Не то, чтобы Джессика часто задавалась вопросом, как именно дошла до такого ее жизнь — хотя кому она врала? задавалась регулярно — но в последнее время он начал ее преследовать по пятам чуть ли не каждый день. Она бы очень хотела сказать, что это все от скуки, кризиса среднего возраста или даже десятой бутылки виски в своей унылой квартирке, однако для всего этого была куда более веская причина.

Причина эта находилась на другой стороне улицы, выглядела как обычный тощий парнишка из колледжа и звалась достойной жертвой Одину. На самом деле, конечно, имя у этого типа должно было быть совершенно иное, однако Джессика откопать его по базам данных так и не смогла — даже знакомый знакомой из копов лишь пожал плечами и сообщил, что парнишка официально вообще не существует. Поэтому приходилось обходиться тем прозвищем, которое дали ему сектанты … простите, члены братства…. то есть, центра изучения скандинавской культуры «Старшая кровь».
В чьих рядах последние дни крутилась Джессика. Не потому, что под конец отчаялась и решила спрятаться от всего мира — для этого у него был свой бог и имя ему было «дешевый виски из бодеги через два дома» — а исключительно ради дела.

- Ну что? - женщина сдержалась, чтобы не закатить глаза на сообщение Гундир, бывшей на самом деле самой обычной Стейси. На ее месте Джессика бы тоже сменила имя, поэтому при знакомстве ей даже не пришлось сдерживать смех. - Что он делает? Куда идет?
- Никуда, - набрала она, не отводя взгляда от костлявой фигуры паренька. Все-таки, сказывался профессионализм и опыт слежки за неверными супругами. - Там же, где и был полчаса назад.

Впрочем, ей было грех жаловаться. Пусть и пришлось погрузиться в разношерстную среду безобидных студентов, городских сумасшедших и отбитых фанатов, дело обещало принести немало денег и стать солидной строкой в портфолио. В конце концов, речь шла вовсе не об очередном сбежавшем подростке, а о чем-то более серьезном.

Если честно, Джессика и сама не была уверена в том, что именно это было. Ее наниматель прожужжал ей все уши о жестоком убийстве беззащитного кузена. И хотя женщина нисколько не сомневалась в том, что это было жестоко и это было убийством, в картину что-то не ложилось.
- Они говорят, что удар был сделан рукой. Но они же говорят, что это невозможно, - запах сигарет даже в воспоминаниях обжигал Джессике ноздри. Она поморщилась и прикрыла нижнюю часть лица рукой и очень вовремя: по проезжей части как раз начал кряхтеть грузовик. - Кости разбиты вдребезги! Отек такой, словно били кувалдой! Но форма синяков говорит, что это была рука. И отпечатки пальцев на шее нашли. Вы понимаете, к чему я?

Джессика понимала. Джессика прекрасно понимала, что любезный господин Дрейк прямым текстом намекал ей про сверхъестественные силы. Источниками которых могли быть — демоны, полубоги, мутанты, модифицированные люди, гении-изобретатели, путешественники из будущего и кто там еще вписывался во все геройское безобразие?
Сама Джессика, конечно же. И хотя самой ей вообще было плевать на это ваше сообщество с этими вашими разборками, сообществу людей было не наплевать на ее способности. Если не для того, чтобы обругать и обвинить во всех смертных грехах, так для разборок со своими коллегами — три раза ха-ха! - по цеху.
- Поэтому я хочу, чтобы вы нашли того, кто убил моего кузена. Джейсон… он… - она знала, что услышит. «Особенный мальчик», «добрый на самом деле», «хороший, просто непутевый» и прочие бессмысленные метафоры выбравших слепоту. Плавали — знаем. Хорошие мальчики у себя на простынках дома, а на улицах — мрази последние.
Джессика покачала головой, вытряхивая воспоминания. Все равно делу это не поможет.

- Вы же готовы помочь нашему делу, мисс Джонс? Привести богов в наш обезображенный мир и очистить его?
Джессика снова покачала головой и вдохнула через пальцы едкий дым. Она вообще не планировала заниматься слежкой, а лишь глубже проникнуть в секту, чтобы опросить знакомых покойного, разобраться в его отношениях и просто покопаться в бумажках, но вот она здесь. Перед своим важным праздником культурный центр отчаянно искал добровольцев для помощи и очень торопился успеть к солнцестоянию, из-за чего не особо тянул с выдачей обязанностей.

Женщина бы в другой раз возмутилась такой халтуре, но в этот раз она была ей на руку. Хотя, по большей части, причиняла лишь мелкие проблемы и желание выпить все существующие запасы виски по семь баксов за бутылку. Очередная вибрация телефона заставила крепче ее сжать зубы, чтобы не выругаться в лучших традициях Адской кухни, и незаметно нажать на сенсорный экран.
- Идет к переходу на твою сторону. Не высовывайся особо.
Джессика на этот раз закатила глаза — почти незаметно — и раздраженно спрятала мобильный в карман. Она, конечно, не упоминала о том, что работает частным детективом, но о своем опыте в журналистике и расследованиях говорила. Кому и зачем, правда  — большой вопрос.

Она отняла руку от лица, спрятала вторую руку в карман и спокойно отошла от остановки, на которой якобы ждала автобус, и пошла следом за пареньком. Не особо близко, чтобы вызвать подозрения, не особо далеко, чтобы потерять; самая обычная женщина в кожаной куртке и синяками под глазами, которой надо куда-то — стандартная маскировка, не вызывающая никаких вопросов.
Идеальный вариант для такого случая.

Искусство слежки не было чем-то таким, чему следовало бы учиться. Среди постоянно шагающих туда-сюда жителей Нью-Йорка, последних сообщений, которые обязательно надо было просмотреть, любимого альбома для прогулок, подкастов и просто общей спешки усталости со спешкой заметить непримечательную женщину было слишком сложно.
Джессика не стремилась дышать в спину, не пялилась все время и не выделялась из толпы идущих по своим делам больше остальных. Эта часть никогда не вызывала у нее сложностей — только и требовалось, что держать ритм и не терять цель.
Этому плану она следовала и сейчас. Паренек словно помогал ей, не лавируя особо между людьми и не торопясь по своим непонятным делам. Не то, чтобы Джессика жаловалась, конечно, и не то, чтобы это ее напрягало, однако по привычке она откладывала наблюдение на будущее. Ну и еще потому, что в этом конкретном случае следовало цепляться за любые крупицы информации, какие только удавалось ухватить.

Довольно высокий и худой, как палка, от которого так и веяло общим презрением ко всему, усталостью и мнением, что лично он был лучшим, что случалось с этим миром — словом, типичный ученик колледжа, недавно съехавший от родителей и пытающийся прожить в большом городе на заплату из Старбакса. Такие ходили чуть ли не каждый за окном ее офиса, крутились, когда Джессика искала сбежавших студентов, и подавали бургер с кофе на вынос.

В нем не должно было быть ничего необычного, того, что привлекло бы не особо скрытный культ и объяснило отсутствие вообще всех данных. Но то, что должно, никогда в жизни Джессики не случалось — ублюдков со способностью манипулировать другими, например, вряд ли предполагались в ее плане, и вот, пожалуйста, посмотрите, что с ней стало — а потому давно уже пора было сдаться и просто следовать по течению.
Собственно, именно этим Джессика и занималась. Она прошла еще пару шагов за пареньком, пока тот не остановился и не отошел к поржавевшей сетке заборчика. Не особо приятная для слежки ситуация.

Женщина засунула руку в карман и принялась в ней активно копошиться. Спутанные наушники, подготовленные как раз для подобных случаев, легли ей в руку жестким комком пластика. Не замедляя темпа, Джессика продолжила изображать активные попытки распутать провода, пока не остановилась возле того же забора.

Ее пальцы сцепились в провода. Переплетенные наушники были проклятием существования любого жителя Нью-Йорка, а среди толпы — проклятием, которое не пожелаешь даже самому злейшему врагу. Остановка, чтобы разобраться с этой расплатой за неубранное собачье говно или какой-то другой грех, не казалась чем-то слишком подозрительным и выходящим из ряда вон. И это прикрытие служило Джессике не раз и не два отличной ширмой для того, чтобы подслушать чужой разговор, дождаться возвращения к слежке — и проверить, не следит ли за ней чужой взгляд.

В этот раз все вышло несколько иначе.

- Простите? - она повернулась к парню. На ее лицо отобразилось удивление — пожалуй, даже искреннее. - Я не помню, чтобы у меня был брат.
Во всяком случае, такой. Тот мальчик, с которым они когда-то делили крышу над головой, родителей, кровь и приставку, уже давно был мертв и лежал пеплом в урне. И пусть рана от его отсутствия никогда не исчезнет, невыносимо болеть она давно перестала.
- И я сомневаюсь, что ты меня мог запомнить. Мы не виделись. Если ты, конечно, не тусуешься в центрах скандинавской культуры и не сидишь в барах Адской кухни. Тогда — сколько угодно. А что?

Джессика вернулась к своим проводам, словно ничего не случилось, но в голове у нее гудел целый ворох вопросов. Начиная с самого главного — как именно пацан ухитрился понять, что она за ним следила, и понял ли он это вообще? Женщина не сомневалась в том, что большая часть живущих в этом городе попросту не заметила бы ее не особо примечательное лицо и самую обычную одежду.
Ее опыт подсказывал, что запоминают только то, что выбивается из толпы, но Джессика из нее нисколько не выбивалась.

Для обычного человека.

Она не хотела идти по этому пути так сразу: у нее не было никаких доказательств, у нее не было свидетельств и зачастую эта траектория приводила к куда более простому объяснению. Но предательская мысль о каком-то очередном герое — с трагичной историей, пафосными соплями и прочими атрибутами — начала осторожно скрестись в ее двери.
Подобных типов развелось слишком много и гарантировать, что все они предпочитают носить модные трико, было невозможно. В конце концов, сама Джессика не горела желанием спасать всех подряд, так почему бы и нет?
Однако эту шальную мысль женщина все равно отпихнула подальше. До того момента, пока не будет больше данных. Ни к чему кидаться с головой в потенциальные тупики.