежал в парке возле особняка на траве, закинув руки за голову, то разглядывая на удивление мирное небо над головой, то закрывая глаза, чтобы не раздражаться из-за несоответствия пейзажей его внутреннему раздраю, он бы не думал так много и быстрее смог переварить всё произошедшее. Может быть, если бы он был умнее, то всё было бы проще. Может быть, если бы он не прыгнул в другой мир, ничего этого вообще не было и он бы просто складывал кирпичик на кирпичик, строя что-то новое. Может быть. Но Джеймс этого всего уже не узнает.
Ведь он в самом деле находится здесь в статусе молодежи, которую нужно беречь. Ведь он в самом деле не вписывается в идеологию Мстителей, что убивать - это очень-очень плохо. Ведь он в самом деле эгоистичный мальчик, решивший вдруг, что сделал слишком много для других и может позволить себе делать то, что так хочется ему. Ведь он в самом деле стёр себя из истории своего мира, куда так органично вписался, в самом деле попытался изменить ход истории, и в самом деле тот ещё идиот.
Поэтому он лежит в траве, закрыв глаза, и думает, что на улице слишком солнечно. Поэтому ему в самом деле снятся кошмары, в которых раз за разом он видит труп отца, а затем смотрит, как убивают его мать.
Именно поэтому ему так дерьмово, а поделиться не с кем, да и не хочется. Не умеет он так. Душевные разговоры не его профиль. Ему бы куда-то бежать, ему бы к чему-то стремиться, ему бы мир спасать. Но тут и без него справляются.
Не зря он, наверное, всегда так боялся остановиться.
- Ты заслоняешь мне солнце.
Это констатация факта. Чья-то тень в самом деле над ним нависла, но смотреть кто это Джим не хотел, поэтому глаза оставил закрытыми, хотя в глубине души надеялся, что по его душу пришёл не Клинт со своими ультра миролюбивыми взглядами, от которых Роджерса подташнивало. С ним бы ему сейчас было бы совсем тяжко объясниться. И было бы славно будь это не Тони, не Стив и даже не Наташа, которая, наверное, сейчас знала в разы больше, чем все остальные. Ой, да лучше бы это была чья-то собака, честное слово. Говорить ему не хотелось от слова "совсем". Выглядел он дерьмово - это ему утром подсказало зеркало в ванной. И улыбкой своей голливудской он тоже мир не освещал. Не хватало только таблички "просьба не беспокоить".
Поделиться32019-10-26 23:51:44
Кажется, Клинт решил загонять ее до седьмого пота или полусмерти, по крайней мере, у Кейт не было иного объяснения, почему он словно с цепи сорвался на последней тренировке, после которой руки отказывались слушаться и было тяжело просто высушить волосы, на что она с успехом забила, оставив их мокрыми. Тело ощущалось плохо, словно ватное, и она только и могла, что с раздражением пытаться размять затекшие плечи, да снять усталось кипяточным душем. Наверное, он таким образом мстил за самовольную вылучку с Джимом, или еще что, Бишоп не знала. Бартон, вообще-то, был не из обидчивых, но последние дни у него словно была навязчивая идея довести ее как минимум до истощения, потому что как объяснить тот факт, что если по началу просто накричал на нее за дурость, то сейчас, кажется, пытался сделать все, чтобы Кейт даже не смотрела в сторону приключений, а только и могла, что пытаться доползти до кровати, чтобы сразу же рухнуть спать. Впрочем, если он думал, что таким образом у него получится, то ошибался - это только вызывало у нее раздражение да попытку вырваться из стального круга опеки, которым Клинт ее окружил. Хотелось напомнить, как можно громче, что она уже не маленькая, да и не знал он ее никогда в том возрасте, когда ей было четырнадцать или пятнадцать. В возрасте, когда ей по-настоящему нужно было крепкое плечо рядом, или хотя бы что-то, что отдаленно напоминало отцовскую фигуру. В возрасте, когда ее ломало, когда трясли гормоны и давила окружающая несправедливость. Не сейчас, когда она, в общем и целом, могла самостоятельно за себя постоять. Не сейчас, когда гиперопека от Бартона вызывала, кроме неловкой улыбки, порой еще и раздражение. У нее, в конце концов, своя голова на плечах. Кейт и терпела то столь долго раздражающее поведение в свой адрес лишь по той причине, потому что понимала, что налажала. Но надолго у нее никаких нервов не хватит. Она не для того взяла в руки лук и стрелы, чтобы торчать в тренировочном зале, отрабатывая до посинения выстрелы на мишенях или дерясь в рукопашную, не для того, чтобы попивать спокойненько кофе на кухне базы Мстителей, шутя шуточки с уставшими героями. Ее место было где-то в городе, там, где кому-то в любой момент может потребоваться помощь или хотя бы поддержка. Ее место там, где самая гуща событий, соображать нужно так быстро, что мозг буквально скрипит от усилий. Там, где от нее есть хоть какая-то польза, а не в зале с кучей манекенов, от которых толку то было не особо. Тренировки - это здорово, но не тогда, когда ей буквально не давали возможности реализовать себя на практике. Одно радовало: Клинт не подключал к нравоучениям Баки или Наташу, что уже давало возможность пережить, хотя бы как-то, бесконечные попытки научить ее уму разуму.
Единственное, чего Кейт правда так и не смогла понять, хоть и приняла со скрипом, так это того, по какой причине ее запихали во всеобщий детский сад. Не сказать, что она была сильно против и закатила истерику, требуя себе место подле старших, ведь там, по сути-то, были и ее ровесники, но все же понимания ситуации у нее не наблюдалось. Бишоп умела работать в команде - спасибо, Клинт и Нат. Умела работать одна - прекрасно это доказывала, сбежав в Циско, не особо от этого что-то потеряв. В каких целях ее отправили в детвору на выгуле понять ей было сложно. Конечно, она не стала ничего говорить Клинту, а смысл, если это решение поддержали все Мстители, но удивление испытала нешуточное. Ей было все равно, с кем работать, если так подумать, но все же это словно показывало, что ее не держат за самодостаточную боевую единицу. И Бишоп не знала, как раскрыть глаза остальным и показать, что это далеко не так. Что она уже не так слабая девочка, ревущая на лавочке в Центральном парке, да и никто ее такой не застал.
Кейт закинула грязную форму в рюкзак, который потом собиралась забрать домой, и натянула чистую футболку на еще немного влажное тело. Волосы, завившиеся в кудри, даже не стала собирать или пытаться сушить - сил не оставалось. Хотелось выпить кофе и немного проветриться, чтобы после забрать Бартона после их очередного собрания и морально настроиться на очередную волну ворчаний. Это уже стало походить на какую-то совсем неприкольную традицию, ей определенно не нравилось. Бишоп в целом считала себя достаточно позитивным человеком, по крайней мере, у нее не было привычки долго обижаться или выносить кому-то мозг, так что сейчас происходящее вызывало прямо таки когнитивный диссонанс. Выйдя с душевой, она, закинув рюкзак в тренировочную, вяло пошла в сторону кухни, надеясь, что та свободна, и она сможет сделать себе кофе без лишний ушей - и ошиблась. Кейт не разглядела, кто там находился, только заприметила чужую спину (возможно, Тони, и это было еще хуже), поэтому поспешно вышла сквозь стеклянные двери на улицу. Она могла бы вернуться в гостиную или же пойти к себе в комнату, которую выделил сердобольный Старк, но и там делать было особенно нечего. Бишоп вздохнула, рассеянно потеребив упавший на лицо локон, думая, чем себя занять. Хотелось уехать домой, потискать Лаки или сбежать в город, но условность с Клинтом не давала ей этого сделать. Она так задумалась, что даже не заметила, как чуть не влетела в кого-то, лежащего в траве - не самое удобное место для солнечных ван, особенно, когда в распоряжении был целый бассейн с шезлонгами. Кейт задумчиво опустила взгляд и хмыкнула себе под нос - кажется, натыкаться на Джеймса Роджерса в самых неожиданных на то местах становилось какой-то, понятной только им, дурной шуткой.
- Необычное место для отдыха, - заметила она, вместо приветствия, - не против, если присоединюсь?
Кейт, не дожидаясь ответа, развалилась рядом, с удовольствием подкладывая руки под голову и вытягивая ноги. Пахло свежескошенной травой и цветами, а нагретая солнцем земля вызывала легкую сонливость - лежать вот так оказалось даже приятно. Она покосилась краем глаза на Джеймса - выглядел он не сказать, что довольным жизнью, и, если честно, она не горела желанием выяснять, что с парнем не так: они не были достаточно блиски, чтобы она позволяла себе допытываться, да и не факт, что он вообще горел желанием хоть что-то пояснять. Но Бишоп показалось, что если хотя бы спросит, то мир не разрушится. В конце концов, их объединяло совместное приключение на райском острове, а это о чем-то да говорит.
- Решил отдохнуть или тебе тоже кто-то наседает с нравоучениями, поэтому сбежал куда подальше? - Кейт надеялась, что такой около-шуткой она хотя бы немного разрядит атмосферу, а ее не пошлют подальше, что было бы неприятно. Впрочем, она может и просто помолчать - иногда этого бывает достаточно.
Поделиться42019-11-08 01:43:31
Пожалуй, не избегай он осознанно чьего-либо общества в надежде как-то самостоятельно утрясти все свои переживания, обратив их во что-то полезное, а не разрушающее его изнутри, он бы даже порадовался Кейти. Просто потому что она ему нравилась. И пикироваться с ней ему было в радость, как и знать, что она прикроет и не даст рухнуть вниз, придержав за шкирятник. Но сейчас у него с положительными эмоциями было тяжко. Собственное бессилие угнетало даже когда он просто лежал в траве, а не пытался кого-то спасти, безуспешно, вероятно. Отравляло. Ломало. И он бы мог поддаться своим сомнениям, нырнуть с головой в свою темноту, игнорируя свет извне, подняться с травы, извиниться быть может, и сбежать от вполне дружелюбно настроенной лучницы, решившей, что тоже не прочь полежать на земле. Сбежать, чтобы не испытывать иррациональное желание поговорить, задать свои вопросы, подтачивающие изнутри, не просто ощущать себя слабым, а в самом деле таким образом сдаться. Но остался на месте. Просто потому что с Бишоп ему было легко в бою, а для него это был маркер, что и вот так в диалоге должно быть несложно, не страшно и не больно. Правда устраивать душевный стриптиз перед ней не спешил, памятуя, что у всех и так достаточно проблем, у каждого в голове свои демоны. Он решил, что попытается поддержать разговор и может быть задаст один, и только его, вопрос, ловко лавируя в этой их безопасной зоне, как заправский шпион.
В конце концов они почти друг друга не знали, чтобы она что-то заподозрила и смогла нашарить разлом в его груди, если он сам не покажет, где болит. А с другой стороны её невовлечённость в его историю, становление и попытки стать героем и подкупала. Чем не независимый эксперт? Но, если уж совсем честно, даже мысль о том, чтобы вывалить на неё все свои страхи, всю свою боль ему претила.
Но один вопрос - это же ничего? Не страшно?
Джеймс Роджерс - мальчик, которому вечно некогда было поговорить о чувствах. Джеймс Роджерс - мальчик, которому было проще выместить всю свою боль на консервные банки и людей, решивших, что они важнее закона, чем попросить помощи вслух. Джеймс Роджерс абсолютно безнадёжен в своих попытках вписаться в чуждый ему мир, не сотканный из боли, поражений и смертей.
Но он всё равно зачем-то пытается. Хмыкает в ответ на удивление его выбору и ничего в свою защиту не говорит. Зачем? Кейти всё равно уже растянулась рядом. Сейчас всё поймёт. И почувствует, как приятно греет солнце, как в противовес ему холодит спину непрогревшаяся земля. Чертовски приятный контраст. Контраст, дающий шанс поверить, что в самом деле всё ещё жив. Пока.
- Кажется, ты уже,- констатация факта. Ни недовольства, ни раздражения, ни капли едкости в голосе. У него нет ни желания, ни сил пытаться укорять Кейти, про которую уже знал, что она не менее быстрая на решения, что и он, в отсутствии такта. Ему и не нужен чужой такт. Все эти манеры и правила приличия - условность. Условность, ценность которой чертовски спорна, особенно, когда мысли то и дело возвращаются к чужим смертям. К мирам, для которых нет спасения. К людям, которых не смог спасти.
- Просто устал сидеть в особняке и делать вид, что хороший мальчик. Бунтую вот,- Джеймс знает, что Кейти пытается разрядить обстановку, ощущает это, даже хочет поддержать её попытки, но, кажется, терпит крушение или ему просто кажется - это уже неважно, и даже не расстраивается. По-прежнему лежит с закрытыми глазами, закинув руки за голову и всё пытается раскрутить пружину где-то внутри собственной груди, что зажала пару нервных окончаний, сводя с ума острыми ощущениями.
И у него ни черта не получается.
- А ты, видимо, сбежала от.. Клинта, верно? Ну, вы же лучники.
Для Джима совершенно очевидно, что лучники должны держаться вместе. А нравоучения мистера миру мир успел ощутить на собственной шкуре. И ему определённо не понравилось. Хотя кое-что из его громких речей он запомнил. И поверил ему. Ведь и правда: чьим бы он сыном не был, он всегда будет собой. Может быть проблема в этом? Может быть его беда в том, что он тот, кто он есть? Солдат, обречённый проигрывать. Сын, потерявший родителей и не имеющий шанса это исправить. Человек, глубоко травмированный собственной реальностью, мало похожей на место, подходящее для того, чтобы взрастить из своих сыновей психически здоровых людей.
Может быть проблема в этом?
- Кейти, а ты когда-нибудь чувствовала себя бессильной? Немощной? - смакует свои слова, определяя градус безнадежности, но ни черта уже не понимает и просто принимает как факт, что он уже это произнёс. Зависает на пару секунд и как-то чересчур поспешно добавляет, не желая насильно втягивать Бишоп в свои переживания, рискуя задеть что-то внутри неё и надломать. Он уже достаточно сломал в своей жизни. - Если хочешь, можешь не отвечать, но.. если ответишь, я буду благодарен.
Вопрос озвучен и внутри на удивление пусто. Совсем не больно и почти не страшно.
Даже странно.