Наверное, она ему снилась, Тони частенько в последнее время снилось разное. Чудились события, которых не было, чудилась боль, которая ощущалась как далекие раскаты грома, опять же, нездешние. Забавная получилась заварушка. Сначала они разрушили его мир, потом дом, потом забрали его друга.
Двух друзей.

Он смотрел в глаза Наташи, он знал ее другой, живой, полной сил, деятельной и ее глаза, о эти безумные глаза никогда не бывали так пусты как сегодня, как сейчас. Тони знал ее другой, знал ее полной сил, неотъемлемой частью его собственной жизни. Не сломанной он знал ее. Кто из них кукла и, кто кукловод? Вот в чем вопрос.

- Привет, Нат, выглядишь препаршиво. – Вот и все, что он может сказать ей, не разрушив тишины собственного дома. Сомнительного дома, надо сказать. Комната, в которой они стоят почему-то похожа на старый бревенчатый дом, почему-то у комнаты нет ни дверей, ни окон, только деревянные панели на стенах и какое-то уют? Тепло?

Тони понимал, что они что-то сделали с ним и теперь пытались это скрыть. Тони так же понимал, что у них не получалось, потому что его мир плыл. Его мир был огромен и превращался за поворотом в ужасы, от которых его тошнило и клонило в сон. Они что-то с ним сделали и его мучали галлюцинации. И кто ему расскажет потом, была ли эта женина напротив его иллюзией или она действительно стояла, вытянувшись по струнке и смотрела пустыми глазами?
Были ли у него шансы узнать правду?

- Присядешь? Расскажешь историю? Выпьешь? Или помолчим еще чуть-чуть? Или что, можно сделать любую глупость, и она все равно растворится в тумане. Мне снилась комната полная крови, довольно странный сон, кровь-то была моя. Интересно, эта комната существует? Ты знаешь о ней, Нат? – Тони подался вперед, как ищейка, впиваясь в ее лицо взглядом.

Спокойное такое лицо, чужое, как посмертная маска. Возможно, ему она снилась, но это было бы странно. Возможно, ее тут и не было, никогда не было и зеленые глаза у нее все еще искрились смешинками, запрятанными в уголках глаз. Возможно так правильно. Тони кивнул сам себе, стряхивая свое странное состояние на пол, как будто это был белый халат очередного врача. Кстати, кого-то такого он сегодня видел, тесты, просвет глаза на реакцию, снова тесты и тихий вкрадчивый голос, призванный успокоить.

Интересно, что они сделали? Что сделал Стив? И зачем?

- Это место немного пугает своей неподвижностью. – Тони дернул Наташу за руку, пододвигаясь ближе или сдвигая ее. Чертовы галлюцинации, чертовы призраки, у которых не было и шанса на жизнь. Чертов глаза, слишком мертвые, слишком мертвые для живого лица.

Тони хмыкнул и отстранился. Или она сама отошла? Черт его разберет. В голове мутилось, кружилось и было бесконечно одиноко и больно. Каждый чертов день больно, дышать, вставать, двигаться. Боль внутри зудела, иногда прорывалась красными вспышками, Тони не знал, что случалось, когда они начинались.

Тони даже не знал, что это усиленная палата для таких как он, для больных и сумасшедших. Что это чертова палата в центре реабилитации Гидры, что все это не сон, что он сам не сон, что Наташа может быть тоже не сон.

Он ничего не знал о себе. Только комнату в которой его спасли, бледное лицо Стива и чертова Белова. Белова, как призрак над всей его жизнью за последние месяцы.

Чертовски неприятный набор.