Беда не приходит одна, причём, никогда и кто бы что не говорил. Она всегда идёт месте со своей подругой, а то порой и несколькими. Вот и сейчас так же получилось. Только начали разбираться с тем, какой «подарок» Танос преподнёс на День Независимости, только-только стало понятно, как с этим пытаться бороться, держите, новый подарок, хотя, подарок-то и не новый.
О том, что Тор жил не только в Асгарде, но и на Земле, знали многие, о том, что он жил здесь не под своим именем, намного меньше. А о том, что он иногда творил – почти никто, разве что Щ.И.Т наблюдал, надо отдать должное, почти молча и не вникал, считая, что пока бог творит на свой вкус что-либо, не подходящее под рамки трактовки слова «конфликт», то пусть творит.
Поэтому, когда Тор выкупил на, можно сказать, человека-прикрытие, огроменный кусок земли на территории США, агентство лишь отчасти усилило наблюдение и не более того. Когда же на этой земле появилось почти что царствие, Щ.И.Т вроде как насторожился, но… Но потом случился Танос и на каких-то пару дней Щ.И.Т.у стало не до нового царства Тора, так что бог так и остался на заметочке, мол, разведать, разузнать, про планы спросить и вежливо попросить вести себя мирно.
Впрочем, последнее попросить не получилось, поскольку… Поскольку никогда ничего не идёт, как надо, особенно, когда касается это всё всяких богов и супергероев.
Практически сразу после щелчка Таноса, вернее, спустя пару дней, наблюдатели начали доносить о том, что на выкупленной земле началось чёрти что. Щ.И.Т это не радовало, да и вкупе с фиолетовым титаном прибавляло бед, так что, хоть с чем-то надо было разбираться.
Именно поэтому Хилл, толком ещё не разобравшись и не договорившись с внутренним «я», собрала сумку и направилась на место нового царства Тора. Из отчётов, которые своевременно, а в Щ.И.Т.е иначе и быть не может, попали на стол, Мария знала, что на территорию было осуществлено вторжение кем-то, явно третьим. Кроме того, мало самого факта вторжения, этот некто устроил пожар, вернее, пожарище, что могло уже быть расценено не только как вандализм, но и как терроризм, агрессия и явная попытка показать, сколько силушки у землян простых.
И как раз этого требовалось избежать, а ещё лучше, разобраться, Тора, на всякий случай, уверить в том, что это недоразумение, никак не акт махания мечом и не попытка показать свою силушку.
Впрочем, стоило лишь глянуть на эти надвигающиеся из-за горизонта силуэты замков, зданий, как вопрос силы отпадал сам. Судя по фотографиям, которые тоже были любезно приложены к отчёту, сам город возник буквально менее чем за неделю. Уже сам такой факт восхищал, даже не смотря на то, что в воздухе витал запах гари. Пожары, видимо, прекратились, или их прекратили, но вот последствия до сих пор не убрались и явно не забылись, не говоря уже о том, какие взгляды на себе ощущала Хилл, подъезжая ближе и ближе к границе. Хорошо хоть, большинство были заняты уборкой, включая Тора.
Хилл остановила внедорожник недалеко, но и не близко, явно намекая, что больше, чем надо, в дела бога лезть не будет, но в то же время, говоря, мол, в том, что произошло, надо разобраться.
– Обошлось, надеюсь, без жертв? – вместо приветствия выдаёт Мария, ровняясь со спиной Асгардца и надеясь, что ей не прилетит за все предыдущие ошибки и не слишком приятные разговоры.
А что? Тор сам себе на уме и как бы ты не бил себя в грудь, говоря, что его знаешь, на самом деле это абсолютно не так, особенно сейчас, когда он мало сказать что рассержен.
– Тор, не смотря на некоторые дрязги в прошлом, говорю сразу, мы к тому, что случилось, отношения не имеем, наоборот, хотим узнать, как это случилось и помочь в поимке.
Окончив фразу, Хилл замолкает. Она свою точку зрения, вернее, официальную точку зрения высказала, теперь остаётся выслушать, что думает Тор и уже от этих дум плясать. По крайней мере, Мария надеялась, что Асгардец не будет рубить с плеча, не будет слишком критичен и они действительно во всём разберутся.

Отредактировано Maria Hill (2019-12-14 08:19:10)

– Поверь, зачастую люди творят глупостей во сто раз больше, нежели могут позволить, а потом надеются, что всё встанет на круги своя. – Хилл передёргивает плечами, оглядывая земли и постройки.
Могущество. Могущество, мудрость и первозданность. Наверное, попроси кто описать в паре слов, она бы сказала бы именно так и именно в такой последовательности. Асгардцы удивляли, даже когда за их спинами велось наблюдение. Люди, всё таки, всего лишь люди, хоть они и понимают, правда, не всегда, что гости во Вселенной, пытаются диктовать свои условия и, увы, зачастую, даже когда не способны на ничью, не говоря уже о победе. Здесь же, хвала разуму и прагматичности, люди просто наблюдали и не вмешивались. Асгардцы и сами построят себе то, что хотят, а лишние глаза лишь породят уйму вопросов.
Тем не менее, вопросы были и если не у Тора, то у Марии уж точно и не только те, которые требовалось задать для официоза со стороны Щ.И.Т.а. Были и свои, которые ещё стоило подумать: а задавать ли…
Она скорее по привычке игнорирует его фразу про «побегушки», просто слишком часто слышит, да и слышала её. Когда работала с Фьюри, когда была ио, даже теперь, когда работает с Картер, она всё-равно «на побегушках». Разумеется, это правда, отчасти. С другой стороны, она зачастую на своём уме и со своим мнением, которой, конечно, порой приходится прикусывать, но, тем не менее. Да и речь сейчас не о неё, а о нём и об его народе.
– Расскажи мне, что произошло? – Хилл, конечно, знает часть картины, спутники, наблюдение и прочие прелести девятого уровня допуска, но, по привычке, она хочет знать, как всё было, с чего начиналось и как развивалось. – Как я понимаю, всему виной человек, верно?
Дальше Хилл замолкает, понимая, насколько опасная грань лежит в этом разговоре, да и в этом нападении. Человек ли? Да, у людей хватило бы ума, так сделать, хотя… А если это не человек? От такой мысли бросает в пот, поскольку, даже учитывая, с чем за последние пять лет столкнулся Щ.И.Т, новая угроза из-вне, да ещё способная принести разрушения не людям, а Асгардцам, это не просто катастрофа планетарного массшатаба… Такие слухи были, хотя Мария была уверена: причина всего, что произошло здесь, человек; со способностями, или с сильным оружием, с технологиями других цивилизаций, или же – нет, но человек. А остальные догадки может либо подтвердить, либо опровергнуть Тор.
– Кстати, почему здесь? – женщина взглядом обводит территорию: – почему не в Техасе, скажем, или не во Флориде, или того дальше… Строишь планы на большее? Нет, это не для протокола, просто мне интересно, в каком русле пойдёт жизнь дальше…

– Темпло… – Легко соглашается Хилл и замолкает.
Тор не подпадает под тех, с кого надо выпытывать правду. Нет, не потому, что он Бог или Мститель, или ещё кто-либо, просто нет указания на этот счёт.  А раз нет, то и Мария не станет выпытывать, зачем и почему. Как говорилось в одной из книг: «война план покажет», по крайней мере, Мария была уверена, что ждать атаки от Асов смысла нет, не для этого они сюда прибыли.
Тор предлагает пройтись и Хилл с радостью принимает предложение, на пейзажи конкретно этого места она уже насмотрелась, выводы сделала, а большего-то и не требовалось.
Зато требовалось узнать: кто. И даже не потому что напали на гостей землян и почее-прочее, а потому что если с такой лёгкостью напали на них, в следующий раз напасть могут и на простых обывателей планеты и вот тем уж точно не спастись. Да и Щ.И.Т.у было интересно, что откуда и почему.
Посему выходило, что всё же Тор был прав, сейчас Хилл была девочкой на побегушках, ну или собакой, которая бросилась за летящей палкой, как говорится, что ближе, то и выбирай.
Они неспешно идут по одной из аллей, уже прибранных, словно ничего и не было. Хотя снимки со спутников говорят об обратном: было, да и нет-нет, но проскользнёт кусочек не убранной сажи на стене, где-то хоть чуть-чуть, но повеет гарью.
– Тор, ты прекрасно знаешь, я не судья, – Мария косит взгляд на Асгардца, – и я не буду говорить, что делать, хочешь винить себя во всех грехах, вини. Не хочешь, чтобы тебя переубеждали, тоже твоё право. Однако, если так посмотреть, то здесь все виноваты, невиновных просто нет. Как говорится, между нами, мы тоже виноваты, слишком многое на себя взвалили. Галактика сколько прожила со всеми артефактами? А пришли мы и что? Не наша ли вина в этом? – Хилл останавливает Тора, да и сама замедляет шаг, пережидая, пока перед глазами картинка приобретёт именно тот вид, который надо, а не тот, который хочет невесть кто.
Воспоминания, изрядно перемешанные и взбаламученные, наконец-то укладываются в одну ровную линию. Слава богу, с памятью проблемы ли на последних двух месяцах и на том, чтобы было ещё до Щ.И.Т.а, остальное, как было, так и осталось.
– Помнишь, я приходила к тебе, в апреле, верно? Мы говорили о камнях, думаешь, людям, которые в своём-то мире всего-то пару тысяч лет, а с технологиями, позволяющими делать хоть что-то, всего-то не больше сотни, смогли бы защитить их? Но мы что? Правильно, и мы облажались. – Хилл кивает Асгардцу и они дальше продолжают свой путь. – Поэтому давай отставим глобальную вину и сосредоточимся на том, что произошло здесь, хорошо? Не просто так вспыхнул же твой город, словно сухая трава летом и не просто так быстро погас. 
Мария наконец замолкает. Нет, она не приехала сюда убеждать рассказать, но приехала узнать, что произошло. И сейчас надо какое-то время, видимо, дать Тору подумать над её словами, подготовиться и в какой-то степени слегка приоткрыться что ли… А ей самой надо дать время, чтобы научиться совладать с тригерами, которые спускают болезненные воспоминания, словно собак с цепи в любой подходящий и нет момент.
Хилл идёт рядом, ждёт ответа, а сама внутренне сжимается, просто чтобы подавить воспоминание, не подать внешне, что что-то не так. Она привыкла не идти на поводу у своих проблем, даже если эти проблемы способны буквально вырвать из привычного мира и швырнуть на пару секунд в свой персональный ад. Она искоса смотрит на Тора, пару раз мотает головой, расстёгивает верхнюю пуговицу рубашки, надеясь, что это поможет просто продышаться и забыть о том, что перед глазами плясали адские огоньки всего пару секунд назад. И делает это Хилл вовремя, потому что, судя по тому, как замедлился Асгардец, они почти пришли к тому месту, куда он вёл.

Хилл молча выслушивала все колкие фразы и намёки, убеждаясь в который раз в верности поговорки. Правда действительно глаз режет, причём очень сильно. Только в рутине работы, когда бешенный круг прерывается лишь на сон, заметить этот укол трудно, равно когда вертишься рядом с правдой, около правды, но всегда по другую сторону от неё. Правительство не говорит правду, оно говорит то, что выгодно. Это фразу сказал когда-то давно, когда она только начинала служить у Фьюри один чиновник из сената, эта фраза была актуальна и сейчас. Правда не так уж и часто идёт с тем, что заявляет правительство, а если оно и говорит правду, то явно с каким-то большим расчётом.
Сейчас же… Нет, у неё было задание Щ.И.Т.а, узнать, что случилось в Новом Асгарде, вернее, возможно, это просто попытка отправить её не в самое пекло, а куда-то чуть в сторону. Но кроме этого, Хилл сама хотела поехать сюда.
Она не была с Тором друзьями, просто куратор Мстителей, а он в их числе, она не была кем-то ещё, просто обеспечивала информацией, когда этого не мог сделать Старк, или же кооперировалась со Щ.И.Т.ом, когда нужна была поддержка. Она явно не была его семьёй и стать не смогла бы при всём желании, всё-таки не те весовые категории. Она просто была. И он тоже просто был.
И в отличии от многих, он говорил то, что думал и, как показалось Хилл за годы совместной работы, Тор не лгал. Он мог недоговорить, отмолчаться, отухмыляться, но он не лгал так, чтобы лапша по ушам стекала. В сравнении даже со своим правительством, он был совершенно иной. По-началу он даже удивлял этой манерой, потому что когда чиновники искали, как ударить из-подпола, Тор шёл в лоб, максимум, обходил, но не поступал подло.
Наверное, именно поэтому Хилл хотелось услышать мнение со стороны, мнение не человека, ни, тем более, политика.
Хилл спокойно заглядывает в глаза громовержцу, но тут же отводит взгляд. Молнии и его реакция не пугают, они скорее как сигнальный светофор, показывают его отношение к тому, что произошло. Он спрашивает, кто ещё придёт, а она лишь усмехается, понимая, что, по крайней мере, даже не предполагает и тем более не располагает знаниями о том, кто ещё может прийти к Тору.
– Я не знаю, Тор. Я не знаю, что тебе обещали, я не хочу и не могу что-либо обещать. Я не знаю, кто придёт и чего они захотят, и придут ли вообще. – После того, как громовержец немного успокоился, Хилл принимается отвечать, просто отвечать, не убеждать, не доказывать, а говорить. – Я не хочу вспоминать прошлое. На свете есть поговорка: кто старое помянет, тому глаз вон. И да, есть продолжение: а кто забудет, тому два. Но я не хочу ни вспоминать, ни забывать. Что было, то было, оно прожито и выводы сделаны. Тем более что воспоминания сейчас это отдельная головная боль всей планеты и хорошо, если только её, в чём я сомневаюсь.
Хилл снова останавливается. Наверное, отчасти она понимает Тора, понимает как человек, не более того, но как человек, который когда-то тоже был в схожей ситуации. Она догадывается о причинах того, что говорил и о чём спрашивал Асгардец, но, по неписанным правилам: пока он сам про это не скажет, она не спросит. Да и не это главное.
– Я действительно на побегушках, Тор. И если бы всё можно было решить шпионами или ещё кем, меня бы здесь не было. Но, я здесь, значит… Значит случилось что-то серьёзное, громовержец, и не только с памятью людей. Кто-то сумел напасть на вас, заставить полыхать ваши земли и моё правительство опасается, что этот кто-то может прийти и к нам, а сейчас мы уязвимы, тем более что наша память после щелчка, не самая верная подруга. Кстати, а у вас есть какие последствия действий гиганта?

– Странных вопросов не бывает. Хотя сейчас наш мир, да и не только наш, как я думаю, перевернулся.
Хилл следует за громовержцем внутрь его дома. Этот дом внушал… Восхищение. Скорее его, чем что-либо ещё. Восхищение и мощь. Аккуратный, с чувством вкуса, без лишних изысков. Простой, словно и не дом бога, но мощный, словно никто кроме бога такой создать и не мог. Дом того, кто был, а не казался. Того, который уже всё доказал и не стремился меряться силой по пустяком. Простой, как сказали бы архитекторы: «в стиле минимализма», но ведь именно в этом и проявляется мощь, успокоение. Это было то место, которое даровало отдых, простой отдых, который нужен всем.
Перед Марией Тор опустил на стол черпак с элем. Про это напиток она слышала и не раз, да и вроде пробовала его когда-то, вроде ещё тогда, перед тем, как Альтрон разрушил их маленький пир, а потом чуть не разрушил планету. Напиток действительно быстро выветривался, как сказали бы люди, и так же быстро добивался до мозгов, буквально опрокидывая в нок-даун.
– Пьёт он, Тор, как и все пьют. А больше и не знаю. Мы с ним кроме кофе ничего и не пили.
Начальник был тем ещё вездесущим засранцем, который мог быть везде и нигде и, порой казалось, что он обладал невидимостью, настолько его познания в делах ЩИТа были глубокими, а источники неизвестными. По мнению Марии, Фьюри был действительно самым подходящим человеком на роль директора, да и работали они рука об руку весьма плотно, над многими делами. Правда его любовь к фрагментированности информации порой бесила до мурашек и желания прострелить ему что-нибудь. Впрочем, к Хилл эта любовь относилась в последнюю очередь, с ней он делился бОльшей частью всего, что знал сам, оставляя у себя в рукаве лишь несколько самых эффективных козырей и карт.
– Значит, каких изучают… Мутант? Результат нападения не был причинён оружием?
Такой расклад больше всего не нравился Хилл. С мутантами они только начали договариваться и искать компромиссы, а тут такое вот, на что закрыть глаза просто так не получится. Получилось, что ЩИТ встал между годзиллой и мотрой, между двумя гигантами, которые раздавят, если начнут выяснять отношения и не поздоровится всем.
Да и сулило всё это международный скандал, а особенно сейчас, когда весь мир в раздрае, это могло привести и к переворотам и к ожесточённым конфликтам, ведь историю переписать проще, когда мало кто понимает, что помнит, а данные можно стереть по щелчку пальцев.
А дальше Тор спрашивает то, от чего остаётся лишь зубами скрежетать, подтверждая всю свою неспособность противостоять хоть чему-то мало-мальски более сильному, нежели разборки в какой-нибудь стране между людьми. Да, герои сели на пятую точку, сели смачно, как и все на этой планете.
– Что ещё тебе поминали на совете? Они консерваторы, менять мало что хотят и очень часто просто ищут виноватых. А где герои… Тор, ложа руку на сердце, говорю, не знаю. К нам поступают данные, но сейчас собрать всё воедино, отсортировать зёрна от плёвел весьма трудно. И, если бы я знала, кто это, то не приезжала бы сюда. Посему… Как этот человек выглядел, с чего всё началось? Он просто появился, и начал всё сжигать? Может, имел место какой-то конфликт? – пытаясь предугадать реакцию, Мария поднимает руки вверх, словно намекая на то, что это не попытка перевести стрелки, или ещё что, а просто попытка узнать. – Мне надо знать все детали, буквально каждую секунду, чтобы знать, с чем, или кем мы столкнулись, что можно противопоставить и можно ли. А ещё мне надо знать, чем мы можем помочь, или хотя бы не мешать.
А вообще ей надо просто знать, чем дышат Асгардцы, какие у них планы и что за всем этим последует. Только если сказать это Тору в открытую, то вряд ли можно будет рассчитывать на конструктивных диалог. Этот народ привык быть свободным, без всякого надзора и тотального контроля. А её правительство привыкло наоборот: совать нос везде, знать про всех и плевать, что всем это не нравится.
Действительно, между Годзиллой и Мотрой…