много замыслов в сердце человека, но состоится
только определенное Господом.
(Притч. XIX, 21)

Он вернулся. Но уже совершенно другим человеком. Он словно оставил часть самого себя в тех обломках, под звуки криков и скрежета креплений. Здание рушилось, по кусочкам разлетались в разные стороны. Так нужно было, и то был закон откуда-то свыше. Вот почему он не покинул место своего захоронения, остался в объятьях своего личного первозданного хаоса. Ад и рай слились воедино, создавая ту самую, что так грациозно ворвалась в его жизнь. Переворачивая все с с головы на ноги, разрушая все те крепости, что строились годами. А замок тот охраняли немые войны, но и те пали, капитулировали при первом же появлении гончей. Ее ничего не интересовало кроме того, что хранилось за этими каменными стенами. Камушек за камушком — Начиос разбирала все, подползая к самому сладкому, самому хрупкому. И стоило ее цепким рукам протянуться к самому сердцу воина, как то разрушилось в тысячу осколков. Звон битого стекла разлеталось неприятным звуком по пустой комнате сознания. Но то была лишь лирика собственного отчаяния. Слишком слабым он стал, правильно ему говорили, она была его личной Ахиллесовой пятой.

Все пропало. Все было похоронено под руинами многоэтажного здания.
Вот только это был шаг к перерождению, переосмысливанию всей той бесконечной бойни, что устраивал для себя Майкл.

Та ночь позволила ему понять многое, а последующие холодные и тихие дни — переосмыслить само свое предназначение. Впервые за столь долгое время мужчина по-настоящему понял, насколько он далек от общества с Богом. Тьма, его собственное царство, казалось ему личной клеткой. Состояние больше походило на некое подобие истерики, которую юрист выливал в приступах агрессии.  И этот шаг был пережит. Пережеван, выплюнут. Раны заживают, сердце становиться тверже. Клинтон нуждался в нем, даже без того красного костюма, в котором он бегал по городским крышам. Не маски делают человека героем, а те действия, которые вершат его разум и руки.

Его конторка работала все в том же режиме, носила все тоже название, как и раньше. Ничего не поменялось внутри: предметы стояли все на том же месте, а сам кабинет пах чернилами, бумагой и пылью. Легкое жужжание кондиционера на фоне успокаивающе и так родно приветствовал пропавшего. Пройдя внутрь спустя такое долгое время, Мердок чуть усмехнулся и уселся на свой стул. И уже там он прикрывает глаза и наслаждается тем, что предоставляет ему его же воображение — чертовы флешбеки.

Адвокатская практика продолжала место быть в его жизни. Остальная часть его команды разбрелась по уголкам Клинтона, занимаясь именно тем, что так нравилось остальным. Все шли дальше кроме Мэтта. Он словно топтался все время на месте, даже если самому мужчине дорога казалось на подобии кольца: он словно ходил по кругу, без возможности выбраться из этой петли.  Решать мелкие дела, помогать нуждающимся, спасать арендодателя квартиры от налоговой и далее по списку. Теперь он такой, к черту все его ночные похождения. Хотя город звал, молил каждую ночь, соблазнял падшего звуками мимо проезжающих сирен. Само сердце звало Мердока вырваться из этой клетки, но нет. Его ноги вели в церковь, а губы шептали:

— Святой отец, я не понимаю. Я потерял свой путь, — его губы поджимаются, а невидящий взгляд устремлен куда-то в ноги. Руки нервно сжимают и разжимают рукоять трости. А старик по ту сторону перегородки лишь с грустью смотрел на своего гостя. Все знали что нужно делать, все, кроме пропавшего боксера.

Дьявол искал искупления, искал поводыря.

В то утро, он, как обычно, пришел в свою маленькую конторку рано. На улице стояла духота, а сами улицы уже были заполнены машинами. Каждый куда-то торопился, подгонял своего соседа. Но именно это так любил Майкл. Ради этого он продолжается сражаться, даже если война его утонула в бумажной рутине. Именно тут началась эта история. Девушка ожидала его у входа в саму приемную.

— Здравствуйте, — обращается он к той, кто пришел к нему в такую рань, а сам тем временем открывает дверь перед своим потенциальным клиентом и пропускает ту внутрь. Чуть пройдя дальше, он ловко складывает несколько раз палку, которой играет на публику, а после начал якобы искать рукой свой стул, — Как я понимаю, то вам нужна помощь адвоката? Могу я сразу узнать, как к Вам обращаться? — его губы кривятся в обыденной улыбке, а тело опускается на сидение. И что-то внутри его звенело о надвигающейся угрозе, но вместо того, чтобы поставить все на стоп, он лишь еще внимательнее начал слушать.

[ava]http://sh.uploads.ru/t/SX3V0.png[/ava][nic]Matthew Murdock[/nic]
[SGN]
[/SGN]

Отредактировано Kaine Parker (2019-09-16 16:16:13)