Теорик  - сын Хельги, сына Хенрика и Илвы, и девы Гунхильд, дочери Вигдис и Харальда. У него есть два славных и достойных брата: Фолке и Инглмар и сестра Ауд. Хотя род его древний и честью свою не запятнавший, а доблестный Хенрик сражался еще с йотунами плечом к плечо в страже Одина с Всеотцом, но высокого положения род не заимел. Его семья относится к среднему сословию и потому на царскую семью с детства положено смотреть с почтением и уважением.

Мальчик рос и воспитывался как полагалось в те времена в Асгарде. Грамоте и чтению уделялось ровно столько времени, сколько нужно чтобы суметь прочитать депешу и написать письмо. Остальное же время проводилось в учениях более насущных: боевое мастерство, физическая подготовка, тренировки в рукопашном бою и бою с любым видом оружия ближнего и дальнего боя. Хотя глупым Теорик никогда не был и даже грамотой овладел успешнее многих друзей своих, но по моде времени относился к книгам и бумагомарательство с легкой насмешкой. Негоже воину пером по пергаменту скрести и время тратить на чтение сказок, когда можно готовиться к славной битве. Поскольку асы всегда были воинственным народом – проблем с битвами разной масштабности не возникало.

Когда Теорик уже вступил в взрослую пору, его дед Хенрик устроил юношу в охрану дворца. Сие было не трудно ибо молодой человек уже к тому времени собрал вокруг себя славу честного и смелого аса.  В бою лучше всего управлялся он с мечами полуторным и одноручным, и копьем. К службе молодой ас отнесся со всей серьезностью, осознавая оказанную ему честь, законов Асгарда не нарушал и не попирал и как и многие юноши, избрал без сомнений в душе идеалом своим Тора Одинсона. На него стремился походить, к его достижениям рвался в турнирах. И мечтал однажды войти в круг друзей принца доблестных и прославленных.

Спустя не один десяток лет службы ас получил не только за заслуги свои, но и от деда – поистине царский дар. Помнил Один заслуги старого Хенрика и признал, что в внуке лучшее воплотилось от того. И раньше ожидаемого получил Теорик высшую из наград, о которой мог мечтать – после битвы с напавшими тайком на дворец йотунами освободилось место в личной страже Всеотца – и его занял он. Это повышение подняло аса вровень с знатными домами, ибо нет большей почести чем охранять самого Царя. Не описать тех чувств, что бурею в тот день крушили выдержку Хельгисона. И он был счастлив.

Но не только пост почетный так голову кружил. Не весел был Теорик  с недавних пор не оттого, что стражи долг ему приелся и возмечталось выше сесть. Как многих воинов, его сразил иной недуг и сердце рвал на клочья. Тоской опутывал весь мир вокруг. Ибо не сыскано еще брони, способной вечно защищать живое сердце от любви – вот и очередной асгардец колено преклонил пред ней, да не по своей воле. Отец и мать его давно были бы рады узнать, что сын решил жениться. Но прочили ему в невесты по статусу подругу – асинью из простых, но славных дев. Чьи интересы – как велели предки – дом, дети и супруг. И не был потому Теорик рад, как осознал, что взор его невольно все чаще обращен к террасе сада, на которой увидеть можно в час урочный дочь Хёнира – Медновласую Сигюн. И забывал дышать, коль видел что улыбается она иному. Хоть понимал, что рядом с ней не просто ас – но принц асгардский, и голубю с орлицей не летать – но было тошно.

Лучшее лекарство от любви – служба, и в нее и погрузился ас. Даже новое место лишь на секунду поначалу обрадовало душу – теперь он мог бы свататься к любимой, но темную тень принца не перешагнешь. И все таки впору поверить в милость судьбы к послушным и трудолюбивым, хранящим честь и доблесть воинам – Локи нарушил закон Асгарда. Взбунтовался против брата и отца. Обнажил свой нрав во всей красе и хоть злорадствовать нехорошо, но Теорик был не удивлен. Он всегда с недоверием относился к держащемуся особняком принцу. Но пока думал и решался, внезапно Тор явился из Мидгарда с плененным братом – Локи жив! Но Один был суров, назначив кару сыну заточеньем в темнице и велев к нему души единой не пускать. Так чем не шанс – и пожелай вдруг принц, но преступнику, предателю наместник Ванахейма согласия вовек не даст - Теорик подошел к Хёниру и рискнул просить руки его прелестного цветка. Правитель обещал подумать и думал долго, но в конце концов согласие свое внезапно дал, едва лишь после страшной битвы с Малекитом погибла Фригг, а после известие пришло, что мертв и младший принц. Так горе неизменно сменяется улыбкой, как волна сползая с берегов в отлив и обнажая камни. Одно лишь вновь внезапно омрачило дни, что Всеотец пропал и кто тому виною, одни лишь домыслы да слухи…

Весь род его не слыл великанами в росте, и Теорик не вырос слишком высоким как принцы Асгарда. Он был ниже даже Локи, с которым неподалеку имел честь однажды стоять в времена былые, когда подле принца быть еще было честью ибо тот не очернил имени позором. Но широкие плечи и крепкая спина компенсировали этот нюанс в росте. Как и его братья он был силен и быстр, стоек духом и сметлив – и такой ли уж бедой становился при этих достоинствах средний его рост? У него округлое простодушное лицо, не лишенное привлекательности. Приятные черты и яркие до лазурной синевы голубые глаза, которые более всего и притягивают чужой взгляд. Темно-русые волосы умеренной длины – их Хельгисон иногда заплетает в косу или стягивает в хвост -  и небольшая бородка. Коренастый крепкий стан и сильные перевитые жилами руки с квадратными ладонями и короткими пальцами.

Теорика отличает и нрав.  В отличие от братьев, он спокоен, терпелив. Коль обстоятельства сложились, способен и вспылить – но славится отходчивым. Нетороплив, порою даже флегматичен. Простодушен в общении, но не слишком доверчив к чужакам или тем кого плохо знает. Сложив суждение свое о ком или о чем, менять его не склонен. Сие коль и произойдет, то под влиянием извне и сильным. В компании друзей весел и общителен, подчас балагур и шутник. Всей душой предан Асгарду и Всеотцу, о его исчезновении сильно скорбит и немало винит себя – ведь долг личной стражи беречь Царя пуще зеницы ока. Глубоко уважает Тора и это чувство стало еще крепче после того, как принц вернулся из Мидгарда с братом. Не каждый в силах разделить свой долг и чувства – и это восхищает. Учтив со старшими как велит закон и послушен долгу, эмоции стараясь обуздать коль врознь они с ним.

В Мидгарде не был уже многие годы, о событиях последних лет там в курсе лишь с рассказов тех кто там бывал и то по слухам больше. Считает, что дело Асгарда Девять миров хранить, но от угрозы внешней и от войны друг с другом, а коли амбициозные без меры мидгардцы меж собой опять чинить решили ссоры и потасовкой доброй стали разбавлять накал страстей, так то их дело и ему оно не слишком сильно интересно.
Зато люто обеспокоен делами Асгарда: его безопасностью и поисками Всеотца, не теряя надежды что Царь жив.