[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

Жар твоих волос — угли в январском костре.
Я в нём сгораю.

Память. Такое простое и могущественное слово, одновременно. Она избирательна на моменты, требовательная и беспощадна по отношению к нам. Мы хотели бы помнить та много (детство, свою первую неудачу, первую победу), но по итогу в голове плавают лишь какие-то обрывки давно минувших дней. И в наших силах сделать так, чтобы это были только хорошие воспоминания, особенно, если есть клятвенное обещание. Обещание никогда не забывать друг друга, не забывать тех неудачников, которыми они были.

Ричи, Билл, Бэф, Стэнли, Майк, Эдди, Бэн.

Их связало нечто большее, чем обычное детство  маленьком городишке. О таком обычно не говорят, таким обычно не хвастают, но он  бы с гордостью рассказал обо всем кому угодно, и пусть даже в ответ получил удивленные и косые взгляды. А дело было не в том проклятом клоуне, что не одну ночь возвращался кошмарными воспоминаниями, а после эмоции выливались на белоснежные листы бумаги. Давно он не брал в руки дневники, давно не записывал свои мысли или какие-то идеи. Его руки должны рисовать линии, но вместо этого выводят буквы. Его мысли должны крутиться вокруг последнего проекта, но на деле они ворочаются вокруг разрушенного Дерри.

Казалось бы, что может быть лучше?
Он востребованный архитектор, совета которого и отзыва ждет каждый в его компании.
Он любимых муж, прекрасный отец.
Его дочь, что увлекла за собою солнце и получила поцелуй, в дальнейшем раскрывшийся в пышных огненных локонах. Бэф. Его Бэф. Эту фразу он повторял вновь и вновь, пока не смог добиться желанного успокоения. Первая любовь всегда должна быть естока, несправедлива, опасна. Вот только тот толстый мальчишка не стал сдаваться, все питая надежды на что-либо. Ему хватало простого общения, что затыкало нудящую дыру в груди. Годы идут, и вот так, о которой он жаждал многие года, тонкими руками обхватывает его плечи, ласково шепчет слова о любви и целует в макушку. В такие моменты земля уходила из-под ног, проблемы забывались, а тело без особого сопротивления отдавалось на растерзание нахлынувшей эйфории. Она была для него спасательным кругом — она была для него всем. Бенджамин готов был часами говорить ей слова благодарности, признания в любви, но двое и так все знали. Иногда хватало лишь тишины. Той самой, которая отображает самую настоящую нежность, искренность и настоящую любовь.

— Ты, как всегда, вовремя, — приглушенно усмехается он, как только его жена обнимает его за плечи и вытаскивает из собственных мыслей. Слова, строчка за строчкой, выскакивало в его голове, но дневник лежал перед ним раскрытой книгой и... Пустой. Сегодня не шло ничего, что уж говорить про закрытые сбоку чертежи. Мужчина просто забыл о них, а после и о том, что хотел было написать.

Шариковая черная ручка летит в сторону, а широкие ладони накрывают женские пальцы. Его губы плавно украшают касаниями тонкое запястье. Брюнет прикрывает глаза и вдыхает родной запах, утыкаясь носом в раскрытую ладонь Беверли. Ему нужен был отпуск, ото всего. Слишком долго он пытался отвлечь себя ненужными конференциями, дурацкими совещаниями. Когда в последний раз он видел своего ребенка? Кажется, та росла мимо него каждую минуту.

— Клэм уже спит? —  интересуется он у любимой, приоткрывая глаза. Повернувшись лицом к той, он усадил девушку к себе на колени, а после так заботливо убрал непослушный локон с лица той. Им давно уже пятнадцать, но даже цифра в паспорте не мешает паре хотя бы на минуту почувствовать себя теми детьми, что раскатывали по городу на звонких байках, громко ругаясь друг с другом и выслушивая шутки от Ричи и Эдди.

Сколько лет назад это было?
Как будто бы еще вчера.

А после они расходятся, каждый по своим делам: кто-то утыкается с головой в очередную книгу, кто-то в ноутбук, по ту сторону которого крутится презентация будущего здания. Это должен быть очередной дурацкий особняк какого-то богатея. Проект на несколько дней, но сейчас он идет куда хуже.

Чертыхнувшись, Хэнском облокачивается на спинку кожаного кресла и мучает свое лицо. А дальше, уложив чуть ли не весь торс на сам письменный стол из красного дерева, он Бен начал просто листать новостную ленту. Должно быть что-то, что его отвлечет от этого напряжения.

Не думал он, что это будет ... Дерри.

Одно только название вызвало дикое жжение в ладони, словно ее только что обожгли раскалённым металлом. От этого внезапного чувства он аж дернулся, резко пожимая ко своей груди руку, что так неистово ныла. А где-то сбоку зазвонил телефон. На экране мобильного появилось знакомое имя своего координатора, но даже это не успокоило колотившееся сердце.

— Да, алло? —  хмуро произносит он, посматривая на начатую бутылку виски. У всех бывают триггерные моменты, и это был как раз именно он, — Мне нужно несколько дней, —  отвечает он после долгого молчания своему собеседнику, а глаза, словно специально, снова натыкаются на новостную сводку о Дерри. Послышался хлопок —  то был нещадно закрыт ноут, — Разве он не может подождать? —  повышает тон Бэн, поднимаясь со своего места.

Отредактировано Kaine Parker (2019-09-15 20:40:58)

Разговор закончился так же внезапно, как и начался. А мужчина еще некоторое время прикладывал трубку сотового телефона к своим губам и приходил в чувства. Он пытался избавиться от того дурного присутствия, что накрыло его с головой. От того странного холода, что обхватил его горло громоздкими щупальцами и не давало нормально вдохнуть полной грудью. Как он сейчас хотел избавиться от дурных воспоминаний, связанные с местом его рождения. Забыть так же, как сделал это в первый раз. Но на этот раз магия не работала, оставляя внутри него того жирного мальчишку, перепуганного до усрачки. Это было их личное проклятье, словно какая-то незаживающая рана, что каждый раз пытается жжением напомнить о себе.

Но после было только хуже.
Женский крик разнесся по всей квартире, эхом прошелся по каждой комнате, кажется, даже заставил содрогнуться стены.
То был истерический вопль родителя, потерявшего своего ребенка.  Такое Бэн слышал только несколько раз, и каждый раз, когда Бев подобное вытворяла, ее глаза видели по-настоящему ужасающие вещи.

На ней не было лица, а губы не естественно дрожали. Она даже не дала толком ничего уточнить, как унеслась на этаж ниже, чтобы накинуть что-то на свои плечи и выбежать из дома. Их маленькое чудо пропало, во что Бен просто не мог поверить. Как такое могло произойти? И в этот момент, словно аккомпанируя мыслям мужчины, на улице прогремел торжественно раскат грома. Искры от этого озарили комнату блеклым светом. И когда так стало темно?

Ругаясь всеми возможными заклятьям, архитектор бегом направился в детскую комнатку. Все лежала на обычный местах, словно и не было тронуто. Хотя не ему говорить о порядке: Бенджамин был редким гостем в покоях дочери. Сердце кажется вот-вот вырвется из груди, а голос сорвано взывает по имени к дочери. Просит выйти ее на свет, умоляет. Еще чуть-чуть и он встанет на колени.

— Папа? — откуда-то со спины отзывается тоненький колосок. То стояла его дочка, потирающая глазки и держащая в руках пачку печенья.

В этот момент Хэнском, кажется, даже забыл как дышать. Подлетев к ногам своей малютки, он крепко ее заобмнимал, осыпал поцелуями. Его руки были ледяными, не могли даже толком сцепиться в замок. Она тут. Она жива.

— Что случилось, папа? Почему мама кричала? — спрашивает ребенок, отступая от своего предка на шаг, — Я испугалась грома и решила сходить за печеньем. Прости меня, я больше так не буду.

— Глупенькая, — шепчет мужчина в ответ, убирая длинные взъерошенные локоны с лица дочурки. А после просит ее в кроватку и держать плюшевого медведя на стороже, так как тот защитит малютку ото всех бед, — Обещаешь? И помни. Все страхи проходят, если ты не будешь в них верить. Хорошо?

И как только девочка кивнула и укуталась в одеяла, отец семейства сразу же покинул детскую комнату. Следующим же шагом он направился на выход, а сотовый телефон на повторе звонил жене. Но не было ответа, как и не было никаких следов пути той. Куда она убежала, чего испугалась? А ливень на улице не проходил, а лишь усиливался, делая видимость практически нулевую.

— БЕВ! — кричит он, крутясь на одном месте. Но тишина была ему ответом.

И, кажется, что-то мелькнуло в кустах. И именно туда он направился, ссылаясь на то, что это очень походило на красный плащ его жены. А в голове на повторе играют слова Клэм о том, что перед уходом ее на кухню в окна она увидела прекрасный красный шарик.

Красный.
Шарик.

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

Отредактировано Kaine Parker (2019-09-23 13:17:05)

Он просто крепко держал свою жену и никуда не отпускал. Раскат грома оглушал, но даже на его фоне мужчин слышал то, как истерически всхлипывает девушка около его уха. Его плечи дрожат, как и само тело в целом, после каждого вдоха. То, что она увидела, заставило совершить подобный поступок, даже не задумываясь о последствиях. В этом чертовом лесу она могла встретить кого угодно, но слепая паника, что стерла все границы разумного, простелила этот странный путь прямо в самую глушь. Благо, Бен смог ее разглядеть сквозь проливной дождь, услышать через перекаты и игру гроз. А слова утешения ласкова летят в висок, в то время как рука аккуратно гладит ту по спине сквозь полностью мокрую футболку.

— Все хорошо, все хорошо, —  шепчет мужчина, медленно подводя жену к самому дому. Их ребенок все еще не спал, крепко обнимая мягкую игрушку и спрятавшись под одеялом.  Той было страшно, но и родителям не меньше. Всех их связывало одно семейное проклятье, избавиться от которого они не смогли даже спустя такое долгое время.

Второй крик был словно выстрел, анимированный яркой вспышкой. Что именно увидела Бев, что услышала —  никто не знал. Но именно с этим криком, она проснулась ранним утром. И именно в состоянии дичайшей паники Бенжамин увидел свою жену, когда она подскочила с кровати и крепко сжимала пальцами локоны своих огненных волос.

— Что случилось? —  сонно произносит он, одним глазом смотря на источник шума. Он еще полностью не проснулся и слабо соображал, а картинка перед глазами немного плыла. Ему снился удивительно прекрасный сон, а потому подушка так сильно манила обратно. Вот только ему все равно пришлось усесться на кровати для того, чтобы быть ближе к Беверли, — Снова приснился кошмар?

В последнее время это случается все чаще и чаще. ТО, что случилось прошлым вечером не выходило из головы Бэна. Что-то нужно было делать со всем этим, но он просто не знал что именно. И эта собственная бесполезность просто убивала его изнутри. Злила, раздражала по мере своей возможности. Уже где-то через час они оба находились на кухне, пребывая в гробовом молчании. Каждый по-своему переваривал события, случившиеся с ними за последние сутки. Они понимали оба, что дела обстоят плохо, но ссылались на собственное разыгравшееся воображение. А красный шарик был заключительной частью, из-за которой дикий озноб пробивал все тело и заставлял сердце замереть на несколько секунд.

— Я видел шарик, — стоя спиной к своей собеседнице и размешивая растворимый кофе в своей стакане, наконец-то произнес он. А после убрал руку с кружки и поставил ладони на столешницу. Голова опускается вниз, а из груди раздается тяжелый выдох. Стало легче? Немного. И только всего на каких-то несколько секунд, — А в новостях снова говорят про Дерри. Думаешь, это просто травма?

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

У них должно было быть долгое прекрасное, после всего произошедшего с ними. После всех ступеней, которые они горло переступили. И то была лестница с уровнями олицетворяющее нечто возвышенное: первая школа, первые драки, первые достижения и далее. Был там и тот чёртов клоун, которого дети успешно перепрыгнули с помощью друг друга. Но сейчас все летит крахом. Строение рушится, раскидывая вокруг себя разноцветные щепки воспоминаний. И хаос этот, что наступает позже, уже с радостью готов ворваться в жизни молодой семьи. Он уже предвкушает то, как жестоко и беспощадно будет разрывать все, что двое строили эти несколько лет.

— Там говорили многое, но многое из этого полнейший бред, — он отводит взгляд в сторону, ругая себя за то, что не поделился с женой своими мыслями до всего произошедшего прошлой ночью. Своеобразный эгоизм погубил Бена, и теперь неприятное чувство вины начало грызть где-то под лопатками, — Но так или иначе, люди снова ходят в этот чёртов город.

И стакан громко опускается на стол, а после мужчина уходит в свой офис для того, чтобы принести ноутбук. Уже будучи на кухне, архитектор поставил устройство рядом с собеседницей и начал быстро скрывать с рабочего стола ненужные на данный момент программы и сканеры каких-то чертежей. Браузер будто бы специально долго грузился, раздражая анимированным значком. Пару кликов и вот перед ними открывается информационный портал. То были сводки самых интересных новостей за последние несколько суток: тут была и политика и погода, спорт и кино — для любого читателя на их извращённый вкус.

— Тут было не так уж и много с того момента, как город рухнул, — приглашено произносит Хэнском, пока сам тем временни вводит в поисковую строчку название нужного ему место. Когда его пальцы набирали эти несколько букв, казалось, что весь мир начал давить на него. А по пальцам гуляла странная дрожь. Иногда... незнание лучше всего остального. Лучше жить будучи бесполезным в каком-то деле, чем иначе, обладая всеми ресурсами, мучаться от бессонницы.

Дерри.
Количество страниц, который выдал запрос, просто ужаснуло Бенджамина. Ещё месяц назад, когда соблазн прикоснуться хоть кончиком пальца к месту, где родился, победил, мужчине попадались какие-то старые новостные сводки о том что проходили какие-то праздники или где-то сгорел дом. Сейчас же... десятки. Быстро перейдя на вторую страницу, им сразу же попалась ссылка на обзор какого экстремала с кричащем названием «я и Дерри».
Листаем дальше.
«В Дерри хотят построить цирк»
«Факт или вымысел? Вся правда о Дерри»
«В мире кино: интервью с режиссёром /имя зачеркнуто/ и его идеи о месте съёмок»
«Все больше подростков бегут в Дерри»
«В Дерри поймали пьяную подростков»
«В Дерри нашли кучу мертвых собак»

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

Кажется, каждая новая статья просто вытаскивала из него силы. Когда они подошли к более свежим выпускам, то они оставляли делать только лучшего.  Но нигде не было ни одного упоминания про детей. Слишком много черт проходящих на него, и нет самого главного. Этот урод  показывал им то, что исправился и теперь хороший малый.
Если он остался жить по какой-то причине, ведь его сердце они разорвали в клочья, пустив по ветру остатки.

— Мы  можем посмотреть сами, — произносит он, ищя утешение в рыжих копнах ее волос. Лицо мужа зарывается в чужие волосы и сразу как-то становится легло и способно. Глаза больше не видят эти ужасные статьи, а рука обнимает девушку за плечи, — А дочку отвезём моим родителям, — продолжает он шептать, но уже в висок, при этом переводя взгляд на настенные часы.

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

А время будто бы замерло на этот момент. Оно как-будто бы специально остановилось на этот момент, пока мужчина неотрывно глядел на стрелки. Механизм изображал движение, но даже секундная не хотела двигаться со своего места. И это ужасало. Зажмурившись, он снова открыл глаза, но на этот раз все встало на свои места. До его слуха донеслось легкое тиканье настенных часов, до нюха коснулся мягкий аромат шампуня и  одеколона девушки. А после он аккуратно приподнимает лицо той за подбородок и целует. Аккуратно, нежно, словно ничего не происходило. Он был недолгим, но этого хватило чтобы сам Бен немного пришел в себя после пережитого.

— Мы справимся, слышишь? — произносит он, касаясь своим лбом до чужого. Они справятся с этим монстром в очередной раз, чего бы им этого не стоило. Одолеют ужасного клоуна, даже если тот и превратился в какое-то подобие свой собственной дочери. И чего именно? Непонятно, — Мы же неудачники. Помнишь?

На следующий день они уже оказались в доме матери Бенджамина. Пожилая женщина была очень счастлива увидеть свою маленькую внучку, но не смогла не заметить обеспокоенные лица своего сына и его жены. Вот только она была слишком умна, чтобы задавать лишние вопросы. А потому просто пожелала удачи, обещав присматривать за испуганным ребенком. "Только возвращайтесь целыми" — попросила та, крепко обняв двоих.

Всю дорогу до Дерри они провели в гробовом молчании. Только радио играло заунывные песни, попутно мешая исполнителей с очередными вставками радио ведущих и прочей рекламы. Дороги было идеально пустыми, а потому путь занимал не так много времени, как мог бы изначально. Время тем временем приближалось к вечернему,  организм требовал пищи, а тело — прохладного душа и кровати. Остановившись у одного из придорожных отелей какого-то маленького городка под названием Олдтаун. Это место находилось по юго-западной стороне от Дерри, если ехать все время по 95-ой трассе.

— Тут мы и остановимся, согласна? — наконец-то он разрывает тишину, нависшую над ними. А после кладет ладонь на колено Бев. Та даже вздрагивает, вырванная из собственных мыслей, и что-то отвечает непонятное. Хэнском так и не разобрал ее лепетания, но по глазам понял что его затею полностью поддерживают.

Отель был маленьким, но внутри все было идеально. Путников встретила широкая гостиная, что украшало красное дерево — довольно дорого для такого городишка,  особенно рассчитывая стоимость данного материала в тех размерах, что он использовался в данных зданиях.

— Прекрасный дизайн, — приветствует он администратора за стойкой и протягивает свою банковскую карточку, заказывая номер на двоих на две ночи, — Дорого обошелся дизайн?

Девушка в ответ лишь широко улыбнулась, своевременно протягивая чек и ключ от номера своим гостям. А после встала со своего места и прошептала, якобы, боясь, потерять удачу. Ее слова прозвучали как выстрел, что роняет улыбку на лице архитектора. А дело в том, что владельцы рассчитывают на огромный спрос из-за рядом строящего грандиозного цирка.

— Ну что ж, — нервно сглатывая, мужчина поправляет свои волосы и берет дорожную сумку, — Удачи вам в этом деле.

Их номер был на третьем этаже. Номер 1408.

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

Просторный номер встретил их запахом только что постиранного белья и вымотого пола. Вся обстановка в комнате была слишком неестественной. Словно специально кто-то показывал этот мир совершенно не под тем углом, каким он должен быть. И это отвращало мужчину. Одного только взгляда хватило ему, чтобы понять, как эти стены вокруг него давят, как становится непонятно и тошно. А ещё, самое отвратительное чувство — усталость. Как только его сумки коснулись пола, а сам мужчина аккуратно обнял девушку, его мысли были далеко не тут. В голове ещё блестели фотографии с рекламой того самого цирка, что хотят построить на обломках Дерри.

Никто не уходит из Дерри. Этот город живет до тех пор, пока о не  принят.

Девушка отошла, чтобы сделать звонок. Почему-то Бен уже заранее знал, что на том конце провода далеко не Майк. Не нужно быть волшебником, чтобы предугадать чей номер был набран в первую очередь. Билл. Их связь с Бев была чём-то непонятным. Каждый раз этих двоих тянуто к друг другом, словно магниты. В самом начале за это архитектор даже ругался на самого себя, пережёвывая разжигавшуюся ревность в грудной клетке. Но после пришло принятия этой непорочной связи как должное. Мужчина верил ей, как никому другому, он доверял своей любимой больше, чем самому себе.

— Ответил? — но в ответ девушки получил лишь качание головы, — Перезвоним позже. Майкл ответил мне, но сказал, что не приедет. Он физически не может подняться — авария. Такое ощущение... будто бы нас специально разъединили, чтобы на этот раз победа была не на нашей стороне, — а после он прижимаете телефон к своему лбу и тихо смеётся. Этот переход был для него странным, а потому в ход пошли объяснения на тему того, что слишком уж сильно разыгралось у него воображение.

Потом его взгляд упало на прикроватное меню, что украшало тумбочку. Это был список блюд и напитков, котловые можно заказать прямо в номер, никуда не выходя из того. Взяв эту карту, Ханском присел на край кровати и начал внимательно изучать список. Тут были разного сорта вина, были более строгие напитки, были и соки. Из еды какие-то фрукты и салаты, закуски на один зуб.

— Ты не против, если я закажу выпить? — подняв глаза с картонки, он потянутся за трубкой телефона. У того на быстром наборе уже было назначено специальные комбинации быстрого набора. На трезвую голову вся эта ситуация казалась бредом сумасшедшего, вот поэтому Бенджамин сделал заказал на охлаждённое Бренди с лимоном, а после в ожидании начал смотреть на супругу.

Когда это началось он не смог понять. Он услышал только крик в соседней комнате, услышал как что-то падает на землю тяжелым грузом и отскакивает от деревянного паркета. В ту же минуту мужчина подскакивает со своего места и летит в сторону шума. В голове мысли сменяются другими, а переживание за родного человека отбивают напрочь все остальные потребности. И больше он не чувствовал голода, страха, жажды.  Сейчас он лишь держит за руки девушку, что сейчас билась в истерике, стоя на коленях. Он хватается за ее руки, пытается унять дрожь, пытается понять трепет ее губ. Но вместо этого слова лишь переплетаются с громкими и болезненными всхлипами, а слова в какую-то кашу.

— Тише, тише, — шепчет он, целуя ее руки, а после крепко обхватывает ее плечи и прижимает к себе. А сам тем временем скрывает то, как боится сам. Их друг умер. [погиб в беззвучной битве и не удостоился чести упокоиться вечностью]

А из трубки, что валялась у стены, все еще раздавались обеспокоенные вопросы человека, с которым девушка говорила до этого. На мобильном экране было высечено имя человека и фотография известного комика. А после и тот перестал держать какие-либо попытки связаться с потерявшейся от этого мира девушкой, закончив беседу входящим смс-сообщением. В нем он попросил написать после, просто сказать что все хорошо.

— Беф, ты тут, ты со мной? — поднимает он голову девушки за щеки, вытирая большими пальцами стекающие слезы по белоснежным щекам, — Это все клоун, чертов клоун. Он хочет нас слабее тут, слышишь? Мы не можем сдаться, не сможет показаться слабыми. Ради Клэм, ради себя. Ради... Били, Ричи, остальных ребят. Ради всех. Слышишь?

Бен и сам не верил в то, что говорил. По крайней мере не так сильно, как желал это делать. В его груди из-за известия уже ныла дыра, сознание не могла поверить в то, что их негласный лидер погиб. Именно в нем Бенджамин видел настоящего героя, всегда стремился быть как он еще будучи ребенком. Именно благодаря Денбро он стал тем, кем является на данный момент.

Стук в дверь заставил мужчину вздрогнуть. Всем сердцем он не хотел покидать свою жену в таком шатком состоянии, но гость был настойчив и неприятный стук продолжился вновь. Выглянув из-за дверного косяка, архитектор увидел у своей двери горничную, что пришла принести им заказ. Хенском изо всех сил пытался улыбнуться, но этот оскал больше пугал, нежели вызывал доверие. Забрав все продукты, он вернулся в комнату, где находилась Беверли. Звонкий вой боли заменился на тишину и только редкие всхлипы напоминали о случившемся.

— Нам нужно делать первые шаги, — хрипло произносит отец, падая на пол у стенки. До этого он налил крепкого напитка в стакан и поставил рядом с девушкой, сам же остался с бутылкой, — Нельзя допустить разрастания этой болезни, как бы все остальное не душило бы нас.

А после он снова поднимается с места, чтобы достать свой ноутбук. Мужчина хотел снова открыть ту ужасную новостную сводку, которая и заставила пару посетить этот город. У них есть всего несколько суток на придумывания плана, ведь до открытия гребанного цирка осталось всего ничего.

— Тут есть какая-то экскурсия на стройку, — спустя некоторое время сообщает Бен, снова отпивая из бутылки. На двоих алкоголь разошелся довольно быстро, а мысли градус смог направить в нужное русло, — Что думаешь?

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

Пока девушка говорила на фоне, он задумчиво пролистывал красочную презентацию того, как все будет выглядеть. На самом деле все было себя показывало действительно впечатляюще: зрителям обещали красивые люстры, огромные сидения, массу аттракционов для детей и их родителей. Будь он ребёнком, то обязательно стал бы плакаться своим родителям, чтобы те отвезли его в удивительный парк, где каждое второе сооружение несло в себе заряд позитива и приключений. Вот только когда понимаешь, что за каждым углом может стоять дух злого клоуна, что готов выгрызти испуганное сердце прямо из грудной клетки — улыбка пропадает моментально. И все яркие красные цвета превращаются в одно черно-белое полотно.

Это не развлечение. Это гладиаторская арена, на которой самая главная задача — выжить. Вот только организаторы никому не сказали, что сделать это практически невозможно.

На следующее утро, как только на часах пробило около девяти утра, двое снова сели за руль автомобиля. На лице Бена не было живого места, ибо все место занимали огромные мешки под глазами. Последнее время он слишком плохо спал, а заряд энергии искал на дне бутылки как алкоголя, так и энергетиков. Иногда даже смешивал две эти части своей ипостаси, дабы добиться большего эффекта. Скажем сразу — не помогло.

— Эта экскурсия предполагает  собой свободное посещение всей площадки, — играясь пальцами по кожаной окантовке руля, начал архитектор, не отводя взгляда с бесконечно долгого светофора. Казалось, будто бы механизм специально отговаривал парочку от своего безумного поступка. Они оба летят в пасть чудовищу, при этом совершенно не оборачиваясь назад и не ища других путей решения, — Так что днем у нас куда больше возможностей, чем ночью.

На место они прибыли через несколько часов. Затем потратили кучу времени на то, чтобы припарковать свою машину, для того чтобы пробить билет на кассе для входа, чтобы осмотреться на первой красочно встречающей всех арке. Какая-то магия действительно работала в этом месте, а потому когда пара наконец-то попала на тропинку для экскурсионной прогулки без гида, часы показывали пятый час вечера.

В руках у Хенскома находилась обширная карта, на которой отображался план по заполнению свободной территории. Казалось бы, что это всего лишь огромная поляна, некогда ранее бывшая улицей в городе. Но странное чувство дежавю охватывалось мужчину раз за разом, стоило только ногам коснуться земли, что он родился и вырос.

— Странно тут быть после стольких лет, — рассматривая американскую горку, на вершине которой возились рабочие на довольно внушительных креплениях, произнёс брюнет, а после неуверенно касается взглядом собственных носок ботинок, — А ещё странно то, что теперь это поле. Словно никакого города и не было, а только эта огромная незаросшая ничем, кроме травы, гладь. Словно... отравленная.

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

Сила клоуна в том, что он потрясающих охотник. Он заманивает жертв в нужные для него места, специально подстраивая вокруг все словно заманивающие указатели. И люди ведутся на этот тихий зов, сами того не подозревая, какой ужас их ждёт на том конце. Шаг за шагом они проделывают по этому пути, одновременно с этим наполняясь страхом. А это самое великолепное блюдо для мерзкого монстра. Чем больше ужаса в крови, тем слаще будет человечина. И все равно, будь то дети, будь то взрослые люди. Это чувство, что сковывает ноги огромными невидимыми цепями, для всех одинаково. Хотя есть тут одна маленькая деталь, которую убийца установил своеобразную градацию: чем меньше возраст потенциальной жертвы, тем быстрее он насытится. Вот почему именно маленькие дети стали фокусом в его походах за легкой наживой.

- Я все равно многое помню, после нашей последней встречи тут, - отвечает мужчина, переваривая в голове нахлынувшие воспоминания. Только тут он может полной грудью насытиться этой гаммой. Картинки расплывчато перекрывают другие, а от слов Бев их становиться ещё больше. Кажется, на его губах даже появилась улыбка, как только в разговоре упомянулся его маленький рай.

И тут его охватило желание вернуться в тот самый лес, узнать живой ли ещё тот маленьких домик, что он вырыл под землей. Конечно, вероятность была малой, но иногда так хочется окунуться, коснуться до воспоминания детство. В этот момент его словно сжало что-то грустное, накрыло покрывалом с головой и начало немного душить. Не каждый может расстаться с чем-то столь ценным, особенно после всего пережитого. Кажется, что именно в тот момент, когда ещё будучи пухлым пареньком из Дерри, Бен почувствовал себя по-настоящему героем в глазах собственных друзей. И даже уродливый шрам на боку больше его не беспокоил.

-  Я помню, что Билл, - его голос запнулся, стоило только произнести имя умершего друга. В этот момент его что-то коснулось холодным поцелуем по шее, - Говорил что-то про лабиринт. Про ребёнка. Но тогда мы слишком мало времени уделили этому моменту. К сожалению, слишком...

И теперь им придётся расплачиваться за это собственными шкурами. Этот аттракцион ещё не был построен: об этом говорила прикрытая плотной тканью вывеска с названием, непорядки фонарики, рабочие и запах только что открытой краски. Но благодаря покупному билету на экскурсию, им позволено было пройти по определенному маршруту, чтобы оценить масштабы и красоту творения механиков. Это было действительно огромное строение, усыпанное тысячью огоньками. От одного вида сразу навевало на торжественную атмосферу праздника, но было тут и что-то... страшное. Особенно в тот момент, когда нога Хенскома коснулась порога входа.

[тысяча огней сразу же приветливо загорелась в одночасье, а изнутри начала раздаваться задорная клоунская музыка в сопровождении зловещего смеха. как только это закончилось // словно под чье-то дирежерство / аттракцион приветливо обратился к своим посетителям, приглашая их зайти внутрь] Не понятно было - ошибка это была техников или чья-то магия}

Он не испугался этого вызова. И, крепче сжимая ладонь жены, двинулся дальше. Они шли по указанному маршруту шаг за шагом, будто бы их что-то вело. На каком-то моменте, архитектор отпускает руку девушки, чтобы коснуться до пространства перед собой. Зеркало. Прохода нет.

- Возвращаемся, тут ничего нет, - пожимает плечами брюнет, понимая что дальше аттракцион ещё не построен, но тут он понимает, что находится совершенно один. Ещё секунду назад рядом с ним стояла супруга, но теперь его окружает только собственное отражение. Поворот, затем второй - никого. И только громкая музыка на фоне заглушает крик «БЕВЕРЛИ!».

Отредактировано Kaine Parker (2019-12-07 14:48:45)

В этот момент он даже забыл то, как дышать. Сердце разгонялось до невероятного такта, словно пыталось разорвать грудную клетку изнутри. Ему нужно было срочно на воздух, срочно глотнуть хотя бы немного свежего воздуха, иначе с ним произойдёт не пойми откуда взявшийся приступ клаустрофобии. Дрожащая рука касается стёкла. Его поверхность идеально гладкая, лосниться к коже, одаривая ту пленительной прохладой. Казалось, что это была какая-то грань между настоящим и нереальным миром. Бен приближается к источнику живительно прохлады и касается лбом до самого зеркала. На него в ответ смотрели собственные глаза, что наполнены дикой усталостью. В них не читался испуг, в них горела молча прекратить все это. Но ничего не помогало: лицо оставалось все так же рядом, а глаза бездушно смотрели в ответ, указывая на безграничное безразличие ко всему.

- Надо идти, дружище, - говорит он самому себе или отражению [ понятно не было, кому именно отправлялось послание // за доставку денег не взяли, подплели тарифный план, но значок «доставлено и прочитано» уже горел // ему никто не ответил]. Корпус тут же выпрямляется, а из горла раздуется тяжкий выдох. Перевёл дыхание, взбодрился и громко выругался своему же положению. Он в дерьме. В самом настоящем дерьме  утонул по колено и продолжает медленно ползти вниз, пока горло не наполниться этими сточными отходами, - Блядь, что мы наделали.

Бенджамин делает шаг навстречу потенциальному пути к своей жене. Он начинает ходить кругами, то и дело ударяясь разными частями тела об идеально вымытые зеркала. Их было слишком много, и все они улавливали болезненные и гневные выражения лица заблудившегося человека. Но кроме собственных шагов и музыки он ничего не слышал. Казалось, что это какая-то злостная шутка, по сценарию которой Бев выпрыгнет из первого попавшего угла: но не выпрыгнула. Е е вообще нигде н е  б ы л о. девушка словно развопилась  между тонкими изгородями, между пластинами этого аттракциона. Кажется, они должны были приносить счастье, но кроме раздражения мужчина на чувствовал ничего.

Он просто бежал, выкрикивал имя, но ничего не происходило. Его глаза встречались с такими же, как у него. Никто не попадался ему так же по пути, кроме родного отражения. Это было ужасно. До дрожи в коленях, до боли из-за прикусанных губ. По итогу.... он оказался на улице. Вокруг мирно гуляли туристы, где-то спал на лавочке охранник. Все было так, как и должно было быть: спокойно, свойственно обычному маленькому парку развлечений. Бегло осматриваясь вокруг себя, архитектор хотел было бежать дальше. Но встал как вкопанный, обнаружив практически у своих ног красный шарик.

Ебанный.
Красный. Шарик.

- извините, сэр. мы нашли ее в центре нашего лабиринта. кажется девушка очень напугана, советуем дать ей чай. принести? - это говорила на вид очень милая бабушка, на голове у которой красовался пучок из седых волос. На ней была накинута старая одежда с потертостями, но все таяло из-за широчайшей улыбки на ее лице. Хенском хотел было сказать что-то в ответ, слова благодарности или ещё что-то, но вместо этого увидел то, как исказилось в ужасной гримасе это пристанодержатель лицо, а рука, что держало его Беверли, резким рывком пронзила грудь девушки, доставая оттуда сердце.

- КАК ЖЕ Я ЖДАЛ ВАС!!!! КАК ДЕ Я ХОТЕЛ ВКУСИТЬ ЭТОТ ЛАКОМЫЙ КУСОЧЕК!!! ВЫ ОТНЯЛИ ЕЕ У МЕНЯ: ТУ ЧТО ПРЯМО ВОНЯЕТ СТРАХОМ!

Запах крови, онемевшее тело, головокружение. Бен видел то, как падает тело его жены. Видел то, как хохочет этот монстр и пожирает все ещё бьющееся сердце из порванной грудной клетки.

Неужели это конец пути?
И колени падают на землю, пока сам мужчина безмолвно смотрит на все происходящее.
Он смирился, он проиграл.
И закрывает глаза, принимает поражение.

Но тут до его слуха доносится ещё что-то. Кто-то его дергает за руку. Очень настойчиво. Он умер? Нет. Это был персонал, действительно тот самый, что мог работать в этом строящемся парке. Человек обеспокоенно осматривает другого, что все это время стоял на коленях прямо перед самим входом. И... плакал.

- Со мной все хорошо, - вытирает он тыльной стороной слёзы, кивая головой, - Я просто узнал плохую новость. А вы случаем не видели тут девушку? Рыжую?

На его счастье та уже сидела и ждала его на скамейке, в руках держа чашку с чём-то горячим. Ее руки тряслись, а лицо было невыносимо бледным. Видимо, в этой схватке пострадали не только нервны брюнета.

- Тоже? - только этот вопрос смог он произнести вслух, стоило только  ему подойти как можно ближе. Одного только взгляда хватило, чтобы понять.

Клоун здесь. И он хочет именно и х.

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

Его губы потрескались, болели при улыбки, орошаемые стекающими по щекам слезами. То был страх вкупе с радостью и облегчением, что все наконец-то закончилось. Маленькое путешествие по вечному лабиринту из стёкл, где каждое второе отражение смеётся над твоим играющим, пляшущем на лице страхе. А этот танец был не только гримасой. Его острые каблучки выжимали из сердца последние рывки, оставляя болезненные дыры от каждого уверенного шажочка. Какой же он слабый, когда рядом не было Бев. Но сейчас все хорошо, все нормализовалось.  Как говорили они, будучи ещё маленькими: это все в твоей голове - ничего этого нет, лишь разыгравшееся воображение. И клоун пользовался этим, насыщался, питался этими эмоциями, при этом радостно хлопая в ладоши и скалясь.

- В прошлый раз, - не охото начал он говорил, не успев переварить пережитое. Моменты из недавних событий яркими кадрами появлялись перед глазами, ужасая своей жестокостью. Этот крик, лицо родное боли и глаза насыщенные стразом - все Бен помнил, боялся забыть, словно от этого мог потерять что-то слишком важное, - Мы победили его же правилами. Страх побороли бесстрашием, а сердце разорвали на кусочки. Возможно... Что воды вынесли что-то оттуда: один из осколков этого мерзкого органа , кусочки вазы, что-то ещё?

Эти слова казались ему бредом, так как мысли цеплялись за подобие идей. Сложно было плавать в тех местах, где ты не знаешь направление течения.

- Должно быть что-то, что является... Подобием артефакта, что привязал этого монстра к данному месту. Что-то дало ему свободу, новую жизнь. Но что?

Их снова окликают недовольными возгласами, аргументируя свои претензии слишком поздним часом. Покорно кивнув, Бенджамин извинился перед охраной и направился в сторону входа, попутно не отпуская руку своей жены. Но стоило только работникам доверчиво отвернуться, как архитектор ловко ныряет в сторону за какой-то стеллаж, тем самым сковываясь с поля зрения. Он прижимается в довольно тесном промежутке к Беверли, попутно прикладывая палец к ее губам. Нужно помолчать, пока их не заметили. А дальше, когда все стихнет, выбраться на свободу.

Так они простояли недолго. Либо в обязанности охраны не входило полный обход территории из-за отсутствия необходимости - кому нужны были недостроенные фасады зданий и аттракционов - либо все шло по идеально прописанному сценарию. Повсюду начали автоматически выключаться фонари, а шум каждую минуту стихал, оставляя лишь легкое жужжание погасшего по мощности электричества и природы.

- Пошли, - шепчет Бен, осторожно ступая на открытую территорию. Все его тело затекло от долгого нахождения в одной позе (около тридцати минут им пришлось ютиться в том уголке), от чего каждый кусочек тела радостно запел от движения. Он даже потянулся во весь рост, как только вышел из укрытия.

- Куда теперь? - свет от мобильного телефона послужил им фонариком, а мертвая тишина вокруг - верным другом. У них было несколько путей: здание администрации и кассы, в которой должна храниться вся документация и может что-то ценное, маленький музей городка, что был похоронен водой, и тот ужасный лабиринт, ранее в котором они видели монстра. Об этих трёх местах Хенском сказал последующим предложением, после чего в ожидании начал смотреть на ту, которую так сильно любил.

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

Он лишь покорно шёл следом, даже не смея как либо возникнуть по поводу всего происходящего. Да, эта история походила на очередной бред какого-то сумасшедшего старикана, который вместе с цветом своих волос потерял и глас разума. И вот поэтому этот незнакомец пишет по ночам столь душещипательные истории, упиваясь собственной безжалостностью к созданным «детям» - персонажам, что сейчас скитаются по лабиринтам его сознания и не поймут одного. Того, за что с ними поступают так непростительно жестоко. И оттого возникает неприятный осадок покинутого всеми ребёнка, что истязает себя рыданиями.
Так и тут. Так и тут есть две заблудшие фигуры, которые пытаются побороть то, чего сами не понимают. Те, кому словно сама судьба благоволит и открывает все двери. На этот огонёк двое путников ползут, забыв обо всех возможных опасностях. Куда им, смертным, тягаться с силами куда выше их понимания. Но они летят, подставляя себя и все что имеют. Ярость пеленой накрыла им глаза, тем самым отдавая сознание на растерзание самым первобытным порывам.

- За что нам это, - одними губами шепчет он, прикрывая глаза в молитве одними губами. Он не был вербующим, давно забыл, что означало божественное снисхождение. Человек, косого касание обошло стороной, оставляя на темной части этой вселенной. Но именно в час нужды, когда некому больше обратиться, его душа летит именно к Нему. И вот в чем ирония… Он не помнит ни одного чертового слова из тех заповедей, что ему говорила мать. Бен изображает призыв, а на деле ему хотелось смеяться. И благо его жена не понимает, о чем он говорит. Все происходит словно на выключенной частоте, словно без звука передача – угадывай по губам, но те слишком быстро шевелятся. Бог давно устал нас любить.

Когда Бев выбрала направление из предложенный, он немного замялся. Его взгляд скакал по окружению: словно живое, и в тот же момент нет – Бенджамин готов был поклясться, что чувствовал дыхание этого цирка, что ощущал на себе его тяжёлый взгляд. Это существо, что из себя представляло елозь с аттракционными, словно приглашало зайти свои поздних гостей, умиляясь проворностью тех. И он молча кивает, соглашаясь с направлением. А в голове звучит тревога.

Дверь перед ними открылась практически сразу, несмотря на то, что девушка ковырялась с замком. Ещё будучи деться он восхищался этими навыками своей первой любви: то, как ловко ее тонкие пальцы бегали по скважине, то, как короткие локоны ниспадали на немного сморщенный лоб из-за серьёзного выражения лица. Бац. Щеколда открывается, а сама дверь приветливо скрипит своим посетителям. Пройдя вовнутрь, неприятные запахи сразу полетели в лицо, возвращая Хенскома из мира собственных грёз:

- Надеюсь, - неуверенно усмехается он, подсвечивая фонариком сотового телефона дорогу под ногами, - Что нас там не встретят ожившие мертвецы, как в том забавном фильме про «Ночь в Музее».

Шутки, шутки, но чувство юмора все равно улетучивается, стоит только серьезно посмотреть на все происходящее.  Так или иначе, они пока живы, рядом и держаться за руку. Хотя они все равно дергались от каждого неприятного скрипа или шороха, что раздавались со всех сторон. Здание будто бы специально издевалось над ними, то и дело пуская в ход устрашающие звуки и тени. Но ничего, они уже взрослые, чтобы попадаться на такие ловушки.

Им нужен был стенд, связанный с историей давно погибшего города, на руинах которого двое как раз находились, в истории которого приложили не мало усилий. Но тут все словно было... не то. Не те фотографии украшали стены, не те выпуски из новостей. Пробегаясь по стеллажам, что были увешаны сотней различных исторических артефактов, Бен себя ловил на мысли о том, что это все подделка. Фальшь, чтобы скрыть настоящее зло. Не эти факт он читал, засиживаясь часами в библиотеке. Но никто ему не поверит. Уезжая из Дерри, ты оставляешь всю память о нем за стенами города.

- Проклятье, - шепчет архитектор, пролистывая какой-то старый альбом. А со снимков смотрят счастливые люди, не знающие ничего о тех страшных убийствах. Тут не было пропавших детей, не было сгоревших темнокожих, не было ничего, что должно было быть. Словно... Стерто, для нового начала.

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

А часики тикали, своим монотонным тактом вводя в какой-то транс. Они были повсюду и, одновременно с этим - нигде. Но больше всего они выделялись на запястье мужчины. Маленькие механизмы словно выжигали на запястье какие-то узоры, постоянно двигаясь в заложенном направлении. И, казалось, беззвучная ранее маленькая секундная стрелочка теперь грохотом раздается среди всего остального. Секунды приближают их к неизбежному: там за поворотом из ожидает смерть.

- Не нравится мне тут, - наконец-то поделился мужчина своими ощущениями, бегло оглядываясь вокруг. Темная комната словно какой-то хищник, притаилась, чтобы с головой накрыть двух "злодеев". Эта клиника, что крадется с самого детства, зародила в голове неизлечимую патологию. И вот он уже видит в оттенках серебрённого на полу отблики в виде контура клоунской головы, - Давай хоть немного пошустрее.

Испугался ли он? Нет. Но тело холодело, а по спине шел легкий холодок. Именно такими питался монстров здешних краев, именно на таких он был падок как никогда. Бен молил его, чтобы его не было. Но что-то подсказывало... бесполезно. Краем глаза он так же видел и то, какие снимки находились в изучаемой коробке. Там были изображены неизвестные ему люди, какие-то места. Да что угодно, от чего едет крыша. Но только один кадр яркой вспышкой озарил какой-то момент из прошлого. Того самого, где он вырезал обрывки газет и прикреплял в свой собственный дневник. Ему казалось, что все как часть какого-то гениального детектива что таким образом он сможет разгадать тайну старого города. Вот только вместо этого находил лишь еще больше вопросов. Это его просто сводило с ума, но в тот период, будучи еще ребенком, такой круговорот лишь увлекал. Погружал в себя без право на возврат.

- Подожди, - задумчиво произносит он, подходя в плотную, в то время как сам отошел на несколько шагов от Бев, задумчиво бегая  по неразборчивому пейзажу, - Дай посмотреть этот снимок.

То была карточка в желтисто-серых тонах, явно снятая на доисторическую пленку. Она была прикреплена к каким-то такого же столетия бумагам, под кучей непонятных оставшихся без должного внимания фотокарточек. В архиве была целая кипа таких коробок, но именно в первых они нашли то, что нужно было. Будучи свидетелем, можно задуматься о подозрительности простоты. Но когда ты являешься участником, а волнение со страхом дуэтом играются с тобой, забываешь обо всем абсолютно.

Изображение дома с названием улицы. Память начала машинально изображать перед глазами карту старого Дерри, по кусочкам которую он складывал в своей комнате. Все было смутно, но именно этого дома он не помнил. И казалось, что из окошка на него кто-то смотрел, от чего вдоль позвоночника снова табуном прошлось неприятное ощущение. Рука от злости на себя самого сжимает листок, комкая чужую собственность. Если она вообще... была.

- Ты нашла еще что-нибудь странное? - спрашивает Хенском, не желая делиться странной идеей навестить останки или, по-крайней мере то, что на данный момент находиться рядом с предполагаемой паранойей. А его жена тем временем утопала уже в очередном контейнере.

Архив. Царство бумаг и пыли, где ты можешь найти документы на челюсть своей прабабки. Особенно, если тут, как говорили на самом информационном портале, можно отыскать информацию практически обо всем, что только смогли достать из погибшего города. Но этот дом... И стук железной двери раздается где-то на фоне. Охрана?

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]

Ему нужно было сконцентрироваться на  происходящем за стенкой, но мысли все равно уползали куда не в том направлении. Фото в его руке обжигало кожу, но сам он не мог ничего противопоставить в ответ. Словно беспомощный, он терпел этот натиск, попутно испытывая дискомфорт из-за появившихся людей. Фонарики у обоих были выключены, стоило только шагам оказаться практически на уровне их двери. Да, их не заметили, но зато внимание из-за их присутствия привлекло более могущественные силы. Ту мощь, что не поддавалась никаким законам. То зло, что породило столько смертей в их маленьком городке. По запаху она напомнила прогнившее меся, но звукам нечто змеиное и щекотавшее между лопатками чувство.

Бен чувствовал на своей шее это мерзкое дыхание, слышал своеобразное прихрюкивание, которое издавал монстр завидя желанные тела. И сразу все замолкло, оставляя помехой на заднем плане. И только учащенное биение собственного сердца с бол отдавало в виски. А на пусковой кнопке срабатывал режим самовыживания. Либо, либо ты. Либо его смерть, либо твоя собственная душа. Что ценнее было для него? Что важнее для тебя, Бен?

- Бежим! - кричит он в унисон с криком девушки, бросая под ноги клоуну найденные коробки. Но что они для того, кто мог перекроить и создать заново целую вселенную, для того, что пожирал огромные миры без права на повторную попытку. Конечно, пользы это не принесло, так как двое столкнулись с запертой перед ними дверью.

Хенском даже не заметил то, что в руках у Бев был какой-то посох. Но эта палка как-то действовала, вызывая какое-то гортанное шипение как раз из той стороны, где в каком-то отличие змеи выползал из темного угла хозяин этого цирка. Его желтый взгляд так трепетно пробегался по артефакту, но после выражения лица хмурилось и вот существо уже отползает обратно. Оно боялось? Или играло с ними? Чувства сарказма у этого убийцы было отменным, а потому архитектор не хотел в очередной раз попадаться на эту уловку. Один раз они попались и сильно расплатились за это.

- Открой дверь! - кричит он охране по ту сторону, которая возможно ещё не ушла. Его тяжёлый стук плечом в дерево эхом раздавался по комнатам, а с петель уже начинала сыпаться крошка от покрытия стен, - Помогите!

Ему сейчас было все равно на то, что скажут после. Главное - выбраться из этой клетки, в которой их посадили на пропитания хищника. Главное побороть эту маленькую преграду, от которой у него будет на костяжках не один синяк. По ту сторону слышался быстрый топот ног, слышались неодобрительные возгласы людей. А вдруг, это всего лишь иллюзия. Вдруг этот все подстановка. Бенджамина начало ломать от одной теории к другой, а на висках проступать капельки пота. Тело немного дрожала от резкой боли, а дверь все равно не поддавалась натиску. Той нужно было ещё немного и тогда, они точно выберутся на свободу.

- В чЕм де~ло, Бен? Неужели ис~пугался? - обращается змей к мужчине, хитро улыбаясь. На лице бизнесмена все было написано как на чистом листе. И на бледном лице появилась ужасающая гримаса скорби из-за сказанного. Да, он держался на расстоянии, но все равно пытался залечит в самые потаенные уголки души своих потенциальных жертв.

И тут дверь открывается, а на пороге появляются двое охранников. Их вопль хором озвученный из-за увиденного присек все попытки выяснений отношений. Именно этим и воспользовались оставшиеся из неудачников, бегом выскакивая из комнаты и направляясь к выходу. Сейчас было все равно, что стало с теми охранниками. Главное - выйти из этой ловушки с артефактом как можно скорее.

[ava]http://s3.uploads.ru/t/btRmh.gif[/ava][nic]Ben Hanscom[/nic]