Где-то там, где умерла Таша, вместе с ней умерла большая часть Брюса. Она ему говорила, что если что-то случится, будет больно. Да он и сам это знал. Как и то, что они были на войне, а война всегда идет рука об руку со смертью. Но он был не готов, черт возьми, к ее смерти. Не представлял, что такое вообще когда-то случится.
Очередной фрагмент мебели полетел в сторону. Он не превращался в Халка, не разносил пол башни. Он оставался Брюсом. Брюсом, который крушил свою комнату и планировал не оставить от нее ничего.

Шок сменился недоверием, недоверие сменилось в дикую злость, которая перетекла в жажду мести. Накрывающую, всепоглощающую жажду мести. И Беннеру даже Халк был не нужен, чтобы быть готовым вырвать сердце всем, кто причастен к смерти Романовой.
И ведь они теряли людей каждый день. Постоянно кто-то погибал, исчезал. Это происходило постоянно. Но они были не Ташей. С ними он не был так близок. Их он не любил так сильно, как ее.
Эта утрата выбила Беннера из колеи слишком сильно. Он готов был отдать свою жизнь взамен ее. Сделать все, чтобы это было наоборот. И это было чертовски несправедливо, что такая сильная Наташа, была на самом деле такой хрупкой. И он, ботаник, фактически бессмертный в образе Халка. Это было несправедливо. Это бесило. Заставляло тяжело подниматься грудь от шумного и сбивчивого дыханья.
И черт знает, что бы Беннер сделал с этой комнатой, не оглянись он на вошедшего Старка.

Брюс глубоко вдохнул, слушая Тони. Они были друзьями и вот уж точно, кто мог войти сейчас к Беннеру, не боясь получить травму, это был Тони. И пожалуй кроме него никто не мог попытаться смягчить происходящее дружеской улыбкой, в которой было столько поддержки, что Беннер вздохнул, уже чуть спокойнее, проводя устало рукой по лицу и чуть покачав головой.
-Я не знаю, что мне делать, - мужчина тяжело опустился прямо на пол разгромленной комнату, кладя руки на колени предплечьями и сцепляя руки в замок, водя большими пальцами друг по другу, -  я вижу ее везде. Я слышу ее везде. Мне кажется, что вот сейчас откроется дверь и она войдет. Как обычно с кружкой кофе или новой идеей. Тони, как мы упустили ее? Как мы допустили, что она умерла?

Беннер даже не уверен, что ждёт ответы на свои вопросы. Да и что Тони ответит? Ни у кого из них не было ответа. Никто не мог осознать эту потерю до конца. Это случилось слишком внезапно.