Marvelbreak |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marvelbreak » Отыгранное » [03.07.2017] Kiss me hard before you go summertime sadness
[epi]Kiss me hard before you go summertime sadness 03.07.2017
Синди Мун-Симс, Каин Паркер
Гвен пригласила Каина на чай и ушла за чаем, но Каин пришел раньше, а Гвен не могла выбрать чай
NB! да Каин просто на чай зашел но получилось что получилось[/epi]
Отредактировано Cindy Moon-Sims (2019-09-25 15:20:26)
Синди чувствовала себя очень плохо. Со вчерашнего дня она просто залегла в своей комнате под успокоительными таблетками и просто спала. Потом просыпалась и бездумно смотрела в потолок, потому что не знала, какая у нее следующая цель. Ей было настолько наплевать на окружающее, что она просто даже банально забыла о себе - не могла ни спать, ни есть, ни делать что-то. Депрессия захлестнула ее так внезапно, что в отличие от прошлого раза ей не хотелось ни злиться, ни убивать кого-то, не доказывать что-либо. Ни-че-го. Просто пустота внутри, которая никуда не уходит. Хотя если к ней зашел бы какой-нибудь представитель мужского пола, она начала бы просто орать и вцепилась бы ему зубами в глотку. Заходить в ней было позволено только Питу, да и то потому, что она давно уже воспринимала его как старшего брата. Хотя Изекилю, наверное, этот же трюк не удалось бы провернуть, но никто пока и не пытался.
Паучиха не заметила момента, когда в квартире все стихло, да и во всей квартире слышалось только жужжание Валли, который ползал по углам, собирая пыль, да мурчание Корички. который что-то сожрал и был очень доволен. Шалость удалась, как говорится. Гвен и Пит куда-то ушли, а вот куда - ей было все равно. Она просто хотела врасти в свою постель и там остаться.
Но стук в дверь все прерывает. Какое-то время Синди просто лежит, надеясь, что сейчас непрошенные гости уйдут, но стук настойчиво повторяется. Неужели Гвен все-таки решила завести акулу и затопила ванную комнату, чтобы акула могла там жить, а соседям это не особенно понравилось? В любом случае Син с взъерошенными волосами, в одной пижамной майке и шортах, завернувшись в плед, нехотя поползла открывать дверь. Только вот увидеть за ней подобного гостя она совсем не ожидала.
- Каин? Что ты здесь делаешь? - голос Синди звучал хрипло и отстраненно, да и сама она выглядела не лучшим образом - покрасневшие от недосыпа глаза, слегка охрипший голос, запах вчерашней пижамы да и вообще выглядела она далеко не айс в этот момент. Еще и желудок скрутило от голода, потому что она отказывалась есть со вчерашнего дня. В общем - невовремя гость пришел, даже очень. Но и стоять в дверях - тоже как-то не очень.
- Ладно, ты заходи. Гвен скоро придет. Может быть, - разговаривать совершенно не хотелось, хотелось заползти в свой угол и изредка шипеть на людей, чтобы они не подходили ближе, чем на полметра. Ну и дверь заодно забаррикадировать. Потому она медленно семенит босыми ногами по полу, проходит в квартиру и набрасывает плед еще и на голову, чтобы полностью скрыться от чьего-нибудь взгляда.
Чай.
Звонок от Гвен был настолько же внезапен, как снег жарким летом. Но он заставил паука подняться из своей кровати и начать собираться, чтобы выглядеть хотя бы как подобает человека. Его не нужно было долго уговаривать приехать к ней (если конечно каких-то полчаса для вас не окажутся адом). ну а по пути ему пришлось зайти в ближайший продуктовый магазин и купить тортика для чая. Как же странно это звучало именно по отношению к Каину: к человеку, который обычно употребляет алкогольные напитки, а на свои завтраки уплетает очередную порцию лапшу для быстрого приготовления. И вот сейчас он ухоженный и причесанный едет с (наверное) вкусным тортом в гости к своим паучьим сестрам. И не только к Стейси. Там еще жила и сама Мун.
С того момента, с того САМОГО момента прошло энное количество дней. Такого промежутка было достаточно, чтобы похоронить еще не родившееся полностью сомнения и угнетения совести из-за произошедшего. Даже тот короткий их разговор, что произошел при сорвавшейся поимки клона не смог окончательно поставить точку в пишущейся истории. Этот текст был не закончен, оборван на полу-слове. И потому столь странная пауза нависла над двоими тотемами. И будет так висеть до тех пор, пока они окончательно не разберутся в отношениях друг с другом. Он будет ей другом, братом — как она захочет, но главное, чтобы эта тонкая нить окончательно не разорвалась между ними. Ведь так приятно быть именно нужным.
У квартиры он был чуть позже, чем нужно было. Хотя как таковых временных рамок ранее не оговаривалось, вот только Каин все равно поставил себе какой-то дедлайн. Сам указал, сам его и нарушил. Сначала он хотел позвонить в дверь, но потом постучал. Настойчиво. До победного.
Дверь отворилась не скоро и на пороге появилась Синди. Видимо, та была единственная, кто не был в курсе о приходе Алого.
— Привет? — немного радостно обращается он к девушке, хотя по итогу видит совершенно плачевную картину, — Меня пригласили на... чай. И попросили принести торт. Не знаю, нравится вам панчо, но я от него без ума.
Но та толком ничего не сказала, пробубнив себе под нос о том, что Гвени скоро должна вернуться и побрела в сторону, накидывая на свою голову своеобразную мантию - невидимку, что действует только с ее стороны, до это захлопнув дверь за гостем. А пока она удалялась от Каина, тот, снимая ботинки с ног, поинтересовался состоянием Шелк:
— С тобой все хорошо? — немного обеспокоенно интересуется он у девушки, на лице которой отображалась скорбь целого мира.
Отредактировано Kaine Parker (2019-09-29 13:14:24)
Каин предусмотрительно не стал к ней прикасаться, потому что в противном случае получил бы еще и громкий вопль и спайдеркусь за что попало. Если девушка в депрессии и хандре, то от нее следует держаться на расстоянии, ну или бросить в нее шоколадом. Другой мог бы бросить в нее тортом, кстати говоря, потому что все равно чай пить. Торт, кстати здорово пах даже из коробки, а она со вчерашнего дня ничего не ела. Синди даже задумалась на секунду, а не специально ли Гвен устроила эту встречу, потому что сестра ради выстаскивания соседки из состояния грустного кокона могла бы пойти на многое.
Вопрос звучит очень даже издевательски, не видно что ли, что не все в порядке, она сама себе противна и даже Коричка нос воротит от такой красоты? Синди хочется огрызнуться, но Каин-то не виноват. Хотя Паркеры чаще всего во всем виноваты, тут уж никуда не деваться.
- Нет, все не... Очень хорошо, - правда обрисовывать это "не очень хорошо" да и рассказывать не особенно хочется, а вот спрятаться в пледе, очень даже, но торт вкусно пахнет, стоит только руку протянуть. Живот снова сводит, из пледа высовывается ладошка и хватает коробку с тортом.
- Я на кухню унесу, дава.
Только делает это Синди весьма неловко, коробка плюхается об пол и внутри раздается мини-взрыв, оповещающий о том, что торт приготовился всмятку. И от этого становится настолько обидно и неприятно, что паучиха садится прямо на пол в пледе рядом с коробкой и чувствует, что начинает рыдать. Просто, беспричинно, нудно и долго. Из-за дурацкого торта, из-за ситуации в целом, из-за того, что Старику еще не сказано, что она в колледж поступила, потому что Гвен и Пит ушли, оставив ее в беспомощном состоянии ну и потому, что она такая кривая косая некрасивая безрукая и сама дура.
- Я не специально, - где-то между всхлипами пробормотала Синди, пока вокруг нее образовывалась коалиция из Валли, который тыкался о коробку с тортом, Корички, который пришел на халявную еду и готов был когтями коробку вскрыть, и Каина, который вряд ли понимал, что тут вообще происходит и вообще не промахнулся ли он днем, когда на чай заходил. Что сейчас делать - паучиха не знала. Хотелось замотаться в кокон и не вылезать оттуда примерно никогда, но она всего лишь плотнее запахивается в плед, чтобы ее никто не видел.
В состояние не понимая его могло ввести несколько вещей. Первое, это если откуда не возьмись ему на личный счёт приходит крупная сумма. Обычно, то были какие-то долги с прошлых лет, либо копеечная зарплата с нового места работы. Второе, это если о нем вспоминает паучатник в рамках каких-то праздников и ивентов, ведь обычно Паркер тусуется где-то один, либо находит на свою жопу приключения. А там уже, в рамках событий, у него появляются и коллеги и какие-то соратники на неопределённый промежуток времени, а может дальше и больше. И третье... слезы. Эта человеческая эмоция всегда вызывала в нем странный диссонанс. Это заключалось в том, что в голове исчезали всяческие мысли, а тело просто не двигалось с места. Казалось бы, вроде нужно что-то сделать, но мозг не мог связать и двух дел одновременно, а потому получалось так, что Паркер просто тупо стоял на месте с разинутым ртом. Так было и сейчас.
— Я не, — что-то мямлил Каин, ошарашено смотря на Мун сверху вниз. Его руки ещё держали воображаемую коробку, которая ещё несколько секунд назад не изображала из себя непонятное месиво, — Я могу купить новый!
Легкое жужжание робота, недовольное мяуканье котёнка. И слезы. Полные боли и такого страдания. Казалось, что у человека просто весь мир перевернулся, как перевернулись и сладости. Сейчас бы позвонить Гвенни, спросить что делать! Паника начала обнимать своими липкими лапками паука. Но вместо этого он извинился за то, что ему нужно срочно отойти. Кухню найти было не трудно, сложнее было найти ложки. Две чайные ложки были у него в руке, когда он вернулся. Благо Шёлк все ещё сидела на своём месте и продолжала так же истошно плакать. Грубо было вот так вот бросать ее посередине комнаты, но иногда лучшим вариантом было выдавить из себя всю гадость, чтобы после вдохнуть полной грудью.
Алый поднимает коробку и смотрит на ту часть, которая не была испорчена. А после втыкает в неё ложку и зачерпывает. Было вкусно, действительно.
— Его ещё можно доесть, — хотел было как-то раззабавить обстановку, но это не помогло. Кошки при виде такого неистово скреблись в душе, а торт стал резиновым, комом застрявшим в горле.
— Могу я что-то сделать? — спрашивает он, боясь даже тронуть девушку. Реакция могла быть любой, вплоть до посыла куда подальше. А ложка снова зачерпывает верхнюю часть угощения, которая не пострадала.
Пока Синди рыдала то ли о разрушенном торте, то ли о разрушенной жизни, Каин куда-то ушел, а вокруг творился дурдом. Коричка настойчиво залез под плед, чтобы понять, почему одна из хозяек так же мяукает, как и он, паучиха тут же схватила его на руки и принялась вытирать слезы о пушистую шерстку. Коту быть мокрым не особенно понравилось, потому что зверьком он был своеобразным, потому он принялся быстро лизать руку хозяйки, а потом и вовсе легко покусывать, чтобы она отстала, но Синди не хотелось его отпускать. Хоть кто-то еще ее любит, пусть весьма странной любовью.
Каин, между тем, вернулся. Да не один, а с ложками, показывая своим примером, что торт, пусть и убитый, еще вполне съедобен. Паучиха на мгновение замолкает, поднимает опухшее от слез лицо и чувствует, как желудок скручивается в узел. Все-таки со вчерашнего дня так ничего и не ела, от еды странным образом тошнило. а тут целый торт. Все с теми же слезами на глазах она выпустила Коричку, схватила ложку и сама сунула ее в торт. Лакомство действительно оказалось довольно вкусным, или на голодный желудок ей так показалось, но Синди придвинулась ближе и начала есть его без всякого чая, даже не соображая, что соседям надо оставить что-то, да и гостю не мешало бы. Потому паучиха чуть осипшим от слез голосом только и могла сказать.
- Это очень вкусно. Правда, - все-таки заскоки заскоками, а элементарная вежливость не позволяла просто так отпихнуть руку, дающую ложку к торту, хотя какая там вежливость, она ела торт на полу.
- Посиди со мной? - внезапно просит Синди, которой страшно за саму себя, потому что она только что билась в истерике и теперь совершала странные действия, словно в самом деле сходила с ума. И это ей активно не нравилось, погружение в пучину грусти происходило слишком болезненно и она слишком хорошо помнила это состояние. Тогда, месяц назад, когда она сходила с ума и ее триггеры одолевали сознание со страшной силой.
- Не на полу, а там, на кухне или на диване, или... - Синди попробовала подняться, но поняла, что от усталости, слез и недоедания ноги не желают ее нести. Удивительно, а ведь всего сутки прошли, как вообще так можно вымотаться?
- Я... Не могу встать, помоги мне. Пожалуйста, - паучиха чувствовала, что сейчас снова разревется и не сможет снова себя контролировать. Почему-то стало стыдно, что Каин застал ее в таком состоянии, некрасивую, зареванную и вообще плохо пахнущую. Хотя после того. как она, приняв на грудь рома, рыдала на его груди под дождем в выпускном платье что может быть хуже-то.
Его странная затея была принята и даже использовалась во благо желудку, что не могло его не удивить. Но это проскочило лишь секундно, заменяясь неким удовлетворением. Была в этом какая-то забава: вот так вот, есть посреди комнаты ложками торт и думать о чем-то своем. Ее гос громом прозвучал в комнате, вырывая паука из собственной головы. В его рту застрял столовый прибор, плотно сжатый между губами, а потому слова были столь неразборчивы. Но то было мычащее согласие на предоставление помощи. Как-никак, но утопающего нужно было спасать, даже если тот свыкся со своею судьбою.
— Давай сюда, — обращается он к Мун, попутно выплевывая ложку. Та с громко упала на пол, после чего Алый еще несколько раз извинился и обещался убрать весь тот мусор, что был оставлен после него.
Его вообще не смущало ничего, что происходило в этой квартире: ни грязь, оставленная после падение торта, ни внешний вид самой девушки, который на самом деле оставлял желать лучшего. На все есть веская причина, а потому всему есть свое объяснение. Даже если Паркер его не получит, он все равно не будет как-либо косо смотреть на паучиху в таком состоянии. Он просто поможет ей так, как только способен.
Тело Шелк обмякло в его руках. Аккуратно обхватив ту за талию, парень медленными шагами направился именно в ее комнату. Почему туда? Это было единственным верным решением. Собственный угол, который может закрыть тебя от внешнего мира верной щеколдой, самому лучшее убежище при любом раскладе дел. Дорогу ему показали, остальное он сделал сам. Сам потянул на себя инициативу, сам открыл дверь, а после уложил свою спутницу на кровать. Внутри было невыносимо душно, а потому Каин решился приоткрыть форточку. Поток воздуха сразу проник во внутрь, разрушая ту убийственную атмосферу, что царила в помещении.
— Ну хоть теперь есть чем дышать, — улыбается он, в пол оборота глядя на тело, что упаковано в покрывало на кровати. Но радость потухла сразу, разбиваясь о повернутую в его сторону спину.
Через некоторое время он уже сидит на краю кровати, так же спиной к той, с кем разговаривал. Его корпус был направлен чуть вперед, так как руки были опущены на колени. Некоторое время его пальцы играли друг с другом, а после сцепились в один большой замок. И только на этом моменте в комнате снова слышаться людские голоса:
— Питер? — сразу интересуется он, вспоминая одну из не особо веселых встреч на их истории.
Странно, но от чужого прикосновения истерить, кричать и отпихивать руки с криками "не трогай меня!" не хотелось. Может, это все было просто самовнушение о том, что она больше не захочет водиться с кем-либо и вообще не захочет связывать себя отношениями с каким бы то ни было парнем. Но здесь просто дружеская поддержка во всех смыслах, да и Синди так обессилена, что не стала бы сопротивляться, а Каин не стал бы этим пользоваться. Только вот когда она оказалась в своей комнате, стены начали как-то странно давить, словно пространство начало наваливаться на нее и паучиха, оказавшись на своей кровати, зажмурилась и накрылась пледом с головой. Но, как ни странно, помогло не это, а просто то, что Каин открыл окно, откуда стали доноситься звуки из окружающего мира. Синди не хотела слышать его, но свежий воздух позволил дышать глубже, а ощущение давления вокруг пропало. Ей даже удалось ненадолго открыть глаза и просто бездумно смотреть в стену.
Она почувствовала, как кровать прогнулась совсем рядом, а значит Каин все-таки принял ее предложение просто побыть рядом, сесть и помолчать в пространство. Его присутствие странным образом успокаивает, пока он не бросает одно-единственное имя, которое заставляет зажмуриться, сжаться и постараться, чтобы оно не проникало в сознание и не напоминало о той ошибке, которую они совершили. Тому факту, который окончательно расставил все на свои места и больше не позволял усомниться в том, что все совершенно не так, как она думает.
- Да. И нет. Не совсем, - Синди не знает, как толком описать то, что произошло. Это Гвен было просто рассказать, она же девушка и понимает, какие чувства испытала сестра. Но рассказывать об этом парню было бы как-то... Странно? Но все равно не пояснить свои слова - означает запутать все еще больше, а очернять имя Питера каким-то образом она не хочет. Да, он неосознанно сделал ей больно, но это не повод очернять его перед друзьями, а вот обвинить себя куда проще. Как обычно, впрочем.
- Знаешь, я думала, что первый поцелуй и все остальное должно происходить с тем, кого ты любишь. Но я как-то не думала, что при этом можно делать это и без взаимности, - глухой смешок вырвался из пледа, когда Синди все-таки высунула из него растрепанную голову. Но смотреть при этом она продолжала куда-то в стену.
- Я думала, что все будет лучше, но все стало только хуже. Питер не виноват в этом, а вот я... Никак не могу понять, о чем я только думала, - хотя понятно о чем. Синди хотела удержать его рядом, да вот только способ в итоге оказался неправильным и вместо того, чтобы сблизиться, они значительно отдалились и кто его знает, когда они смогут сойтись снова и смогут ли. Потому что если после первого поцелуя оставаться друзьями было довольно сложно, после признания в любви - еще сложнее, то после подобного вообще не знаешь, как бы и чем все может закончиться.
Убивайте своих идолов по одному. Убивайте их так, чтобы остальные видели ваши способности. Таким образом вы сможете избавиться от ненужной привязанности к ним, от наигранной, что ли, надменности в собственных глазах. Они лишь наше разыгравшееся воображение, когда оно того не требует. И именно сейчас был самой подходящий момент. В глазах Мун разбился один из таких идолов, к которому было привязано крепкое чувство симпатии. И по своей же черновой хронологии событий, все происходит так, что идолы становятся неким камнем преткновения. Его острые углы режут нас в неестественных на то местах, колют нас в самые мягкие точки. Перед ними мы практически ничего не имеет, мы практически сравниваемся с ничтожеством. А потому — убивайте их в самом начале, ещё до рождения. Это сродные с какой-то болезнью, что вырастает в нашей голове огромной опохулью. Отдирать ее больно собственными руками, жить дальше практически невозможно.
— О как, — выдаёт из себя юноша, ведя бровями в какой-то странной усмешке. То была дёрганная фальшь, обрамлённая широкой улыбкой. И вызвано это было совсем не приступом радости, скорее неким раздражением, неким неудивлением, если есть вообще такое слово. А после Паркер ведёт голову в сторону, ища место куда можно приткнуть неугомонный взор. А тот скачет. С точки на точку. В попытках где-нибудь остановиться. Но не выходит.
А после губы плотно поджимаются, таким образом скрывая возможность чего-либо сказать лишнего. В моментах агонии очень легко обидеть близкого тебе человека, особенно если тот даже не обороняется от атак со всех сторон.
— Зачем перекладывать только на себя вину? — задает он вопрос своей собеседницу, всё-таки найди место остановки. То был кактус, который красиво переливался он лучей солнышка. Его окантовка на иголочках завораживало, а точнее то, как искусно природный свет украшал комнатное растение, — Я могу сказать, что виноваты оба. Но разве от этого станет легче?
Он хватается за голову и немного жестоко держании аккуратно приглаженные волосы. А после опускает эти же ладони за свою спину и упирается глазами в бледный потолок. Он мог бы сказать многое, мог бы рассудить левую и правую сторону этого происшествия. Но разве это нужно моменты столь неприятного отчаяния?
— Вы оба позволили себе эту заминку, оба не решались прямо поговорить об этом. Конечно, Питер еще тот дол%#!?еб. Скорость у него похуже, чем у черепахи в этом деле. Но если он не хотел ничего, то мог бы и сразу сказать. Ранить, но зато не произошло ничего ещё хуже, — и громкий выдох вылетает из его груди. Как же сложно в паучатнике. Заберите его обратно в пробирку.
Синди хочется зажмуриться и не слушать слова Каина, потому что они были правдой. Потому что она в самом деле не перестала вести себя настойчиво, а Питер не сопротивлялся. Или это она не сопротивлялась... В любом случае, мусолить эту тему не хотелось и паучиха только тихо выдохнула в свой плед.
- А он вроде бы и сказал еще тогда, на весеннем балу. Но мне казалось, что все наладилось, что мы оба этого хотели и... Тут можно рассуждать о многом, но все равно итог один. Я понимаю, что он не единственный парень в мире, но... - она не знала, как описать это чувство, когда чувствуешь себя какой-то обманутой. Когда не понимаешь, почему он вообще так сделал, если после всего не собирался оставаться рядом. Дурацкое чувство использованности. Получили опыт? Прекрасно, давай теперь не смотреть друг на друга до конца жизни и вообще об этом не разговаривать.
Паучиха аккуратно поднимается со своего места, но не поворачивается к Каину, а садится так, чтобы оказаться к нему спина к спине и слегка откидывается назад, упираясь в его. Вот оно, истинное ощущение поддержки. Синди вытягивает ноги и накрывает их пледом. Верхнюю часть тела она освободила от пледа и голые руки покрываются мурашками. А может быть, все это от близости другого паука рядом?
Может быть и так, но не хочется думать о Каине в таком контексте, потому что попытка сблизиться с ним будет выглядеть как отчаяние. Она бы, наверное, быстрее упала на руки тому безумному фанату Арчи, который от радости будет прыгать, когда Шелк к нему придет. А повторно разбивать сердце другу, который почему-то все еще находится рядом с ней - высшая мера боли. Но Синди все равно закрывает глаза и произносит.
- Если бы я сказала тебе тогда "да", а потом просто ушла бы - разве ты был бы счастлив? Я сказала тебе "нет", и ты все равно был раздавлен, я помню это. И не скажу, что сейчас все наладилось до конца, - как бы то ни было, Синди чувствовала, что между ними все еще есть напряжение, которое просто так не убрать и не забыть. Слишком сложно, слишком неправильно.
- С ним точно так же. Не смог сказать "нет", чтобы не причинять боли. И не смог сказать "да", потому что наконец-то все понял окончательно. Только сказать не смог, - и нельзя было сказать, что Питер струсил тогда. Просто...
Просто не хотел, чтобы этот круговорот взаимных обвинений друг друга снова запустился.
Нельзя сказать, чтобы Синди не понимала, кто и что сейчас чувствует. Да кто бы понял, что чувствует она.
Хотелось забыть это все, стереть себе память о произошедшем и никогда не вспоминать. Жаль, что в организме не предусмотрено подобной функции.
- Я бы хотела, чтобы что-то другое перебило все это. Что-то хорошее. Кто-то другой. Но... Я боюсь, что будет больнее, - пальцы непроизвольно сжимают края пледа, измочаливая его, потому что Синди не контролирует собственные силы.
Когда ее спина касается собственной, по телу проходит приятная волна. То была реакция вызвана не только из-за соприкосновения тел, но из-за эмоционального контраста сделанного. Ему действительно нравилось находится в компании девушки. Та словно успокаивала его внутренне, давала почувствовать себя нужным, хоть это все и проявлялось в странных случаях. Но он просто не жил на данный момент прошлым, а сугубо отдавался с головой настоящему. Есть только он, Мун, а все тяжелое в из жизни лишь на фоне звучит надоедливым жужжанием. Стоит только закрыть глаза и абстрагироваться ото всего и сразу. Стоит только...
Не выходит. Слишком много фактором давят на него одновременно, вызывая непонятную бурю эмоций. Паркер понимал всю радугу лжи, которую люди дарят друг другу. Но не мог разобрать причину такого поведения, что возникло между Мун и Питом. Хотя прекрасно понимал, что это лишь какая-то своеобразная химия в их отношениях. Этим двоим нужно время, чтобы с головой окунуться в собственный мир переживаний, а после переродиться и выйти совершенно другим человеком. И только врем, дурацкое слово, на данном этапе способно успокоить эту бурю. Разрушительность которой уже превзошла все допустимые нормы.
— Я не знаю, что бы было в тот раз, — прекрасно понимая о чем идёт речь, произносит паук. А идея отсылала их в тот самый день, когда между ними разорвалась нить и двое перешли через черту дозволенного. Жаркий, пылкий и такой утягивающий поцелуй. Но все прекратилось так же внезапно, как и началось. Оборвалось, вырвалось с корнем. Умерло где-то том прошлом, завялая блеклыми крачками, — Но уверен в том, что ты сделала все верно.
А после взгляд падает на руку, что терзает мягкую ткань пледа. Она хрустит, разрываясь под сильным натиском пальцев, рвётся. Кажется, что теперь все испорчено, но на самом деле образовавшуюся дырку можно зашить. Так же, как и излечить сломанное сердце.
— Переключится? Это слишком грубо. Ты словно будешь пытаться за что-то уцепиться, чтобы не упасть. Ты то будешь держаться потом на плаву, ничто будет с твоим кругом? Чувство использованности, да и только, — Каин аккуратно кладёт ладонь на руку, что мучает плед, а после аккуратно сжимает ее так, чтобы женские пальцы отпустили свою игрушку, — Я уверен, что вы ещё посмотрите друг на друга с улыбкой. Веришь мне? — и парень широко улыбается, хоть и грустно, но улыбается, поворачиваясь лицом к своей собеседнице.
— Хэй! Выше нос, боец, — легкий щелчок по носу Синди одновременно со словами, а второсортно все ещё не опускает чужую руку, — У тебя ещё очень много времени впереди.
Синди не знает, сложнее ей становится или легче, после того как Каин отвечает, что тогда она сделала все правильно, честно ответив ему о своем отношении к тому поцелую. Наверное, все же легче, потому что он поддержал ее в этом решении. Но вопрос о том, что могло бы быть, мучительно повис в воздухе. Когда она, наконец, определится и успокоится уже? Или это все разбитое сердце не переставало ныть?
И слова о том, что нужно переключиться на кого-то словно отрезвляют Синди. Да, он абсолютно прав, если она действительно пойдет утешаться к кому-то в объятия то сделает больно. Почему у кого-то получается просто встретиться без всяких чувств и получить какую-то разрядку, а у нее все равно мораль выше всего? Лучше было бы относиться ко всему проще, даже к тому, что произошло между ней и Питером, но как-то не получается.
- Да, все так. Это неправильно. Все неправильно. И как жить дальше - тоже непонятно. Это надо отпустить, а у меня не получается, - Синди чувствует, что снова начинает проваливаться в истерику, когда Алый прикасается к ее руке и слегка сжимает ее. Паучиха заметно вздрагивает, но перестает терзать плед и неуверенно поворачивает ладонь так, чтобы их пальцы переплелись. И снова возникает вопрос в голове - а правильно ли это, а нужно ли ей? Как же сложно держать ту тонкую грань между дружбой и чем-то большим, но сейчас она даже и не может думать о чем-то ином.
Паучиха вздрагивает от щелчка по носу, морщится, мотает головой и неожиданно для себя издает громкий чих, от которого она едва не подпрыгивает на кровати. Ослабленный организм реагировал на любое изменение состояния, но сейчас будто действительно прочистились мозги и желудок снова заурчал, а она словно взглянула на себя со стороны. Закутавшись обратно в плед, Синди сползла с кровати и попросила
- Торт мы убили, но... Давай закажем пиццу? Самую большую, какая есть. С ананасами, пепперони и с рыбой. Все три закажем, - она смотрит на себя в зеркало и вздрагивает. Слишком уж ей не нравится отражение.
- А я пока приведу себя в порядок. Как ты вообще меня не выбросил в окно, я же выгляжу как катастрофа, - Синди улыбается жалкой улыбкой и шагает босыми ногами по полу в сторону ванной.
Он смотрит на то, как девушка обратно закутывается в свою теплую броню и отстраняется. Каин смотрит на нее и внутри становиться намного легче, чем было в самом начале. Ему удалось достучаться хоть до чгео-то в голову Мун? Или это лишь игра на публику, чтобы та не задавала никаких лишних вопросов. Паркер не знал, но самое главное это то, что его друг начал подавать хоть какие-то признаки жизни.
— Пиццу? — переспрашивает он, попутно доставая свой мобильный телефон. На наборе давно стоят самые важные номера, в том числе и места, где можно покушать, — Самую большую? Так точно, капитан.
Когда девушка скрылась из комнаты приводить себя в божеский вид, паук сделал заказ по трубке телефона. Он давно уже изучил все меню, представленное их кухней. Вот почему мог составить список заказа даже закрытыми глазам находясь на другом конце света. И так... Он произнес название нескольких изделий, которые по его мнению могут показаться вкусными даже Синди, а попутно добавил ко всему еще и алкогольные напитки. Пара... Ну, если быть точнее, десяток бутылок прохладного светлого пива уже стучали в переносном холодильнике по указанному адресу.
На все ушло минут десять. Что делать дальше? В комнате девушки Каин чувствовал себя очень неуютно. Но и гулять по чужой квартире тоже считалось очень неприличным жестом, однако он направился в сторону ванной и деликатно постучал:
— Син, ты там долго? — вместо девушки ему ответил громкий шум воды и сотни ароматов в воздухе. Видимо, та решила засесть надолго, дабы смыть свою недельную депрессию. Подход неплохой, но когда у тебя гости... Что делать им?
И Каин решается аккуратно покинуть квартиру, дабы сбегать в соседний магазинчик, что видел по пути, и купить что-то кроме пива. На прилавках стояло много алкогольных напитков: тут была и водка, и разные виды текилы, и что покрепче — тот де абсент. На него взгляд тотема и упал. Взвесив в руках маленький объем бутылки с темно-зеленой жидкостью, парень направился на кассу.
— Паспорт? — ошарашено интересуется он у кассирши лет двадцати, что строго смотрела на своего покупателя, — Да мне тридцать лет, вы что!
Но так или иначе он вернулся с добычей обратно домой. Шелк все еще находилась в ванной комнате, а потому Каину ничего не оставалось делать, как открыть бутылку и, подняв ту в сторону маленького кактусика, отпить первый глоток. "Микстура" сразу же обожгла горло и заставила потерять дыхание красного на несколько секунд.
— А говорили, что как сироп от кашля, — хрипит он, тяжко выдыхая в кулак. Признаемся, это был его первый раз.
Синди заходит в свою ванную комнату и аккуратно закрывает дверцу. Посмотрев на себя в зеркало она в самом деле приходит в легкую панику - подумать только, прошли всего лишь сутки, но она выглядит так, словно неделю лежала без движения. Были ли всему виной нервные дни, которые навалились один за другим или же что-то другое - она не знала. Но свалявшиеся и не отмытые еще со вчера от химии волосы, исхудавшее тело, которое из-за быстрого метаболизма поглотило чуть больше жировой ткани, чем было и отвратительный запах изо рта говорили о том, что тут требуется полчаса, не меньше. Конечно, оставлять Каиина одного надолго не хотелось, но все-таки пока он заказывает пиццу, пока ждет доставку, пока убирает остатки торта (раз уж обещал), пока Коричка развлекает его своими катаниями на пылесосе... Она тоже успеет все сделать.
Сложнее всего было вымыть остатки краски и химии из волос, которые остались после вчерашнего посещения колледжа, когда на нее и Питера грохнулась банка с белой краской. На это ушла большая часть времени. Затем попытки оттереть от себя запах залежавшегося тела, который острых паучий нюх чувствовал сильнее всего. Мыло не помогло, тогда в ход пошел скраб. Ну и наконец почистить зубы раза три. Чтобы уж наверняка ничего не было. Все это заняло минут двадцать, а потом Синди еще пыталась сушить волосы, хотя они все равно оставались еще немного влажными, хоть как-то нанести на лицо базовый макияж и отыскать в своем шкафчике более менее приличное домашнее платье взамен своей короткой пижаме. Наконец, ей удалось сделать из себя более или менее приятного глазу человека и она вышла из ванной, пахнущая мятной зубной пастой, манговым скрабом и эвкалиптовым шампунем. Но то, что она увидела, оказалось немного не тем, что она ожидала.
В дверь позвонили и вручили ей три большие-коробки и мини-холодильник. Синди озадаченно расплатилась за все это и пронесла в комнату.
- Кажется, тут привезли... Оооу, - нет, заказом не ошиблись и пиво к пицце точно было для них. Паучиха с большим интересом присмотрелась к бутылке с чем-то зеленым и приподняла коробки и холодильник.
- Поможешь мне унести все на кухню и распаковать? - ладно, пиво еще терпимо, три пиццы она сказала сгоряча, но в этой квартире все съедается и выпивается. Но...
- А это зачем? - словно невзначай интересуется паучиха, кивая на бутылку с чем-то настолько ядреным, что она даже издалека чувствует запах алкоголя. Хотя, с другой стороны, почему бы и нет. Коктейли, которые готовила Гвен на их новоселье, были, кажется, страшнее. Особенно когда их поджигали.
Он не заметил то, как легко пошел напиток уже на третьем глотке. И это внезапное привыкание организма грузило быть чём-то с одной стороны плохим, с другой стороны — веселым. Опьянеть паук мог, хоть и занимался подобным не так часто (в рамках приличного), но сегодня все пошло не по плану. Кажется, чай давно уже понял, что не судьба ему сегодня быть выпитым. От каждого большого глотка в организма огромной волной пробегался жар. Паркет уже даже начинал чувствовать то, как тепло подступает к щекам, а во рту стоит немного тошнотворный рефлекс.
— Ну все Паркер, — говорит он самому себе, отодвигая на четверть пустую бутылку с абсентом, а после яро потирает нос и поднимается с пола. Под ногами тем временем, словно издеваясь, начинает тереться котёнок. Ее громкая песня была бы бальзамом на душу, если не желание убрать остатки торта, что уже начинали дурно пахнуть.
Каин сделал это, но с трудом. Пол все ещё оставался липким, всё-таки парень не был домохозяйкой, но сливки были успешно убраны совком, что он нашёл в уборной. А после парень снова уселся поближе к крепкому напитку и начал играться с животным. Постепенно, пребывая в одном и том же положении, его голова становилась чуть тяжеленные, а мысли дурнее. Ему уже нравилось то, как переливается шёрстка на свету, а пальцы тем временем н начала издеваться над животным, тыкая того в носик.
Вскоре пошла вторая волна, на которой его и застукали. Ушастый боец сразу же выскочил из плена, побежав в сторону звонкого щелчка дверного замка из ванной. А после на пороше появляется Мун уже совершенно другом виде. Не осталась и следа от той девушки, которая проводила часы в кровати и думала о том, что мир — это свежевыдавленное дерьмо.
— Да ставь на пол, — бодро заявляет паук, хлопая ладонью рядом с собою. А после ему в голову пришла мысль, дурацкая мысль скажем так сразу, — А может на крыше? Погода хорошая, солнечная.
До его нюха уже начали доходить тонкие нотки аромата свежеприготовленного теста с добавлением пикантной колбаски. От этого сочетания желудок сильно скрутило от голода под громогласное урчание. Алый был чертовски голоден, а потому уже не мог даж сдержать подходящую ко рту слюну. Вот поэтому он снова делает аккуратный глоток прямо из горлышка, а после произносит немного хриплым голосом:
— Мы можем устроить пикник на крыше. Не думаю, что нас заметят так быстро, если мы молнией выпрыгнем из окна. Я могу все донести, а с тебя рюмки. Ты когда нибудь пробовала это чудо?! — быстро, словно боясь упустить хоть одно слово из своей головы, тараторит Скарлетт, указывая на бутылку.
Сказать, что Синди удивилась подобному повороту событий - это не сказать ничего. Нет, конечно, она слышала о том, что многие проблемы можно решить подобным образом, всего лишь отыскав еду и алкоголь, но... Не думала, что сама вскоре испытает подобный эффект. Нет, не то, чтобы Синди осуждала подобный подход, просто не знала, во что это в итоге выльется.
- Ты что, пьян? - спрашивает паучиха очевидную истину, хотя до этого была уверена, что чтобы напоить паука нужно либо слишком много шампанского (как было в Вегасе), либо убойные коктейли от Гвен, с которых падаешь с дивана. Но тут как-то само собой получилось, что Каин действительно был очень веселым. Правда вот Синди почувствовала себя не очень уютно, но все-таки аккуратно поставила пиццу и пиво на пол.
- Пикник на крыше? Звучит очень заманчиво, только я боюсь, что ты свалишься оттуда, так что... Давай-ка ты будешь держаться подальше от ее края, хорошо? - кажется, она все еще немного не вышла из своего оцепеневшего состояния, но мысль о том, что необходимо заботиться о своем ближнем все же пока побеждала неприятные воспоминания, которые потрясли ее. В конце-концов, она сама хотела отрешиться от всего этого и ненадолго забыться, так почему бы и нет?
- Ладно, я сейчас вернусь, - паучиха была очень озадачена столь разительным переменам за полчаса, но пока она честно искала стопки в их кухонном шкафу то Каина успел и след простыть. Она успела только услышать, как открываются двери балкона в ее комнате, что-то стукается, а затем наступает тишина.
- Каин! - она быстро возвращается обратно, не видит никого в комнате и чувствует, что сейчас впадет в истерику. Высунувшись с балкона она уже ожидает увидеть на асфальте живописную лепешку в виде паука... Но там никого нет. Даже упавшей коробки с пиццей.
Неужели он и правда забрался на крышу?... В таком-то состоянии? Синди думала он вообще не встанет со своего места. Но выдохнув и спросив себя, какого черта она делается, паучиха подхватила ключи от квартиры и резво полезла наверх, стараясь, чтобы никто не заметил этого. Конечно в их доме паучков считали уже какими-нибудь скалолазами-любителями, но все равно лишний раз на глаза попадаться не хотелось.
- Ты сумасшедший, знаешь об этом? - Синди выглядит сердитой, но на самом деле она действительно беспокоится о том, чтобы Каин не упал с крыши. Не хватало ей еще этого груза вины сверху того, что уже имеется.
- Я не нашла того, что ты просил, извини, - паучиха разводит руками и морщит нос, когда ветер прилетает ей прямо в лицо и треплет отросшие с момента неудачной стрижки волосы. Вокруг красивый вид, еще горячая пицца, выпивка, и не совсем трезвый друг. На крыше. Ну да. Если и выходить из порывов отчаяния, то именно так, показывая, что у тебя все хорошо. Хотя пить Синди пока опасалась, потому что не знала, скажет ли она больше того, чем следовало бы.
- А ты уверен, что все это совместимо? - Син кивает на пиво, пиццу и странный зеленый напиток, который пахнет то ли алкоголем то ли лекарствами. Не хотелось бы украшать эту крышу содержимым своего же желудка, если вдруг внезапно поплохеет.
От слов к делу всего за пару секунд. Ему бы книгу написать об этом, а он все на практике показывает. На самом деле он даже не понял и поймал тот момент, когда девушка скрылась с радаров, что-то при этом недовольно бурча. Когда в комнате стало снова грустно и одиноко, паук кое-как собрал все свои вещи и поплёлся к балкону. Дверь упорно не хотела поддаваться натиску со стороны молодого человека, но в створом времени сдалась и была неуклюже распахнута настежь.
- Добрый день, Нью-Йорк! - вещает Паркер, широко и глупо улыбаясь своей фирменной улыбкой. В одной руке он держал сразу пиво и пиццу, а от второй все никак не отлипала бутылка с волшебной зелёной жидкостью. Этот напиток так придавал сил, что хотелось горы свернуть, а ему будто бы гравитация не давала это сделать.
А после он полез наверх, вспоминая что Мун, кажется, была не против его затеи с посиделкам на крыше. Но даже если было и обратное, то кто, собственно, будет спрашивать девушку в депрессивный период ее жизни. Тут нужно с умом подходить ко всей ситуации и с корнем вырубать всю плохую атмосферу. Будем честны, Каин не был профи в подобном, но порадовать подругу ему все же хотелось.
Когда он прибыл на крышу, то сразу прыгнул по своей привычке на саму поверхность. Но не так грациозно, как это бы сделал на трезвую голову. Один из пакетов громко бьется о железный парапет крыши. Внутри что-то разбивается, а в воздухе начинает неприятно пахнуть пивным напитком. Действительно, как такое могло произойти у такого счастливчика, кем был Алый? Ну и выбросил он прямо с крыши весь пакет с битым стеклом, попутно извиняясь перед всеми, кому мог причинить неприятности, и уселся на свою же рубашку в ожидании Шёлк. В живых осталась только одна бутылка.
- Садись давай, - приглашает он на большую часть своей одежды, что была постелена специальна в виде покрывала, - Хватит носик хмурить. Лучше расслабься! А мешать никто не заставляет, если желудок хлипкий. Пей пиво и кушай - день сегодня действительно прекрасен.
И хорош он был тем, что это была впервые за долгое время действительно тихий момент. Когда никто не пытается тебя убить, похить, обратить в рабство. И сразу становилось так легко на душе, и весело на сердце.
- За паучатник? - обращается он к собеседнице, поднимая бутылку в честь тоста. Та красочно переливается на солнышке, откидывая блики на белую майку на теле тотема.
Отредактировано Kaine Parker (2019-11-16 11:14:11)
Синди все еще немного сердится на Каина. Ну какой же неумный в самом деле! Еще и пакет с пивом он, судя по всему, разбил, иначе почему бутылок осталось так мало и все они мокрые? Она медлит еще пару секунд, но восхитительный запах пиццы невольно заставляет желудок скрутиться узлом и принять решение в пользу еды. Потому паучиха вздыхает и идет вперед, усаживаясь рядом на рубашку Каина. Что ж, хорошо еще, что бетонная крыша согрета солнцем, потому что иначе сидеть было бы неудобно и неуютно, да и сейчас сидеть немного жестковато. Но после Адской Кухни, где пришлось жить в очень некомфортных условиях, Син совсем не жалуется.
- Ладно, - сдается Шелк и берет себе одну бутылку пива и кусок пиццы. Есть хочется сильнее, но Каин вроде бы уже сказал тост, потому приходится чокнуться о его бутылку своей и немного глотнуть пива.
Что ж, на голодный желудок это была не самая лучшая идея, потому что паучиха практически моментально почувствовала, как у нее в голове зашумело от выпитого. Слегка испугавшись, она поставила бутылку и принялась жадно откусывать от куска пиццы, практически не заметив, как быстро она ее проглотила. Желудок сыто уркнул, словно приглашая продолжить пиршество. Син схватила другой кусок и подхватила пиво. Ладно, к черту все. Жизнь была не так уж и плоха, когда рядом находились те, кто умел тебя поддерживать в трудным момент.
Пиво слегка затуманило мозг, а пицца помогла внутренне согреться, правда много ее в себя запихать не удалось и Син даже подумала о том, что они слишком много заказали, но потом вздохнула и поняла, что в их квартире ничего даром не пропадает. В конце-концов даже разогретая в микроволновке пицца продолжала оставаться очень вкусной и желанной.
Синди слегка приваливается спиной к плечу Каина и смотрит на город с крыши. Раньше она просматривала отсюда только возможные происшествия и не особенно интересовалась видами с крыши, но сейчас отмечала для себя, что отсюда правда здорово смотреть. Или это все пиво на голодный желудок повлияло.
- Красиво. Даже несмотря на то, что несколько районов разрушены и до сих пор восстанавливаются, - тихо отмечает Синди и слегка улыбается.
- Как ты думаешь, скоро все будет в полном порядке? - она спрашивала не только про город, но и про себя тоже. Сможет ли она забыть все окончательно, когда останется наедине сама с собой и с горестными мыслями?
- Кстати, я поступила в колледж, на биологический факультет, - кажется, это довольно классное событие, которое тоже стоит отметить. Ну и заодно сказать о нем Старику наконец-то, потому что она вроде бы готова уже туда пойти, а Изекиль еще не в курсе, куда будут идти его деньги.
Как же легко было вот так вот сидеть на крыше этого дома и просто оборачиваться от лишнего хорошо. Это был словно райский оплот, сотворенный руками человека, где тебя никто не тронет. Такой спасательный островок нужен для каждого героя, для каждого жителя данной планеты. Именно в этом скрывается истинна всего самого прекрасного, ну или просто паука потянуло в лирику из-за высокого градуса алкогольного напитка.
— Учеба это всегда прекрасно, — поддерживает он девушку, как только та рассказала ему о своем поступлении. На самом деле Каин и сам хотел бы попробовать вернуться в учебную. В его воспоминаниях уже плавали чужие моменты, чужие какие-то расплывчатые моменты. Трудно жить двумя жизнями, своей и чужой, а после воспринимать все как должное. В самом начале трудно было все совмещать, это крушило его голову, жевало, а потом выплевывало. Но все пройдено, все забыто и сейчас всплывает никому ненужная ностальгия по тому времени, — Я уверен, что ты справишься с этим.
А после Алый пожимает плечами, одновременно с этим отпивая из бутылки очередной глоток. Горячее тесто прекрасно разбавляет остроту в горле. Какая же прекрасная была эта пицца особенно на обостренный голодный желудок после половины выпитой бутылки. Сам юноша уже чувствовал то, как корпус его немного пошатывался от градусов. Он даже не сразу заметил то, что Мун приложилась к нему корпусом.
— Син, — на выдохе произнес он, запрокидывая голову назад и кладя затылок на ее тонкое плечо. Глаза тем временем утопают в облаках, что медленно ползут по небу. В их движении было так много успокаивающего и завораживающего, что клон даже на несколько секунд отвлекся от самого диалога, но после вернулся, извиняющееся усмехаясь, — Спасибо, что сейчас рядом.
В этом не было никакого подтекста, не было ничего задуманого. В этой фразе заключалась вся его благодарность девушке за компанию, что она сейчас ему составляла. Так они просидели уже до самого вечера, а после, как только стало прохладнее, Каин предложил вернуться в комнату, где начиналась вся эта история. Самое главное, это то, что парень пришел всего лишь на чай, а по итогу он провел прекрасную ночь с Шелк на крыше жилого дома под неспешные разговоры обо всем и сразу.
Будет ли все хорошо? Будет. Обязательно будет.
Вы здесь » Marvelbreak » Отыгранное » [03.07.2017] Kiss me hard before you go summertime sadness
