[indent] Тело было и своим, и чужим. В зеркале отражалась привычная Наташа, зеленоглазая, рыжая, с подтянутым и гибким телом балерины. Оно помнило все, изнурительные тренировки, утомительные нагрузки, но не обладало всеми качествами предыдущего, оригинального, тела. Наташа с трудом принимала это, хотя в круговороте событий, она не понимала, как к этому относиться. Романова лишь приходила в себя отстранённо созерцая события по ту сторону жизни.
[indent] Встреча с Шостаковым была ожидаемой. Он был тут, она была тут, и кому, как не Красному Стражу приводить в норму Черную Вдову. В тренировочный зал Наташа входит не слышно, мягко, как кошка, замирает, переступая порог. Большие окна, много света, Влтава за рекой. Значит, капсула с телом находилась тут, в Праге. Далековато от Нью-Йорка, но для переноса разума нет границ. Она собирает длинные волосы в хвост на макушке, первым делом нужно будет подстричься. Наташа любила длинные волосы, но с ними не всегда удобно, к тому же они подвивплись, придавая ей совсем уж юный вид. Гораздо моложе того возраста, в котором сыворотка замедлила старение. Возможно, с этим придётся попрощаться, но зато волшебник, котрого Кудрина так упорно прятала, может переносить сознание в момент смерти. Как именно это работает, Наташа ещё не поняла, как и то, сколько протянет клонированное тело без сыворотки. В своей ценности без неё Наташа ни капли не сомневалась, учитывая, что она состояла из обширный знаний, полезной и секретной информации и наыках. Ловкость можно было на тренировать, чем они сейчас с Лешей и займуться.
[indent] - Если ты закончил созерцать Влтаву, то можем начать тренировку. Или тебе нужно время, чтобы собраться?
[indent] Наташа рассматривает обернувшегося Шостакова, все такой же уверенный в себе, все такой же красивый. Мужчина с агитплаката о том, какая Советская Армия, сильная, мудественная, смелая. Все это кануло в лету вместе со страной, на благо которой они служили столько лет, не жалея ни себя, ни своих жертв, ни своих близких. Романова помнит все, но ни одно воспоминание не вызывает в ней ни трепет, ни радости, ни боли. Она никак не может решить, поблагодарить ли за это Люсю или вонзить ей в глотку нож. Но у неё есть время, за которое можно придти к какому-то варианту и определиться с будущим. Своим и этой конторы.
[indent] Единственное, о чем запрещает себе думать Наташа - о своей смерти. Это было больно. И страшно. Но хуже всего, когда вместо смирения ты приходишь в себя, открываешь глаза и осознаешь, что жива. А ведь она была при памяти, при всех своих чувствах в ту минуту. И этот чёртов медведь, нарисованный воображением, спасибо карманному телепату Люси.
[indent] Лучше бы его не было. Ни телепата. Ни медведя.

[indent] - Тот факт, что я не обладаю сывороткой, еще ничего не значит, Алексей, - слова звучат механически и сухо. Наташа озирает Шостакова пристальным взглядом. Она вспоминает прошлое, но прошлое ее не трогает. Вязкое, случившееся, не более того. Кудрина поработала на славу. Пустота внутри, холодный расчет и незамутненный взгляд на реальность. Сквозь это просачивается только одна мысль - умирать больно. - Или ты позволишь прошлым чувствам затуманить сейчас все? - Нехорошая улыбка искажает губы Наташи. В зелени глаз свивается тьма, ласкает Вдову, впивается в ее душу.
[indent] Атака начинается почти ни с чего. Едва заметное движение, плавное и смертельное. Наташа перетекает из состояния покоя в состояние нападения, но в ее действиях нет агрессии, нет ярости, а есть расчет. Холодный расчет. Она здраво оценивает свои шансы, шансы Леши, делает вывод и бьет. Он не готов. Наивно полагал, что Наташа не начнет бой первой? Тогда он отвратительно знал свою вдову.
[indent] - Я думала, ты изучил меня, когда я была твоим объектом. Или я ошиблась?
[indent] Тело, новое и неизведанное, совершенно послушно хозяйке. Ощущение чужеродности исчезает, хотя полной гармонии еще не наступает. Наташа не уверена в собственных чувствах относительно подобного обновления. Ее сыворотка так долго была с ней, в ней, гарантировала ей долгую молодость, подарила медленное старение, способность сохранить свою красоту. Ее красота была частью ее работы, залогом успеха, отправной точкой ее эффектности, которая работала на нее. Терять ее было нельзя. Вместе с этим сыворотка отобрала у нее возможность стать матерью. Хотела ли она счастья материнства? Нет. Ей хватило одного раза. Хрупкая жизнь, которую она не уберегла. Но Брюс - Брюс заставлял ее задуматься о том, чего им не хватало. Теперь ее тело не содержало в себе сыворотку. Исходный код был получен Кудриной до того, как та ввела дозу и сотворила из нее свой лучший, без преувеличения, шедевр. Но так ли это хорошо? Так ли хорошо то, что Наташа потеряла свое совершенство. Она еще не решила. Одно точно - дети, Брюс, Клинт не волновали ее больше. Пустота. Внутри нее была пустота.
[indent] Белова, в конце концов, тоже жила несовершенной. Справилась она, справится и Романова.