Это была лишь видимость, причём, не самая правдоподобная. Май закончился, началось лето, что для многих было долгожданным. И стало бы, не реши пришельцы прибыть и навести свои порядки, стараясь найти пару камней, которые неожиданно стали чем-то максимально важным и желанных едва ли не для всех. Питер честно не понимал такого ажиотажа и не очень пытался, решив, что это далеко не его проблемы, пускай этим занимаются знающие люди вроде тех же Мстителей, пока он будет целиком и полностью сосредоточен на происходящем на улицах. В такие моменты просто люди, возможно, толком не понимающие происходящего и ориентирующиеся только на новости странного содержания, были особенно уязвимы, пускай порой упрямо не хотели этого признавать, храбрились, в особенности ребята в полицейской форме, мол, мы учились, мы готовились. Интересно, их правда готовят к неожиданному инопланетному вторжению?
Стараясь не углубляться в сомнительную философию, Питер медленно опускается, усаживаясь на парапете одной из многочисленных крыш, одну ногу согну в колене, другой мерно покачивая, слегка приподняв маску, в зубах удерживая уже ополовиненный шоколадный батончик. Это лето было хорошо только тем, что не требовалось думать о том, насколько может опоздать на учёбу в случае неудачи, а из-за спорного положения в городе финальные экзамены были максимально сдвинуты по срокам и уже написаны, значит, что целиком и полностью можно посвятить себя красно-синей рутине.

Сёрфить полицейскую волну в такое время было не очень удобно, потому как нередко там проскальзывали ложные комментарии, когда напуганные люди видели пришельцев едва ли не за каждым камнем порушенного участка. Было и что-то более реальное, вроде разбойного нападения или ограбления какого-нибудь магазина, но как правило ювелирного, на этом и концентрировался, из раза в раз подскакивая с места, дабы добраться до нужных координат. Сегодня, правда, день пока был не очень продуктивным, только мелкая кража у какого-то ларька и не очень внимательная парочка детей, что отстала от другой группы и потерялась на людной улице. Но это же хорошо, да? Было бы, однако куда более охотно думалось в сторону того, что просто что-то упустил, не уследил.
Скомкав пустую упаковку, Питер шумно выдохнул и снова натянул маску, поправляя ткань, дабы ничего не мешалось. Сидением на месте проблему не решить, надо было двигаться дальше.

И он уже собирался оттолкнуться, подскочить, снова отправиться в недолгое путешествие по улицам, но неожиданный звук отвлекает, вынуждая покачнуться. Расставив руки в стороны, Питер удерживает равновесие, лишь слегка наклонив корпус вперёд. Удивлённо округлив линзы маски, он на всякий случай соскакивает с парапета, подумав несколько секунд, отшагивает ещё на пару шагов. В современном мире никуда без социальных сетей, потому что там есть буквально всё, даже новости, что появляются куда быстрее, чем на официальных сайтах, люди, очевидцы просто фотографируют всё что видят и спешат поделиться этим с миром, ставя хэштеги и указывая точное местонахождение, будто подначивая других тоже прийти и посмотреть, принимая непосредственное участие. Ох уж этот Нью-Йорк с его привычным «вечночтотопроисходит», который не удивляет, порой даже не пугает, но распаляет интерес местных жителей. Если не получается абстрагироваться — прими участие.
Раздельные страницы в соц. сетях идея тоже не менее удачная, хотя Питер уже и не мог сказать, откуда это пошло и чем изначально было вызвано, однако страничка Человека-Паука в том же твиттере, например, отчего-то привлекала людей, несмотря на то, что там ничего толком не было, лишь после, когда ажиотаж не переставал спадать, начал что-то осторожно вбрасывать, вроде той же информации о том, что пончики и кофе там-то и там-то едва ли не лучшие во всём городе. Забавно было наблюдать за тем, как после аккаунт одной из такой кофеен писал о том, что повысился приток клиентов и что у Человека-Паука теперь есть особая клиентская скидка. Так что польза от этого тоже была. Да и удобно, потому что к этому была обычно привязана Карен, сообщая о появлении новых новостей, к примеру или сообщений, как в этот раз. Их было уже целых три. Заметив имя отправителя, Питер скептически изогнул бровь, какое-то время всматриваясь в текст. Это совершенно точно была Кошка, встречи с которой в последнее время участились по сравнению с тем, что было прежде, теперь она почти не старалась скрываться. Ну да, пришельцы ещё и не к такому способны подтолкнуть.

— Да что там такое, — тихо бурчит Паук, стоило только усмотреть ещё одно сообщение, очередное. Вот это нетерпение, самое настоящее.
Повидаться?
Поговорить?
Важная новость?
Кошке просто стало скучно и она решила попытать удачу, добиваясь внимания? Вопрос в другом — для чего, с какой целью? Где-то здесь должен быть подвох, совершенно точно должен. И следующее сообщение, уже четвёртое по счёту, подтверждает это. Питер уже открыл было рот, чтобы попросить ИИ отправить ответ, но вместо этого делает глубокий и резкий вдох, из-за чего заходится в кашле, почувствовав неприятное жжение в горле.
— Э..Э-это ещё что такое, — сорвавшись на последнее звучное «кхе», звучно сглатывая, чувствуя как рассыпаются мурашки по плечам и ниже по рукам. — Глупости какие, — снова бурчит он, для чего-то махнув несколько раз на себя ладонью, хотя никакого эффекта это не возымело. Сомнения. Может, она и правда всего лишь привлекает внимание? Может, ей что-то нужно? Но вот последнее сообщение избавляет от всех сомнений.
— Вот чёрт, — возвращаясь к краю крыши, таки отталкиваясь от парапета. Они с Кошкой никогда не могли считаться друзьями, которые вместе скачут по крышам ночного города и перезваниваются время от времени, узнавая как дела, однако она была непосредственной частью его паучьей жизни, так уж повелось, а ещё несмотря ни на что оставалась просто человеком, которому тоже может потребоваться помощь и поддержка.

Адрес был, до места около десяти минут, если не тормозить и поторопиться. Питер подтягивался, цеплялся и отталкивался ногами от стен высоких небоскрёбов, стараясь добраться как можно скорее, голова уже пухла от возможных предположений о том, что могло произойти на этот раз.

Знакомый чёрный силуэт, как ни странно, быстро бросается в глаза, особенно с этими беспокойными, нервными мельтешениями. Качнувшись, Питер в очередной раз подтягивается, перемахнув через парапет, приземляясь на ноги, тут же делая несколько неровных шагов, шумно и часто дыша — дыхание ожидаемо сбилось после десятиминутного путешествия. Встряхнув руками, он уже хочет что-то сказать, но снова сбивается, стоило только заметить.. это что, правда ребёнок? Остановившись на месте, Паук указывает в сторону корзинки с живым и маленьким человеком.
— Ты что, украла ребёнка!? — Питер дёргается с места, буквально подскакивая к странной находке, опустившись на одно колено, аккуратно касаясь пальцами пелёнки, тут же руку и одёргивая. Малыш там и правда шевелился. — Настоящий, — линзы вновь становятся почти круглыми, а он переводит взгляд на виновницу торжества. — Что случилось? Кто? Откуда? — поднимаясь на ноги, выпрямляясь. Видимо, отчаянный крик о помощи был не просто так.

Левая линза становится уже, чем правая, когда Кошка (видимо, вполне искренне) удивляется такому предположению. Питер поворачивается к ней лицом, смотря какое-то время, мол, серьёзно? Почти все их прошлые встречи были основаны как раз на чём-то незаконном, когда один ловил, а другая неизменно убегала, по счастливой случайности ли или просто ради того, чтобы продолжить после снова. А потом снова. Порочный зацикленный круг, на наличие которого никто из них не хотел обращать внимания, потому что это.. нормально? Покачав головой, Питер снова концентрируется на ребёнке, медленно выдыхает, дабы оставаться на плаву в реальности и думать, думать о том, как надо поступить дальше.
Погипнотизировав корзину с малышом всего несколько секунд, Паук снова резко поворачивается к девушке, на этот раз прищурившись. Шутки шутками, но ситуация оказывается серьёзной, потому что это чёртов ребёнок, которого наверняка будут искать родители, а верить в то, что его оставили намеренно, не хотел, да и навряд ли такое возможно.

Поднявшись на ноги и выпрямившись, он трёт переносицу пальцами, покачав головой. В висках снова неприятно пульсировало, ткань красно-чёрного костюма натягивалась на руках из-за напряжённых мышц, пока сам судорожно соображал что делать дальше. Иметь дела с младенцем было проблематично больше из-за того, что он не способен сам назвать не то что адрес, хотя бы имена своих родителей и где они чаще всего гуляют в свободное время. Отнести в ближайшее отделение полиции и сказать, что просто нашли? Но тогда если мама с папой и найдутся, не полетят ли обвинения уже в их сторону за такое халатное обращение с собственным ребёнком? Этого тоже по возможности хотелось бы избежать.
— Ты.. молодец, — негромко выдыхает Питер, медленно опустив руку, заглядывая за плечо. Кошка пускай и вертелась рядом с парапетом, всё ещё оставалась здесь и явно не слишком спешила сбегать и делать вид, что всё это её не касается. Наверное, именно поэтому спустя столько времени она не была поймана как обыкновенная среднестатистическая воришка для того, чтобы по примеру всех остальных отправиться в заключение. Она на самом деле была неплохим человеком, просто преследовала какие-то свои цели, руководствуясь предельно странными мотивами, которые ещё предстояло понять. — Нет, правда, — пожимая плечами, уловив на себе вопросительный взгляд. — Далеко не каждый может так поступить, уж поверь мне, — гулко и натянуто усмехнувшись, снова поворачиваясь к ребёнку. Он проводил много времени на улице и это позволило наглядно увидеть, насколько разными были люди и как следствие их поступки, ведь если один мог попробовать рискнуть, забегая в горящее здание, потому что слышал жалобное мяуканье оставленного на произвол судьбы котёнка, то другой уже убегал, дабы оказаться как можно дальше от этого места, чтобы не надышаться дыма или не пострадать. Далеко не факт, что для самой Кошки это что-то значило (хотя её как человека всё ещё не знал, сохраняя веру, что костюм и альтер-эго сильно влияют на поведение, вынуждая только гадать, каким человек может быть без них), но для Питера это было по-настоящему важно, ведь разве это не показатель того, что оказался в конечном итоге прав?

Но от этого проблема не решится, она оба всё ещё на крыше, а ребёнок издаёт какие-то звуки, шевелясь при этом. Зато теперь было понятно, почему куклы-младенцы на батарейках так странно двигались и дёргались, оказывается, у их движений был вполне себе реальный прототип. А ещё они могут пускать слёзы, если накачать их водой. Правда, в случае с живым малышом вода не нужна, видимо, влаги в их маленьком организме всегда с лихвой хватало на слёзные атаки. Ребёнок начинает опасно хныкать, а Паук, встрепенувшись, словно отмирая, сначала оглядывается, после вновь опускаясь на одно колено перед корзинкой, когда попаданец срывается на куда более высокие ноты.
— Нет-нет-нет, погоди, не надо, — сужая линзы маски и поджимая плечи, потому что это на самом деле было очень, очень громко, что для чувствительного слуха было настоящим испытанием. Простая истина: героев никто не обучает тому, как правильно вести себя с настолько маленькими людьми. Справедливости ради их вообще ничему не обучают, каждый учится самостоятельно, хотя если где-то в мире существует своего рода «школа для супергероев», то не слишком удивится, учитывая количество существующих в мире сверхлюдей. — Я не.. не знаю, — тихо выдыхает Питер, но из-за плача навряд ли можно было это расслышать. — Не знаю! — куда громче, из-за чего ребёнок даже замолк на пару секунд, но на этом его перерыв и завершился, а программа продолжилась. Буквально хватаясь руками за голову, Паук покачивается и как-то усаживается, удивлённо округлив линзы маски, будто сам того не ожидал и оно как-то само получилось. — Да ладно тебе, не плачь, я.. у меня совершенно ничего для тебя нет, — с заметным отчаянием. Хотя обычно было такое, что если такие маленькие дети плачут, то вполне вероятно, что всё дело в подгузниках. Поёжившись, чувствуя мурашки, Паркер протягивает руку, чтобы повернуть корзинку в другую сторону, чтобы гуляющий на высоте ветер попадал в обратную её сторону, как замирает, потому что малыш крепко цепляется ручкой за красно-чёрные пальцы, продолжая хныкать, но хотя бы не срываясь на фальцет. Питер выдыхает с таким облегчением, будто обрушивающееся здание резко останавливается и само по себе возвращается на прежнее место.
— Я думаю, — на выдохе, что голос у самого сорвался на чуть более высокие ноты, — нужно обратиться в полицию, — склоняя голову. С детьми всегда так сложно, а этому ещё и, видимо, понравился шутер, вернее, то, как с внутренней стороны кисти мерно мигал красный огонёк.

— Но я говорю как есть! — с толикой скрываемого возмущения в голосе. Вот так всегда, если вдруг раз в тысячелетие происходит что-то такое, за что на самом деле хочется и нужно похвалить, а не просто схватить за руку и отвести в ближайший полицейский участок со словами «да заберите уже», то Кошка сама с удовольствием запорит этот ответственный момент. Обречённо выдохнув, Питер запрокидывает голову назад на несколько секунд, издав звук, что сам бы описал как разочарованное раздражение, после вновь концентрируясь на основной проблеме. Оставлять ребёнка одного не выход, спихивать на первого попавшегося прохожего тоже, про оставить себе также не ведётся речи, значит, нужно просто подумать, что сделать, чтобы малыш точно вернулся к родителям, что уже наверняка должны были спохватиться и и забить тревогу. Только вот Кошка отчего-то не поддерживает идею. Не так, как думал сам, ибо ей идея с полицией кажется неудачной. Повернув к ней голову, Паук только пожимает плечами. — В полиции могут сразу сообщить о том, что был найден ребёнок и если родители обратятся в какое-либо отделение, другие будут знать, что ребёнка ищут и так он быстрее вернётся к семье, там ведь тоже работают всё-таки.. — правда, договорить всё равно не успевает.

Малыш отцепляется от пальцев, расслабляя хватку, чем Питер пользуется, резко отстранившись, когда знакомая вдруг заинтересовалась теперь не самим ребёнком, а корзинкой, в которой он находился.
— Я прекрасно понимаю, что отношения с полицейскими у тебя никогда не складывались, но, может, всё-таки дашь им шанс? Они ребята не плохие, если не стреляют бездумно во все стороны, — тихо и малость нервно усмехнувшись, разводя руками и округляя линзы маски, наблюдая за тем, что она намеревалась делать. И стоит отметить, что эта идея была не самой плохой, даже хорошей, если случится чудо и им вдруг повезёт. Он топчется рядом, стараясь аккуратно заглянуть, что и дело умудряясь ещё и по сторонам смотреть, чтобы с его стороны такое любопытство не казалось чересчур навязчивым. Только когда девушка поднимает мелкого на руках, тот, к удивлению, не начинает снова рыдать, а проявляет интерес, изучая обстановку вокруг себя.
— Смотри-ка, а вы, кажется, поладили, — усмехается Паук, складывая руки на груди, скептически приподняв бровь. И если бы они не были знакомы на протяжении длительного времени, мог бы ненароком подумать, что ей это даже нравится.

Но тут же эту мысль и отбрасывает, преимущественно из-за того, что пришлось быстро реагировать. Малыш как-то слишком резко оказывается в руках. Питер замирает на своём месте, вытянувшись подобно струне, максимально округляя линзы маски, словно увидев нечто такое, о чём теперь не забудет никогда, а воспоминания чёткими картинками будут всплывать перед глазами, не давая спать по ночам. И это было бы даже смешно, не будь так.. напряжно. Вес младенца не ощущался, Питер немного вытягивает руки, продолжая удерживать ребёнка, хотя он не имел совершенно никакого понятия как это правильнее делал. Хотя и видел, что обычно женщины прижимают таких маленьких людей к себе и как-то держат, словно обхватывая. Так и не сумев выдавить из себя слова недовольства и возмущения, красно-чёрный зависает на пару мгновений, как будто пытаясь что-то вспомнить, после притягивая малыша к себе, но тут же передумывает, возвращая всё как было, удерживая бедолагу на определённом расстоянии. Правда, ему самому это явно не сильно понравилось, раз он снова начал опасно хныкать.
— Ой, нет-нет-нет, прошу, не снова, — он усаживается сначала на корточки, после уперевшись в покрытие крыши одним коленом, осторожно «облокачивая» младенца на другую свою ногу, таким образом давая ему надёжную опору. — Ну как там, есть что-нибудь? — она уже достаточно давно копается в простынях и одеяле, точно должно было что-то найтись, а если нет, но и на удачу больше ничего не скинешь, только если она не с припиской «анти».

— Так и что мы теперь должны делать, по-твоему? — спустя какое-то время выдыхает Паук, когда поиски не дают ровным счётом никакого результата. Хотя другого и не следовало ожидать. Малыш пока не плакал, но явно чувствовал себя неуютно, постоянно пытался ёрзать и дёргаться, хныкал, издавал ещё какие-то урчаще-кряхтящие звуки, хмурясь и жмурясь, вызывая жуткое чувство дискомфорта. Питер резко поднимается на ноги, подхватывая живой свёрток, чтобы вернуть его уже на прежнее место, как замирает на месте, только услышав довольно-таки странные, но одновременно с тем знакомые звуки — приближающиеся звуки сирен. Подобравшись немного ближе к парапету, поставив на него одну ногу, наклоняется чуть вперёд, заглядывая. Три полицейские машины промчались мимо, устремляясь куда-то в сторону пересечения двух улиц.
— Что там такое?
— Всё дело в ограблении, я думаю, «Capital One Bank», — услужливо отзывается привычный голос ИИ.
— Ты ду-умаешь? — растягивает Питер. Но он ведь не мог просто так взять, всё бросить и броситься помогать тем, кто в конечном итоге могли оказаться недовольными таким вмешательством. Впрочем, он работал на результат, а не признание, хотя, чего греха таить, неприятно. Развернувшись, Паук делает несколько шагов, замирая напротив Кошки буквально в каком-то метре от неё, в похожей манере передавая малыша в её руки. — Я же могу на тебя рассчитывать? — сужая линзы. Ему не требовалось ничего объяснять или ставить более развёрнутый вопрос, одно только наличие сирен уже говорило само за себя.

В любой другой идентичной ситуации Питер, не раздумывая, просто бросился бы помогать, но в первую очередь не полицейским, а людям, которые остались там, внутри, оказались запертыми в плену обстоятельств. Карен сообщала, что там по меньшей мере десять человек, не считая рабочий персонал, а их ещё столько же. Кошка оказывается рядом, привлекая к себе внимание, пока им полностью не завладел малыш, которого девушка взяла с собой, отчего-то решив, что это хорошая идея. Ну хотя бы не нарядила в похожий костюм, отправляя бороться со злом.
— Ты.. ты зачем здесь, ты.. ты.. угрх, — шикнув, снова прищурив линзы маски. А ведь в какой-то момент поверил, что правда может доверить ей такое ответственное дело как присматривать за чужим ребёнком и следить, дабы с ним всё было в полном порядке, чтобы после родители не поднимали шум. Хотя это ведь именно они оставили бедолагу в незаслуженном одиночестве, и оно явно не пойдёт на пользу. — Это плохая идея, — Питер хмурится, озвучивая очевидную на первый взгляд мысль. Один из полицейских, оставаясь рядом с машиной с мигалкой, берёт в руки громкоговоритель и старается перехватить инициативу, заявляя о том, что злоумышленники окружены и никуда уже не денутся, поэтому проще и благоразумнее выйти самостоятельно, подняв руки. Стоит ли говорить, что требование было проигнорировано? Видимо, это значит «нет». И это самое неприятное с учётом того, что люди всё ещё могли пострадать. Питер цокает языком, взглянув в сторону девушки.
— Присмотри за ребёнком, — приподнимаясь и выпрямляясь, делая шаг вперёд, заглядывая за плечо. — Здесь, — очень выразительно, мол, лучше не надо спорить, так будет правильнее.

Ситуация, в которой требовалось немного подумать. В любом банке есть дополнительный вход, так, на всякий случай. Было бы глупо и недальновидно со стороны преступников оставить эту деталь без должного внимания. Но проверить и попытать удачу стоило. Но сразу стало ясно, что всё не так просто, а злоумышленники настроены крайне серьёзно. Обогнув сравнительно небольшую постройку со стороны, используя при этом крыши, дабы оставаться незамеченным, Питер заглядывает вниз, опираясь на парапет. С высоты четырёх этажей можно было рассмотреть мужчину, что лежал без движения на земле прямо перед тем местом, где должна находиться дверь с чёрным ходом. Округлив линзы, Паук незамедлительно соскакивает вниз. Неизвестный мужчина был в полицейской форме и явно не дышал из-за нескольких пуль в грудной клетке. Отшатнувшись в сторону, точно не ожидая увидеть ничего подобного, Питер опирается рукой на твёрдую стену, глухо позвав ИИ, которая только в лишний раз подтвердила отсутствие показателей жизнедеятельности. Это уже выходило за рамки привычного среднестатистического ограбления, когда оружие нередко было просто декорацией и использовалось исключительно для устрашения, чтобы шум не поднимали и не вызывали полицию. Это следовало прекратить, потому что такими темпами уровень опасности для заложников резко возрастал.

Потратив несколько секунд на то, чтобы собраться с мыслями и сделать шаг, наконец сходит с места.
— Соберись, соберись, всё в порядке, в порядке, — выдыхая, поворачиваясь к двери лицом, — нет, не в порядке, — тихо приговаривает Паук, протягивая руку, опуская ладонь на объёмную ручку. Дверь была железной и наверняка достаточно тяжёлой. Чутьё пока помалкивало, потому без тени сомнения тянет руку на себя, но дверь не поддаётся. Заперто. Очевидно. Поёжившись, чувствуя мурашки на плечах и спине, кратко стучит костяшками пальцев по металлической поверхности. Потом ещё раз, щурясь, вслушиваясь в то, что происходило за дверью, потому что там как раз послышались гулкие шаги, что всё приближались. Глазка тут не было, так что злоумышленнику придётся открыть. Хотя если бы он сказал «кто там?» было бы комично. Но вместо этого щёлкнул замок, что представлял из себя механизм и, кажется, крупный шпингалет, а дверь резко открылась. Настолько резко, насколько позволял её собственная масса. И вот теперь чутьё взвинтилось. Опасность совершенно точно исходила от этой двери, вернее, от того, кто оказался за ней. Выстрел был приглушённым, но это не имело никакого значения, так как Питер успел отскочить в сторону, скрываясь за открывшейся створкой. Видимо, на такой же выпад нарвался тот полицейский. Прищурившись, Паук снова постукивает пальцами по железной пластине, в ответ услышав ворчание. Облокотившись на стену спиной и сложив руки на груди, ждал момента, пока неизвестный в типичной чёрной маске не заглянул за приоткрытую дверь, вскинув пистолет, как и думал, с глушителем. Сам-то в оружии не разбирался, но с такой «работой» хочешь или нет, а начнёшь со временем улавливать какие-то азы. Питер также не был профессионалом или большим знатоком в таком деле, но это всё равно не было похоже на действия профессионала преступного мира.
— Здравствуйте, — выпалил красно-чёрный, резко перехватывая чужую руку, воспользовавшись замешательством. Тихий хруст и приглушённое «ой». Ничего серьёзного, наверняка просто вывих и не более того. А вот то, как локоть вписывается в висок, навряд ли понравится мужчине. Да и то, как при помощи паутины оказался подвешен в полуметре на стене без возможности в лишний раз пошевелиться. С ним разберётся закон, главное только сообщить об этом другим ребятам в форме. Медленно выдохнув, всё же переступает порожек, оказываясь внутри.