[indent] Разговор с Фэнд оставил в душе какую-то золу, которую следовало развеять по ветру и успокоиться, но выходило так себе. На фоне настроения она начала ощущать и какую-то слишком явную усталость, и пальцы дрожали настолько, что пришлось отказаться от мысли сесть за руль. Чтобы добраться до Хайгейта достаточно было как метро, так и кэба. Взвесив все за и против, Пегги отказалась от идеи спуститься под землю, предпочтя воспользоваться наземным транспортом.
[indent] Кладбище было старым. Настолько старым, что оно разрослось во все стороны, заблудиться на нем было не фиг делать. Интересно, это была честь, быть тут похороненной? Спросить было не у кого, так как звонить детям с таким вопросом казалось совершенно диким, тем более, что Пегги оставалась для них мертвой, как и ее памятник на могиле. Дети поставили его несколько месяцев спустя, и Картер впервые видела его воочию. Какая скорбная Дева Мария, восторга он не вызывал, впрочем, вряд ли бы что-то могло вызывать восторг, если смотришь на свою могилу, где тебя, благо, нет. Какого черта она вообще тут делает? Зачем? Придти и посмотреть, вспомнить первую встречу со Стивом после своей смерти? Пегги до сих пор не знала, с кем она тогда говорила, со Стивом, которого перенастроила девочка-куб или со Стивом, который скрулл? Впрочем, разбираться в этом Пегги не хотела, она все еще пыталась понять, зачем она тут, когда могла бы говорить с Питом о его браке... хотя вот и оно. Она просто не хочет говорить с Питом, избегая с ним встречи, так как обязательно задала бы вопрос, как так вышло, что он женат, а проводит ночи с ней? Она боялась ответов на свои вопросы, настолько, что успела малодушно позвонить в ЩИТ, запросив джет к полуночи. И где-то нужно было скоротать ночь. Желательно, не на кладбище.
[indent] Летние сумерки долгие-долгие, синие-синие, пропахшие ароматом жимолости. К тому моменту, когда на улице зажигаются витые фонари, Пегги останавливается у церкви Св. Иосифа. Она не была набожной, этим у нее страдала мать, но та всегда была правильной, женой, матерью и светской львицей. Пегги же в такие места заходила крайне редко, лишь в моменты крайней нужды, когда ей просто нужно было во что-то верить. Впрочем, в бога вообще верить трудно, когда ты знаешь столько вещей, которые совсем не божественные. Но сейчас она никак не могла понять, хочет ли войти туда, и если да, то зачем? Раз в год на Рождество, это был ее семейный лимит посещения служб, но до Рождества было еще далеко. И все же, Пегги проходит  сквозь дубовые двери, ее шаги гулким эхом взлетают к готическим куполам, когда она проходит по широкому ряду между пустых лавок. Впереди горят свечи, и их свет манит Пегги к себе, она не отрывает от них взгляда. И не сразу замечает, что не одна тут. Стоит повернуть голову, чтобы увидеть на ближайшей скамье человека с опущенной головой. Полумрак скрадывает линии, мешая сразу опознать сидящего, но навыки Пегги работают, как всегда. Она задумчиво разминает пальцами руку, которую сводит судорогой так неожиданно, а боль проходит дальше, отдаваясь в колене. Из-за этого она подходит к скамье достаточно медленно.
[indent] - Не думала встретить вас здесь, Алистер.
[indent] Лондон был огромным, в нем была масса мест, в которых мог находиться Алистер Стюарт и не находиться Пегги Картер. Но удивительным образом они оказались тут, в одном месте в одно время.
[indent] - Позволите?