С того самого дня, как кончилась игра Разумовского, Игорь каждый день корил себя за все. За то, что не спас друзей, за то, что не разгадал план безумного террориста, за то, что не убил его, когда была возможность. Но самым болезненным было то, что Юля умерла, умерла по его вине, умерла, потому что ему не хватило ума говорить ей "доброе утро, любимая", не хватило ума, чтобы писать красивые СМС, как Саше, не хватило ума, чтобы победить без уловки Грома-Капустина.
Не хватило ума на три коротких слова.
"Я люблю тебя, Юля," - вот и все, что от него требовалось, а теперь его слушала лишь  могильная плита - и всякий раз молчала, не желая отвечать.
Возможно, Игорь сошел бы с ума рано или поздно: Игра сломала его, перемолола в пыль, и, несмотря на все старания, подняться вновь сил не было. Зато появилась навязчивая идея: убить того, кто был во всем виноват. Прикончить Сережу, чтобы наконец успокоиться, взглянув в его мертвое лицо, отомстив за Юлю и погибших друзей.
Почти получилось, почти - и теперь, с высоты времени и плеча белого Кутха взирая на свои поступки, майор был благодарен тем, кто спас его, пусть и не желая этого. Юля не хотела бы, чтобы он стал убийцей. Никто из тех, кого он любит, не хотел бы этого.

Время Ворона кончилось в ту самую секунду, когда погиб белый Кутх, в секунды исчезнув в яркой вспышке и оставив после себя только перья, разлетевшиеся по миру. Игорь теперь стоял над Разумовским - жалким, распластанным в грязи, и хотел, честное слово, очень хотел бы выстрелить - и не мог. Не за что было.
Простил рыжую скотину. Идиот.
Это не помешало как следует вдарить ему по морде - Игорь как знал, как чуял, что Сергей не остановится, снова сбежит. О побеге Гром узнал только в Питере, уже когда выпутался из лап тех, кто пришел "наводить порядок". Они думали, что решили все одним своим появлением, а на деле просто пришли на готовенькое и начали карать не истинных виновников, а тех, кто лишь попался под руку.
Майор очень, очень устал - это он понял, еще поднимаясь по лестнице. Впереди была неизвестность, окрашенная в мрачные тона: несмотря ни на что, преступников меньше не стало, скорее даже наоборот,  предстояло много работы... одна только надежда на то, что эта работа поможет забыться и пережить тысячи ночей в опустевшей квартире двигала его вперед.  Шаг, шаг, вот и площадка, родная дверь и привычный замок, щелк - и вот уже дверь открыта, еще немного и...
Мужчина замер на пороге, глядя на свет из комнаты и женские туфли у дверей. Знакомые,  собственно, туфли.
Он в них Юлю похоронил.

Память вернула его в тот момент, когда он потерял Пчелкину, не спрашивая. Боль, ярость, гнев снова вспыхнули в груди,  подогреваемые вопросами: как, кто посмел, чья это жестокая шутка?! За что, зачем?!
Гром швырнул сумку на пол, захлопнул за собой дверь и поспешил на свет, не разуваясь. Сейчас он разберется с этим так, как привык, методом силы, родным и безотказным. Грубый варвар,  Разумовский? О, еще какой. Если это твои шутки, о, только если это твои кривые ручонки постарались, я просто...
Второй раз за пару минут Игорь замер в дверном проеме, на сей раз уже в комнате. Потому что там была она. Гром не верил своим глазам, хотел бы, но как, если сам он убил ее, своими руками, своими несказанными словами, своей тупостью и слепотой.
- Юля... господи, Юля!.. - голос Грома дрогнул, но он не остановился, поспешив к ней, чтобы заключить в объятия. Живая, теплая, настоящая. Не сон и не мираж...
Игорь даже подумать не мог, что такое произойдет. Юли нет, свыкнуться с мыслью он едва-едва смог, отпустив гнев и простив одного из ее убийц (не себя, конечно). Игорь даже подумать не мог, что она вернется...
А Кутх подумал. И сделал. Сволочь пернатая, мать его, не мог предупредить, чтобы Игорь не думал, что у него глюки?
[NIC]Igor Grom[/NIC]
[STA]храбрый питерский майор[/STA]
[AVA]http://s1.uploads.ru/Bw7Ce.jpg[/AVA]
[SGN] [/SGN]

Отредактировано James Rogers (2017-11-13 14:36:20)