Урок первый: не все в темном бетонном царстве метрополитена бетонное.
Урок второй: доски, которые всю свою осознанную и безрадостную жизнь пролежали под землей, где ручейки воды соседствовали с толстыми связками кабелей, не могут быть прочными.
Мораль: не стоит на них наступать, даже если за деревянными перекрытиями пола может скрываться что-то невероятно важное, интересное и вообще.
Но когда Фрэнсис слушал голос здравого смысла? Тем более, что с каждым годом этот голос становился все более робким, тихим и ввиду своей бесполезности затыкался самостоятельно, без пинков со стороны.
Два неосторожных и очень самоуверенных шага - и под хруст дерева вместе с Бартоном на какую-то кучу затхлого тряпья приземлилось и его самолюбие. К счастью, хрустальным никто не оказался, свидетелей рядом тоже не было, даже нос не пострадал - он успел вовремя выставить перед собой руки и о них спружинить.
Одно было не так, как утверждала логика - это была комната, раскуроченная, с выбитыми стеклами, а через прорехи в окнах выл ветер и... заглядывало солнце? Он даже лишних пару раз моргнул, крепко зажмуривая глаза, но все оставалось по-прежнему. Он же был под землей, упал вниз; как можно было оказаться на поверхности, да еще и в такой разрухе?
Фрэнк выругался себе под нос. Бред какой-то!
Благо, с собой у него все еще был лук. Хоть какая-то определенность. И защищенность.
Выбраться из завалов оказалось проще простого - здесь уже кто-то когда-то изрядно покопался, проложив и тропинки через кучи хлама, обломки мебели и рассыпанные всюду осколки. Однако что-то напрягало даже за отсутствием врагов.
Со стороны улицы дом тоже выглядел потрепанным. Как мир вокруг: все тот же мусор, только в этот раз шуршащий по асфальту, гоняемый по пустынным переулкам. Брошенные открытые автомобили.
И звенящая тишина. Абсолютная.
Вот что так не давало расслабиться.
Бартон привык к механическому, ровному и всегда одинаковому гулу роя роботов Ультра-сити. Запросто принял шум Нью-Йорка, который создавали рычащие, урчащие на разные тона двигатели машин, куда вплетались сирены и резкие удары по воздуху лопастей вертолетов. А здесь не было ни одного звука из всех этих многообразных гамм. Не было признаков хоть какой-то жизни.
Поддавшись тревожности, он снял с плеч лук. Ему подсказывала даже не интуиция - какое-то чувство дежавю, что ничего хорошего не стоило ожидать.
Спустя пятнадцать минут неторопливой прогулки спальный район сменился подобием некоего даун-тауна, а еще дальше замаячили внушительные высотки. Но за все время он так и не встретил ни одного человека. Живого.
Мертвых было хоть отбавляй, укрытые тряпьем и гниющие прямо на тротуарах под летним солнышком, покрытые мухами и дающие приют прочим прожорливым братьям нашим меньшим. В закоулках и тупиках, которые не продуваются так хорошо, и запах соответствующий. Некоторые трупы были застрелены в голову и смотрели вверх не только распахнутыми глазами, но и дыркой во лбу. А у кого-то просто не было половины лица.
Постепенно к горлу подкатывала тошнота. Нет, такими зрелищами его особенно не напугаешь, но все же... Все же к смерти не привыкнешь.
Заметив движение впереди, Фрэнсис даже ускорил шаг - хоть кто-то! Однако за что боролся - на то и напоролся. При ближайшем рассмотрении «движение» оказалось человеком.
Точнее, было человеком. Когда-то. Сейчас это был такой же кусок полуразложившегося мяса, как и все встреченные им до этого. С одним отличием - этот шел, причем шел прямо на него. Руки в буквальном смысле были в крови по локоть, что-то такое же густое и алое покрывало подбородок. Ну, не просто что-то... Намерения у незнакомца явно были не мирными.
Стрела пробила череп легко, будто никаких костей там не было, а один только кусок мягкого масла.
Ладно, лучник понял, этот метод убийства был выбран не случайно - он действительно работал, труп принял куда более присущее трупу положение. Подобрав по пути стрелу, он не очень продуманно завернул на соседнюю улицу, где таких подгнивших красавцев собиралась целая толпа. Причем собиралась она не на ровном месте, а вокруг еще одного человека, уже более похожего на него самого цветом кожи поздоровее. Очень выбивалась рыжая макушка - он аж грешным делом подумал о незабвенном Роджерсе, да рост подкачал.
Ну и везунчик ты, Бартон. Только выбрался из одного апокалипсиса, удовлетворился вторым и незамедлительно провалился в третий.
Чего просто так оружие в руке крутить? Он нехитрым и даже чуть расслабленным движением отправил стрелу в шевелящуюся гущу. Разумеется, попал какой-то старушке в самое яблочко. Глазное.
И привлек к себе внимание - добрая половина голов (или их остатков) повернулась к нему.
Упс.

Его передергивало от случайных прикосновений мертвецов, но своему желудку Фрэнсис пообещал дать волю чуть позже.
Громыхнувший в пустом от звуков воздухе выстрел отвлек скрипящие челюсти справа, слева, уложил на землю с мерзким хлопком полуразложившееся тело, что подбиралось к нему сзади. Человек в гуще событий тоже не был так прост и предсказуем. И это - к счастью в такой роковой ситуации.
Вот так вот нехитро и быстро надо возвращать долги.
Правда, все равно пришлось придумывать себе занятие для отвлечения от рвотных спазмов, скручивающих все внутри. Например, луком было удобно отмахиваться от надвигающихся ходячих трупов и думать только о том, как бы эти костлявые руки и выпадающие зубы не зажали какую-нибудь особо хрупкую и ценную часть тела. Иногда его заостренные концы вспарывали гнилые куски кожи, и из этого прохудившегося кожаного мешка высыпалось... черт, да что угодно в форме гниющего воняющего месива.
В общем, так себе способ борьбы с желанием блевануть прямо здесь.
Незнакомый мужчина, который и светил рыжей макушкой, и был обладателем пистолета, очень кстати пробрался к нему и потащил за собой. Тут даже было не столь важно куда... Похоже, сейчас главным критерием был не характер, не имя и пятна в биографии, а разительное отличие от мертвяков цветом и отсутствие желания тебя сожрать.
Лучник поторопился следом, через шаг-другой преодолевая хваты цепких отделенных пальцев, запястий и всего, что может составлять человеческое тело, еще шевелящихся и после основательного расчленения, неважно - естественного процесса или стараниями энтузиастов из мира живых. Под ботинками что-то мерзко чавкало, хлюпало и расплывалось, но он предпочитал не думать что именно. Иначе сдержать недвусмысленные позывы из глубин желудка точно не получится.
Бартон захлопнул за ними дверь - такая же гниловатая, как и... Он поглубже вдохнул воздух, надеясь, что хоть на сотую долю он окажется свежим. Как бы до морского бриза далеко - одна затхлость, сырость и пыль.
Но хотя бы никакой вони разлагающегося мяса и шевелящихся трупов.
Он оглянулся по сторонам - кто-то до них постарался заколотить окна. Выглядело более-менее надежным временным препятствием, а вот дверь с хилым уже замком выпадала из этого ровного строя единственной их линии защиты.
- Я бы предложил подняться повыше, но нам стоит подпереть дверь, - обстановка не из роскошных, все выпотрошено и разбросано, однако мебель никому не понадобилась. Что же - теперь пригодится. - Может, шкафом?
Фрэнк забросил лук за плечо и наконец развернулся к новому знакомому. Должен был мельком ознакомиться с заурядной внешностью, но... засмотрелся куда дольше.
Неуловимо знакомые и незнакомые черты лица, прищур глаз. Даже походка, осанка, манера держать голову.
Он не слишком за собой наблюдал, однако иногда мог подметить что-то такое и за собой. Точнее, за отцом, а сам неосознанно копировал.
Странно как-то. Пока это было похоже на совпадение.
- Поможешь? - надо было как-то нарушить эту неловкость. Он чуть улыбнулся, кое-как демонстрируя доброжелательность - пожалуй, можно было согласится, что это он взял от Бобби.