Коннер, если честно, до сих пор плохо понимал, как у него вообще получилось сбежать и так удачно спрятаться от вездесущего Лекса, да и ещё и продолжать своё путешествие в соло в мире, где его вполне могли убить за те цифры, что значились на его запястье. Ему казалось, что это просто удача, случай. Ничего нового, собственно. Вся его жизнь была результатом тупой удачи и странного случая.

Так он появился, так он жил, так он стал предметом роскоши, часы на руке которого никогда не приближались к опасным отметкам. Чудесный, красивый мальчик, улыбающийся людям вокруг светло и искренне. Мальчик, который на всех этих балах, на которых люди высшего общества вовсю лицемерили и признавались друг другу в чувствах, которых не испытывали, всегда выглядел так, как будто был рождён для этого - раньше он даже не испытывал дискомфорта от этой мысли, ему всегда казалось, что иначе быть просто не могло. Это ведь было недалеко от правды. Он и был создан для этих балов. Пусть попутно его учили вовсе не тому, что стоит знать очень хорошим мальчикам из состоятельной семьи, возможно, Лекса оскорбляла сама мысль, что его сын, пусть и приёмный по сути, будет красивой пустышкой. Поэтому он умел гораздо больше, чем показывал, и иногда в самом деле не понимал, зачем ему это, но как показала практика, всё, чему его учили - ему пригодилось. Но позже.

Тогда он играл по заранее написанному для него сценарию. Сын, которого не должно было быть, но он случился. Не знающий толком, как оно там, за КПП, где время - это важный ресурс, за который можно было убить другого. Золотой мальчик во всех смыслах. Всё в нём было слишком.. искренним и чересчур ладным, приятным для глаза и слуха, по крайней мере если не копать глубже - всё-таки наследник Лютора не мог себе позволить быть тупым, наивным и недальновидным. И ему чертовски плохо давалось вездесущее лицемерие, хоть он и был научен примерять маски. И он всё равно улыбался. Он говорил людям то, что от него ждали и то, чего никто вообще не предполагал услышать в свой адрес, если человек напротив казался ему чересчур неадекватным в своих поступках, и никогда за это не платил, просто потому что злиться на него не было ни смысла, ни возможности. И всё же он был чересчур неиспорченным, щедрым, добрым к тем, кто делал его жизнь беспроблемной. У него не было страшных тайн или пороков. Он был на удивление простым для сливок общества, а потому интересным - диковинка, не прожигающая своё время на запрещённое и недоступное простым смертным. Хорошо воспитанным, образованным - почти идеальным. Лютор, наверное, мог бы им гордиться, если бы не одно но.

Но было простым и в тоже время до крайности сложным, специфическим даже. Коннер вышел из-под контроля и сделал пару глупостей, исправить которые было чересчур проблематично. Например, он не сидел сейчас в собственной комнате, не был в досягаемости Лекса, не имел возможности задать ему парочку интересующих его вопросов или о чём-то предупредить. Он вообще был за КПП и каждый божий день рисковал собой, его состоянием и  благосостоянием мира, в котором было на удивление много несправедливости.

Кент всегда знал, что в его организме произошёл сбой и его часы работали не так - это та самая тупая удача, благодаря которой он оказался под крылом Лютора и стал его сыном. Таких как он, искусственно созданных было несколько, но только в нём был сбой, представляющий интерес для Лекса. Сбой, который нужно было изучить, сбой, который мог всё сломать или наоборот наладить. Интересно, правда? Лексу тоже было интересно. Но к ребёнку по-своему всё равно привязался и растил как сына, не родного, конечно же, к чему такая ложь, но своего. Со всеми вытекающими. И хорошо, к слову, постарался. Но мальчик всё равно оказался чересчур упрям и самонадеян, чтобы сидеть, там где было велено до конца своей жизни, если он вообще когда-нибудь ему светит - ни подтверждений  этой теории, ни опровержений банально не существовало.

Изначально его подстёгивал сугубо интерес, без примесей вроде почувствовать себя в опасности, желания сбежать или нагадить на любимый персидский ковёр Лекса, чтобы ему что-то доказать. Нет. Ему в самом деле хотелось узнать, что происходит там, за стеной, за вооруженным КПП. Более того ему остро не хватало в жизни какого-то смысла, ведь балы давно уже надоели, золотая клетка не казалось лучшим, что могло с ним произойти, а простые люди, делавшие его жизнь комфортно казались несчастными и ему хотелось увидеть своими глазами подтверждение шепотков и собственных наблюдений. Более того, все его знания и умения, всё, что в нём взрастили, делая из него человека, буквально не давали ему и шанса оставаться там, где он был и не лезть туда, куда не стоило.

Только поэтому он подговорил одного из приходящих сотрудников их дома сопроводить его, хорошо заплатив одному из охранников  на КПП за молчание - верность, как и говорил ему всегда Лекса, легко покупалась. И то, что он увидел, было чересчур. Ему, человеку чьё время вело себя нетипично, накидывая дополнительные часы жизни само по себе, всё это было в самом деле чересчур. Он догадывался, что мир не мог быть так прекрасен, каким он его знал - ему приходилось подслушивать тихие переговоры прислуги, которая в самом деле боялась потерять своё место и оказаться без постоянного заработка, что было бы равносильно смерти. Но он не думал, что всё так плохо.

И ему вдруг стало так стыдно. За собственный костюм, за свою жизнь, за то, что всегда был в безопасности, ведь в его случае это всё даже не наследство - это результат случай. Но домой он вернулся всё равно, крепко задумавшись и став мрачнее, чем обычно. А потом сбежал ещё раз и помог парочке несчастных, чудом избежав реальных проблем. И снова вернулся, по-прежнему отмалчиваясь, не пытаясь никого обвинять в бездействии - это так глупо, отец его такому не учил, но решив что-то для себя самого. И так по кругу - всё это оставалось то ли незамеченным, то ли Лекс посчитал, что ничего страшного в этом нет и, возможно, за ним всегда кто-то следовал - Коннер, пусть и наученный защищать себя, не был силён в том, чтобы определять есть ли за ним хвост на тот момент, да и не пытался. Просто решил, что пусть всё будет так, как оно есть - ему вообще редко приходилось принимать какие-то решения и начинать он не планировал. Но в одну из очередных вылазок его нашли те, кому он был интересен не как личность, конечно же, а как предмет роскоши, оказавшийся не в том время и не в том месте. И это был плохой день.

Следом за ним было не мало плохих дней, но Коннер не жаловался. В принципе только оказавшись по уши в дерьме, вылезти из которого то ли не пытался, то ли не хотел, он в кои-то веки перестал чувствовать себя элементом интерьера и в самом деле был даже рад, что всё так сложилось. В тот раз он узнал, что за ним и правда приглядывали - по его глупости человек Лютора был убит, ведь иначе его новые "друзья" не смогли бы забрать его к себе. Слишком опасно, верно? И это было странно, но Кента почему-то не захлестнула истерика или животный страх за собственную жизнь, мешающий мыслить рационально, когда на него смотрело дуло пистолета, которых от него явно ждали - ему было интересно, что дальше, и волна адреналина, накрывшая его с головой, вызвала в нём странное желание подыграть, впрочем страх тоже присутствовал, но здоровый, адекватный, скорее подстёгивающий соображать быстрее, чем вопить от ужаса. Он просто старательно не думал о том, что и его можно опустошить до конца, впрочем и не зря, нашедшая его группа террористов, не совсем была в курсе его особенностей, а то бы, наверное, даже не пытались связаться с Лексом. Это было бы ни к чему.

Они прощупывали почву, хотели использовать его как способ давления на Лекса или лазейку, через которую смогли бы просочиться туда, куда их бы просто так не пустили, но и тут он их разочаровал - он об этом догадался, когда ему пару раз прилетело по лице и почкам, видимо, торг был неуместен, его это задело, но по касательной - он давно знал первое правило общения с такими ребятами, как и был в курсе, что давать им желаемое практически равносильно росписи отца в его смертном приговоре. Более того, он даже как-то не растерялся и не пытался вымолить себе свободу, чем, кажется, испортил всю игру - его по понятным причинам с детства пичкали знаниями, которые должны были помочь, если бы он попал в подобную неприятную ситуацию. И он их не забыл. В свою очередь люди, с которыми он общался на равных, зарабатывая очки доверия, показались ему фанатиками. Больными. Между их идеями и реальной справедливостью лежала огромная пропасть. Собственно, поэтому он им и не захотел помогать, хотя всё внутри него было только за то, чтобы стать в самом деле полезным, пусть не мессией, но хотя бы Робин Гудом на минималках.

Собственно, он правда не знал, как бы всё сложилось, не найди его люди Лютора, но в результате он остался жив. И снова сбежал, не собираясь возвращаться домой, по крайней мере не сейчас - Коннер не идиот и отлично понимал, что после таких приключений ему уже не дадут возможности узнавать чуждый высшему обществу мир самостоятельно. И помогли ему, конечно же, снова удача, случай и неограниченные ресурсы. Вероятно, Лекс им был недоволен. Но Коннер даже мысленно не ощущал себя виноватым, и по-прежнему не пытался возвести всех, кто жил в роскоши в статус злодеев. Просто для себя решил, что не хочет продолжать жить как раньше. И разу уж так сложилось, что пинок от вселенной он получил внушительный, то так тому и быть. В нём не было желания обвинить всех вокруг в происходящем и стоять с плакатами, требуя равенства - ему казалось это невозможным. Глядя на людей, живущих в бедности, готовых убить за ресурс, он в самом деле понимал, что, возможно, некоторым и не стоило давать больше, чем у них уже было. Но среди них были те, кому просто не повезло. Честные и добрые люди, пытающиеся вырастить детей и дать им всё, что у них есть. Были обманутые, униженные, обиженные. Те, кому угрожали, те, кому в самом деле просто не повезло. И им он хотел помочь.

И помогал. А они помогали ему, скрывая, давая кров над головой. И это было очень похоже на какую-то глупую сказку о добром молодце. Только вот Коннер себя героем не ощущал. То, что он делал - капля в море. И он отлично знал, что тут, внизу, что-то затевается. Что-то, что сломает привычный устой и опрокинет всю страну в хаос. И никому это не поможет. Вот только знал он пока недостаточно, а нужно было знать всё, да ещё и как-то всему этому помешать, пока те, кого это должно волновать больше него, развлекались на  балах.

Зато отлично понимал, что скрываться от Лекса вечно не получится. Тот слишком много в него вложил, чтобы отпустить вот так запросто. Более того, он сам порой не понимал, что он здесь забыл, зачем продолжает, почему всё в нём так против вернуться обратно, в изученный от и до мир благополучия. Но повоевать за свою иллюзорную свободу был готов, как ни странно. Быть кем-то, а не сахарным мальчиком во главе стала в качестве украшения, ему нравилось больше. Тем более, что его время без подачек отца не заканчивалось.

- Да ладно тебе, всего пару месяцев, Джей,- этого парня Коннер знал, как ни странно, пусть и всё больше поверхностно. Например, совершенно не был в курсе, что он настолько особенный, что его могут отправить возвращать домой блудного сына, но всё равно подарил ему одну из своих искренних и светлых улыбок, думая о том, что ему костюмы идут в разы меньше, чем кожаная куртка, скрывающая его причастность к миру роскоши. На нём самом тоже была куртка, правда не кожаная, попроще. А ещё он здесь должен был пересечься совсем с другим человеком - никому нельзя верить, когда он уже наконец-то это выучит? Ну и он не пытался обмануться причинами, по которым Тодд уселся напротив. За те пару месяцев, что он скрывался и следовал по пути Робин Гуда, обрастая мелкими и не очень шрамами, людьми вокруг себя, тайнами и новыми умениями, наивность и веру в светлое и доброе он всё же подрастерял. Здесь ему, как и всем, приходилось выживать, пусть для него это было проще в некоторых аспектах, он рисковал жизнью иначе, просто светить своими неограниченными богатствами не мог, а потому учился выкручиваться. Так что игра была не так проста и первое время он в самом деле думал сдаться, но не сейчас. Сейчас ему нужно было решить проблему в лице Джейсона и свалить, попутно найти информатора и попытаться назначить очередную встречу. - Я так понимаю, что ты здесь совершенно неслучайно. И Лекс очень хочет, чтобы я вернулся домой, верно? Так вот, нет. Не сейчас. Может быть позже. Давай просто разойдёмся и ты скажешь, что не нашёл меня, как тебе такой план?

Почему-то Коннер даже не сомневался, что Джейсон не согласится, но не попробовать не мог. Это что-то вроде игры в кошки-мышки. Не то, чтобы особо интересной, но забавной. Кент не знал про Тодда ничего кроме того, что видел на балах или слышал от других, но предполагал, что сейчас они, как бы странно это не звучало, играют не на его территории. А на территории, где сам Коннер неплохо уже обжился. И примерно знал в которую подворотню бежать, не рискуя получить ножом в печень. Но это позже. Сейчас ему интереснее другое: ему кажется, или они тут не одни? Поэтому он наклоняется над столом и заговорщеским шёпотом обращается к Тодду.

- Мне кажется или мы тут не одни? Ты знал, что я тут не звезда, конечно, но кое с кем знаком? И не все мной довольны? Тебя не предупреждали о моих успехах, м?

Он шутит и не шутит одновременно. Ему на удивление весело и интересно, что дальше. Вот, наверное, из-за этого нездорового желания узнать, что дальше, он всё ещё здесь и всё ещё продолжает свою странную деятельность. Только Джейсону навряд ли об этом сообщили. Но Коннер не жадный. Ему не жалко рассказать про себя. Тем более, что у Джея явно есть парочка тайн, о которых он сам не знал, связанных с местным колоритом, а это Коннеру, всё ещё учащемуся здесь жить, импонирует.
Но ребята в другом конце зала всё-таки кажутся ему знакомыми. И это не те знакомые, с которыми он хотел бы сейчас пересечься. А может быть оно и к лучшему, конечно.

[NIC]Conner Kent[/NIC]
[STA]i can't stop[/STA]
[AVA]http://funkyimg.com/i/2RqBZ.png[/AVA]