Вы знаете, существуют моменты в жизни, когда ты видишь, как она рушится, но сделать уже ничего не можешь. Так, наверное, чувствовали себя грешные строители Вавилонской башни, так рушились проекты церквей, научных зданий, целых островов. Так начиналась история, у которой не было конца.

У Тони было вязкое ощущение, что он спит, спит и видит чей-то сон. Сон явно не его, потому что он ничем не управляет и состояние такое мутное, вязкое. Нет, Барнс, конечно же не отчитался о проделанной работе, не подал сигнала, вообще никак не обозначил, что они с Гидрой сцепились. Отчет предоставила Фрайдей, умная девочка сразу же оповестила и о количестве, и о качестве заключенных, оповестила и о Беловой в том числе, Тони волей не волей подался вперед к камерам, вглядываясь в лицо блондинки за столом. Холеное, жёсткое волевое лицо.

Его ждали собственные демоны, там что выпад в свою сторону он проигнорировал. Тони знал, что, возможно, где–то на этаже находится Вижн, впрочем, Вижн наименьшая из его проблем. Несколько встреч требовали его внимания, наемница Домино, он покрутил досье перед глазами, сминая и разминая голографические листы, усмехнулся и свернул все в неприметное, поблескивающее синим окошечко. К тому же Рид и его проекты тоже требовали внимания, один безумный ученый хорошо, два еще лучше, видимо мироздание так и считало, раз Ричарс до сих пор оставался в башне, обложившись старыми проектами Говарда. Тони не понимал, что можно из них выцепить, когда сам он ничего внутри не нашел, но чем черт не шутит.

- Фрайдей, принеси Риду кофе и проследи, чтобы ничего не взорвалось в процессе. – Тони намеревался все-таки захватить наемницу и добраться до чертовых допросных. Кажется, Барнс упустил инициативу.

Он намеревался сделать еще очень и очень многое, рассказать Риду о папочкиных сценариях о конце света, сделать один важный и срочный звонок Пеппер. И что-то еще, что-то еще крутилось в голове, что-то что он должен был сделать или вспомнить. Тони цеплялся за образы, за картинки и тянул из самого себя важное, нужное, но оно все никак не всплывало.

Пока он не обернулся на крик Беловой, на вызывающий, громкий крик. И паззл встал на место. Башня, чертова башня, последний теракт, кафе, Наташа, встреча, закончившаяся катастрофой. Башня!

- Фрайдей, давай связь с допросными, быстро детка, у нас нет времени. Барнс, Барнс? Слышишь меня? Собирай свои запчасти и уходи оттуда, быстро. Собери всех, кого сможешь найти и заставь их выйти из здания. – Тони говорил быстро, не реагируя на посторонние звуки, ему нужно было отдать приказы и действовать, действовать на опережение, когда тревога уже началась. Умничка Фрайдей, умничка, чертов гений!

Броня была в лаборатории, пришпиленная словно бабочка, к рабочему столу. Тони отмахнулся от идеи, добираться до нее, и скинул запрос на доставку новой, но она находилась вне башни, в особняке. Ему пришла в голову гениальная идея раскидать свои доспехи по всему миру, идея была гениальной, но, как водится, не вовремя.

- Вижн? Вижн выводи людей. – Тревога выла на одной ноте, пронзительная, мозгодробящая. Тони не был уверен, удастся ли ему до кого-то докричаться. – И кто-то вызовите Щ.И.Т., эти ребятки должны быть тут. Пойдемте мисс, вот вам и проверка на прочность или удачливость, как посмотреть.

Тони вежливо улыбнулся Домино и махнул рукой. Лифт уже вышле из строя, железо ныло, верный признак, что Магнето нашел их всех раньше, чем Тони добрался до него и вправил мозги. Смешно сказать, вправил, конечно, но один хороший диалог мог бы состоятся. Лестница была длинная, до нижних этажей пришлось бежать и несмотря на то, что Тони был в отличной форме, пришлось остановиться и передохнуть.

Крик Беловой был еще слышен, как будто бился в голове, пойманной птицей, а Тони уже бежал вниз. Черт, в самом низу, в основании башни оставалась одна из опаснейших вещей на планете, чертов реактор. И если он был прав, а он так редко ошибался, у реактора уже не было охраны.

Фрайдей вышла из строя, ловушки надолго этих ребят не задержат. Тем более, судя по общему дребезжанию переборок, пришли они во всеоружии. Подготовились. Подловили.

- Чертова башня, чертовы пауки, чтобы вас всех…- Тони открыл дверь, без пропуска, кодом, не до хорошего сейчас и понесся по коридору, зная, что опаздывает, зная, что чертовски сильно опаздывает.

Это все еще казалось сном, чужим сном, не своим собственным. Сном, который должен был закончится пару минут назад, на погоне, на недостижимом, а в итоге он длился и длился, чертовски долгий сон.

- Белова! Мы все еще можем договорится. – Пришлось орать в голос, но Тони и так знал, что Фрайдей нет, никто не услышит.

Оставался шанс добраться до реактора первым, вырвать у них этот мизерным процент. Но броня до реактора просто не доберется, а его вооружение оставляло желать лучшего, отвертка и жалкая попытка быть в темпе. Лучше бы он хранил в тайниках оружие получше, но кто же знал.

[AVA]http://images.vfl.ru/ii/1502398247/201fed56/18208094.png[/AVA][NIC]STEVEN ROGERS[/NIC][indent] Проблема раз - мораль. Проблема два - техника. Проблема три - целеполагание vs гуманизм. Проблема четыре - Стивен действительно любил Америку. Он понимал: за будущее надо бороться. Борьба всегда подразумевала противостояние, жертвы и, в конечном счёте, когда разговоры никого не удовлетворяли, война. Вряд ли Роджерс по-настоящему признается себе, не окружающим, что не способен жить без войны, что любит войну. Но и не это сейчас было важно. Цель - план - соотношение средств. Всё.
[indent] Принять решение о разрушении Башни само по себе далось мужчине не просто. Он понимал: разрушить - не проблема, а последствия - вот где все скрывалось. Новая Гидра не являлась той перекошенной системой, что могла убить тысячу людей, отравить город или вовсе взорвать Луну цели ради, и это то, о чём стоило всегда помнить. Крушение же Башни Мстителей - масштаб. Здание, люди, квартал, техника, чёрт знает какие последствия от уничтожения реактора - всё это, особенно люди, в первую очередь люди, не давало Капитану покоя, в некотором смысле ограничивая возможности. Он видел записи падения Близнецов, читал отчёты, оценил разрушения, бывал на мемориале, а с Башней Мстителей всё и подавно сложнее. И ведь совсем без жертв никак не обойтись, задача тогда была как раз в этом - разрушением показать опасность, ненадёжность, вызвать недоверие к... Тони Старту. Ему, его разработкам и всему, что тот делал. Благо, не в первый раз "вышло боком", да? И вот вопрос "совсем без жертв не выйдет, тогда сколько и каким образом" - принципиальный, даже знавший законы войны и разведки Роджерс обдумывал его дольше всего. Кое-что даже надумал.
[indent] Гидра провела масштабную операцию. Частичная эвакуация на улице и ближайших к ней территорий благодаря импровизированной пробке и ремонту дороги, а также мини-фестиваль в нескольких улицах отсюда, что вкупе с ремонтом и пробкам не подпускало массы к Башне. Они все потом сольютя, смешаются с Щ.И.Т.ом, кто-то, может, умрёт. Потери будут. Эффект будет. Но всё это не должно стать вторым 11 сентября. Только на словах, но не на деле. От одного только сравнения у мужчины внутри что-то щелкало, в ушах лопалось. Впрочем, даже если так: в прошлый раз это устроило правительство для установления выгодного им режима. Сработало. Стивен, значит, действительно американец: иногда думал как те американцы, которых другие американцы приводили к власти. Какая ирония.
[indent] Лена - сегодня она козырь. Пробраться внутрь, обезвредить на первой стадии, добраться до реактора. Несколько десятков агентов в окружении, с десяток для эвакуации внутри. Повод вмешаться и официальная причина имелись, о них узнают позже. Анонимный сигнал Щ.И.Т.у Капитан отослал лично за две минуты до начала всего. Достаточно времени для самой мощной в мире специализированной организации, не так ли? Роджерс почти благороден. Часть команды зайдет по вскрытым входам, часть - вместе с Капитаном. Магнето займётся конструкцией, он же поможет вывести из строя ИИ. Стивен не сомневался, что не стёрт из памяти устройства, что и должно было его отключить - система начинает распознание, он включает безделушку своих учёных, короткое замыкание. У них насколько секунд на то, чтобы вырвать необходимые элементы, и тогда Фрайдей более не включится. Ни она, ни что бы то ни было ещё. Башня станет слепой зоной. Слепой зоной, ловушкой и новой трагедией американкой нации. Любимой нации Роджерса, ради которой он и пошел в итоге на столь радикальные меры. Во имя их блага; во имя их мира; чтобы обеспечить безопасность и сохранить их всех. Да будет так.
[indent] Всё проходило как и запланировано. Стивен облачен не в звезды, а в новое убранство, более подходившее теперь ему и его глобальной миссии, этим трудным временам. Наверное, он слишком долго топтался на месте и теперь не стоило стоять, наконец-то приняв новшества нынешнего мира? Хотя бы временно. Только пока условия требовали. Наступит стабильность - нужда отпадёт. Всё изменится. Каждый делал своё дело и все, кто должен был оказаться внутри, там оказались. Эвакуация начата Мстителями, эвакуация начата Гидрой, эвакуация начата сама по себе, а совсем скоро к этому присоединится ещё и Щ.И.Т., более ничто поделать неспособный.
[indent] С выведенной из строя системой продвигаться вглубь и без лишнего шума - задача более чем реальная, даже простая для столь высокого уровня состава гидра-агентуры. Рядом с собой Роджерс максимально автономно, но зависимо держал разве что Наташу. Доверие к ней подорвано и смешано с чем-то ещё; чем-то, что не позволяло выпускать её из поля зрения и давать то, что он давал Лене. Свободу? Что же, за всё своя цены, не так ли? Да и здесь она нужна. Кто-то прикрывает, кто-то отвлекает своими способностями, а кто-то просто двигается. Два сперсолдата на пути к цели, контроль; третий суперсолдат в самом низу, она уже должна была заняться реактором; четвертый.. что же, он тоже обязан был быть здесь, пускай и по ту сторону. Как и остальные. Те, с кем он когда-то спасал мир, а теперь не намеревался им же давать возможность его уничтожить.
[indent] Но, конечно, невозможно было пройти, никого не зацепив. Все постепенно скатывались вниз. Кто мог убраться через верх, прихватив собой людей, уже сделали это. А про столкновение, что же... С этим человеком Стив также должен был столкнуться, рано или поздно. К примеру, сейчас.

Зализывать раны - больно. Больно, когда у тебя нет никаких способностей. Больно от простого осознания того факта, что твою спину больше некому прикрывать. Те, кому он доверял все это время были непримиримыми врагами. Он видел изнанку происходящего, что для всех еще скрытое, тайное. И, поверьте ему, он не хочет знать где это опять выстрелит. Кому выйдет боком и чью родину уничтожит. Слишком страшно от того, что он увидел воочию.

  Пора заказывать себе могилу, да реквием. Все полезнее, чем... Да, он больше не хочет бороться. Надоело. Достало. Бесит и вызывает отчаяние. И отчаянное желание расклеиться окончательно и сломанной игрушкой рассыпаться где-нибудь в углу на составляющие. Чтобы больше никто не смог использовать его в своей войне.
  Война... На его возраст он видел их, пожалуй, слишком много.

Мобильный, купленный где-то в переходе еще пару лет назад, привлекал взгляд. Хотелось набрать два или три номера. Позвонить тем, кого он на самом деле любил. Сказать, что устал. Пожаловаться. Получить наконец драную поддержку. А не сидеть сычом в квартире, пытаясь обработать разорвавшиеся после встречи с Вижном швы. Прошло несколько дней, но он все никак не мог сделать это правильно.

  Запах крови настолько въелся в его память, что он уже не отсекал тот момент, когда начинал её чувствовать. Медный привкус, как будто бы, сопровождал его по жизни, а целых костей в теле не осталось еще с тех самых пор, как он глупым, 23х летним мальчишкой попал в лапы ЩИТа.
  ЩИТ давал ему задания. Давал цели. И Бартон бежал навстречу своей скорой гибели, во имя защиты людей и интересов родной страны. Каждый раз из миссии возвращался кто-то другой. В каждую миссию уходил новый Бартон. Жестче. Горше. Отрешеннее.
  Теперь.. Кто вернулся из этой драной попытки следовать за Капитаном? Кто? Клинт Бартон не знал.
Его руки начинали дрожать мелкой дрожью, когда он вспоминал то, что видел на тех записях, что ему попались каким-то чудом.
Он клялся на могиле Пьетро, что защитит Ванду, а сам привел её к еще большей боли. К страданиям. Эта девушка не такой жизни заслужила. Но Бартон предал её. Её брата.

  Он предавал всех, ломал все, к чему имел неосторожность прикоснуться. Свою семью, отношения со старшим братом, собственный брак. Поэтому мысль позвонить кому-либо из них отпадала, а телефон с грохотом был выброшен в стену, разбивая собственноручно сделанную карту района со всеми пометками о бандах и их передвижениях.
Кого он обманывает? Кого он из себя корчит?

Глубокий вдох, нить, игла. Заштопывать себя ему приходится уже не в первый раз. Менее больно от этого, правда, не становится.
Но он терпит, стоически отказывая самому себе в хотя бы глотке виски, что стоит около кровати. Подсознательно он старается наказать себя за все то, что творил.
  Ты убийца, Бартон, никогда не забывай этого. Никогда.
Как заведенный игрушечный солдатик, ты будешь идти туда, куда тебя направят. Ты - всего лишь оружие. Твои руки - это оружие. Ты - убийца, не спаситель.
Прими это, и тебе сразу станет лучше. Проще. Легче будет дышать. Отпусти этот камень со своей души в свободный полет, Бартон.

  Но он не отпускает. Он не спит, хреново ест, и заливает себя алкоголем с тех пор, как переговорил с Вижном. По крайней мере до сегодняшнего дня.

Сегодня он решил, что ему нужно сделать кое-что другое. На столе лежат билет и подставной паспорт. Он собрался домой. На ту самую дрянную ферму, что принадлежала его родителям. Пистолет уже спрятан в сумке. Это кажется ему поэтично-прозаичным. Закончить все там, где началось.
  Может быть, его крыша окончательно протекла, и больше не удерживает в себе ни одной хорошей идеи, что могла бы посетить эту блондинистую голову, да там остаться, направив владельца на путь истинный. Но нет.
  Он устал. Чертовски устал.

Прилечь на эту кровать в последний раз. Он уже устроил собаку к соседям. Он верит в них, они позаботятся о пицца-псе, да и денег должно хватить на его содержание минимум лет на пять. Он уже раздал долг всем, кому мог. Стоило, наверное, оповестить Бобби, но.. Ему показалось, что она попытается его остановить. А проходить через весь этот ад вновь он не собирается. Это эгоистично, очень. Но он устал. Устал и сломан. Такие даже будучи оружием никому не сдались.
  Да и он сдался.

Глаза закрываются, размеренное дыхание успокаивает на краткий момент его мысли. Но тут же эту секундную гармонию прерывает самый неожиданный звук из всех.
Чудом переживший встречу с Вижном планшет - подает сигнал жизни. Клинт рефлекторно хватает его, читает. Помощь? Им нужна его помощь?

  Клинт оглядывается на собранную сумку, на початую бутылку виски, что стала его другом на последние несколько дней. На билеты и паспорт.
Осколки телефона хрустят под ногами, когда облаченный в старую форму Мстителя, с обилием фиолетового и синего, Бартон выходит через окно к эвакуационной лестнице. В голове сам собой простраивается кратчайший маршрут. Его смущают пробки, смущают фестивали и оцепление.

  Когда он, одному ему известными закоулками, пробирается к башне Старка вплотную - увиденное ужасает. Внутри если не пожар, не вторжение армии, то уж точно ничего хорошего.
  Прорвавшись в здание, в одно из выбитых окон, он замечает как Тони стремится с кем-то вниз. Он видит как в здание, словно победитель, входит Стивен.

  Он видит её.

Наталья не замечает ничего, она делает то, что говорит Стив, она идет вглубь, она отделяется от некогда прекрасного Мстителя, и нынешнего Линчевателя. А у Бартона больше не было сомнений в том, что это он спланировал эту атаку. Не смотря на близость гражданских. Несмотря на...

  Вот теперь, теперь картинка сложилась. Стивен со своими новыми друзьями вновь закидывает щупальца в самые важные структуры. Вновь ГИДРа восстает из пепла. Кажется, теперь еще страшнее, чем раньше. Клинт чувствует, как кровь стынет в жилах, и, прежде чем сорваться, отправляет лишь одно сообщение. Одно, перед тем как у него уже не останется ни времени, ни выбора.
  Бартон забывает обо всем, он мчится через этажи вслед за той, кто не так давно уже чуть его не убила. В голове трезвонит только одна мысль - Спасти.

  Он знает её слишком хорошо. Слишком. Это не она, Стив что-то с ней сделал, или не он, но его прихвостни. И никто, никто кроме Бартона не поверит ей, когда это все закончится.
Она уже однажды освободила его от подобного внушения, она заслуживает помощи, чтобы не произошло там, в Ваканде. Клинт бежит за ней, пристреливая всех, кто шел за ней в её отряде. Он не знает какова её роль в этом плане, он не знает в какую глубь он забирается, следуя за ней, но он бежит сломя голову. Выкрикивает её имя. Зовет поговорить, отпуская очередную шутку о пельменях, которые она так ему и не приготовила за все то время, что они друг друга знают.

  Глупо, очень глупо позволять ей к себе приблизиться. Еще более глупо лишь верить в то, что он переживет вторую встречу с ней.

Краем глаза он замечает в помещении Бобби, даже, наверное, успевает ей улыбнуться...

Отредактировано Clint Barton (2017-10-09 21:37:54)

Рид Ричардс с детства терпеть не мог быть в подчинении у кого-то, чувствовать себя ниже кого-либо по какому-либо аспекту, и поэтому всегда стремился к совершенству. Да-да, тот загнанный сверстниками и ребятами постарше мальчик в очках, который из-за учебников даже нос свой не показывал и не годился в школьные годы не то, что в лидеры - ему вообще предсказывали будущее обреченного на вечные муки девственника. Потому что да, девчонкам нравятся умные ребята. Но девчонкам так же нравится, когда в свободные минуты обнимают их, а не учебник по молекулярной химии.
Возможно, Рид даже имел ряд психических расстройств, которые пережил в юные годы (или нет), но находиться в подчинении он даже с таким раскладом не любил. Стремясь всегда выйти вперед, стать лучшим, таким, чтобы к нему прислушивались и просили совета.. Описанием напоминает молодого Дума, не так ли? За одним исключением: у Ричардса было желание стать скорее наставником, вдохновляющим и помогающим, а не непревзойденным тираном, не воспринимавшим конкурентов.

Именно из-за нелюбви к подчинению, Рид не смог ужиться с Роджерсом, покинув Мстителей давным-давно, предпочтя им собственную, родную и даже любимую команду.
Именно из-за нелюбви к подчинению, Рид нашел общий язык со Старком, который воспринимал его как равного в любых обстоятельствах, не смотря на свой характер, назовем его скверным, чтобы хотя бы издалека дать представление о том, с чем пришлось столкнуться Фантастику, "бревну во взаимоотношениях с людьми", при знакомстве с Железным человеком.
Кто бы вообще мог подуматься, что два таких разных человека смогут.. подружиться?

После случившегося в 51 зоне, две недели назад, мужчины, если можно так выразиться, сблизились. Ну еще бы: кто не сблизится, убегая через весь лес от остроухих лучников, кричащих что-то по-своему, не то проклятия, не то.. нет, ну то точно были проклятия, без вариантов. Попавшие в чертову сказку, которая сказочной отнюдь не казалась, когда стала угрозой собственной жизни.
Но на самом деле причина такого сближения крылась немного в другом. Старк, да, был гением, миллиардером и так далее, но как оказалось, не сумел разглядеть в поведении Ричардса усердно скрытое желание оказаться как можно ближе.

С чего вдруг такое желание возникло? Ну.. Назовем это поиском союзников в помощи по спасению мира от угрозы, о которой на данный момент знает крайне малое количество людей.
После возвращения с параллельной вселенной две недели назад Фантастик углубился в исследование аномальной зоны, в которую они попали, и достиг некоторого успеха. Не зря на него вышел Щ.И.Т. практически два месяца назад с просьбой о помощи. И Рид прекрасно помнил разговор с Дейзи, в котором та ясно дала понять, что участие СтаркИн в данном деле, пока что, перспектива нежелательная и малопродуктивная.
Но мужчина работал с Кубом, участвовал с экспериментах и проводил полуличные исследования подобного явления, а потому осознавал в полной мере, что.. Щ.И.Т.-у было мало его одного. Да, он человек, который изобрел чуть ли не машину времени, который сумел воскресить друга и несколько раз предотвратить ужасные события, касающиеся человечества. Но это.. это слишком сильная и серьезная штука, чтобы хватило только одного гениального ума.

Но вот незадача: Ричардс не имел права настолько прямо разглашать подобную информацию и сейчас просто... просто старался быть ближе к человеку, от которого в любой момент может потребоваться серьезная помощь. И к которому в то же время присматривался, раздумывая, что же можно сделать со сложившейся ситуацией.

Хотя и проекты Говарда Старка, сами по себе, тоже были интересны для детального изучения. Так еще и хорошо помогали разбавить чересчур тяжелые мысли в голове Фантастика. Верно сказано - чем черт не шутит. Стоит цепляться за любую информацию. Часто случается так, что кажущееся бесполезным в один момент становится важной деталью огромной картины. Или не просто деталью. Стоит просто взглянуть на все под другим углом и другими глазами.

Свежий кофе затерялся где-то в середине приготовления, поскольку Рид в следующие мгновения увидел, пожалуй, что угодно, но только не ароматный напиток, так заботливо отправленный ему самим Старком.
Мужчина отличался умом и сообразительностью, но, увы, в делах Старка и Роджерса был местами крайне глух и поэтому на момент начала всей суматохи не слишком понимал, что произошло, из-за кого произошло и что всему этому предшествовало.

Иронично, что они оба были глухи в делах друг друга.

Тревога оглушала, контрастом вливаясь в некогда бывшим тихим помещении и заставляет скорее уже рефлекторно рвануть оттуда. В коридоре бегают люди, стремясь скорее пробраться к лифту и лестничным площадкам, чуть позже ученый замечает Вижна, который призывал к эвакуации, повторяя как мантру одну и ту же фразу, и все вдруг становится на свои места: теракт.
А раз теракт, значит необходимо помочь в эвакуации, пока не стало слишком поздно.
И он спешит на другой этаж, чтобы подхватить помощь в эвакуации.

И только на середине пути вспоминает, что в башне находится реактор. И если это теракт, то...

- Ну вашу ж мать... - курс разворачивается в совершенно ином направлении.
Особенно удачно в определенный момент он сталкивается с самим Старком в компании с, вроде бы, лично незнакомой Риду девушкой.

- Старк, объяснишь, что происходит? Если это теракт, то нам всем следовало бы быстро схватить все самое ценное и в срочном порядке эвакуироваться, но прежде помочь остальным. Мне не кажется, что если бы ты знал о том, кто это сделает, то допустил происходящее. Значит сейчас либо идет учебная тревога-какие-то школьники решили поиграться, либо нам действительно стоит делать ноги и разбираться в произошедшем уже после. Ты понимаешь, что твоя башня настолько напичкана, что если произойдет взрыв, слечь может не только это здание, но и весь район? - выпалил он не здороваясь с дамой и не дожидаясь ответа от самого Старка, хотя и вопрос риторическим не был.

- Извини, что лезу, но надо обезвредить то, что может рвануть до содрогания стратосферы, срочно. Куда ты.. вы направляетесь? Я с вами.

Террористическая угроза росла, а Морс чувствовала себя беспомощной, словно, котенок. Время, ресурсы, ничего не работало, раз за разом ее ребятки проигрывали бой, раз за разом терпели поражение, единственное, что выходило, иногда свести ущерб к минимуму. Но это мало утешало.
Башня Старка была лакомым кусочком для террористов, для Гидры, но какое-то время Бобби не составляла себе труда побеспокоиться об этом – безопасность Старк обеспечивал всеми доступными способами, чего соваться туда, где ей нечего сказать? Но сегодня то ли кривая наводка, то ли сплетня, по МКА пошелестело предположение, что на Башню будет совершена атака. Не то чтобы Морс верила, но ничего не мешало съездить и проверить, в конце концов, лучше она покажется параноичкой, чем будет потом кусать локти, что пропустила сигнал.

Выбор между машиной и метро был сделан почти в миг, стоило вспомнить о том, что иметь машину в Нью-Йорке дело накладное. Своей у Бобби не было, только служебная, как показывала практика, иногда подземкой было реальнее успеть на встречу, чем на четырехколесном друге. Она в пробке проторчит дольше, чем потратить на беседу с Тони. Можно было и по телефону, но почему-то казалось, что это не самый лучший способ. Начало разговора рисовалось очень странно в таком случае: Тони, к тебе там случайно Гидра не забегала? Нет? Ну тогда держи меня в курсе, а если что, передавай привет.
Она не торопилась, позволяя себе даже насладиться моментом. В свое время с трудом привыкала к Нью-Йорку, а теперь даже находила нечто прекрасное в прогулках по нему, по тому, какими наполненными были его улицы. Снова приходила в голову мысль, что почти никто не понимает нависшей угрозы над ними, чего стоит то, что несмотря на рекомендации не собираться в общественных местах, люди продолжают наполнять их собой. Кому что, а все хотят жить, жить моментом, жить сегодняшним днем, а завтра может и не быть. Самой Бобби было привычно это ощущение, она сама так жила последние годы, вес сейчас, все сию минуту.  Хочешь клубничный десерт? Не отказывай себе. Хочешь машину? Купи. Хочешь замуж? Выходи.
А Клинта не было на горизонте уже несколько недель, это было поводом для беспокойства, но до конца ему поддаться не выходило, вечно находились то, что отвлекало, более важное, более весомое, совещания, аналитика ситуаций, Начиос, драконы, Белова. Присутствие Лены в Нью-Йорке как сигнал к постоянной боевой готовности, еще одна причина, почему Бобби позволила себе непроверенным данным погнать ее к Старку. Если Лена тут, жди проблем.

Спустя энное количество времени Бобби добралась до цели. Сердце екнуло, когда ей показался рыжий всполох волос. Хотя чему удивляться, Наташа тут должна быть одной из первых, если что-то случилось. А явно случилось. Люди потоком покидали здание, заставив Бобби притормозить на считанные секунды, чтобы вызвать своих агентов, отдав приказ быть тут до дальнейших распоряжений, а сама ринулась вперед.
Проклятье. Она была не готова. Да, при ней было какое-никакое оружие, не любимые шесты, но что-то, и все же она была не готова к тому, что в Башне может что-то происходит.
Дура ты, Бобби. Ты шла сюда предупредить, а сама, похоже, упадешь прямо в эпицентр событий.
Сирена выла, завывала и заливалась, напоминая о том, что здесь не безопасно, но не это заставило Бобби остановиться уже внутри, удивленно прислушиваясь. К звуку, вою сирены, примешивалось еще что-то, что не сразу сложилось в единую картинку – металл переборок, словно живой, кряхтел, ворчал и возмущался, заставляя попятиться назад в первый миг. Такое ощущение, что Башня, подобно Хогвартсу или замку из Красавицы и Чудовище, была живым организмом, очень уставшим, очень ломающимся живым организмом. И это наводило на мысли, которые Морс нравились еще меньше.
Не дай бог, эта чертова конструкция рухнет. Она погребет под собой все соседние жилые кварталы, а то и больше. И это лишь урон от падения обломков, а ведь речь еще и о том, что Башня была напичкана изобретениями Старка, от большей части которых надо было перекреститься и влезать в скафандр.

И тут Пересмешницу как что-то ударило. Пока еще в переносном смысле, но, определенно, до прямого осталось недалеко, Бобби смахнула осыпающуюся штукатурку и вовремя отскочила – на место где она стояла только что, упала… ладно, пусть будет запчасть милого воздушного замка Тони.
Какая прелесть.
Профессиональная деформация, как подарок свыше, спасибо, что приходит со временем. Морс не нужно было знать расположение опасных зон в Башне, но все же она в свое время не преминула докопаться до чертежей, осталось лишь сориентироваться, в какой стороне был реактор. На кой черт ей туда, что она там будет делать, и так уж ли она сошла с ума, чтобы пытаться сдохнуть таким извращенным способом, она не знала, но была уверена, что главная вечеринка пройдет там. Если она ошибается, это прекрасно, лучше ошибиться в кои-то веки.
В стороне что-то мелькнуло, что-то до боли знакомое, что не сразу заставило Бобби остановиться. Новая встряска Башни, мысль о том, что будет с маленькой в рамках здания Пересмешницей, когда все это рухнет ей на голову, но затем Бобби стряхнула эти мысли, к черту, не до этого, выживала в разном дерьме, выживет и в этом, а вот что тут делал Клинт? Еще и в старой форме, одного взгляда хватило, чтобы понять, что у мужа выдался не тяжелый день, а неделя, а то и месяц. Она было собралась окрикнуть его, но встретившись взглядами почему-то промолчала, сейчас как-то было не до колких замечаний и упреков в пропаже.
Реактор. Она собиралась к реактору. Каждый должен заниматься своим делом, и на губах Бобби мелькнула короткая улыбка, но ее тут же стер очередной вздох Башни и брошенный взгляд на отпертую дверь. Туда или куда?

Это было его детище, его мечта, его мистическое будущее, которое он готов был отсраивать снова и снова. Это уже давно не был просто Старк Тауэр, как его до сих пор называли люди, непричастные к деятельности Тони. Это не была и просто Башня, это был дом Мстителей, которых уже не существовало. Это был чертов дом и Тони хотел его спасти, последний оплот, который позволил бы ему выбраться живым из всех этих передряг. Он верил в это, верил настолько сильно, что пытался добраться до реактора первым, зная, что уже опоздал.

- О, Рид, привет, дорогой прости, сейчас не время для флирта с наукой, лучше выбирайся отсюда и постарайся увести как можно больше людей за собой. Ах, да, насколько я понял послание Вижна, мы все скоро окажемся под тоннами бетона и железа, присыпанные стеклом, не та мечта, к которой я стремился, ох не та. – Тони махнул Риду рукой в направлении выхода и понесся дальше, еле поспевая за Домино.

Эта женщина явно умела бегать лучше него, и тренированная была и вообще, говорили, что у нее дьявольская удача. Ну что ж, у Тони наоборот, никакой удачливой перспективы, только попытки выбраться из собственного дома с наименьшими потерями. Брони не было, чертовски трудно было пробираться через покосившееся и рушащееся от этого здание, но ему удавалось. Как-то удавалось, хоть и было сложнее и сложнее.

Но кого он тут явно не ожидал увидеть, так это Магнето. Он был готов к любым призракам прошлого, будущего, настоящего. Он был готов к тому, что Башня просто рассыпается сама по себе, но нет, перед ним стоял террорист, которого разыскивали все спецслужбы мира, стоял и усмехался.

- Вижн? Фрайдей, детка, подключись к нему и передай, пожалуйста, что все в порядке, но внутри Магнето и это повод ускорить эвакуацию. И пусть найдет Барнса, у меня к нему потом будет пара вопросов, потому что Белова не своими ногами сюда дошла, так что пусть найдет этого идиота и вытащит, он нужен мне живым, слышишь?

Тони говорил в пустоту, в общем-то зная, чем кончится дело, но не спеша выставлять свое знание на показ. Домино оттеснила его за спину, где-то тут же был Рид, который растягивался то ли во времени, то ли в пространстве, где-то на периферии мелькали и остальные мысли, остальные идеи, но все сузилось до одной точки.

Ему нужно было в лабораторию. Ему необходимо было в лабораторию, чертовски необходимо, нужно было остановить взрыв реактора, нужно было выключить питание, вырубить все к чертям. Его большая надежда, его мир, его существующая реальность, его Башня, это было чертовски больно.

- Привет, Эрик, давно не виделись. Видел не так давно Чарльза, все еще жив, здоров, почти вменяем. Надеюсь и тебе в твоем возрасте все шалости доступны, дома не сиделось? Мир просил интриг и зрелищ, и ты как верный подданный показал на что способен? Домино, дорогая, есть у тебя что-то в подарок этому старичку? Нет? Надо найти, мне кажется он не хочет уходить без сувенира. – Тони шипел, ярость плескалась внутри, как разбуженный вулкан, у него не было времени на всю эту ерунду.

Поэтому, только поэтому, он отпихнул Домино со своего пути, и Стивен, появившийся где-то на периферии зрения, совершенно никак не был с этим связан. Конечно же, Магнето первым делом добрался до его реактора, сжал своим чертовым магнитом металл, который защищал сердце Тони и усмехнулся, скотина. Под шлемом ничего не было видно, но Тони буквально кожей ощутил, как эта сволочь усмехается, и разразился каркающим смехом. Мечты всегда так болезненно и медленно умирали, без шансов.

- Поиграем.

Первый выстрел из репульсора получился кривоватым, видимо Фрайдей медленно целилась или наоборот, слишком быстро. Второй выстрел получился лучше, давление на сердце ослабло, Магнето выпустил его из своих лап. Где-то тут в бой рванула Домино, а внутри лаборатории, самой секретной и защищенный в мире, рванул реактор, который не оставил никому шанса. Никто не мог выжить, никто не должен был выжить? Не так ли?

- Стив? – Получилось почти достоверно заорать. Почти получилось сделать вдох, не смотря на сердечный, кажется, приступ. Броню смяло, это Тони отчетливо помнил. Броню смяло как бумажку, то ли волной от взрыва, то ли Магнето добрался до нее, не смотря на попытки это остановить.

А Тони швырнуло в стену, а потом он скатился под ноги, кажется все-таки Стивену и так и остался лежать, сломанной куклой с пробитой грудной клеткой. Реактор защищал сердце, да, но он ничерта не спасал от ударов о стены и переломов. Он ничерта не спасал от того, что в легкое воткнулась кость и горлом пошла кровь.

Забавно, при таких повреждениях жизнь стоит всего две минуты. Жалкие, обидные две минуты, которых у Тони тоже не было. Потому что за взрывом оболочки реактора, начинается самое интересное. Если честно, сегодня он сдался, он закрыл глаза и позволил себе сдаться.

Сегодня мечта умерла.

[NIC]STEVEN ROGERS[/NIC][AVA]http://images.vfl.ru/ii/1502398247/201fed56/18208094.png[/AVA][indent] Всё. Кончено. Всё кончено. Неизбежность, предрешённость, случайность и вопиющая, граничившая с безумием решимость.
[indent] Наблюдать за жертвами было неприятно; осознавать их - больно. Стивен не хотел такого исхода, он никогда не стремился. Однако же мысль о том, что, не сделай он подобного, бессмысленная, ненужная, неправильная мировая система и дальше продолжит гнобить невиновные миллионы, миллиарды людей - это отрезвляло. В любой войне не обойтись без жертв. Лучше пускай погибнет тысяча, но миллионы окажутся спасены. А когда наступит порядок, вот тогда наказание будет даже для того, кто убил одного человека, тогда и ценности, и порядок станут другими. Настоящими. Увы, история писалась кровью. Цель Роджерса: сделать так, чтобы она не пролилась даром, как это происходило не первое тысячелетие подряд.
[indent] Пока мужчина не знал, сколько гражданских не эвакуировано, скольким гражданским эта эвакуация ничего не дала. Пока не знал, сколько его собственных агентов погибло, сколько оказалось в руках врага - да оно и не имело сейчас никакого значения. Точно также, как и стычки между сторонами. Совсем скоро это потеряло всякий смысл. Совсем скоро уродливая Башня, символ непонятно чего, прекратила своё существование, унеся за собой сотни жизни тех, кому не посчастливилось находиться в радиусе взрыва и крушения здания. Не посчастливилось многим. Их в клад историю оказался таков. Стивен ещё вспомнит каждого из них; так же, как это вышло с Близнецами. Но не сейчас.
[indent] Сейчас стоило исполнять план само-эвакуации, прихватив по ходу дела своих. К примеру, Лену. Щит же способствовал, как и физическая сила, сделать это быстро.

[indent] Мужчина не мог сказать, сколько минут прошло. Механика в голове точно подсчитала, но осознание - нет, нет не обращало на это внимание, не учитывало. Противоречивое, печальное, тяжёлое нутро. Железная, непоколебимая, но вибрировавшая от сильных ударов решительность. Завершить дело. Словом. История сегодняшнего вечера давно готова, фигуры расставлены, роли распределены, и теперь только нужно было дать им действовать, заняв отведённую себе самому позицию и сдвинув игру. Время настало. Пора.
[indent] «Прости, Тони. В каждой войне нужны виновные и герои. Свою роль ты предрешил сам.»
[indent] Вскоре о том, что произошло, знал уже весь Нью-Йорк: волну от взрыва могли почувствовать даже в пригороде. ЩИТ, Гидра, спасатели, полиция и, конечно же, журналисты уже спустя недолгое время оказались у недавнего эпицентра. Зона перекрыта всеми указанными, включая Гидру, никто не пропущен, кругом куча дыма, обломков, карет скорой помощи, сирен, плача, стонов, голосов. Но на деле - тишина. Внутренне Стив молчал. Молчал город. Молчала Америка. Замолчать был готов и весь мир в знак солидарности. То, как оно сработает - вот оно. Старый механизм, не менявшийся со временем. Никогда.
[indent] - ... жители моей любимой Америки, моего родного Нью-Йорка, всего мира. Сегодня произошло событие, одно из самых печальных среди тех, что были в нашей истории. Событие, которое никто из нас не мог предугадать. Событие, последствия которого мы не забудем никогда и которые нам лишь предстоит осознать. Событие, которое мы встретили вместе, среагировав так, чтобы приложить совместные усилия к спасению. То, что произошло сегодня - трагедия. Но и символ. Нам всем пора меняться. Мы не смогли предотвратить. Мы допустили. Мы: те, кто не имели власти, чтобы предотвратить, и те, кто допустили эту власть. Отныне я, Стивен Роджерс, не намерен терпеть то, что мою нацию, весь мир, ставят под угрозу. Эта трагедия - доказательство. В этот раз люди погибли из-за того, что кто-то недооценил угрозу от технологий СтаркИнд. Люди погибли из-за того, что чьё-то безразличие и желание удержаться у власти перевесили интересы каждого из вас. сколько ещё раз подобным трагедиям нужно повториться, скольким ещё людям умереть? Однако, хватит. Я говорю стоп и заявляю, что отныне Америка находится в руках Гидры, чтобы защищать каждого жителя этой великой страны. И Нью-Йорк стал первым якорем. Я не готов отдавать свой любимый город в руки тем, кто не способен обезопасить его - то право, что имеет каждый американец, базовое и дарованное природой. Отныне я в лице лидера Гидры и все те, кто идут со мной плечо к плечо, будем обеспечивать эту самую безопасность. И если кто-то из вас сомневается в правильности того, что я решил, то пускай вспомнит 11 сентября и все те кровопролитные войны, начатые властью, но не принёсшие ничего, кроме гибели наших молодых ребят и страданий народа, на которые обрушивались чужаки с войной. У меня всё. Не время разговоров, время действовать.
Imagine Dragons – Believer

Клинт Бартон идиот, Клинт Бартон посмешище и обуза. Да зачем Мстителям нужен был Клинт Бартон?
Он слышал это, видел на форумах, разборы драки за Нью-Йорк на Ютубе, там его имени, конечно же, не знали, но легче от того, что говорят об его Альтер-эго не становилось. Шуточки о том, что он талисман команды, над которыми нет-нет, да смеялась даже Нат.
  Самолюбие. В дребезги, в пыль. Это все лишнее, Клинт, не срослось, не слюбилось, но ты можешь еще чуть-чуть потерпеть. Совсем немного осталось, правда.
Уважение. К черту, как ненужный мусор. В пекло, в самую жаркую топку. Не прошло оно ни огонь, ни трубы, и в воде затонет, как пить дать.
Да и сам ты скоро там окажешься, глупый маленький, сломанный.
  Возомнил себя частью семьи. Возомнил себя супергероем. Так и будь добр, помри красиво, а не с пушкой во рту на ебанной ферме.
Кровь. Запах её тошнотворно сладкий уже. Во рту от нее полно, сплевывать только если.
Он улыбается, зубы благо на месте, и за то spasibo, tovarisch Romanova. Остервенение. Отупляющая ярость.
Застилает глаза это едкое, гадкое, мерзкое.
Пыль вокруг пляшет, а он скалится.
Слишком медленный, слишком дорого.
Не забудется этот день в их истории, столько жертв будет, а он - среди них. Как алое пятно. Маленькое, расползается. Ширится. И бежит куда-то.
Она бежит, думает верно, что к Стивену. На силки и охоту - нет времени. На вразумление нет времени. Упадет всё, разрушится, и плевать на чьей стороне была, кому служила и с кем спала.
Не то время, не то место, не та жизнь.
Рассыпается, словно старая записка, пожелтевший засохший лист. Вся их дружба, все пароли, явки, доверие.
Это он медленный, мир вокруг - безжалостный, стремительный. Но Клинт яростный. Но он бешенный.
Адреналин в крови словно яд, распространяясь по венам, бежит, зажигая внутри. Ему жарко, он горит и пылает, бежит за ней, кричит, улюлюкает.
  Уклоняется, подставляется.
Как две кошки, сцепились, и держатся. Боятся пустить, боятся лишиться глаза, уха, хвоста. Но шерсть подпаленная, а морды со шрамами. Оцарапать соперника, но не до смерти, а чтоб знал, а чтоб больно было.
Бартон скалится, еле дышит, рычит. Он медленный, но основательный.
Вцепиться в нее, если понадобиться - за волосы из здания вынесет. На карачках выползет, и её в зубах понесет. Она сама потом спасибо будет говорить, он знает. Он знает её.
  Но она будто не знает его, бьет как чужого, как будто не знает точек, как будто впервые видит.
Оскорбляет такое, не правда ли?
Глупости, шалости, а мир несется вперед, еще стремительнее. Башня кричит всем своим нутром, стонет, плачет осколками. Она умирает, боится, что заберет с собой всех, кто внутри. Но Бартону некогда, Бартону чешется. Чешется знать, что с его подругой сделали, кому верить теперь, от кого спасаться - яснее некуда, да вот она..
Это его проблема, которая становится все опаснее, которая бьет изощреннее, жалит сильнее одним только взглядом без узнавания.
Но его проблема. А значит он её решит. Вытащит, вылечит, и решит. Когнитивная рекалибровка, или как это там она обозвала то, что шваркнула его по башке блондинистой, м? Больше меткости, меньше жалости.
Не важно.
В один краткий миг все становится не важно.
Балка всей своей тяжестью тянет к полу, к его остаткам.
Он слишком медленный. А мир все несется вперед. Где-то там мелькают рыжие волосы. А еще поодаль светлые. Крики. Женские. Башня уже не стонет, не кричит. Она умерла.
  Вдыхается с трудом, глаза не открыть - пыль, больно. Сознание на самом краешке перед обрывом. Пропастью в никуда.
Он всю свою жизнь балансировал на тоненьком краюшке, который отделял его от этого самого "никуда".
Он не верит в другую жизнь, ему эта осточертела до жути.  Но рассказы о чертогах Одина и прекрасных Валькириях, которые могли бы забрать его как героя, погибшего на поле боя - это те самые сказки, в которые хотелось наверное верить, если уж быть откровенным.
Но если еще откровеннее - Бартон просто устал. Ему не до пира, не до Тора и Одина. Ему хочется к матери. Он не очень давно видел её образ, наверное стоило задуматься. Она скучает по своему блудному глупому сыну. Зовет его, видимо. Так много не рассказала, так многому не обучила. Оставила сиротой практически при рождении предпочитая потакать алкоголику-мужу. Он любил её. Всем сердцем.
Всем сердцем же ненавидел.
Но теплые руки, губы к щеке, и читать с них "Всё будет хорошо, сынок, всё будет хорошо". Это всё, что у него было. Всё, что она ему оставила.
Наверное она не в раю. Но и он туда не собирался.
Но ни тебе белого света, ни туннеля. Пустота. Темно, сухо, и безмерно одиноко.
Башня содрогается, Бартон вместе с ней, лежа на полу на одном из этажей. Им уже все равно что происходит вокруг. Оно сменится.
Они слишком медленные. А мир - стремительный.

Отредактировано Clint Barton (2017-11-15 19:29:42)