Если вы считаете, что череда плохих дней имеет свойство заканчиваться - вы просто никогда не рождались Бартоном.
Один плохой день плавно, а иногда и не очень, просто перетекает в другой и вот ты стоишь под душем, и пытаешься вместе с грязью, потом, смыть и своё разочарование в жизни, а, если повезет (ха-ха, Клинт и везение, ха-ха) - то и своё существование.
  Но сколько не три себя вихоткой - вот он ты, вот твои шрамы, царапины и синяки. И никуда ты не деешься, вместе со смываемой пеной и мылом. Жалко. Иногда. А иногда плевать.
  Сегодня был такой день, что Клинту было немного жалко. Совсем чуть-чуть. Ну, знаете, тело ноет, совесть вопит, а горячий душ не делает легче. Он просто есть.
А есть твои проблемы. Их не намылишь, не смоешь напором. Не выкинешь в мусорку с очередной опустевшей коробкой от пластырей. А жаль.
  Наступая босыми ногами на холодный кафельный пол в ванной комнате, Бартон почти поскользнулся, но быстро поймал равновесие.
Стереть с зеркала выступившую от пара влагу, заклеить нос, а потом облачиться в купленные в секонд-хэнде шмотки, прежде чем пойти варить на себя и друзей кофе. Им нужно было кое-что обсудить, а именно - что они будут делать со всем что сложилось вокруг. Какие стороны занимать, куда двигаться и с кем бороться.
  Гемор тот еще. У Клинта башка уже гудела от всех этих "вот это поворот"ов на политической арене и режима ГИДРы, но это было необходимо. Он это понимал, Марк это понимал. Люк ничерта не понимал в происходящем, но ему хватало того, что Гарлем наполовину в руинах на другую - под патрулями ГИДРы. А потому - ему куда проще было ошиваться около двух психов в костюмах и бить тех, кто этого заслуживает на все 200%, чем попасться на попытках сделать добро под новые эксперименты.
  Новый пластырь приклеен на переносице практически даже ровно. Новое, пожалуй то единственное, что не из сэконд-хэнда, белье, и штаны напялены, поворот на пятках и...
- Доброго вечерочка, а могу я поинтересоваться, какого, собственно, хрена? - Бартон обворожительно улыбался двум странного вида девушкам. Нет, он, конечно же, ничего не имел против самовыражения, и вообще не имел проблем с эмансипацией и феминизмом. Нет. Они могли носить ту одежду, которую захотят, краситься как захотят, встречаться с кем захотят и все такое. Его интересовал сам факт присутствия этих красоток в том месте, где трое недогероев прятались от всех остальных недо и героев.
- Вы нарушили периметр. Неопознанная программа. Должны пройти утилизацию, - девушки говорили хором, несколько компьютеризированно. Клинт принюхался. Ощущения того, что это очередная пространственная дыра, в одну из которых он уже имел неосторожность провалиться, - не было. Это было что-то другое, но интерьер комнаты в которой он был теперь разительно отличался от того, где он себя запомнил до того как повернулся к выходу. Легонько ущипнул себя. Больно. Значит не отключился. Хотя... Может это побочное того химиката, с которым они с Бобби столкнулись? Не ясно.
  Девушки не стали наставлять на него оружие, его у них Клинт вообще не заметил, расступились, указали на проход. Белоснежный, аж глаза режет (Марку бы наверное понравилось), пол получил две голубые линии, которые как тропинка, подразумевалось, что поведут Бартона и девушек к этой самой утилизации.
- А в чем будет заключаться утилизация? - Клинт старался продолжать быть обворожительным, даже не смотря на то, что, кажется, это не имело никакого эффекта.
- Вас проверят по списку программ. Попробуют перезаписать. Если не выйдет - удалят из системы. Несанкционированные программы - вред обществу. - они заканчивали предложения друг за другом. Как будто две части одного. Не удивительно, что они показались лучнику близнецами. Но то, что они говорили.. Это было более чем странно.
  Троица пришла к какому-то большому экрану, девушки начали что-то вводить, подвели его вплотную к экрану, неон будто бы обжог глаза и кожу. Экран неприятно запищал, девушки переглянулись и вытащили из-за спин круги. И Бартон даже пошутить о Зене Королеве Воинов не успел, как на него напали.
  Лишь природная ловкость и годы тренировок помогли ему увернуться от молниеносных атак. Ему даже удалось выхватить диск одной из них. Девушка при этом издала какой-то странный звук, и первое же ранение заставило и её и её диск в его руках рассыпаться. Клинт удивленно посмотрел на растворяющиеся на полу пиксели, как его тут же скрутили новые ребята. Их было больше, они были уже в черном, а не в белом.
- На арену его, - злобно прошипела оставшаяся девушка. Клинт не успел понять что происходит, как его буквально оторвали от земли, не давая сопротивляться. Чудом и принуждением его джинсы сменились на костюм из какого-то странного материала, который был похож на костюмы местных, только не светился толком. На спине у него тоже был диск. Чудно. Оружие, значит, дали. Но что за арена?
  Палками, с выделяющими что-то похожее на электрические заряды, Клинта собирались вытащить на арену, но, внезапно благоразумный Бартон пошел сам, без всякого принуждения.
  Черное, лакированное будто бы, помещение казалось не имело конца и края, лишь определенные его участки подсвечивались. Стоило ему ступить на пол - его костюм зажегся красным. Забавно.
  Тишина вокруг стояла как в вакууме - ни звука, ни шороха. Даже он сам передвигаясь был бесшумен. Что было странным.
Дверь, из которой он пришел, открылась вновь. И вошедшие заставили Бартона обрадоваться тому, что тут его одели. Семью, как никак, в одних семейниках встречать не принято. Даже если это твоя жена. А уж тем более - брат.
- Простите, я не знал, что вы тоже тут будете, а так я бы хоть ну.. Индейку там приготовил. Или рано еще? - улыбка, и неловкое взъерошивание волос. Ну все не в одиночестве разбираться, все счастье.
Сейчас бы вообще заобщать Барни тет-а-тет, но, кажется, им будет не до того. Помещение осветилось больше, и дверь в очередной раз начала отъезжать. Клинт напрягся, и протянул свою руку к диску за спиной..

Как уж тут не вспомнить про старую историю, про какого-то невезучего героя с суперспособностями, дар которого был в том, что он каждый раз просыпался в случайном месте Земли. Он скитался по свету до тех пор, пока не проснулся в постели какой-то прекрасной колдуньи, которая так полюбила несчастного, что наколдовала волшебную веревку из несуществующих предметов и привязала героя к кровати. Так они и прожили всю жизнь.
Барни не везло практически так же как тому несчастному. Он уже во второй раз просыпался в случайной Вселенной. Вчера вокруг ходили мертвяки и безуспешно пытались вырвать его сердце. Сегодня лихая удача завела его в...киберпанк? В Город будущего? В Аркадную Игру? Барни понятия не имел, но все выглядело внушающе.
Небоскребы упирались в темное небо. Звезд не видно, только искусственный свет, летающие машины носились по воздушным дорогам, как сигналы в микросхеме.
Барни оказался здесь один. Куда делся тот мальчик? Фрэнк. Жаль, если его унесло в другое место, Барни уже успел к нему привязаться за те несколько часов, которые они вдвоем провели бегая от мертвяков.
В данный момент Барни бы не отказался от того, что бы быть привязанным к постели. Лучше к своей, но от постели прекрасной колдуньи, он тоже бы не отказался.   
Ничего хорошего из этого не выйдет.
Длинные освещенные улицы и проспекты оказалось не для него строились. Не успел Барни пройти и десяти шагов, как прямо с темного неба этого нового мира, опустилось что-то похожее на челнок, оттуда один за другим, как имперские штурмовики, вывалились люди в одинаковых нелепых одеждах. Тыкали чем-то в лицо, говорили что-то про вирусты.
Барни был так растерян вторым за эту неделю перемещением во времени и пространстве, что даже почти не сопротивлялся. Состояние было таким, как будто его три часа держали в кипятке. Сонно-вареный Барни полностью отдал себя в добрые руки своих похитителей.
Усталый мозг даже выдал объяснение, мол, эти ребята точно лучше знают что делать со всякими зловредными вирусами.
Со зловредными вирусами они поступали просто, но очень не логично.
Барни переодели в одежду нелепую и обтягивающую в ненужных местах. Отобрали пистолет, не то чтобы он без пуль был чем-то полезен, но он был дорог Барни как талисман, да и на работе рано или поздно пришлось бы отчитаться за пропажу оружия. Вместо этого выдали какой-то светящийся  круглый диск с дыркой, похожий на люминесцентный анус. Прикрепили его к спине. Костюм Барни тут же весело замигал огоньками, как рождественская елка.
Бартон от удивления даже забыл как ругаться. Диск сразу запал в его сердце.
Потом его вытолкнули на арену. Толпа ощущалась даже кожей. Ничего не слышно из-за шума толпы.
Это была круглая арена с гладким полом. Зрительские места уходили в небо. Местные строители хорошо разбирались в масштабах. Таких громадин Барни в жизни не видел, а он жил в Нью-Йорке!
Бартон понимал, что шум толпы не может означать ничего хорошего. Шум толпы на арене обозначает ожидания хлеба и зрелищ. Барни стало интересно, кто он: хлеб или зрелище?
На этом сюрпризы не заканчивались, хотя честное слово, у Барни уже не хватало сил ничему удивляться, но увидеть всю, так называемую, семью в полном составе, он точно не ожидал. Тем более один из них должен быть мертв.
Клинт, чертов, Бартон. Будет надоедать ему даже в чужой кибире-панковой вселенной. Тут же была и Барбара, его вроде как, невестка. И все одеты как дебилы, в костюмы с лампочками.
Они не настоящие, решил для себя Барни, хотя понимал, что городит чушь. Еще как настоящие. Это все реально, это просто он сам хочет сбежать из реальности. Здесь был еще и Фрэнк, вот уж кого Барни был почти рад видеть.
- Бартоны, - сказал старший Бартон, - какая встреча! Кто бы мог подумать...
В его голосе нет ни радости, ни злости. До него медленно доходит, что он видит своего идиотского брата первый раз за двадцать хреновых лет. И все, что он может сказать:
- Клинтон, ты чувствуешь себя уже лучше после падения на голову небоскреба?!
Феерично! Просто замечательно.
Барни хочет схватить Клинта за плечи и хорошо потрясти, что вытрясти всех его тараканов. А лучше дать в нос. Да. Это вот хорошая идея. Поправить красавчику личико.
Барни сжимает кулак, и даже успевает сделать шаг вперед, когда из под потолка раздается оглушительный голос:
- ДА НАЧНЕТСЯ БИТВА!
Бартон растерянно оглянулся. Это с ними что ли драться? Так это он всегда готов, особенно вон с тем потрепанным блондином средних лет.
Но нет, ему не может так повезти.
Откуда то из под пола выезжает лифт. На нем стоит четверо мужчин в таких же нелепых светящихся одеждах, как и у Бартонов.
Без долгих предисловий трое мужчин выхватывают из-за спины светящийся диск и бросают, как фриси собачке. Один из них летит прямо на Барни. Он зачем-то хватает Фрэнка за шкирку, и рывком тащит мальчишку в сторону. Диск пролетает мимо. Летит прямо на бортики арены и, высекая пиксели со стены, как бумеранг возвращается обратно к хозяину.
Барни выхватывает свой диск, тот в ответ вспыхивает желтым.   
- Так вот зачем эта жопа с лампочками нужна! - догадывается Барни и бросает диск противнику.
Получилось так себе. Он уже скучает по своему оружию.
Вот же чертово, дебильное, невыносимое, дерьмо!