Воздух Кении был пропитан жаром солнца.
Ороро подставляла лицо палящем лучам и улыбалась. Именно здесь во всеми забытом уголке Вселенной, где возникало ощущение нехватки воздуха и неполного вдоха, дурноты и духоты, от разгоряченной до бела атмосферы, ей хотелось взмывать ввысь и хохоча сгущать тучи, что принесли бы выжженной солнцем земле столь желанную влагу… Наверное, Шторм поступила опрометчиво и инфантильно сорвавшись с места и оставляя Школу, учеников и вновь объединённую команду. Но она устала. Устала постоянно ожидать удара в спину, устала надеяться, что будущий день пройдет побыстрее и наступит завтра, в котором станет лучше и проще. Устала, в конце концов, видеть постоянно людей, которые ждут от неё невозможного и стойкости. Её нервы сдавали каждое утро, ведь груз, лежащий на её плечах, становился всё тяжелее, и с каждым новым пробуждением ей хотелось, чтобы скорее наступила ночь.

- Признай это, Ороро. Неужели не хотела быть «нормальной»?
- Честно? Никогда. Ни разу в своей жизни.

И это так. Верх неразумности не принимать саму себя. Хуже лишь была чужая неспособность понять генетические мутации. Ороро не считала таких как она новой и более продвинутой эволюционной ступенью развития человечества, но ей до смерти надоело слушать, как все без конца исступленно толкуют об одном и том же с фанатичным блеском в глазах. Война и расизм не искоренятся ровно до того момента пока люди не перестанут бояться неизвестности. Для неё же, сейчас и всегда, это было нечто безжалостно вторгшееся в жизнь, стоившее слишком дорого, бессмысленно сеявшее смерть и делавшее труднодоступным то, что приносило радость. Монро погибала от тошнотворного запаха ран, от болезненных стонов, от страшной печати отрешенности на лицах и от разрушения шаткой её личного универсума.
Не удивительно, что она оказалась на бескрайней равнине Сенергети. Её народ, предками которых были масаи, несмотря на развитие современной цивилизации, практически полностью сохранили свой традиционный уклад жизни. Их не интересовали беды, происходящие за сотни миль от них, зато было дело до хвори скота, сонной болезни и возвращения той, кому они покланялись на протяжении десятков лет. Они шли к своей земной смертной богине, спустившейся не с Кере-Ньяга, но в самого неба, за советом.
Так продолжалось неделю, пока Ороро не получила весточку от Шури, желавшей повидаться.

Какие-либо следы Гидры, правящей в стране последние месяцы, были стерты. Ваканда быстро оправлялась от всего, не делая шага назад, а делая два далеко вперед. Но всё равно всё так же отдавала эхом ностальгии в душе женщины, которая была так близка, чтобы стать королевой. Рамонда никогда не уставала об этом напоминать, кидая порицательные взгляды, спрашивая мнение и ведя долгие беседы, глядя в огромные окна, где открывался прекрасны панорамный вид на распростершийся под ними город, окруженный зелеными вершинами гор.
Ваканда больше Кении вызывала призраков прошлого и, заново заставляла переживать его. Лежа долгие часы без сна, воспоминания подталкивали вести воображаемые разговоры с людьми, которые остались там. Ороро, как и любой другой человек, оказавшийся бы на её месте, в своей светлой лаборатории мысли перебирала некогда пережитые события. И они, овеянные сиянием, казались более прекрасными, чем были когда-то, и настолько непохожими на всё окружающее, что при одной мысли о возвращении в давно забытое замирало сердце… Ей как никогда хотелось вернуться домой к своей семье, что ждала женщину на другом полушарии.

«Что за…?»
Шторм выведенная из дурмана собственных мыслей, поднялась с колен и торопливо приблизилась к стрельчатым окнам. С улицы внутрь храма доносился подозрительный шум, но этого ракурса ничего было не разглядеть, а ужасающая смесь всех языков превращалась в неразборчивую какофонию. 
Любопытство, гипертрофированное чувство ответственности, привычка защищать и заботиться – и вот Ороро уже двигается вдоль стены, подбираясь к закрытым дверям храма Баст, закрытого от любопытных взглядов чужеземцев и всех тех, кто не чтил культа Пантеры, святилища. Иноземцев, что никогда не были знакомы с порядками страны в которую прибыли.
Ровно таких, как белый мужчина проскользнувшего в приоткрытую дверь. Считанные секунды и он непременно должен был заметить Шторм, стоящую возле одной из колонн.
- ...многие стали ходить в храмы строго раз в неделю - словно исполняя скучную и малопонятную повинность.
Расслабленно Монро облокотилась о колонну, сложив руки под грудью.